Она засмеялась.
– Это не яд, дорогой, а персиковое шампанское.
Он резко повернулся к домоправителю, когда тот, аккуратно обернув бутылку полотенцем, ставил ее в ведерко со льдом на специальной подставке.
– Сколько бутылок у нас осталось, Эндрюс?
– Вы велели мне купить два ящика, когда…
– Выброси. Все без остатка!
Эндрюс заморгал от такой чудовищной расточительности.
– Но, сэр…
– Я сказал, чтобы в доме его не было!
Ченс грохнул бокал о столик с такой силой, что сломал хрустальную ножку, шампанское расплескалось на серовато-бежевый ковер, бокал упал на пол и разбился вдребезги. Но Ченс, направлявшийся к двери, казалось, этого не заметил.
– Ченс, куда ты? – окликнула его пораженная и сбитая с толку Лючанна.
Остановившись у двери, он обернулся. Его взгляд был обжигающе холоден.
– В библиотеку. – Затем обратился к Эндрюсу: – Отвечай на телефонные звонки. Я не хочу, чтобы меня беспокоили.
Лючанна вздрогнула, когда он с силой захлопнул за собой дверь. Она медленно перевела взгляд на персиковое шампанское в своем бокале.
– Он велел тебе купить его, когда привез ее сюда, верно, Эндрюс? – тихо и с упреком проговорила она.
После короткой паузы домоправитель ответил:
– Да, мэм, кажется, это было тогда.
Она подошла к ведерку для шампанского и, вылив содержимое бокала на лед, посмотрела на Эндрюса.
– Что ты стоишь? Ты же слышал мистера Стюарда. Выкинь его. Сейчас же!
Повернувшись к нему спиной, она, все еще держа пустой бокал, крепко прижала руки к груди.
Послышалось легкое движение, затем почти бесшумно щелкнула дверь. Оставшись одна, Лючанна взглянула на бокал. В припадке гнева она швырнула его об стену и зажала уши, чтобы не слышать звон дорогого хрусталя, разлетевшегося на мелкие кусочки.
42
Когда Мальком вышел из своего самолета, Флейм встречала его у трапа. Она быстро приподняла зонтик, чтобы укрыть их обоих от ливня, и чмокнула его в знак приветствия – он продлил этот поцелуй, вкладывая него гораздо больший смысл.
– Вижу, ты цел и невредим. – Она улыбнулась. – А я за тебя боялась.
– Я тоже, – ответил Мальком.
– Сильно качало? – спросила она, глядя на него с прежней тревогой.
– Нам удалось обогнуть самые черные тучи.
– Слава Богу. Моя машина на стоянке. Мы вернемся за твоим багажом.
– Вернемся? Откуда?
– Мы должны были встретиться с Беном Кэноном и Гэмом Флетчером десять минут назад, – сказала она, торопливо ведя его по лужам на асфальте к стоянке напротив крыла для частных рейсов. – Гэм Флетчер – агентство по продаже недвижимости, который пытался приобрести для нас землю Краудеров – правда, безуспешно. Он настаивает на разговоре с нами. Я собралась было встретиться с ним сама, но подумала, что будет лучше, если ты узнаешь все из первых уст, а не от меня.
– Где мы с ними встречаемся?
– В гостинице при аэропорте.
Усаживаясь на заднее сиденье машины, Мальком ощутил укол раздражения.
– Оказывается, я проделал огромный путь лишь для того, чтобы, едва сойдя с самолета, попасть на очередное заседание. Честно говоря, я ожидал другого, Флейм. А как насчет замечательного старого бренди и уютного вечера перед камином, о котором ты говорила по телефону, чем и сумела выманить меня сюда?
– Извини, дорогой, обещаю, что мы устроим это в какой-нибудь другой вечер, – и она тут же начала рассказывать о положении дел с Краудерами.
Мальком лишь притворялся, что слушает. Он вспомнил, как она чмокнула его – на ходу, – когда он сошел с самолета. С легкой иронией он подумал, что в свое время представлял себе роман с Флейм как страсть, в которой можно будет укрыться от повседневных стрессов. А вместо этого их взаимоотношения стали дополнительным источником таковых. Он занимался делами по шестнадцать часов в день. И проделал весь этот путь, чтобы продолжить их? Он усмехнулся про себя тому, что ради этого отказался от редкого отдыха у себя на яхте.
Улыбка исчезла с его лица, когда он вспомнил реакцию Дьедр на его сообщение о том, что на Дне открытия его не будет. Он предупредил ее об этом всего за два дня. Он и сам не знал почему. Может быть, чтобы подчеркнуть срочность поездки. Но она не поверила ни одному его слову.
– В эту пятницу? Значит, тебя не будет на Дне открытия, – сказала она, не в состоянии скрыть разочарования.
– Мне жаль, но ничего не поделаешь.
– Куда ты едешь?
После секундного раздумья он ответил:
– В Талсу.
В это мгновение она отчетливо поняла, к кому и зачем он мчится, хотя и не произнесла ни слова. Обо всем сказало отразившееся в ее глазах страдание. Она отвернулась от него, чуть приподняв плечи, словно это помогало унять боль.
– Если ты должен ехать, поезжай. – Она пыталась говорить непринужденно. – Будет ведь и следующий год. – И тихонько добавила: – Правда?
– Конечно, – грубовато отозвался он, скрывая за этой грубоватостью угрызения совести.
Интересно, что она сейчас делает.
– Ну вот и приехали, – вывела его из задумчивости Флейм. – Стараниями Бена нам предоставили одну из комнат для переговоров. Он обещал встретить нас в холле.
Стеклянный кувшин с ледяной водой и четыре стакана стояли на блюде в центре длинного стола. На отдельном подносе были приготовлены высокий кофейник, пластиковые чашки и пакетики с сахаром и сухими сливками. Остальную поверхность стола занимали открытые кейсы, блокноты и пепельницы.
Мальком откинулся на спинку стула, стоявшего во главе стола, скрестив руки на животе. На противоположной стороне поднимались колечки дыма из вересковой трубки, зажатой в зубах у адвоката. Подобно Бену Кэнону, Мальком главным образом смотрел и слушал; совещание вела Флейм – напористо и решительно. Она напоминала ему тигрицу, стремившуюся ухватить любую добычу, сулившую искомый результат.
– Но, мистер Флетчер, вы же говорили, что, по-вашему, мистер Краудер не прочь продать землю.
– Я помню, – ответил агент. – Однако его дочь категорически против.
– Какое она имеет право диктовать ему, продавать землю или нет? Ведь владельцем является он. И не нуждается в ее разрешении.
– Нуждается. Она все контролирует.
– Это смешно. Она всего лишь его дочь, – сказала Флейм с явным нетерпением.
– Я не знаю, в чем там дело. Наверно, мистер Кэнон лучше вам объяснит, но она… является чем-то вроде официальной опекунши. Они договорились об этом в прошлом году, перед тем как ему лечь на операцию. И эта договоренность остается в силе. Бедняга едва может говорить и большую часть времени настолько слаб из-за лекарств, что напишет пару слов, и ему нужна передышка. А миссис Краудер прямо голову теряет, переживает и за него, и за все счета, не знает, как расплатиться, и что будет с семьей.
– Эта женщина что, плохо соображает? – Флейм поднялась со стула. – Неужели она не понимает, что если примет наше предложение, то ее родители смогут в покое дожить свои дни и перестать нервничать из-за этих счетов? Ей бы следовало беспокоиться не о том, где будет покоиться прах ее отца, а о том, как ему жить.
– Верно, – поддакнул агент, – но она хочет во что бы то ни стало сохранить ферму.
– Это опекунство или что бы там ни было, – спросила она, обращаясь к Кэнону, – нельзя аннулировать?
– Можно. – Он вынул изо рта трубку. – Для этого, вероятно, придется обратиться в суд и доказать, что она не справляется. А это долгая история. К тому времени мистер Краудер может умереть.
– А если он подпишет контракт на продажу, согласившись на наши условия, мы можем заставить их его выполнить?
– Вряд ли.
– Они не продадут землю, миссис Беннет, – заявил агент. – Полагаю, вам лучше с этим смириться. А если вы рассчитываете сделать им еще одно предложение, то вам придется найти для этого другого посредника. В прошлый раз она гналась за мной с дробовиком и сгоряча могла бы из него выстрелить. Боюсь, в следующий раз она так и сделает. И никакие комиссионные – пусть даже они составят целый капитал – не стоят моей жизни. Извините, но так оно и есть.
– Понимаю. – Но ее взгляд говорил, что она считает его дезертиром.
Он встал, закрыл чемоданчик и, взяв ковбойскую шляпу, почтительно держал ее перед собой.
– Желаю удачи.
– Спасибо. – Она стоя смотрела ему вслед.
Бен Кэнон, задумчиво вытряхивая пепел из трубки, поднял глаза на Флейм.
– Во всей этой истории утешает только одно: если она не продает землю нам – значит, не продает и Стюарту.
Флейм плавно повернулась к нему.
– Это слабое утешение. Нам нужна эта земля. Она лежит в основе всего проекта. Это не оставляет нам выбора, – твердо заявила она. – Мы должны выкупить закладную Краудеров и вынудить их убраться отсюда.
– А почему? – Мальком, смотревший на нее критическим взглядом, уловил недоумение, проступившее сквозь ее негодование.
– Что за вопрос? – возмутилась она. – Ты прекрасно знаешь почему.
– В самом деле? Что-то я сомневаюсь. – Всю свою деловую жизнь он слышал подобные утверждения. Однако такая безжалостность с ее стороны его покоробила. – Эти люди хотят сохранить свою землю. А ты собираешься их оттуда согнать.
– Я не настолько бессердечна, Мальком, – сказала она с нарастающим гневом. – Я хочу выкупить закладную и вынудить их продать землю, а не выкинуть на улицу без гроша. Мы заплатим им гораздо больше, чем стоит их земля.
– По-твоему, это оправдание?
– К чему ты клонишь? Если у тебя есть другие соображения, поделись ими. Что касается меня, я не вижу иного выбора – разве что сдаться. А если мы на это пойдем, Ченс…
– Я все думал, кода же наконец дело дойдет до Стюарта, – не сдержался Мальком.
– Мальком, с кем, по-твоему, мы боремся? Кто стремится заполучить Морганс-Уок любыми путями?
– А кто, по-твоему, становится таким же беспощадным, как Стюарт?
"Соперники" отзывы
Отзывы читателей о книге "Соперники". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Соперники" друзьям в соцсетях.