Особенно самим братьям.

Теперь, когда Джаред, мой бессменный лучший друг на протяжении всех старших классов, нашел любовь всей своей жизни и живет с ней душа в душу, он не может проводить со мной так много времени, как раньше. Так что я сблизился с Джексом.

– Пошли.

Я вздернул подбородок.

– Сейчас сгоняю к Джареду в комнату за бутылкой, и пойдем веселиться.


– Покажите мне самые большие шары из тех, что у вас есть, – потребовал я, сделав голос как можно ниже.

Я прищурился и еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Пришлось даже сжать зубы.

Тэйт выпрямила спину, медленно повернулась и взглянула на меня исподлобья. Почти так же на меня смотрела мать, когда маленьким я написал в бассейн.

– Такого я еще не слышала, – ее глаза были широко раскрыты. – Что ж, сэр, у нас есть довольно тяжелые, но с ними тоже придется управляться тремя пальцами. Вы справитесь?

У нее было такое выражение лица, как будто мы обсуждаем домашнее задание, но от меня не ускользнуло, что она игриво улыбнулась уголком губ.

– Разумеется, – ответил я, продолжая упражняться в остроумии. – Ты умрешь от зависти, когда увидишь, что будет вытворять этот шар в моих руках.

Она закатила глаза и прошла к стойке. Тэйт работала в боулинге с прошлой осени. Ей едва не пришлось устроиться на работу по решению суда. Точнее, не совсем так. Ей, скорее всего, пришлось бы найти работу по требованию судьи, если бы Джаред выдвинул обвинения. Тэйт всегда была довольно спокойной. Кто бы мог подумать, что эта девушка в приступе ярости схватит лом и разнесет машину своего бойфренда. Это было и мерзко, и прекрасно одновременно. Видео тут же появилось на YouTube. Феминистки были в восторге. Из него делали нарезки и накладывали на музыку. В Интернете этот ролик окрестили «Ну и кто теперь босс?», потому что Джаред ездил на Mustang Boss 302.

Однако это было всего лишь недоразумение, и Тэйт оплатила причиненный ущерб. С тех пор она сильно изменилась. Как и мы с Джаредом.

Правда, эти двое спали друг с другом. У меня таких привилегий не было.

– Мэдок, ты что, выпил?

Тэйт облокотилась на стойку и посмотрела на меня взглядом заботливой мамочки.

– Какой глупый вопрос.

Естественно, я выпил. Будто она меня совсем не знает.

Тэйт подняла голову и обвела взглядом дорожки у меня за спиной. Ее глаза настолько расширились, что я испугался, как бы они не выпали из орбит.

– Да ты еще и Джекса напоил! – с укором в голосе добавила явно взбешенная Тэйт.

Я хотел было развернуться, чтобы взглянуть, что она там такого увидела. Но рядом очень неудачно оказался стул. Я споткнулся о его ножку и громко вскрикнул.

– Ого! – воскликнул я, поднимая высоко над головой бутылку виски, когда увидел, что так взбесило Тэйт.

Перед одной из дорожек столпились люди. Они с громким смехом наблюдали за Джексом, который с разбегу по ней катался.

– Черт побери!

Кто-то выхватил у меня бутылку. Обернувшись, я увидел, что Тэйт, нахмурившись и плотно сжав губы, прячет ее за стойку.

– Куда делся мой виски?! – спросил я и, продолжая изображать Джека Воробья, стукнул кулаком по стойке.

Но Тэйт уже двинулась к входу в зал с дорожками.

– Когда моя смена закончится, тебе не поздоровится, – бросила она через плечо громким шепотом.

– Ты меня любишь. Сама же знаешь!

Я рассмеялся и побежал через лабиринт из стульев и столов, окружавших прилавок, к дорожке, на которой играл Джекс. К нему присоединилась еще пара парней, и теперь они все вместе катались по дорожкам, на радость веселой субботней публике. В это время все счастливые семьи собираются за кухонным столом, а в боулинге торчат разве что убежденные холостяки, переживающие по поводу своих пивных животиков и коротающие время за разговорами о том, какое это счастье – избежать брачных уз. Они просто смотрели и качали головами.

Я сглотнул виски, который уже просился наружу, и запрокинул голову.

– Ву-у-у-ху-у-у! – прокричал я, разбежался, приземлился животом на гладкую поверхность из светлого дерева и покатился по направлению к кеглям.

Сердце колотилось от возбуждения. Черт возьми! Эти дорожки были такие скользкие, что я хохотал во весь голос, несмотря на то, что Тэйт была вне себя от ярости. Я устроил суматоху у нее на работе. А это значило, что последствие встречи с кулаком Джареда еще долго будет украшать мое лицо. Но меня волновало только то, что происходит прямо сейчас. Я ловил момент.

Как можно было просто встать и уйти домой?

Ликующая толпа шумела у меня за спиной, некоторые даже прыгали на месте. Я понял это по характерной вибрации пола. Когда я докатился до конца, меня развернуло, и ноги залезли на соседнюю дорожку. Я лежал там, и меня мучил один вопрос. Нет, не о Фэллон. И даже не о том, что я был слишком пьян, чтобы вести машину, а значит, не смогу уехать домой самостоятельно.

Он был совершенно неразрешимым. Я решил его озвучить:

– И как же, блин, мне теперь подняться?

Эти дорожки были слишком скользкими. Ух. Невозможно было встать на ноги, не поскользнувшись. Дерьмо.

– Мэдок! Вставай! – донесся до моих ушей недовольный голос Тэйт. Она была где-то совсем близко.

Мэдок. Вставай. Солнце встало. Тебе пора.

– Мэдок. Вставай давай! – орала на меня Тэйт.

Я выпрямился.

– Все в порядке, – пробормотал я. – Прости меня, Тэйт. Ты же знаешь, что я люблю тебя, так ведь?

Я с трудом заставил тело принять сидячее положение и икнул. Потом поднял глаза. Тэйт с гордым видом шла по разделительной линии между дорожками, уперев руки в бока и грозно сдвинув брови.

И смотрела на меня глазами, полными презрения.

– Мэдок, я, вообще-то, здесь работаю.

Я вздрогнул. Не люблю, когда у нее такой грустный голос. Похоже, она во мне разочаровалась. Тэйт всегда была достойна моего уважения.

– Прости, детка.

Я вновь попытался встать, но поскользнулся и плюхнулся на задницу, которая и так уже болела.

– Я же извинился, что еще?

Она присела на корточки, вцепилась мне в плечо обеими руками и потянула наверх.

– Да что с тобой такое? Ты ведь только на вечеринках позволяешь себе напиваться.

Одной ногой я попал в ложбинку сбоку от дорожки и зашатался. Тэйт притянула меня ближе к себе. Тогда мне удалось водрузить вторую ногу на разделительную линию.

– Все со мной нормально, – улыбнулся я. – Тэйт, я же шутник. Я… – я помахал рукой в воздухе, – …просто… шутка… то есть шутник, я шутник, – поспешил исправиться я.

Она продолжала меня придерживать, но я чувствовал через футболку, что девушка понемногу ослабляет хватку.

– Мэдок, никакая ты не шутка.

Ее взгляд немного смягчился.

Ты не знаешь, кто я такой.

Я смотрел ей в глаза. Очень хотелось все объяснить, заставить подругу – да хоть кого-нибудь – увидеть меня настоящего. Джаред и Джекс были хорошими друзьями, но парни не любят выслушивать эти сопли, и они не такие внимательные. А Тэйт заметила, что что-то не в порядке, но я не знал, как объяснить ей, в чем дело. Я просто хотел, чтобы она понимала: я хороший парень, несмотря на все мои выходки.

– Тэйт, я все время делаю глупости. Это стиль жизни. И у меня неплохо получается.

Я медленно наклонился к ней и заправил редкие, выбившиеся из ее хвостика волосы за ухо, а потом томным голосом прошептал:

– Отец об этом знает. И она знает.

Я на мгновение опустил глаза в пол, потом снова встретился с ней взглядом.

– И ты тоже об этом знаешь, разве не так?

Тэйт ничего мне не ответила. Она молчала и внимательно меня разглядывала. Кажется, я почти слышал, как крутятся шестеренки у нее в мозгу.

Я положил руку ей на щеку и вдруг вспомнил, как часто она мне напоминала Фэллон. Поглаживая большим пальцем бархатную кожу ее лица, я мечтал, чтобы она снова на меня накричала. Чтобы она не переживала за меня. Тогда я мог бы сказать, что у меня в жизни не осталось ничего настоящего. Было бы гораздо проще.

Касаясь ее милого растерянного лица, я вдохнул полной грудью аромат ее духов и потянулся к ней губами.

– Мэдок! – одернула меня Тэйт.

Она выглядела смущенной. Наклонив голову, я чмокнул ее в лоб и снова выпрямился.

Взволнованно сдвинув брови, она продолжала пристально смотреть на меня.

– С тобой все нормально?

Нет, не нормально.

Иногда бывает.

Ладно, нормально. Большую часть времени, наверно, это так. Но не сегодня.

– Ух, – я глубоко вдохнул и улыбнулся. – Надеюсь, ты понимаешь, что я ничего такого не имел в виду, – отшутился я. – В смысле я правда люблю тебя. Но не так, как ты подумала. Скорее, как сестру.

Едва договорив, я расхохотался, согнулся пополам и схватился за живот.

– Я не поняла шутку, – отрезала Тэйт.

Резкий свист пронзил воздух, и Тэйт подняла глаза.

– Что за фигня тут происходит? – властный и рассерженный голос Джареда разнесся по игровому залу.

У меня заболели уши.

Повернувшись к нему лицом, я случайно сделал шаг назад и наступил на скользкое покрытие дорожки.

– Ой, черт!

Во время падения я попытался ухватиться за Тэйт. Но удержать меня ей было не под силу. И мы вместе рухнули на деревянный пол. Должно быть, на моей заднице теперь живого места не осталось от синяков. А вот Тэйт повезло. Она приземлилась на меня. Так что мне в каком-то смысле тоже повезло.

Джаред наблюдал за сценой, стоя у начала дорожки с таким видом, будто готов убить нас обоих на месте.

– Чувак, она стащила мой виски, а потом стала клеиться и чуть не изнасиловала! – я показал на Тэйт.

– Твой виски под стойкой. Цел. Иди сам посмотри!

Тэйт со стоном поползла к разделительной полосе. Ее несчастный хвостик совсем растрепался.

– Джекс! – громко позвал Джаред, повернувшись к соседней дорожке справа.