Быстро помывшись в душе под почти холодной водой, выхожу из душа и переодевшись в домашние штаны, ложусь в кровать. Бл*ть, я оставил ее одну в комнате. Что она думает обо мне сейчас? И что мне делать дальше? Я вспоминаю сегодняшний вечер и на моих губах проступает улыбка. Как же она была прекрасна. Такая милая, умная и нежная девочка. Как старалась непринужденно держаться среди богатых снобов. Какого хера я сорвался на нее, даже и сам теперь не могу понять. Ведь не считая того, что Алекс забирал, а он именно забирал ее у меня на танцы, то она всё время была возле меня и прижималась ко мне, когда ей было неловко. И она точно не флиртовала, это я уже тоже понимаю. А я? Я ее сравнил с этой сукой и даже сам не понял, что девочка вела себя иначе? И сцена в уборной. Я напугал ее. Чертов придурок.

Поднимаюсь с кровати и обхватываю от растущего напряжения в теле колени руками. Какого хера я их вообще сравниваю? Кирс ведь другая совсем, она ценит людей вокруг нее, заботится о них, даже сама того не замечая. И мне она дала этот шанс, что же я тогда тут сижу? Я пойду к ней.

И вот я стою под дверью гостевой спальни, которую ей отдал. Сердце в груди начинает набирать обороты, а пульс отбивать дикий ритм. Бл*ть, почему я так волнуюсь, всё больше приближаясь  к ней?

– Кирс, – стараюсь без лишнего шума приоткрыть дверь. В комнате темно и я открываю дверь напряженными от волнения руками сильнее, чтобы увидеть девчонку.

– Я здесь, – ее голос доносится из той части комнаты, где расположено окно. Захожу в комнату и подхожу к окну. Она стоит и, прислонившись к стене, смотрит на ночную, освещенную фонарями заснеженную пустую улицу и капельки на стекле от снега, моментально примерзающие к стеклу от ночного, сковывающего стекла, мороза.

–  Почему ты не спишь? – подхожу сзади к ней. Длинные светлые волосы почти полностью закрыли спину и немного завились на концах. Я не удерживаюсь и протягиваю к ним руку. На ощупь очень мягкие и мне хочется запустить в них пальцы, но я удерживаю себя, чтобы снова не напугать ее. Но она оборачивается ко мне, и выбившаяся прядь из общей копны застает меня врасплох и я, не в силах просто стоять, аккуратно заправляю ее за ухо.

– Не спится. Всё думаю о сегодняшнем вечере, о тебе, – она настороженно смотрит на меня, но не отворачивается. Кирс делает глубокий вдох и обнимает себя за плечи, - и я до сих пор не понимаю тебя. Почему, почему Коннор?

Черт, надо что-то предпринять, как-то ей объяснить всё. Но я не хочу выливать на неё всё своё д*рьмо, ей и без меня много досталось.

– Не думай об этом, малыш. Просто ревность застилает глаза, я и сам не понимал, что творю, – шумно выдыхаю с сожалением осознавая, что это реально был жесткий прокол, – ты просто много для меня значишь…

– Как и ты для меня, – она не дает мне договорить и близко подходит, – а в глазах я вижу маленькими искорками отражение ночных фонарей. Она красивая, очень, и во мне просыпается жгучее желание прикоснуться к ней, обладать ею сейчас.

– Кирс, я такой, какой есть… – едва слышным хрипом произношу, не зная, как ей объяснить своё поведение, ничего не рассказывая, чем не могу с ней поделиться.

Она шумно втягивает носом воздух, смотрит на меня и, выдыхая, приоткрывает губы, облизнув их. Я хватаю ее за затылок и, притянув к себе, жадно впиваюсь в них. Она начинает протестовать и отталкивать меня, но я еще сильнее ее прижимаю к себе, игнорируя эти протесты и она, наконец, ослабляет хватку и сдается. Молодчина, хорошая девочка. Ее губы и тело становятся податливыми и я, шаг за шагом, неспешно подталкиваю ее к столу, стоящему справа от нас. Взяв её под упругую задницу, подсаживаю на стол и она, положив руки мне на талию, притягивает меня ближе. Пальцами, едва касаясь ее нежной шелковистой кожи, медленно скольжу от шеи вниз, по ключице, груди и останавливаюсь на конце майки, поддевая и стягивая ее вверх. Под моими прикосновениями она прогибается, и я чувствую, как ее кожа покрывается мурашками. Да, детка… Она возбуждается только от моих прикосновений и нашей близости. Наклоняюсь, и носом провожу от ее ушка и до плеча, шумно вдыхая, чтобы ощутить ее сносящий мне крышу сладковатый запах. Она подставляет мне шею и рывками втягивает воздух. Под моими губами дрожит ее сонная артерия с участившимся пульсом. И этого вполне достаточно, чтобы адреналин разгонял по моему телу кровь и член ежеминутно твердел. Ее рука, осторожно царапая мой живот коготками, доходит до пояса, и она запускает свою ручку мне в штаны, зажав затвердевший член в кулаке. От ее движения как током ударило и я, шумно выдохнув, целую ее без  стеснения открыто, изучающе, вбирая в себя не только дурманящий запах, но и вкус девчонки. Черт, как же она хороша. Руками провожу по ее округлой груди, кончиками пальцев задевая затвердевшие соски и девчонка вздрагивает. Поцелуями спускаюсь ниже, по шее, ключицам, лаская языком и покусывая ее сладко пахнущую кожу. Соски на груди твердеют еще сильнее от моих пальцев и поцелуев и Кирстен стонет, покусывая губы. Я опускаюсь еще ниже, укладывая ее на стол. Бинты, рулон пленки, и ещё какие-то мелочи с гулким звуком летят на пол. Аккуратно стягиваю шортики по бинтам, помогая ей из них выбраться и нависаю сверху, пройдясь языком по ее уже мокрой киске. Девчонка дернувшись, всхлипывает, а я продолжаю описывать языком круги, щёлкнув несколько раз по набухшему клитору и ввожу язык  в неё, влажную и горячую. Громкий всхлип снова вырывается из горла и протяжным стоном этот звук из ее горла разносится по комнате. Я продолжаю и продолжаю, девчонка прогибается и стонет подо мной, запустив пальчики мне в волосы. И новый громкий всхлип вырывается между стонами и Кирстен, прогибается дугой, закусив губу. Поднимаюсь, поцеловать ее, и вставляю в неё два пальца, пока она кончает. Поцелуем вбирая в себя ее крики, я тр*хаю девчонку пальцами и стенки еще сильнее пульсируют вокруг моих пальцев. Я вижу, как девчонку трясет и она растворяется в оргазме. Приняв прежнее положение стоя возле стола, снимаю штаны и вхожу в нее одним толчком, пока она не отошла от первого оргазма, набирая скорость. Быстрее. Жёстче. Глубже. Становится тесно. Стенки начинают сжимать мой член, пульсируя, и я сдерживаюсь, чтоб не кончить раньше времени.

– Давай, давай детка… – тихо рычу и она начинает ловить ртом воздух от нахлынувшего второго оргазма. Несколько отрывистых глотков и она обретает голос, который я заглушаю поцелуем. Сдерживаться всё труднее, по спине бьет словно разрядом, в глазах темнеет и я сделав несколько последних толчков, выхожу из нее кончая на ее живот и прижимаю ее сверху своим весом.

Когда в глазах проясняется, я встаю с девчонки, поднимаю свои штаны и вытираю нас обоих от липкой и стекающей спермы, растертой нашими телами.

– Идём в душ, нам нужно помыться.

Замотав ноги ей пленкой, мы вместе принимаем теплый расслабляющий душ. Помогаю ей наложить мазь и перебинтовать ноги и ложусь рядом с ней в кровать. Девчонка, свернувшись у меня под боком тихо лежит. Только мне всё никак не спится. Смотрю на нее, она тоже не спит. Может ей всё рассказать?

– Кирс…

– Ммм?

– Мне довольно сложно иногда контролировать себя. Мне вообще сложно с девушками, понимаешь?

– Да, я поняла, – она поднимается на локте, с обеспокоенностью в глазах, – но почему ты такой? В чем причина? Ты можешь мне открыться? Тогда мне бы было проще тебя понять.

Черт. Что делать? Рассказать ей? Поймет ли она меня? Но я этого не узнаю, не рассказав и мы так и зависнем на этом уровне непонимания. Я смотрю в потолок. Думаю, ей стоит рассказать.

– Была девушка одна. Давно. Роуз. Всё было довольно серьезно и очень быстро закрутилось. Но она из-за болезни принимала серьёзные антибиотики, и месячные шли как обычно, и мы как-то не уловили момент,  когда она залетела… – меня снова начинает накрывать и голос переходит на хрип, но я продолжаю, – когда мы приехали в клинику, оказалось, что срок уже примерно около трёх месяцев, но доктор не дал никаких гарантий на то, что ребёнок будет здоровым из-за приёма таких сильных таблеток и по графику идущих месячных, пусть даже и  в меньшем количестве.

Она внимательно слушает и на ее лице мелькает масса выражений. Ужас сменяется страхом, сомнением,  и наконец, жалостью.

– Она сделала аборт и мы расстались. Каждый теперь сам по себе. У нее мужиков много разных было. И я не был первым в её списке, но и последним не стал. Я пытаюсь забыть это, жить дальше. Но иногда это накатывает на меня и поглощает, как какое-то наваждение.  Я не смог к ней вернуться, просто не смог, понимаешь?

Кирстен молчит, не осуждает и ничего не спрашивает. У неё шок и нужно время, чтобы это переварить. Но самое главное – она так и лежит рядом, никуда не убегая. Она опускает локоть и тихо ложится рядом. События этого дня всё не оставляют меня в покое и висят дурным предчувствием опасаться худшего. Но я отметаю это непонятное гложущее меня чувство, смотря на девушку рядом. Она выведет меня из моей темноты, она сделает меня лучше.

Открываю глаза и, повернувшись, вижу рядом мирно спящую мою девочку. На удивление, спал я отлично и настроение у меня просто отличное. Может мне легче, потому что я рассказал ей всё? Может и так. Пора сделать малышке мой подарок, который я прикупил для неё, когда она прихорашивалась в салоне.

Надев штаны и вернувшись в свою комнату, быстро принимаю душ и, надев свежее белье с майкой и штанами, возвращаюсь в комнату к спящей Кирс, захватив с собой пакет Victoria's Secret. Ставлю его на кровать. Ложусь рядом с Кирс, придвинувшись к ее спине вплотную, и легонько провожу костяшками пальцев по её щеке, отчего она сдвигает к переносице брови и смешно морщится. Девчонка сонно открывает глаза и поворачивается ко мне.

– Привет, – сонным голосом и с улыбкой она смотрит на меня и тянется к моим губам за поцелуем. С поцелуем она просыпается и по ее намерениям понимаю, что девчонка явно желает большего.