Ее последняя улыбка никак не шла у него из головы. Он видел ее перед глазами, словно она въелась ему в память навсегда. Марта так и не узнала, кто она. Выстрелили в спину, пристрелили, как лису на охоте. И кто? Те, кому она давала клятву в верности, кому служила с тех пор, как осознала себя.

– Будь ты проклят, Дитрих. Марта, милая, проснись, умоляю. Я же знаю, ты можешь. Давай, открой глаза. Я обещаю выкинуть все свое мыло. Я не буду чистить эти дурацкие сапоги, что тебя так раздражали. Я буду спать в одежде, клянусь, только прошу тебя, не умирай, ради всего святого, Марта, не оставляй меня… я все сделаю…

Он осторожно обхватил ее маленькое тельце и спрятал лицо в этой шелковой гриве, не обращая внимания на кровь. Скорбь накрыла его с головой, словно густая вязкая смола. Чувство вины обрушилось на плечи, как кусок скалы. Он медленно раскачивался, предаваясь горю и не стесняясь своих слез. Теперь им придется убить его, чтобы прикоснуться к ее телу. Никто не подойдет к ней. Никто.

В полной темноте и абсолютной тишине он остался один на один со своей болью.

* * *

В трущобах портового города было неожиданно людно. Семья Вильяма Ван Штольца была большая, но никогда еще она не собиралась вся разом. Домик у него был невелик, с трудом вмещал всех, кто прибыл. Вожак созвал совет.

Вильям Ван Штольц восседал во главе стола, хмурый, как всегда, ожидая, пока представители кланов рассядутся и утихнут. Общих сборов не было уже более ста лет, должно было произойти нечто поистине серьезное, чтобы Билл отменил охоту.

Каждое полнолуние ликаны отправлялись в леса, пополнить запасы мяса в погребах и ледниках, стараясь не попадаться никому на глаза. Вампиры благоразумно не охотились в полнолуние, однако те, кто имел неосторожность попасть между оборотнем и его добычей, очень скоро узнавали, почему стоит воздержаться от выхода в ночь полной луны.

Тессея и Адам, как и немногочисленные спутницы и дети глав, собрались в спальне. Было тесно, но хозяйка дома шустро расположила всех с удобством и легкостью, присущей только женщинам ее клана. Адам пошел в мать, и в отличие от отца, основными достоинствами которого были сила и мудрость, обладал небывалой скоростью и грацией, без труда успевая помогать матери и следить за малышами.

Наконец, все собрались. Билл смотрел на свои сложенные руки и молча размышлял. Все собравшиеся переглядывались, ожидая, когда вожак заговорит. Вдруг один из представителей – пожилой одноглазый охотник – ударил кулаком по столу.

– Черт тебя подери, Билл! Я выслеживал стадо косуль целый месяц ради того, чтобы прийти к тебе и играть в молчанку?! – сердито воскликнул он. Вильям поднял на него свой взгляд и заговорил:

– Поумерь свой пыл, Вольфганг. Или ты решил повторить наш последний поединок? Я отстоял право, полученное от своего отца, однажды, сделаю это и снова, – произнес он с угрозой. Вольфганг низко зарычал, сжав огромные кулаки, но не произнес более ни слова. Он пытался получить право на главенство, стать вожаком кланов, но потерял в той схватке глаз и навсегда был заклеймен вторым номером.

– Что стряслось, Билл? Зачем ты собрал нас? – спросила спокойным голосом единственная женщина из собравшихся за столом. Ее звали Елена, муж, бывший главой, погиб. Кланом пришлось руководить ей, пока сыновья были слишком малы. Но стоило отдать ей должное, она справлялась не хуже любого самца. Гордая осанка, седина в черных волосах, острый взгляд – Елена держалась спокойно и собрано.

Вильям обвел собравшихся взглядом и медленно заговорил:

– Вот уже сотни лет, братья и сестры, мы живем обособленно как от людей, так и от вампиров. Ни те, ни другие не заслуживали нашего внимания. До недавнего времени, – главы начали перешептываться. Вожак поднял руку, призывая к тишине, и продолжил: – Я видел нечто необычное. Моя жена и сын тому свидетели. В наш дом забрела несчастная, лунная кровь мучила ее, она вся извелась. Сестра была заражена скверной, – новая волна гневного шепота наполнила комнату. – … мы уже отчаялись, проведя ночь с ней, слушая ее истошные крики и были абсолютно бессильны как-либо облегчить ее страдания. Утром в мой дом постучал Диего Сапата в компании товарища.

Вольфганг вскочил, яростно сверкая желтым глазом:

– Ты впустил в дом вампира?! Как ты посмел собрать нас в доме, насквозь пропитанном вампирским смрадом?!

Поднялся гомон, некоторые главы повставали с мест, подобно гиенам, начали поддакивать одноглазому волку. Вильям громко зарычал, призывая к порядку, но ликаны уже не на шутку взгомошились.

– Довольно! – крикнула Елена, перекрикивая всеобщий гул голосов. – Ведете себя как глупые щенки! Дайте вожаку сказать! Мне стыдно за вас! А ты, Вольфганг, видно нос тебя подводит, раз запах вампира ты учуял только после того, как тебя в него ткнули мордой!

– Женщине не место за столом кланов! Убирайся! – крикнул какой-то напыщенный молодой волк. Он только недавно вступил в права и вел себя слишком дерзко. Через долю секунды раздалось тихое поскуливание – Елена ловко перемахнула через стол и, схватив мальца за ухо, приподняла его над полом.

– Ты – позор своего клана, щенок, – с тихой угрозой произнесла она. – Только из уважения к вожаку я не стану перегрызать твою дерзкую глотку. Но будь осторожен и оглядывайся, выходя на улицу.

– Елена, – окликнул ее Билл. Гордая волчица тут же бросила юнца на пол и вернулась на свое место.

– Прошу прощения, Вильям. Продолжай, – произнесла она так спокойно, словно ничего не произошло. Самцы испуганно притихли, поглядывая в сторону волчицы, даже Вольфганг недовольно замолчал и уселся, скрестив руки на могучей груди, выражая протест всем своим видом. Он и правда не учуял запаха Диего, и теперь исподлобья поглядывал на собравшихся, учуяли ли они. Но все были слишком напуганы и встревожены, чтобы обращать внимание на старика.

– Я впустил Диего и его товарища, ибо сестра признала их и звала на помощь. Вампир пробудил в ней скверну и лишь тогда она обрела покой. Я был искренне рад, что она выжила, даже при том, что Диего был вампиром, как мне казалось, заразившим сестру, – он выдержал паузу. Затем в полной тишине произнес: – Сестру звали Марта.

Юнец, только что яростно поносящий Елену, открыл рот от изумления. Волфганг подался вперед, не сводя глаза с Билла.

– Та самая? – только спросил он. Вильям кивнул. Гул поднялся с новой силой.

– Среди охотников есть сестра!

– Не сестра она нам, коль якшается с вампирами!

– Почему до сих пор никто об этом не знал?

– Как это возможно вообще?!

– Тишина! – попросил Билл. – Замолчите! Стоило не собирать вас более века, как вы превратились в стадо баранов, не умеющих вести себя с должным почтением!

Елена сидела, прикрыв глаза, и с улыбкой молчала. Новость о том, что еще одна сестра вселяет ужас в сердца даже самых бывалых волков, порадовала ее. О Марте-охотнице слышали все. Но никто до его дня не подозревал, что она носит в себе лунную кровь. След вампирской отравы было не скрыть – она не старела, не менялась и всегда выглядела одинаково. А эти слухи о ее небывалой силе лишь подтверждали догадки стаи. Марта-охотница была уникальным оружием братства. Елена встречала ее однажды, видела ее в деле. Это было нечто невообразимое. Ее глаза горели огнем, она несла смерть, словно дочь самого дьявола. От нее нельзя было укрыться, любой удар не оставлял на ней следов; а если кто-то переходил Марте дорогу – она приходила за ним, где бы он ни прятался.

Старейшины, наконец, умолкли. Многие из них побледнели, опасаясь гонений, что могут теперь постигнуть их семьи, если братство вздумает обвинить ликанов в нападении на охотницу. Откуда иначе она получила лунную кровь?

– Вампир прибыл ко мне не за Мартой. Пусть они забрали ее с собой, он пришел сообщить об опасности, которая может постигнуть нас, – заговорил Билл, подойдя к окну. – Марта признала как человека, так и самого Диего. Я отпустил ее с легким сердцем, хоть и не без труда. Меня поразило то, с каким рвением вампир хотел спасти ее от страданий. Никогда еще я не видел, чтобы вампир спасал жизнь охотника. Поэтому я поверил ему. И собрал вас здесь, – он обернулся. – Братья! Близится война. Вампиры нашли способ уничтожить братство, избавить мир от охотников, тем самым получив полную безнаказанность. Диего Сапата предложил мне выступить вместе с ним против легиона проклятых. И я, Вильям, вожак стаи и глава семей, призываю вас, братья, встать на тропу войны, ибо нам не будет места в мире, которым заправляют вампиры.

Повисло молчание. Впервые за вечер старейшины не знали, что сказать. Вожак призывал их ввязаться в войну, на которую его подстрекает вампир. Он ему верит, а что же до остальных? Насколько их вера в вожака сильна? Ликаны никогда еще не впускали в свои жилища вампиров. Никто еще не говорил с вампиром на равных. Единственным способом общения с ними была драка насмерть. У вампиров не было чести, они безжалостные, вероломные убийцы. Считают, что им принадлежит весь мир, и лишь братство усмиряло их аппетиты, не давая вырваться наружу этой грязи. Большинство людей до сих пор даже не подозревали о том, что пропадающие без вести люди всего-навсего становятся ужином клыкастых хищников в человеческом обличье.

Снова заговорила Елена:

– Билл, скажи мне, насколько ты доверяешь Диего Сапата? Ты впустил его в свой дом из-за умирающей сестры, выслушал его из-за того, что он ее спас. Но не думаешь ли ты, что он заманивает нас в свою хитроумную ловушку? Ведь в случае истребления охотников, мы единственные, кто сможет дать им отпор. Что, если он водит нас за нос. Ведь ты сам сказал, что сестра была заражена его ядом.

– Мне так казалось, Елена. Но я ошибался. Марта уникальна. Она – вращающее колесо времени. Без нее не будет самого времени. Она – безликая мать.

Все глаза снова направились на вожака.

– Ты в этом уверен? – спросил Вольфганг, подавшись вперед.