Потом он закрыл карий глаз нашлепкой. Нашлепки на глазах были обычным явлением, и не привлекали особого внимания. Это позволило скрыть разницу в цвете глаз. Глаз, не закрытый нашлепкой, имел свойство менять цвет от синего к серому и даже к зеленому, в зависимости от цвета одежды. Очень полезное свойство для хамелеона.

Он надел на себя: кучерскую одежду — поношенную, но хорошего качества, чтобы показать, что он уважаемый человек в своем ремесле. Подошвы сапог были изготовлены таким образом, что позволяли слегка изменить его походку.

Подобно всем его плащам, верхняя одежда кучера с несколькими съемными капюшонами имела множество внутренних и внешних карманов. Он добавил стопку банкнот к пятидесяти гинеям, полученным от леди Кири. Конечно, у него был банковский счет на вымышленное имя, в случае необходимости он мог снять с него любую сумму, — чтобы подкупить или, наоборот, откупиться в случае необходимости, — но ничто не могло сравниться с наличными.

Разместив на себе несколько видов оружия и сунув в сумку прочие предметы первой необходимости, он был готов к выходу. У него было несколько вымышленных имен на выбор. Он решил назваться Дэниелом: это имя созвучно с именем Деймиен, и на него будет проще откликаться.

Запирая за собой дверь и калитку, он подумал: интересно, сможет ли леди Кири Лоуфорд узнать его? Наверное, сможет, поскольку он не использовал одеколона, а значит, не изменил присущий ему запах.

Он шагал в темноте, и его одолевали противоречивое мысли. Его миссия заключалась в том, чтобы защитить королевскую семью, но если бы ему пришлось выбирать между спасением принцессы Шарлотты и спасением Кири Лоуфорд, он отправил бы короля, принцессу и интересы страны куда подальше.


— Милорд! Идите скорее! — взволнованно обратился к Керкленду бледный как полотно лакей. — В переулке лежат двое мертвых мужчин, мне кажется, они были в клубе.

— Проклятие! — воскликнул Керкленд и торопливо вскочил на ноги.

Проводив леди Кири домой, он вернулся в кабинет и стал ждать, пока кто-нибудь обнаружит трупы. Он узнал в лакее своего постоянного работника по имени Борден.

— Как ты их обнаружил?

— Я решил сделать небольшой перерыв и вышел из бального зада. Мне показалось, переулок за домом — подходящее место, чтобы расслабиться на несколько минут… — Он судорожно глотнул воздух. — И тут я увидел…

— Да уж, такая картина не способствует расслаблению, — заметил Керкленд, шагая по коридору рядом с лакеем. — Ты сообщил об этом Маккензи? Если это кто-то из наших завсегдатаев, он мог бы их опознать.

— Сэр… — Лакей, казалось, был на грани обморока. — Я боюсь… Мистер Маккензи… Я подумал; надо проверить, не в кабинете ли он, и увидел вас.

— Ладно, идем посмотрим, — сказал Керкленд. Он заметил, что там, где были убиты два человека, не осталось никаких следов крови. Мак очень тщательно вычистил коридор.

Борден, оставивший у задней двери фонарь, поднял его и осветил темный переулок. Трупы лежали в нескольких футах от них. Один сжимал в руке пистолет, другой выронил оружие, и оно валялось рядом.

— Похоже, они убили друг друга, — высказал предположение Керкленд. — Возможно, они поссорились, играя в карты, и решили на месте разобраться друг с другом. Не знаешь, кто они такие?

— Сэр, — прошептал Борден, — взгляните внимательнее вон на того, на крупного мужчину…

Керкленд подчинился, стараясь действовать так, как если бы эта сцена была для него абсолютно неожиданной. Он подошел ближе к крупному мужчине с обезображенным лицом, голова которого была повернута к ним затылком. У него были темно-русые волосы, длиной и цветом схожие с волосами Мака.

Борден опустил фонарь ниже, и в его свете блеснуло золотое кольцо на левой руке мертвеца.

— Боже милосердный! — воскликнул потрясенный Керкленд.

Нет, это невозможно. Он видел Мака живым и здоровым менее часа назад!

Он присел на корточки возле тела. Пистолет в мертвой руке был похож на пистолет Мака. И это кольцо с гравировкой…

Он поднял безжизненную руку, чтобы рассмотреть фамильный герб, выгравированный на золоте. Герб Мастерсонов на кольце был пересечен по диагонали черной ониксовой полосой, традиционно означавшей незаконнорожденность.

— Это кольцо Маккензи, — сказал он хриплым голосом. — Подарок его брата, лорда Мастерсона, — добавил он. Мака забавляло столь неделикатное напоминание о незаконности его рождения, поскольку исходило оно от Уилла Мастерсона. Они оба хохотали над этим кольцом.

— Я… я надеялся, что ошибся, — сказал Борден, чуть не плача. — Мистер Маккензи… ведь он спас мне жизнь, сэр, когда я попал в беду и меня чуть было не отправили на каторгу в Ботни-Бей. А он взял меня к себе и дал мне работу. Не могу поверить, что он мертв…

Слова Бордена вывели Керкленда из состояния отупения. Ну конечно же! Мак знал, что кольцо будет отличным опознавательным знаком. То мгновение, когда Керкленду показалось, что его друг действительно мертв, придало убедительности его реакции.

— Приведи сюда Баптиста и еще парочку людей. Пусть захватят с собой одеяла, чтобы закрыть трупы. И пошли кого-нибудь за магистратом. — Зная, что Мак захотел бы вернуть кольцо, и опасаясь, что его под шумок может кто-нибудь украсть, Керкленд снял кольцо с холодной руки. — Лорд Мастерсон захочет взять его.

Керкленд устало поднялся на ноги. Мак жив и здоров и скоро вернется к своей обычной жизни. Но были и другие, кого Керкленд отправил на верную гибель, и вспоминать об этом было особенно тяжело в такую ночь, как эта.

Одним из них был его друг Уиндем…

Вскоре из здания выбежал Баптист в сопровождении своего друга лорда Фендалла и двух сильных лакеев с одеялами.

— Керкленд! Скажите мне, что это неправда! — в отчаянии воскликнул Баптист.

— Боюсь, что это правда, — горестно проговорил Керкленд, показывая кольцо, лежащее на ладони. — Маккензи был убит выстрелом в лицо, и его нелегко узнать. Но это кольцо я снял с его пальца.

Баптист в ужасе уставился на кольцо.

— Нет, нет! Маккензи не может быть мертв! — Он взглянул на мощное тело, которое лакеи прикрыли одеялом.

Управляющий клубом издал какой-то сдавленный звук и отвернулся, держась дрожащей рукой за стену. Его вырвало.

Фендалл подошел ближе к Керкленду.

— Что произошло? — спросил он, понизив голос, как будто боялся потревожить мертвых.

— Я предполагаю, что Маккензи заметил вора в момент кражи и был убит, когда попытался остановить его. — Керкленд покачал головой. — Но всей правды мы, наверное, никогда не узнаем.

— Какая, огромная утрата, — сказал с сожалением Фендалл и отвернулся от трупов. — Вы ждете магистрата?

Керкленд кивнул:

— Я подумал, лучше ничего не трогать, пока он не прибудет.

Баптист, стоявший у стены, повернулся и вытер рот носовым платком. Он был все еще бледен, но умудрился взять себя в руки.

— А клуб? — чуть помедлив, сказал он. — Что будет с «Деймиеном»? Его унаследует лорд Мастерсон?

— Нет. Мы с Маккензи были партнерами, и по условиям нашего соглашения клуб переходит к тому, кто проживет дольше. Если один из нас умрет, клуб унаследует другой, — объяснил Керкленд, глядя на прикрытый одеялом труп, и подумал: ведь это и впрямь мог быть Маккензи. — Никто из нас не ожидал того, что произошло.

Баптист горестно покачал головой:

— Кто бы мог подумать, что его убьет обычный вор! Броситься в погоню за негодяем и потерять собственную жизнь!

— Мы не можем предугадать будущее, — раздумчиво проговорил Керкленд. — Но пока ничего не меняется. Продолжайте управлять клубом, как обычно. — Он покачал головой. — Но «Деймиен» без Мака уже не будет таким, как прежде.

Баптист кивнул в знак молчаливого согласия.

— Никогда. Но если вдруг вы решите продать бизнес, не дадите ли мне шанс купить его?

Керкленд ответил:

— Вы заслужили это право. А пока продолжайте работать, — сказал он и подумал, интересно бы знать, когда Мак сможет вернуться на свое законное место?

Глава 17

Кири рано легла спать, но сумбурные мысли помешали ей выспаться. Спускаясь к завтраку, она зевала. Адам уже находился в утренней столовой и заканчивал завтрак, просматривая утренние газеты.

Когда она вошла, он с улыбкой поднялся на ноги.

— Доброе утро, Кири. Судя по твоему виду, ты провела беспокойную ночь. — Она прикоснулась к его щеке сестринским поцелуем. — А Мария решила воспользоваться своим деликатным положением и позавтракать в постели. У нее сейчас Сара. — Он усмехнулся. — Уходя оттуда, я слышал какое-то хихиканье, так что в ближайшее время не жду здесь ни той ни другой.

Как только он снова сел, Кири сказала:

— Скоро она будет полна энергии. По крайней мере так говорит леди Джулия. Очень удобно, что лучшая подруга Марии является акушеркой. — Кири налила себе из серебряного кофейника чашечку ароматного горячего кофе. — Я живу в страхе, что тебе наскучит моя компания и ты выгонишь меня на улицу.

— Ни за что! — рассмеялся он. — Я слишком поздно получил статус главы семейства, и он мне еще не скоро наскучит. — Он налил себе еще чаю. — Генерал Стилуэлл прислал мне вчера записку: на следующей неделе они собираются в Ролстон-Холл. Он узнал, что поместье неподалеку от Ролстона выставлено на продажу, а он как раз давно подумывал о покупке загородного дома. Вот заодно и осмотрит «Блайт-Мэнор».

«Замечательно! Мы станем жить совсем рядом, но не будем путаться под ногами друг у друга. Мы сможем наверстать упущенное нами время, когда мы жили в разных концах земного шара».

И как бы отвечая ее мыслям, дверь в утреннюю столовую открылась и вошли ее родители. Лакшми, миниатюрная, потрясающе красивая брюнетка, была одета в английском стиле, а генерал был высоким, красивым мужчиной, который привык командовать и все еще был способен проскакать на коне целый день и половину ночи.