– Могла бы выйти к нему…

– И что? – Дели посмотрела на Стивена. – Я с ним поговорила вчера. Сказала, что нам лучше не дружить больше. Что нас вроде как бы парой в классе считают, но мы же не пара, мы просто друзья. И, если хочет, чтобы у него и вправду девочка была, пусть лучше кого-нибудь другого поищет. Ну… он расстроился, попытался как-то все склеить… А я за другую парту села и все…

– Ты знала, что он тебя любит?

– Нет… Он не говорил никогда… – в голосе Дели слышались нотки печали.

– Ты можешь все вернуть, Дел…

Дели поднялась со ступенек и повернулась к Стивену.

– Что вернуть, Стив? Что? Ничего не было. Мы просто дружили. Мне жаль, что он сейчас страдает из-за меня. Я не хотела этого. Но я не знала, что он влюблен.

– Но догадывалась?..

Казалось, Дели задумалась на мгновение.

– Да… возможно… Я предполагала, что он не просто так стал дружить со мной, что я его чем-то интересую…

– И тебе это нравилось?

– …

– Тебе это нравилось…

– Я не знаю… наверное…

Повисло молчание. Ревность жгла, опаляя душу, словно огнем. Стивен понимал, что она сама разорвала их дружбу с Джесси, и надо бы успокоиться. Но приход и признание этого мальчишки в любви к Дели заставляли его терзаться все сильнее и сильнее. Стивен ощущал, что этот двенадцатилетний подросток имеет прав на Дели в тысячу раз больше, чем он. Его юность, почти детскость, его полное отсутствие опыта в любовных делах и при этом его целеустремленность, пыл, напористость, с которыми он боролся за Дели, давали ему эти права. А он? Кто он? Тридцатитрехлетний, годящийся ей в отцы, пребывающий в бесконечных сомнениях, терзаемый своей совестью и вожделением, тип, к тому же перепробовавший немало женщин и абсолютно не научившийся поддерживать нормальные отношения. Что он мог ей предложить? Загубленную судьбу? Правда выводила из себя, убивая надежду, вызывая раздражение, злость и боль.

– Тебя это все вполне устраивало, Дел…

– Стив, что ты делаешь сейчас? Зачем ты мне это говоришь? Ты хочешь мне доказать, что я неравнодушна к Джесси?

– Ты дружила с ним несколько месяцев…

– Но это и была всего лишь дружба!

– И при этом ты знала, что нравишься ему, ничего не обещала, но продолжала дружить.

На глазах у Дели навернулись слезы.

– Я не понимаю, чего ты хочешь добиться. Хочешь, чтобы я опять вернулась к нему, а ты бы отгородился от меня фактом, что я дружу с другим и твоей быть не могу? Да? – глаза Дели заблестели от гнева. – И тебе бы стало намного лучше, спокойнее, ведь ты боишься наших отношений, не знаешь, что с ними делать. Так? Ты… ты зануда и ханжа! Вот ты кто!

Дели, эмоционально жестикулируя, ткнула ему в грудь рукой. Ее щеки раскраснелись, а глаза сверкали, как грозовые молнии.

– Дели, перестань! – Стивен поймал ее руку за запястье. – Я не хочу, чтобы ты оказалась несчастлива со мной. Я боюсь сломать тебе судьбу. Тебе только двенадцать!

– И ты боишься, что я брошу тебя и уйду к кому-нибудь на много моложе. И решил, пусть это случится сейчас, пока не так поздно, да? Подстраховаться решил? – Дели с силой дернула руку. Стивен отпустил ее. – Помнится, ты сам совсем недавно сказал, что я достаточно взрослая, чтобы принимать подобные решения. Так, может быть, я сама разберусь, что для меня лучше?

– Я хочу, чтобы ты подумала. Ты еще девочка совсем, а в жизни столько всего. И твоя подростковая влюбленность – первая любовь, она проходит…

– Понятно. Ты сомневаешься в моих чувствах. А в своих ты не сомневаешься? Хотя, постой-ка, и в своих, должно быть, уже тоже! Вон Джесси пришел меня отстаивать, как рыцарь, между прочим! О таком, и правда, мечтать можно! А что ты ради своей любви сделал? Ты сказать о ней даже лишний раз боишься. Может, ее и нет уже совсем?! Испарилась?

– Дели!..

– Ты старый ханжа!

– Дели!!!

– И эгоист! Я два месяца терпела то, как ты меня стоически избегал! А кому это все нужно было? Ты обо мне подумал тогда? Каково мне было, подумал? А сейчас? Ты даже приревновать толком боишься. Да, мне двенадцать, и, может, я не совсем взрослая по твоим меркам, но я же чувствую!

Дели развернулась и побежала по лестнице наверх, к себе в комнату.

– Дел, постой!

Стивен кинулся следом за ней. Дели влетела в комнату и хотела захлопнуть дверь, но Стивен опередил ее, ухватившись за дверную ручку. Дели отбежала на середину спальни.

– Я все для тебя сделать готова. И дружбу с Джесси порвала, и все твои выходки дурацкие прощала: и то, как ты старался не смотреть на меня и не разговаривал со мной столько времени, хотя для меня это было очень тяжело, и то, как пьяный с какой-то девицей приехал домой. Знаешь, как больно было? И то, как с Сарой носился…Я …я себя отдать хотела, а тебе все равно!

– Дели, это неправда…

– Правда! – она размазывала ладошками текущие из глаз слезы.

– Я хочу, чтобы ты счастлива была, чтобы ты определиться могла, что тебе нужно в жизни.

– Я уже определилась, и хочу, чтобы ты из комнаты из этой вышел!

– Дели, пожалуйста…

Стивен чувствовал, как его всего трясет. Нервы сдавали. Он не хотел ссориться с ней, не хотел уходить, разругавшись, и не хотел, чтобы она плакала. Но не имел ни малейшего представления, как унять эту разразившуюся бурю.

– Ты зануда, эгоист и трус! – Дели наступала на него, гневно сжав кулачки. – Да, ты трус! Ты боишься, что тебя посадят за растление малолетней – и в этом весь секрет! Ты повесил огромный замок на свои чувства и пытаешься меня пристроить к кому-нибудь, чтобы тебе ненароком за решетку не попасть! Ты трус! Трус! Я тебя ненавижу! Уходи!

Дели налетела на него и стала выталкивать из комнаты. А Стивен, окончательно перестав справляться с той лавиной эмоций, которая нахлынула на него, неожиданно для себя, поймал ее за руки и притянул к себе, а потом, подхватив и крепко прижав, отнес к кровати. Рыдающую и брыкающуюся, он бросил ее поперек постели. Одной рукой зажав ее запястья, другой он резким движением откинул подол сарафанчика, стянул с нее трусики и взял ее жадно и быстро.

Дели пыталась сопротивляться, извивалась под ним, ее длинные волосы, путаясь, метались по одеялу, она плакала и кричала. А когда все закончилось, свернулась беспомощным клубочком на краю постели, натянув, как можно ниже, подол. А Стивен, сев на другой край, сжал голову руками. Сейчас он боялся даже смотреть на девочку…

Что же он натворил?..

* * *

Дели исполнялось одиннадцать. Стивен прилетел в самый день ее рождения. Раньше освободиться на работе не получилось. Он позвонил с дороги Дели на сотовый.

– Алло! Привет, Котенок! С днем рождения! Я скоро буду.

– Привет, Стив! Спасибо, – ее голос звучал печально.

– Дел, что-нибудь случилось?

– Да… мама с папой ругаются. Другого времени не нашли, – в ее голосе чувствовалась обида.

– Сейчас я приеду, и как-нибудь проблему решим. Только нос не вешай, ладно?

– Ладно! – девочка немного повеселела. – Приезжай поскорее!

Вирджиния и Томас действительно ругались. Стивен едва успел переступить порог дома О'Конеров, а резкий гул перепалки уже окатил его с ног до головы. В сопровождении Дели он вошел в гостиную. Стол к обеду был красиво сервирован, в центре стоял праздничный торт с пока еще незажженными свечами. И весь этот торжественный антураж был густо сдобрен накаленной добела атмосферой семейного скандала.

– Я благодаря тебе себя нищей чувствую! На день рождения собственной дочери не могу позволить купить себе новое платье! – кричала Вирджиния, размахивая руками. – У нас скоро есть уже нечего будет, не то, что надеть!

– Послушай, ты уже столько лет сидишь дома, не работая. Если тебя так все не устраивает, могла бы найти себе какое-нибудь занятие, может, тогда на наряды хватило бы, – Томас, обычно сдержанный, тоже вышел из себя. Его волосы были взъерошены, а лицо пылало. – Да, плохо идут дела, и содержать одному семью сейчас очень сложно. Могла бы войти в положение и, хотя бы, новых шмоток не требовать!

– Может, по-твоему, мне, вообще, в отрепьях начать ходить. Глядишь, милостыню подадут – все прибавка к семейному бюджету, который ты старательно разваливаешь.

– Если для тебя это самый подходящий способ зарабатывать, на который ты способна, можешь попробовать!

Стивен, стоя в дверях, с горечью наблюдал эту сцену. А рядом, прижавшись к нему, стояла Дели. Томас и Вирджиния, увлеченные своими препирательствами и взаимными обвинениями, его даже сразу и не заметили.

– О, Стив, здравствуй! Тебе Дели открыла, да? А я звонка не слышал. Прости!.. – Томас явно уже выдохся. По-видимому, скандал длился достаточно долго.

– Здравствуй, Стивен! – воскликнула Вирджиния, привычным движением ловко поправив слегка растрепавшуюся прическу. – Извини, что так встречаем, но с этим человеком по-другому не получается, – она бросила на Томаса уничижающий взгляд и вышла из комнаты.

– Прости! Мне так неудобно перед тобой… – Томас был очень огорчен.

– Это ты перед Дели извиняйся. Ее праздник сегодня.

– Филадельфия, ты извини… – начал было Томас. – Мы сейчас как-нибудь все уладим. Вот Стивен приехал. Сейчас посидим, пообедаем, свечки зажжем…

Дели опустила глаза, ее подбородок задрожал, и она выбежала из комнаты.

Двумя часами позже они вдвоем сидели в маленьком уютном кафе на другом конце города. Дели не захотела оставаться дома, хотя Стивен и пытался ее уговорить. Она было уже начала поддаваться, как вдруг внизу послышался шум новой перепалки родителей. И тогда Дели окончательно заявила, что за стол с ними не сядет и праздновать не будет. И Стивен предложил ей куда-нибудь съездить.

– Давай! Только как можно дальше отсюда.

И они поехали в это кафе. Стивен давно, еще в студенческие годы, как-то был здесь. И сейчас вдруг вспомнил о нем.

– «Падающая звезда», – прочитала Дели название кафе, когда они почти подъехали. – Ух ты, какое название красивое!