Настя тем временем вопила, как сирена. Глаза Жгло и резало не на шутку. Кожу тоже начало пощипывать.

— Мел, принеси, пожалуйста, вату, марлю, салфетки — все это ты найдешь в ванной комнате, в шкафчике. Только побыстрей, прошу тебя!

Даша обильно смочила борной кислотой ватные тампоны и, соблюдая все меры предосторожности, промыла Насте глаза. Роговица была красная от воспалившихся сосудов, но, к счастью, серьезно не пострадала.

Близнецы к тому времени принесли из ангара керосин. Передав бутыль Даше, они вместе с Мелом вышли на крыльцо.

— Папочка, а она не ослепнет? — забеспокоился Георгий.

— У Насти такие красивые глазки, зеленые, как у мамы, — вздохнул Александр.

— Сам волнуюсь, парни, но надеюсь, что все обойдется простым конъюнктивитом…

— А что такое конъюнктивит?

— Потом, потом, парни… Пойду посмотрю, что там у них делается. Ну непоседа, когда только он а поумнеет…

Из ванной доносился раздраженный голос Даши, на чем свет стоит ругавшей дочь. По ее тону Мел догадался, что с Настей ничего страшного не произошло. Постояв еще немного, он вернулся к сыновьям.

— Вроде все о'кей, парни, Настя не плачет. Через некоторое время Даша позвала Мела.

— Получай свою дочь в прежнем виде. Распаренная докрасна Настя сидела на низенькой скамеечке и лучезарно улыбалась:

— Папа, я больше не донаруба… не нарудо… — попыталась выговорить она сложное слово, но не смогла.

Ах ты, мое недоразумение! — Подхватив дочку на руки, Мел высоко подбросил ее.

— Значит, так, — строго сказала Даша. — Настя будет сидеть в своей комнате весь сегодняшний день. Она наказана за опасные шалости. Форма одежды — только трусики, чтобы не вздумала выходить!

Мел отнес дочку в детскую.

— Захочешь в туалет — позовешь, — сказал он. — Еду тебе принесут, вниз не спускайся, а то мама рассердится. — С этими словами он вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь.

Часа через два, в самую жару, он заглянул в комнату дочки. Настя сладко спала, прикрывшись банной простыней. Близнецы резвились на пляже. Все было тихо и спокойно. Лишь бутыль с керосином одиноко жалась на крыльце. "Вот шалопаи, забыли отнести в ангар, — лениво подумал он. — Ладно, пусть постоит, чуть позже сам отволоку". Ему захотелось поболтать с Дашей, затеявшей на ужин русскую окрошку. Давно она ее не готовила! Да еще из самодельного кваса, да еще с хреном! — кулинарные способности его жены росли день ото Дня.

— Ну, малышка, это будет шедевр! — спустившись в кухню, сказал он. Готовь побольше. Я один заказываю три глубоких тарелки, да и парни схлебают не меньше. Вам с принцессой останется по малю-юсенькой мисочке. Подрежь-ка еще мясца и квасу подбавь! Потребуется не меньше пяти литров!

— Мел, отстань и угомонись, — незлобно прикрикнула Даша. — Лучше взгляни, что там делают наши дети.

— Докладываю. Настя из комнаты не выходила, вниз не спускалась, спит крепким сном. Ну-ка признайся, дорогая, копчик ты ей помассировала изрядно!

Даша засмеялась:

— С нее как с гуся вода, только кряхтела, ни одной жалобы, ни одного слова раскаяния по поводу моего внушения! Чингачгук! Сейчас смешно, а вначале я испугалась не на шутку!

— Конечно, если разобраться серьезно, она все время около мальчиков, развивается быстро, а умишко еще трехлетний. Ну и натура, конечно, активная, вся в меня, — прихвастнул Мел.

— Да уж лучше бы была в меня, — усмехнулась Даша.

— По-моему, старушка, ты явно преувеличиваешь свои достоинства.

— Неужели? — прервала его Даша и заставила рубить яйца для окрошки.

Через полчаса кушанье было готово.

— Зови мальчиков, Мел, пусть пока примут душ. А мы давай выпьем чего-нибудь…

— Мне — скотч, — на ходу бросил Мел, отправляясь за сыновьями.

Даша налила мужу треть стакана скотч-виски, себе плеснула кампари, опустив в него ягодку и лимон, села в кресло поблаженствовать несколько минут. Отправив сыновей в ванную, Мел присоединился к жене. Когда близнецы отмытые, причесанные и в свежих футболках — появились в столовой, они застали родителей, сидящих рядышком; отец обнимал мать за плечи, оба наслаждались аперитивом.

— Ну что, добры молодцы, готовы? Сегодня у нас окрошка. Давно мама ее не готовила! — поприветствовал их Мел.

Ура! — закричали братья. — Нам по две тарелки!

— А мне больше всех, — поддразнил их отец, — лично я съем три, а может, и четыре! — С этими словами он поставил на стол большую пятилитровую супницу.

— Вот что, мальчики, для начала пойдите-ка разбудите сестру — она у себя в спальне.

Даша уже начала разливать окрошку по тарелкам, когда сверху раздался голос Георгия:

— Папа, ее здесь нет!

— Как это нет? Она спала и никуда не выходила! Посмотри в ванной, в туалете!

— Да нет же ее нигде, папочка! Посмотри сам. Удивленный Мел поднялся наверх. Вместе с близнецами они обшарили все комнаты, заглянули под кровати, осмотрели шкафы. Насти и в самом деле нигде не было. Окна наверху были открыты. Спуститься вниз по пожарной лестнице Настя не могла — для этого она была еще слишком мала. Но проверить все же не мешало бы.

— Парни, быстро идите во двор, обшарьте все кусты. Кто-нибудь из вас пусть подскочит на велосипеде к синьору Никколо; она ведь другой дороги и не знает. А я пойду успокою маму. Жаль, что Бой в Милане у ветеринара, он бы быстро ее отыскал.

Внизу бледная как простыня сидела неподвижно Даша. Увидев Мела, она прошептала:

— Мел, ее похитили… — Слезы ручьем потекли из ее глаз. — Ее… похитили. Помнишь… как тогда… близнецов…

— Даша, успокойся, — строго прикрикнул на жену Мел, чтобы привести ее в чувство. — Она или в доме, или на участке. Девочка обиделась и решила нас проучить. Нужно этой паршивицей заняться по-настоящему. Сейчас мы ее отыщем. Выпей успокоительного и приляг, дорогая. А еще лучше — обойди все нижние комнаты, а я поищу на улице. Она ведь в одних трусиках. Значит, надолго ее не хватит: продрогнет и вылезет из своего укрытия. Уж я ей тогда покажу, где раки зимуют!

Успокаивая жену, Мел старался показаться уверенным, но волнение и страх все более охватывали его. Где им искать дочку? Не могла же она бесследно исчезнуть из дома, когда они с Дашей были здесь внизу, возясь с этой теперь никому не нужной окрошкой…

На улице быстро темнело: юг и горы делали наступление темноты внезапным. От озера тянуло прохладой. Глядя на него, Мел вздрогнул: а вдруг Настя свалилась с мостков и, не умея плавать, пошла ко дну? Нет, только не это! — возопило все его существо.

Выскочив во двор, он едва не сбил с ног Георгия, только что вернувшегося от синьора Никколо. Опережая вопрос отца, он отрицательно покачал головой. Вслед за Георгием подошел Александр, старательно обшаривший весь двор.

— Вот что, парни, принесите-ка мне из подсобки фонарь на подвеске, только так, чтобы мама не видела, придется нам с вами осмотреть с лодки дно и бухту.

— Папочка, неужели ты думаешь… — с ужасом выдохнул Александр.

— Я ничего не думаю, но проверить нужно… Георгий, беги за фонарем, да посмотри, что там делает мама; а ты, Александр, готовь лодку; я же выведу машину. Удостоверимся, что она… не нырнула. Потом я поеду по дороге к Стрезе. Если что, она не могла уйти далеко…

Вернувшись с фонарем, Георгий сообщил, что "мамочка сидит как неживая и только повторяет "ее похитили"".

Мужчины быстро погрузились в лодку. Подсвечивая воду, осмотрели дно под мостками, покружили по бухточке, покопались в негустых зарослях прибрежной травы. У Мела слегка отлегло от сердца. Самого страшного не случилось.

— Ну все, Жорж-Алекс, идите к маме, а я поеду к Стрезе. Вернусь скоро: дальше чем на два-три километра, она уйти не могла, но…

Ему не хотелось допускать возможность похищения. Однако, если он не найдет дочь, придется звонить в полицию.

— Итак, парни, домой, а я буду искать!

Мел проехал километра три, всматриваясь во все движущиеся предметы… Дочки нигде не было.

Постояв у развилки, уже ни на что не надеясь, он повернул назад.

Вилла "Доротея" была ярко освещена. Из раскрытых окон раздавались кромкие крики. Поспешно захлопнув дверь машины, Мел, спотыкаясь, вбежал в дом.

— Папочка! Нашлась!!! Настя нашлась!!! — Близнецы с размаху повисли у него на шее.

С трудом сдерживая слезы, Мел обнял сыновей.

— Мужики вы мои настоящие! И где же она нашлась?

— Ты только подумай, папа, эта хитрюга незаметно мимо вас с мамочкой пробралась в ангар. Мы его не закрыли. А когда Сашка туда заходил, она и голоса не подала!

— Мы забыли бутыль с керосином отнести, — виновато добавил Александр. Когда ты уехал, Гоша понес ее в ангар. Тут-то Настя и вышла… Говорит: подожди, я замерзла; она ведь была в одних трусиках…

Георгий нетерпеливо переминался с ноги на ногу, дожидаясь, когда брат закончит.

— Папа, ты подумай, спряталась в паутине, — наконец сказал он. — Я вначале просто онемел от радости, потом осветил ее, стал целовать, обнимать, а потом надавал ей поджоп… шлепков и привел к мамочке.

— А я в это время был с мамочкой, — продолжал Александр. — Я старался ее успокоить, а она смотрит мимо меня и все повторяет: похитили…

— Да, мамочка никак не может забыть, как похитили вас, — вздохнул Мел. — Сыны вы мои дорогие, мужички… Ладно, пойду посмотрю, что там делается у женщин. Давно мамочка ругает Настасью?

Мальчики замялись.

— Не очень, но тебе лучше подняться.

В спальне он застал такую картину: Настя лежала поперек кровати и истошно орала во все горло, Даша же от души награждала ее шлепками.

— Ну все, все, перестань, — сказал он, обнимая жену за плечи, но потом, не удержавшись, сам шлепнул дочку.