— Нет, я не беспокоюсь. — Глаза ее сверкнули. — Обычно Бог считает себя обязанным следить за такими дураками.

Ухмыльнувшись, Кай поставил поднос на пол рядом с кроватью.

— Может, мне бы хотелось, чтобы ты побеспокоилась обо мне хоть немного.

— Жаль, что не могу угодить тебе.

— Твой голос становится очень чопорным, когда ты раздражена, — прокомментировал он. — Мне это нравится.

— Я не чопорная.

Кай провел рукой по ее распущенным волосам. «Нет, все, что угодно, только не чопорная в данный момент. Ласковая и женственная, но не чопорная».

— Твой голос чопорный. Как у одной из тех милых дам в кружевах, которые имеют обыкновение сидеть в гостиных и поедать бутерброды размером с мизинец.

Кэт оттолкнула его руку. Кай не проведет ее своим обаянием.

— Может быть, мне вместо этого нужно было заорать.

— Это мне тоже нравится, но больше… — Кай поцеловал ее в одну щеку, потом в другую. — Мне нравится, как ты улыбаешься мне. Так ты никому другому не улыбаешься.

Ее кожа уже начинала гореть. Нет, он не может обмануть ее своим шармом, но… он отвлекает ее от сути, если она не будет осторожной.

— Мне будет скучно, вот и все. Если мне придется сидеть здесь час за часом и ничего не делать.

— У меня полно книг.

Кай спустил сорочку вниз по ее плечу, потом стал целовать ее обнаженную кожу легчайшими прикосновениями.

— Ты также вполне можешь воспользоваться моими кроссвордами.

— Вот уж спасибо большое.

— Есть книга Байрона. Несмотря на ее решимость не смотреть, Кэт взглянула на него еще раз.

— Байрона?

— Я купил после твоего отъезда. Слова замечательные!

Кай расстегнул три пуговички так быстро, что Кэт не заметила.

— Я слышал, как ты их декламируешь. Помню ночь, берег, когда полнолуние. Не знаю название этого стихотворения, но помню, как оно начинается и как звучало, когда ты его читала.

«Уж час…» — начал он, а потом улыбнулся ей.


Уж час, как слышатся в садах, —


продолжала Кэт, —


Хмельные трели соловьев,

Уж час влюбленные уста

Горят в огне безумных слов.

Шум мягких листьев, плеск воды

Как будто тень нездешних грез [3].


Кэт умолкла, вспомнив даже запах той ночи.

— Ты никогда не интересовался поэзией Байрона.

— Несмотря на то что ты старательно пыталась объяснить мне ее.

Да, Кай отвлекает ее. Кэт уже трудно вспомнить, чего она хотела добиться.

— Он был одним из ведущих поэтов своего времени.

— Хмм. — Кай зажал между зубами мочку ее уха.

— Его привлекали войны и конфликты, и тем не менее в его стихах больше любви, чем у Шелли и Китса.

— Как насчет этого его стихотворения?

— И тут тоже.

Кэт закрыла глаза, когда его язык стал проделывать ужасные вещи с нервами.

— Он использовал юмор, сатиру, чисто лирический стиль. Если бы он закончил «Дон Жуана»… — Кэт замолчала, издав тяжелый вздох, граничащий со стоном.

— Я тебя перебил? — Кай слегка провел пальцами вниз по ее бедру. — Я очень люблю слушать, как ты читаешь лекцию.

— Да.

— Хорошо. — Он проследил кромку ее губ своим языком. — Я просто подумал, может быть, я мог бы поручить тебе какое-то дело на это время. — Кай провел рукой по ее бедру, потом вверх, в сторону груди. — Чтобы ты не скучала, оставаясь в постели. Хочешь рассказать мне что-нибудь еще о Байроне?

С глубоким тихим вздохом Кэт обвила его шею руками. Цель, которую она пыталась достичь, кажется, уже больше не имеет значения.

— Нет, но, возможно, мне понравится пребывание в постели, в конце концов, даже без кроссвордов.

— Расслабься.

Кай сказал это тихо, но однозначно. Она могла бы сопротивляться, но поцелуй был долгим и томным, ей осталось лишь медленно и беспомощно сдаться.

— У меня нет выбора, — тихо сказала Кэт. — Между лекарством и тобой.

— Это идея.

Кай подумал, что он занялся бы с ней любовью, но так нежно, что ей не пришлось бы ничего не делать, только предаваться своим ощущениям. Потом она бы заснула.

— Есть нечто, чего я от тебя хочу. — Кай поднял голову, чтобы их взгляды не встретились. — Нечто, что мне нужно от тебя.

— Ты никогда мне не говорил, что это.

— Может, и нет.

Кай уперся лбом в ее лоб. Очевидно, не знал, как ей об этом сказать. Или как спросить.

— Я хочу видеть тебя здоровой. — Он снова поднял голову, и его глаза сосредоточились на ней. — Я не бескорыстный человек, Кэт. Я хочу столько же себе, сколько хочу для тебя. Я твердо решил, что ты снова вернешься в мою постель, но не хочу, чтобы это было так. Ты должна быть в полном сознании.

— Чего бы ты ни хотел, я делаю собственный выбор.

Ее руки скользнули вверх по его плечам, чтобы прикоснуться к его лицу.

— Я выбрала заняться любовью с тобой тогда. Я выбираю заниматься любовью с тобой сейчас.

Кай засмеялся и прижал ее ладонь к губам.

— Профессор, вы думаете, что я предоставлю вам выбор? Может быть, мы не знаем друг друга как следует в этом отношении, но ты должна это знать.

Кэт в задумчивости провела пальцем по его щеке, твердой, изящно очерченной. «Но подхожу ли ему я? — задумалась Кэт. — Подходим ли мы друг другу, несмотря на все наши различия?»

Когда они были вместе, как сейчас, не задумывались на эту тему. Они дополняли друг друга. Однако необходимо нечто большее. И в конечном счете выбор тоже должен быть.

— Когда ты берешь то, что тебе не предлагают добровольно, ты ничего не имеешь.

Кэт почувствовала, как жесткая щетина царапает ее ладонь, и ее охватила дрожь.

— Если я даю, ты имеешь все, что тебе нужно, не спрашивая.

— Неужели? — пробормотал Кай, прежде чем снова коснуться ее губами. — А что ты имеешь?

Кэт закрыла глаза, когда ее тело поплыло к спокойной, тихой гавани удовольствия.

— Что мненужно.

«И как долго?» Этот вопрос пронесся в его мозгу, задев самолюбие. Кай его не задал. Но понимал, что еще настанет время для сотен вопросов, которые он хотел задать. Для ультиматумов. Теперь она сонная, расслабленная, такой он хотел ее видеть.

Без лишних слов он позволил ей расслабиться, поглаживая нежно, позволяя ее телу погрузиться в удовольствие, которое он мог ей дать. Никто другой, кого он помнил, не просил так мало для себя и не получал так много.

Кай почувствовал, как вздохнула Кэт, когда он коснулся ее.

Кэт знала, все будет не так-то просто. Ни с кем другим не было просто, так что, в конце концов, она так и не отдалась никому другому. Только с Каем она познала в высшей степени возбуждение и полнейшую легкость.

Они не были вместе четыре года, но даже через сорок лет Кэт узнала бы его прикосновение в одно мгновение.

Она помнила желание и огонь, которыми были пронизаны их любовные игры раньше. Именно этого возбуждения она страстно желала, несмотря на то что боролась с ним, хотя и тщетно. Теперь пришло терпение и внимание, Кэт и не подозревала, что Кай на такое способен.

Возможно, если бы она его не любила раньше, влюбилась бы в сейчас. Кэт хотела дать ему огонь, но его руки сдерживали его. Она хотела удовлетворить любые его желания, но он их не высказывал. Вместо этого она парила в облаках, которые он дал ей.

Хотя жар еще тлел внутри его, Кэт не давала ему потерять голову. Своей уступчивостью. Страсть овладевала им, но она успокаивала его. Своим спокойствием. Кай никогда в жизни не искал покоя, познав пустоту и хаос жизни. Он просто пришел к нему, как Кэт.

Он ненавязчиво скользнул внутрь ее. Медленно, с нежностью, от которой она ослабела, преподнес ей высочайший дар. Страсть, завершение с нежными эмоциями, скрывающими желание, которое казалось ненасытным.

Потом Кэт заснула, и он предоставил ее снам.


Когда она опять проснулась, у нее не кружилась голова, одолевала слабость. Как только сон рассеялся, ее охватило ощущение бессильной досады. Уже полдень. Еще несколько часов потеряны. А где Кай?

Кэт поискала свою ночную сорочку и скользнула в нее. Кай вполне может появиться здесь, нагруженный подносом с обедом и маленькой таблеткой. «Не в этот раз», — решила Кэт, осторожно выбираясь из постели. Она больше не примет внутрь ничего, что заставит ее терять время.

И без того лекарства, принятые ранее, вызвали у нее головокружение. Рефлекторно она чуть было не села снова, но удержалась. Придя в бешенство, вцепилась в спинку кровати, глубоко вдохнула, затем перенесла вес на свою раненую ногу.

От боли в голове все прояснилось.

«И от боли тоже бывает польза», — мрачно подумала она. Выждала минуту, чтобы рана успокоилась, боль ослабла до пульсирующей. «Это еще можно вытерпеть», — сказала она себе и подошла к зеркалу над комодом Кая.

Ей не понравилось то, что она увидела. Волосы слиплись, лицо словно полиняло, глаза потускнели. Ругаясь, она прижала руки к щекам и стала их растирать, словно пытаясь вернуть им цвет. «Что мне нужно, — решила Кэт, — горячий душ, шампунь и немного подышать свежим воздухом». Независимо от того, что об этом думает Кай, она собирается это получить.

Глубоко вздохнув, Кэт направилась к двери. Как только она потянулась к ручке, дверь открылась.

— Что ты задумала?

Кэт ожидала этих слов от Кая, но никак не от Линды.

— Я просто…

— Ты хочешь, чтобы Кай снял с меня кожу живьем? — требовательно спросила Линда, оттесняя Кэт к кровати подносом с дымящимся супом. — Послушай, ты должна отдохнуть и поесть, потом поесть и отдохнуть. Это приказ.