– Похоже, судьба благосклонна к нам обоим, мистер Стюарт.

– В самом деле. – Он выпрямился и одарил ее легкой, невероятно чувственной улыбкой. – Как быстро летит время! Кажется, вы с мужем совсем недавно принимали меня в Морганс-Уоке, а между тем прошел уже целый месяц. – Он помолчал и быстро огляделся по сторонам. – Ваш муж здесь? Кажется, я его не встретил.

– Нет, Келл уехал по делам. И, вероятно, вернется не раньше чем через неделю.

– Что вы говорите?

Джексон Стюарт сделал вид, что удивлен… и причина отсутствия Моргана ему неизвестна. Но его пояс был туго набит выручкой от продажи краденых лошадей одному не слишком щекотливому перекупщику в Чероки-Стрип. Благодаря своему быстроногому жеребцу Стюарт поспел в Талсу к приходу поезда, с которого сошел Келл. Он не без некоторого самодовольства убедился в том, что все идет по задуманному им плану. Правда, он испытывал легкие угрызения совести из-за тех двух ковбоев, которых пришлось убить, но это был единственный верный способ вынудить Келла Моргана вернуться, оставив жену и сына в городе из-за опасности нового ночного налета конокрадов. Он не сомневался, что Энн Морган захочет задержаться в Канзас-Сити, и не ошибся.

– Элен, позволь представить тебе мистера Джексона Стюарта – моего нового знакомого по индейской территории в Оклахоме.

Когда Энн представляла ему блондинку, Джексон уловил враждебные нотки в ее голосе и обратил внимание на то, что она не назвала эту особу подругой.

– Миссис Элен Каммингс. Мы вместе учились в пансионе для девиц.

– Миссис Каммингс. – Он вежливо поклонился, но и только.

– Мистер Стюарт, мне очень приятно познакомиться с другом Энн… тем более что он так хорош собой. – Она смотрела на него сквозь полуопущенные ресницы.

И хотя он никогда не упускал случая поволочиться, сейчас лишь улыбнулся. Краем глаза он заметил мелькнувшее на лице Энн удовлетворение и понял, что она одобряет его холодность. Но от Элен Каммингс не так-то легко было отделаться.

– Чем вы занимаетесь, мистер Стюарт?

– Несколькими вещами сразу – породистыми лошадьми, скотом, землей… – неоконченная фраза повисла в воздухе, словно его интересы были слишком обширны, чтобы все их можно было перечислить.

– Что вас привело в Канзас-Сити?

Он был избавлен от необходимости отвечать на этот вопрос, так как к ним приблизился пожилой господин.

– Энн, вот ты где. А я тебя ищу.

– Папа, я так рада, что ты появился. Я хочу кое с кем тебя познакомить. – Она быстро взяла его под руку и потянула вперед.

Джексон Стюарт с любопытством разглядывал новое препятствие, которое ему предстояло преодолеть. Доктору Фрэнку Комптону было за пятьдесят. Его глаза были того же черно-карего оттенка, что и у дочери, а чертам – присущи те доброта и мягкосердечие, которые сопутствуют его профессии. Он казался несколько рассеянным: похоже, его мысли были заняты вовсе не знакомством с Джексоном Стюартом, хотя Энн Морган и намекнула, что он давний, близкий знакомый ее мужа, а это как нельзя лучше вписывалось в план Стюарта.

– Рад познакомиться, мистер Стюарт, однако боюсь, вам придется нас извинить, – сказал он любезно, но твердо.

– Папа, что случилось?

– Мне очень жаль, малышка, но мы должны ехать. – Он погладил руку, сжимавшую его локоть. – Мне надо успеть к миссис Стэнхоуп. Ее карета уже ждет у крыльца.

– Но… неужели прямо сейчас? Опера еще не закончилась, – умоляюще запротестовала Энн. – Осталось всего одно действие. Там такая красивая ария – пожалуйста, давай останемся. Один час все равно ничего не решит!

– Для миссис Стэнхоуп он решит многое, – возразил отец, терпеливо улыбнувшись.

– Я тоже должна ехать? – Она капризно выпятила нижнюю губу.

– Ты же знаешь, тебе не следует здесь оставаться. Дама без сопровождающего… Если, конечно, миссис Каммингс и ее муж…

Джексон Стюарт вмешался прежде, чем доктор Комптон успел перепоручить Энн Каммингсам.

– С вашего позволения, доктор Комптон, я счел бы за честь сопровождать миссис Морган остаток вечера. – Под острым, оценивающим взглядом доктора он старался выказать всю почтительность и кротость, на какую только был способен. – Я был бы чрезвычайно рад случаю отплатить за приют и гостеприимство, когда-то оказанные мне мужем вашей дочери.

– Как любезно с вашей стороны, – просияла Энн и, не сводя с него глаз, обратилась к отцу: – Уверяю тебя, папа, мистер Стюарт достойнейший человек. Будь Келл здесь, он, несомненно, поручился бы за него.

Поколебавшись, славный доктор улыбнулся.

– В таком случае с моей стороны было бы непростительно отказаться от вашего предложения, мистер Стюарт. Оставляю мою дочь на ваше попечение.

– Обещаю, что вы не пожалеете.

– Я в этом не сомневаюсь. – Затем обратился к дочери: – Передай миссис Фланаган, что скорее всего я вернусь очень поздно, но к утру надеюсь быть дома.

– Хорошо, передам.

Задолго до начала последнего акта они заняли места в ложе.

Джексон Стюарт сел в кресло ее отца. Энн знала, что они находятся в центре всеобщего внимания, хотя притворялась, что не замечает этого. Театр пришел в волнение, веера так и колыхались, все обсуждали только одно: кто же этот красивый незнакомец рядом с ней? Энн упивалась всеобщим вниманием. Слишком долго она обходилась без него! В последний раз она явилась причиной подобной сенсации, когда за ней стал ухаживать Келл – другой незнакомец, только с рыжими волосами, миллионер-скотовод с индейской территории. Никто из ее друзей не предполагал, что она так удачно выйдет замуж после того, как Элен Тэрстон отбила у нее Роберта Каммингса. Она всем им утерла нос! Теперь, когда рядом с ней сидел Джексон Стюарт, они строили догадки о ее жизни в Морганс-Уоке. Она не сказала бы им правды ни за что на свете. Пусть думают, что она вращается там среди подобных Джексону Стюарту.

Что же до Стюарта, то для него вечер удался как нельзя лучше. По пути домой в двухколесном экипаже Энн осведомилась, сколько времени он намеревается пробыть в городе.

– Все будет зависеть от того, как у меня пойдут дела, – ответил он. – Я подумываю о том, чтобы податься в Чикаго, Нью-Йорк или на юг, туда, где тепло, например, в Новый Орлеан. А вы? Еще погостите здесь? Недели три?

– Не меньше, – подтвердила она.

– В таком случае, возможно, я тоже задержусь. – Он улыбнулся, увидев, как искренне она просияла.

– Завтра днем Троклеортоны устраивают прием. Если у вас нет других планов, то вы могли бы к ним пожаловать.

– Если это означает удовольствие видеть вас, то буду непременно.

Экипаж дожидался его, пока он не проводил Энн до дверей и почтительно не поцеловал ей руку в перчатке. Вернувшись, он поздравил себя с удачей. Энн и не подозревала, что подыгрывает ему.

– Куда теперь, мистер? – спросил кучер.

Джексон Стюарт посмотрел на ночное небо, такое черное, точно было окутанно бархатом, по которому мелкими хрустальными осколками разбросаны звезды. Ночь только начиналась, а ему уже везло. Давным-давно он научился выжимать из полосы везения все, что только можно.

– Я слышал, у мадам Чемберс есть игорный стол, – медленно проговорил он и улыбнулся извозчику. – Угол четвертой улицы и Виандот.

Это было в самом центре городского квартала злачных мест. Интересно, подумал он, устраиваясь на сиденье, вспомнит ли его Энни Чемберс, хозяйка роскошного борделя.

24

В течение следующих десяти дней Джексон Стюарт превратился в постоянного кавалера Энн, сопровождавшего ее везде и всюду – по магазинам, на каток, на ужины и праздничные балы. Оставалось лишь два места, куда он не был вхож – в церковь и в ее постель. Последнее никуда не денется, всему свой черед. События разворачивались именно так, как он и предполагал, вплоть до того, что по ее предложению они стали называть друг друга просто по именам.

– Вы еще никогда не были красивее, чем сейчас, Энн, – сказал он, кружа ее по зале и не заботясь о том, чтобы соблюдать должное расстояние.

Впрочем, он заметил, что она совсем не против – во время танца она подставляла то висок, то щеку, ожидая легкого прикосновения его губ.

– Вы тоже никогда еще не были так хороши, – она откровенно, пусть и в рамках приличий, кокетничала.

– Если даже вы одна так думаете, я совершенно счастлив этим.

Тут он посерьезнел, и от него не ускользнул ее быстрый вздох, после которого она приникла к нему ближе.

Ничего не говоря, он смотрел ей в глаза до окончания танца. Когда музыка стихла, молчание тут же нарушил поднявшийся гул голосов. Стюарт медленно проводил Энн на место, затем, резко остановившись, обвел глазами танцевальную залу, украшенную праздничными гирляндами – зелеными с красным бархатными бантами.

– Вы помните, что я сказал вам в тот вечер в Морганс-Уоке? – Он не дал ей ответить. – Увидев вас здесь, я убедился окончательно – индейская территория не для вас. – Он поднял руку, удерживая ее от замечания, готового слететь с языка. – Это правда, Энн. Вы – драгоценное сокровище, пропадающее в глуши, под бурой пылью. Но здесь, сегодня, вы сияете для всех и каждого – пусть любуются. Ваше место там, где всегда горят люстры и играют скрипки.

– Хотела бы я, чтобы было так. – Она попыталась скрыть отзвук тоски в голосе. – Но Морганс-Уок – дом моего мужа… и мой. – Наконец-то она вспомнила о человеке, чью фамилию носила.

– Ну так что? – Джексон пожал плечами. – Пусть он и остается вашим домом, вашим прибежищем в глуши. Вовсе необязательно проводить там каждый день своей жизни. Ваш муж может, подобно многим другим, назначить управляющего, который и будет вести дела на ранчо. А еще лучше, оставить вместо себя своего брата Кристофера, пока вы будете путешествовать. На месте вашего мужа я бы так и сделал.

– Мы с вами очень похожи, Джексон, – грустно проговорила она, затем мило сморщила носик. – Только вот Келл думает иначе. Он и слышать не захочет, чтобы оставить Морганс-Уок хотя бы ненадолго. Он любит его. – В ее низкий голос прокралась горечь, и она отвела глаза, в которых блеснули слезы. – И уж гораздо сильнее, чем меня.