Мэрайя молча кивнула в знак согласия. Сара сложила плед пополам, чтобы смягчить каменную жесткость пола, и помогла сестре прилечь. Когда она укрывала Мэрайю вторым пледом, та вскрикнула — у нее началась очередная схватка.

Стараясь ничем не выдать своего страха, Сара взяла сестру за руку, которую та судорожно стиснула.

— Какой нетерпеливый у тебя малыш, — с деланным спокойствием проговорила она. — Но все же роды займут некоторое время, и не успеешь оглянуться, как Адам и Джулия будут уже здесь.

— Им понадобится около часа, чтобы добраться сюда. — Мэрайя смежила веки. Ее личико было бледным и мокрым от пота. — Зря я уговорила тебя взять меня на прогулку. Если… со мной что-нибудь случится, пожалуйста, позаботься об Адаме и малыше.

— Какие глупости ты говоришь, — заявила Сара, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. — Ничего страшного не случилось, разве что ребенок выбрал неподходящее время, для того чтобы появиться на свет. Подумать только, ты можешь родить наследника герцога Эштона на куче сена! Это даст ему отличный повод хвастаться перед сверстниками.

Мэрайя недовольно скривилась.

— Это лишнее доказательство того, что я — не настоящая герцогиня. Будь я ею, то осталась бы дома и родила ребенка в собственной постели.

— Поскольку самый настоящий герцог настоял на том, чтобы жениться на тебе, можешь отбросить всякие сомнения на сей счет. — Сара убрала со лба сестры влажную прядь золотистых волос. Ей всегда представлялось странным, что они с Мэрайей внешне походят друг на друга как две капли воды, оставаясь при этом совершенно разными во всех прочих отношениях. — Держись, дорогая. Скоро здесь будут Адам, Джулия и отличная мягкая повозка, так что еще до обеда ты вновь окажешься в собственной постели. И все случившееся покажется тебе всего лишь дурным сном.

— Надеюсь, ты права. — Мэрайя с такой силой сжала руку Сары, что у нее побелели костяшки пальцев. — Проклятье, у меня снова начинается схватка!

Сара просто держала сестру за руку, от всей души жалея, что не может сделать большего. Схватки следовали одна за другой, и ребенок действительно мог появиться на свет в любую минуту. Теперь, когда было уже слишком поздно, она вдруг вспомнила слова леди Джулии, опытной акушерки и доброй подруги Мэрайи, о том, что женщины нередко начинают нервничать и суетиться раньше положенного срока. Совсем как Мэрайя сейчас.

За незастекленным окном вдруг послышались скрип колес и стук лошадиных копыт.

— Они уже здесь! — с огромным облегчением воскликнула Сара. — Быстро же они обернулись! Пойду встречу их. Адам, должно быть, не находит себе места от беспокойства.

Поднявшись на ноги, она направилась к двери, как вдруг замерла, услышав снаружи незнакомые голоса. Они не принадлежали ни герцогу, ни Мерфи, ни майору Алексу Рэндаллу.

Этот голос бы грубым и хриплым:

— Грум убрался очень вовремя. Это дьявольская удача, — злорадно сообщил мужчина. — От него можно было ждать неприятностей. Зато теперь, когда его нет, мы можем со спокойной душой выкрасть эту чертову герцогиню и нам не придется никого убивать.

Глава вторая

Охваченная ужасом, Сара даже спросила себя, уж не бредит ли она наяву. Но голоса не смолкали. Вот еще один мужчина проворчал:

— Мне не по нраву похищать беременных женщин, Флэннери. Нам придется мчаться во весь опор, чтобы унести ноги, и если ее растрясет по дороге, то она запросто может погибнуть.

— Если она умрет, значит, так тому и быть, Курран. Не волнуйся, я сам буду править, так что мы полетим как ветер, — заявил третий. — Не исключено также, что мы прихватим с собой бричку герцогини и ее чудесных лошадок.

Святые угодники, ради чего им понадобилось похищать Мэрайю?

Ответ был очевиден: ее сестра вышла замуж за одного из богатейших людей Британии. Чтобы благополучно вернуть супругу и новорожденного отпрыска живыми и здоровыми, Адам заплатит любые деньги. А потом голыми руками прикончит похитителей.

Пока мужчины продолжали восхищаться лошадьми герцога, Сара почувствовала, как в душу ей леденящей змеей вползает страх. Увезти Мэрайю сейчас, когда у нее продолжаются схватки, — значит наверняка убить ее. Но что они могут сделать вдвоем против троих или даже больше мужчин? Поросшая травой вершина холма была голой, незастроенной, так что, даже если сестры бросятся бежать, их сразу заметят.

И тут в голову ей пришла мысль. Она была чудовищной и невероятной, но другого выхода Сара попросту не видела. Развернувшись, она бросилась к сестре.

— Там, снаружи, какие-то мужланы, и они собираются похитить тебя! Тебе нужно спрятаться, а я постараюсь убедить их в том, что я — это ты.

— Святой боже, похитители? — Мэрайя широко распахнула глаза, в которых плескался ужас. Сообразив, что предлагает Сара, она воскликнула: — Если ты выдашь себя за меня, то они похитят тебя!

— Если они найдут нас обеих, то либо заберут меня тоже, либо убьют, потому что я буду свидетельницей, — мрачно заметила Сара. — Так что весь фокус заключается в том, чтобы убедить их — я здесь одна и я — настоящая герцогиня. Они могут и не знать о том, что у тебя есть сестра-близнец, а из-за того, что верх коляски был поднят, они, скорее всего, не заметили, что мы приехали сюда вдвоем. Так что ты должна спрятаться, и будем молиться, чтобы меня приняли за тебя. Поспеши, мы не можем терять времени! — Она схватила сестру за руку и помогла ей подняться.

— Это ты должна спрятаться, — неуверенно произнесла Мэрайя. — Если им нужна я, то искать тебя они не станут.

— Не будь идиоткой! — резко бросила Сара, окидывая быстрым взглядом небольшую скромную церковь. За алтарем было не спрятаться, как, впрочем, и за скамьями. — Если тебя не волнует собственная безопасность, подумай хотя бы о ребенке. Ты не можешь рисковать его жизнью!

Лицо Мэрайи посерело, когда она провела дрожащей рукой по своему огромному животу.

— Ты… ты права. Но прошу, если они схватят тебя, будь осторожна! Адам пошлет людей спасти тебя, но не жди их, если тебе представится случай сбежать.

— Не волнуйся обо мне. — Понимая, что их время истекает, Сара сказала: — Ты, помнится, говорила о подземной крипте. Где она находится?

— В приделе Богоматери.

Сара подхватила пледы, и сестры поспешили туда. Когда они вошли в маленькую комнатку, Сара огляделась по сторонам, но ничего не увидела.

Мэрайя ткнула пальцем вперед:

— Там. За алтарем.

Вход в крипту был закрыт самым обычным деревянным люком, но заметить его можно было, только обойдя алтарь. Сара не без труда подняла крышку, за которой обнаружились уходящие в сырую темноту каменные ступени. Она вздрогнула и отпрянула, решив, что те похожи на врата ада.

— Сможешь спуститься туда?

— У меня ведь нет выбора, не правда ли? — Мэрайя начала спускаться по лестнице, тяжело опираясь на деревянные перила. — Тем более, я уже бывала здесь с Адамом. По крайней мере кости отсюда убрали и захоронили снаружи.

Слава Богу! Одна только мысль об укрытии в подземной часовне рядом с прахом и костями привела Сару в содрогание.

— Подожди! — Мэрайя остановилась на полпути и тяжело опустилась на ступеньку, прижимая руку к животу: ее сотрясла новая схватка. Сражаясь с болью, она сорвала с руки перчатку и, морщась, сняла обручальное кольцо. — Оно тебе понадобится.

Пальцы их соприкоснулись на мгновение, пока кольцо переходило из одних рук в другие. Глядя в карие глаза Мэрайи, так похожие на ее собственные, Сара вдруг с пугающей ясностью осознала, что они могут больше не встретиться.

Но она постаралась отогнать от себя подобные мысли. Выпустив ладонь сестры, она надела колечко на безымянный палец левой руки. Сама она перстней и колец не носила, так что Мэрайя очень вовремя вспомнила об этом.

Дверь церкви распахнулась, и внутрь вошли мужчины. Слыша, как учащенно забилось у нее в груди сердце, Сара бросила пледы вслед сестре.

— Сиди тихо! — негромко прошипела она.

Беззвучно опуская крышку люка, она еще успела услышать, как Мэрайя прошептала:

— Я люблю тебя, Сара. Береги себя.

Выпрямившись, Сара на мгновение прикрыла глаза, чтобы хоть немного успокоиться и призвать на помощь аристократическое высокомерие. Если ее план выдать себя за герцогиню провалится, то она сама, Мэрайя и ее ребенок будут обречены.

В нефе прозвучал чей-то раздраженный голос:

— Куда, черт возьми, она подевалась?

Сара была невысокой тихой блондинкой, неспособной обидеть и муху, но в жизни ей пришлось повидать немало властных герцогинь и деспотичных графинь. Говоря себе, что сейчас она уже не Сара Кларк-Таунсенд, а Мэрайя, герцогиня Эштон, она подняла подбородок и величественной поступью выплыла им навстречу.

— Очевидно, вы заблудились, джентльмены? — холодно осведомилась она. — Эта церковь является частной собственностью.

Трое суровых, грубоватых мужчин, от которых так и веяло бедой, уставились на нее с таким видом, словно ожидали увидеть кого-то другого. Самый смуглый из них поинтересовался:

— Вы, что ли, герцогиня Эштон?

— Она самая, Флэннери, я видел ее издалека, — сказал его коренастый спутник.

Из придела Богоматери донесся слабый стон. Повысив голос, чтобы они ничего не услышали, Сара ответила:

— Кто я такая, вас совершенно не касается. Но я — у себя дома, а вот вам здесь явно не место. — Высокомерно приподняв брови, она пожелала узнать: — Кто вы и что здесь делаете? Помимо того что вторглись в чужие владения, разумеется.

Обладатель грубого голоса заявил:

— Нам говорили, что герцогиня беременна.

— Дети имеют свойство рождаться, — ледяным тоном отозвалась Сара. — Мой дорогой сын уже появился на свет.

Смуглолицый хрипло рассмеялся.