Елена Рейн - Соседи через стенку

   – Лена-а-а… я так не хочу с ним ехать, – провыла сестричка.

   – Да кто тебя заставляет?! Не хочешь, не надо! – уверено сказала я, а потом добавила: – А почему?

   – Потому… что он в последнее время немного агрессивен.

   – Ну и флаг с ним. Подари пилочку, чтобы зубы точил, агрессия пропадет.

   – Может, я как-то сама смогу уехать? – с надеждой спросила Аня.

   – Да не отпустит Андрей тебя одну, он же как начальник точно переживать будет.

   – Угу… как начальник… Не хочу я его переживаний.

   – Я могу дать тебе перцовку, если он попытается свои лапищи на твои достоинства приспособить, – предложила я.

   – Да я уверена, что он против моего желания не пойдет. Андрей не такой.

   – Тогда в чем проблема?

   – В том, что я своих желаний боюсь.

   – Ой, Анька, ну что ты такая правильная?

   – Ну не хочу потом с платочками ходить, когда он меня бросит, – искренне сказала она, садясь на стул.

   – Я тебе ничего не могу посоветовать. Это личное, но одно скажу. Поделюсь, так сказать, своим мизерным опытом. Не нужно постоянно думать головой. Если очень хочется, можно и поддаться искушению, – лучезарно изрекла я.

   – Ты думаешь? – закусывая губу, спросила сестра.

   – Я говорю тебе, как непутевая я сделала бы, а ты сама решай.

   – Спасибо. Ладно, я в ванную, – сказала Аня и, подойдя ко мне, обняла. – Ты у меня замечательная, только немного шебутная.

   – Не немного, а на всю голову, – довольно ответила я.

   – Что есть, то есть, – вздохнув, сказала Анна и пошла в ванную.

   Пока я все тарелки очищала от пищи и ставила в посудомоечную машину, в кухне появился Андрей. Увидев, что моей сестры нет, он хищно посмотрел по сторонам и спросил:

   – Где Аня?

   – В ванной, – сказала я. – А что?

   – Такси приехало.

   – Так давай я…

   – Я сам… – как-то довольно произнес он и, выходя из кухни, добавил: – А ты принеси Тимофею полотенце. Он меня попросил, но тут позвонил диспетчер. Полотенца лежат в комоде со стороны холодильника.

   – Мм-м-м… хорошо, – сказала я, нашла нужное и двинулась к выходу. Но резко остановилась и подумала о том, что непонятная тишина образовалась, а такси ждет. Пошла в сторону ванной, где была приоткрыта дверь. Заглянула туда и открыла рот.

   Андрей с таким рвением целовал Аню, прижимая к своему телу, что я решила: он ее съест. Серый волк и невинная Красная Шапочка. Но нет, по ходу сестренке нравилось, о чем искренне говорили их стоны.

   «Что встала?! Вали! Пусть разбираются сами…»

   Тихо, чтобы меня никто не видел, пошла назад на улицу, накинув на плечи куртку. У беседки наводил порядок Тимофей. Он даже помыл шампура и, видно, хотел их протереть, прежде чем убрать.

   Мужчина с улыбкой посмотрел на меня и сказал:

   – Спасибо, а то Андрюха где-то потерялся.

   – Угу, и там ему просто замечательно, – выдавила я.

   Тима удивленно посмотрел на меня и спросил:

   – Что ты имеешь в виду?

   – Я имела в виду – вот твои полотенца. Это Андрей меня попросил их принести.

   – Да? А я думал, ты соскучилась.

   – Ну что ты, ни капельки, – довольно сказала я.

   Дракоша посмотрел на меня как-то по-дикому, а потом улыбнулся такой нагленькой улыбкой и произнес:

   – Посмотрим…

   – На что? – но он мне не ответил, так как послышались шаги, и из дома вышли голубки. Сестренка моя, красная как рак, пыталась отодвинуться от Андрея, ну а волчище довольно скалился, притягивая ее к себе.

   «Н-да-а-а… Санта-Барбара по-русски».

   Тимофей и я подошли к ним и попрощались. Аня чмокнула меня в щечку и, сказав, что позвонит, быстренько залезла в машину. Андрей пожал руку Тимофею и сказал мне: «Я ее не обижу», – а потом сел сзади.

   «Да-а-а… Интересно… И чем это закончится?»

   Как только такси отъехало, Тимофей закрыл дверь во двор на щеколду, и мы пошли домой, прихватив все, что осталось из посуды на улице. Я включила посудомоечную машину и повернулась к Тимофею, стоящему у стены и смотрящему на меня жадным взглядом.

   «Завтра вечером все закончится… и он будет преподавателем, а я студенткой. Даже жаль…»

   Подошла к нему и положила руки на грудь, нежно поглаживая и опуская их вниз.

   – Встречаем зиму? – хрипло выдохнул Тима, когда мои ручки полезли в его джинсы, расстегивая ремень.

   – Так снежок выпал, почему бы и не встретить? – прошептала я, прикусывая его шею. Господи, как же вкусно пахнет. Так бы и съела.

   – Буду счастлив, – выдохнул он, когда я обхватила его мужское налитое достоинство ладонью, ласково поглаживая по всей длине. – Лен, думаю, ты сегодня не поспишь.

   – Так и знала, что ты эгоистичный эксплуататор, – выдохнула ему в губы, резко сжимая ладонью ствол, и потом поцеловала.

   Дальше послышалось гортанное рычание, и наглый дракон повел себя по-варварски, соблазняя меня у стены. Между прочим, мне нравилась эта уютная комната. Каждый уголок тут скоро протру своим телом…

   Мысли отключились, оставив лишь страстные желания мужчины и женщины. Помню только дикие глаза Тимы, сильные нежные руки, сводящие с ума, расплывчатый интерьер кухни. Ощущала только его толчки и свое нетерпение, жажду. Мы сгорали в нашей страсти, вознося друг друга к черте непередаваемого безумного наслаждения.

Домой мы подъезжали в напряженной тишине, хотя утро началось блестяще. Впрочем, какое утро? Страстная ночь через несколько часов отдыха переросла в утро, а потом и в обед. Вылезли мы из постели часа в три, и я осознала впервые в жизни, что у меня все болит после секса. Дракоше-то все нипочем, он спортсмен. Видите ли, он привык к нагрузкам, а я лодырь… И этот добрый самаритянин теперь будет стараться подтянуть меня на этом поприще. Я ему ответила, что не нуждаюсь в его помощи, из-за чего дракоша очень оскорбился. Пыжился, как ежик на морковь. Уезжали из его дома с грустью и всю дорогу молчали в промежутках между моим сном.

   И вот теперь наступил момент «погуляли и хватит», или «хорошенького понемножку, чтобы в привычку не вошло».

   Пришли ко мне и встали у двери. Я повернулась к Тимофею, а он гортанно чуть ли не прорычал мне в лицо:

   – Дверь открой, прежде чем бред нести.

   Ну, вот и я о чем?! Тоже об этом думает.

   Дверь открыла и прошла вперед, вдыхая запах своей любимой квартирки. Не знаю, как у других, но у моей просто обалденный запах нежности. Возможно, мои духи и пахучий порошок сыграли в этом роль, но я прямо кайфую, как захожу к себе домой. Включила свет, чтобы объясняться было лучше и виднее.

   Тима как-то уж сильно хлопнул дверью и поднял бровь. Не свое добро, между прочим, ломает! Взгляд такой… ожидающий…

   «Во мужики пошли! Делай за них грязную работу, а ведь все и так понятно. Потом будет галочку ставить в своем списке покоренных девиц».

   – Тима, спасибо, что помог с…

   – Ничего не кончено! – рявкнул дракон.

   Не устану повторять: он хам! Перебил, притом с таким видом, как будто я тут больная в спецрубашке стою и представляю, что в пустыне, а он доктор, тыкающий в меня палкой, утверждая, что это колючка колется. Но мы не в Африке.

   – Да я тебя умоляю, ничего и не начиналась, – лучезарно заметила я.

   Да-а-а-а-а, вот сейчас у него лицо явно не доктора, а огнедышащего дракона, который месяц не ел, а тут сопливую девственницу увидел. И… монстрик думает явно не о бесчестии юной девы, а об ее килограммах и потребностях своего желудка.

   – Лена-а-а-а, – опять рявкнул Тимофей.

   – Хоть бы раз назвал Леночкой. Ну, чисто для разнообразия, – выдавила я, пытаясь хоть что-то говорить, когда меня так убивают взглядом.

   – Леночка, – очень мило сказал он так, что сразу не захотелось больше такого ласкательного применения к моему имени.

   – Ты прав. Лена однозначно лучше.

   – Да за что мне такое? – недовольно буркнул Тима.

   – Точно. Видно, провинился когда-то. Щеночков в детстве, поди, топил, или куски хлеба у беспризорных котиков отбирал… вот и…

   Договорить он не дал, прижал к стене и накинулся на мои губы. Отвечала со всей страстью, по-другому не получалось. Когда отпустил, и я стала судорожно глотать воздух, произнес:

   – Мы пара. И я не собираюсь ни от кого прятаться, скрывая наши отношения.

   – А ты меня спросил? – удивилась я.

   – Ты против? – очень спокойно произнес он.

   – Против! Я не готова к серьезным отношениям.

   – Еще как готова, вписалась, прямо как влитая.

   – Тима, – теперь рычала я.

   – Черт, Лен, давай так: общаемся, ходим вместе, приезжаем и уезжаем вдвоем, целуемся и занимаемся любовью, но ты будешь думать и проверять себя.

   «И почему мне кажется, что он меня обрабатывает… хитренько и нагленько? Подвигает к нужному решению проблемы?»

   – А тебе не много?

   – Мне как раз нормально! – честно и искренне изрек обнаглевший физрук.

   – Да ты издеваешься?

   – Ни капли.

   «Да кто бы сомневался?!»

   – Ежкин кот. Ладно, давай будем тесно общаться, но это не означает, что ты бесишься и устаиваешь разборки, если ко мне подошли. Это не означает, что ты диктуешь мне, как жить, а я выполняю. Занимаемся любовью – да, но не спим и не живем в одной квартире…

   – А если получилось? – хрипло спросил Тимофей.

   – А-а-а если уж так получилось, то ладно, – ответила очень добрая я.