Так до конца недели я стараюсь не думать об этом, занимаясь привычными делами и уйдя с головой полностью в учебу. Рэйчел не одобряет меня, она каждый день спорит со мной, чтобы я с ним поговорила, но по телефону я не буду этого делать, я хочу сказать ему это глядя в глаза. Он должен видеть мои эмоции, знать, что я чувствую и понять то, как долго я об этом мечтала и стремилась.

И вот наступил так долго ожидаемый мною день. Коннор позвонил и он уже в пути, а я волнуюсь, считая каждую минуту до его приезда и нашего разговора. Последний час я просто себя успокаиваю. Хоть бы не струсить, хоть бы получилось!


Alessia Cara – Here (Lucian Remix)


– Привет малыш. – Он без промедления проталкивает меня своим торсом в дом и прижимает к ближайшей стене, – я соскучился. Мы можем поехать тебе за нарядом прямо сейчас, или можем поехать ко мне и поищем тебе платье в Орлеане, как хочешь. Но я очень тебя хочу, детка. Может твоё платье немножко подождет? – уголки его губ поднимаются в улыбке, а в глазах скачут озорные искорки.

Я тоже по нему соскучилась, сильно, как же я это сейчас понимаю. Уже третий день я стараюсь ходить без трости аккуратно и потихоньку, но сейчас, в порыве охватившего меня желания и моих переживаний, забыв об обычной осторожности, я просто запрыгиваю на него, обхватив руками шею. Он ловко подхватывает меня, крепко держа за бедра. Я ерошу немного спутанные волосы, прикасаюсь к скулам, массивному подбородку. Как же мне его не хватало эти дни, как хорошо, что он здесь, со мной! Наклоняюсь к нему ближе и прикасаюсь к мягким полным губам. Всего секунда и я чувствую его настойчивый язык, ласкающий мой, лёгкий привкус мятной жвачки, запах мужского парфюма и эта смесь подобно вулканической лаве, расплавляет остатки моей стойкости и серьёзного настроя на разговор. Нет, не сейчас, я так по нему скучала.

Одежда, вещь за вещью летит на пол, по мере того, как мы поднимаемся на второй этаж. С каждой новой ступенькой и моим шагом назад я чувствую его поцелуи от скулы и до шеи, его руки, ласкающие бедра, спину, грудь. У меня перехватывает дыхание  и чем ближе мы к моей комнате, тем оно становится более тяжёлым и прерывистым. Я хочу чувствовать его полностью и руками стараюсь ощутить каждый сантиметр его мышц, его прекрасного и сильного тела.

В мою комнату мы уже врываемся в одном белье. Расстегнув застежку бюстгальтера, он, пройдясь дорожкой из поцелуев от одного плеча к другому, стягивает бретельки зубами и бросает его на пол. Моя рука, пройдясь легонько ногтями по его груди, животу к «дорожке счастья», опускается ниже и, оттянув резинку боксеров, я поглаживаю его уже порядком возбужденный член. Коннор закрывает глаза, его грудь тяжело вздымается, а стон напоминает гулкое рычание. Не убирая моей руки, он опускается поцелуями по ключице к груди, целует по очереди соски и легонько кусает их, отчего я ощущаю легкое покалывание, и они твердеют, а кожа покрывается мурашками. Кончиками пальцев он касается моей скулы и движется ими вниз по шее, ложбинке в груди к животу и, оттянув ткань трусиков, он водит пальцами вперед и назад, поглаживая, а затем вводит в меня поочередно два пальца, надавливая и поглаживая переднюю стенку влагалища. Он опускается ниже, став на колени, целует мой живот и зубами стягивает трусики. Наклонившись сильнее, он проводит языком по складочкам и жадно целует, отчего я чувствую легкую дрожь и, закрыв глаза, запрокидываю голову. Тело трепещет под его поцелуями и горит от желания большего, я хочу ощутить его в себе. Запустив ему руку в волосы и слегка потянув, я поднимаю его и притягиваю к себе, отступая ближе к кровати и  попутно стягивая с него боксеры.

– Хочу тебя…сейчас… – тихо шепчу в самые губы, и мы падаем на кровать. Его тяжелое дыхание и почти черный взгляд выдают в нём такой же дикий голод сумасшедшего влечения и жажду получить желаемое, ощутить этот момент безумия и эйфории вдвоем. И мой голос действует на него как красная тряпка, бросив на меня один долгий взгляд, и расположившись между моих ног, он берет мою ногу, и, закинув ее себе на плечо, входит в меня на всю длину. От ощущения наполненности я громко стону и рывком втягиваю воздух.

Один толчок, еще и еще, и я начинаю подстраиваться. С каждым новым толчком я чувствую, как мои мышцы начинают сжиматься.

– У тебя становится тесно, – он опускает мою ногу и, опираясь на локти, по обеим сторонам от моей головы, входит в меня жестче и наращивая и переходя на бьющий темп. – Давай же, давай, – рычит Коннор и я чувствую как по спине проходит холодок  и меня закручивает в вихре удовольствия, заглушая всё – запахи, звуки, картинки. Пройдясь руками по его спине, впиваясь и царапая ее ногтями, я громко вскрикиваю и словно проваливаюсь в теплое вещество, абсолютно оглушенная и не чувствующая своего тела.

Когда я прихожу в себя и у меня проясняется в глазах, Коннор лежит рядом со мной, целуя меня в ключицу. Я шевелю руками и ногами, пытаясь ощутить, насколько я потеряла контроль над своим телом. Всё нормально, кажется, я снова всю себя чувствую. Между нами я ощущаю мокрую простынь.

– Простынь мокрая, – произношу хриплым, еле узнаваемым голосом.

– А куда, по-твоему, я должен был кончить? – он улыбается и мне кажется, что этой улыбки я еще не видела, - удовлетворенной, честной и открытой, полностью открытой и подаренной только мне.

– Я не знаю, что со мной такое произошло, – немного в недоумении смотрю на него, уже окончательно придя в себя. И только сейчас начинаю понимать, насколько сильными были ощущения.

– Зато я знаю, – он наклоняется и целует меня в уголок рта, - ты очень сильно сжималась. Так сильно, что и меня ненадолго хватило. – И снова я вижу озорной блеск в его глазах, но теперь они цвета расплавленного темного шоколада.  – Ну что малыш, нам пора ехать. У нас времени не так много до вечера на покупку твоего наряда.

Приведя себя за рекордное время в порядок и собрав сумку с вещами, я спускаюсь из спальни вниз на кухню, где меня уже ждет полностью одетый Коннор и стакан апельсинового сока на столешнице.

– Подумал, что ты захочешь пить, – кивком указывает на стакан.

– Спасибо, не откажусь, – беру стакан и в несколько глотков полностью опустошаю стакан, наблюдая его с усмешкой и задором приподнятую бровь. Он смеется с меня. – Пить хотелось, - с невозмутимым видом ставлю стакан назад. Да пошёл ты, Коннор Брайант. Сам, скорее всего, осушил пару минут назад несколько стаканов. – Ну что, поехали? – Разворачиваюсь и иду к выходу. Он, хмыкнув, идет за мной, и мы идем к его машине.

Через четыре часа путешествия по магазинам и семи примерок перед Коннором комплектов нижнего белья, мы, наконец, едем к нему. На заднем сидении лежит чехол с длинным атласным платьем в пол контрастно-голубого цвета, без бретелей, с глубоким декольте, ручной вышивкой на груди и лентой вышивки на подоле. Оно полностью облегает мое тело и немного задрапировано на линии талии. К платью я подобрала серый клатч, туфли-лодочки на невысоком каблуке, и серую накидку. Смотрится довольно элегантно и очень стильно. Под платье я подобрала бюстгальтер и бесшовные трусики  Victoria’s Secret. Остальных три комплекта белья и пижаму с пеньюаром счёл нужным купить Коннор. Ему они более чем понравились, и он готов был их снять с меня в примерочной сам.

Для меня подбирать такие вещи в новинку, но я внимательно слушала советы консультантов и пару дней просматривала в интернете тренды и советы по подборке вечерних нарядов. И к делу я подошла серьезно. Алекс, насколько я понимаю, пригласил влиятельных людей, и я хочу выглядеть на вечере достойно, представляясь спутницей Коннора.

По дороге домой, мы заезжаем в небольшой, но довольно уютный ресторанчик. Коннора узнают, да и меня тоже, и официант спешит на кухню с нашим заказом. К нам никто не бежит для автографом или фото, но очень многие посетители здороваются. Вот она – известность. Хотя, что она дает? На самом деле, если копнуть глубже, то это поверхностно и дает мало привилегий в жизни, так как всё решают именно деньги, и ничего более. Миром правит малодушие и жадность. Никакое уважение, добрые дела и поступки, которые кажутся такими важными для нашей души, для посторонних лишь пшик и суровая реальность такова, что если ты не с толстым кошельком, то ты ничего не решаешь. А огласка твоего имени – сегодня есть, а завтра нет. И, смотря на Коннора, я с сожалением понимаю, что наши мнения тут совпадают.

Поужинав мы едем к Коннору. Я устала от всех сегодняшних событий  и, откинувшись на сидение, я закрываю глаза и дремаю, под негромко звучащую музыку в машине. Ото сна меня пробуждает его легкий поцелуй и теплое дыхание у моего уха.

– Эй, просыпайся, – он проводит кончиками пальцев от виска до подбородка, - мы приехали.

Я сонно моргаю. Черт, кажется, я отключилась и не помню, сколько и как мы ехали до его дома. Он выходит из машины, а я смотрю перед собой и наклоняюсь вперед, чтобы полностью увидеть в лобовом стекле его дом. Ничего себе домик! Меня настолько восхищает увиденный дом, что на секунду перехватывает дыхание. Но я быстро беру себя в руки. А чего я ожидала? Это типичный дом богатого человека, ведь Коннор может себе это позволить.

Через несколько секунд я выхожу и более детально рассматриваю его. Этому дому на вид не более двух-трех лет, он совсем новый и очень с виду современный. Широкое крыльцо на несколько ступеней, два этажа с высокими окнами, от потолка и до пола, гаражный отсек для нескольких авто, похоже, что и на первом и на втором этаже комнат четыре-пять, не меньше.

– Пойдем, - Коннор забирает пакеты с моей сумкой, и мы идём к крыльцу.

Поднимаясь по ступенькам, я рассматриваю окна вблизи.

– Давно здесь живешь?

– Нет, два года. До этого ютился по съемным квартирам. – Он открывает дверь и мы заходим внутрь. Коннор немногословен, видимо это лучшие его воспоминания, и я не пристаю с навязчивыми расспросами. Захожу в просторный холл, снимаю пальто и осматриваюсь. Коннор берет пакеты.