Софию удивило, что он даже не поцеловал дочку. Когда Эдмунд взял ее за плечи, чтобы подтолкнуть поближе к Софии, она заметила, как он вцепился в плечо девочки, видимо желая подчеркнуть важность момента. Увидев, что Айрин вздрогнула и еще больше побледнела, София почувствовала острую жалость к девочке. Неужели Эдмунд не понимает, что у ребенка настоящий стресс? Это напомнило Софии ее собственную историю, когда много лет назад она точно так же не могла вымолвить ни слова. Конечно, обстоятельства были намного серьезнее, чем сейчас. Много лет назад родители подыскали ей жениха, о котором она до этого ничего не знала, увидев его всего за четыре часа до свадьбы. В крепко сжатых губах и затравленном взгляде Айрин она прочла собственное состояние, когда ей хотелось бежать из дома сломя голову. София оказалась достаточно умна и тактична, чтобы не броситься обнимать девочку. Свое расположение она выкажет позже и другим способом. Она только посмотрела на Айрин добрым и внимательным взглядом.
— Надеюсь, ты мне поможешь освоиться в новой стране? — спросила она, прежде чем Эдмунд снова стал тормошить Айрин. — Да я меня здесь много нового и непонятного. Знаешь, мне раньше часто приходилось бывать за границей, но в Англии я впервые. Я бы хотела попросить тебя стать, так сказать, моим гидом на первых порах.
От смущения Айрин сначала покраснела, потом побледнела. Губы ее стали белыми как мел. Девочка была удивлена неожиданной просьбой этой элегантной дамы, будто сошедшей со страниц русского романа. Каким-то образом она почувствовала, что это сказано совершенно искренне. Это не пустое заигрывание с ребенком, к которому женщина не могла испытывать добрых чувств. Но почему-то Айрин показалось, что ее новая мачеха не вытеснит ее на задний план, чего она так боялась. Несвойственная отцу неуверенность и мягкость, с которой он отпустил ее плечо и отступил на шаг, немного успокоили Айрин. Девочка сразу почувствовала доверие к этой женщине.
— Я сделаю все возможное, чтобы помочь вам, мама, — робко пробормотала она. Совершенно забыв все заученные слова приветствия, которые она репетировала с гувернанткой, она полезла в карман, вынула оттуда заготовленный подарок и дрожащими руками протянула его Софии, которая с благодарностью приняла его.
Эдмунд с удивлением взглянул на полураскрошившийся кусочек хлеба и мешочек с солью на ладони Софии, не успевшей снять перчатки.
— Что это значит? — недовольно спросил он дочь, но сразу заметил, с каким умилением София смотрит на девочку.
— Мое милое дитя! Я тебе от души благодарна за твой чудесный подарок. Откуда ты знаешь про этот наш обычай?
— На уроках географии я читала о России и русских традициях.
София наклонилась к девочке и, расцеловав ее в обе щеки, с сияющей улыбкой обратилась к мужу:
— Это старинный русский обычай: встречать гостей хлебом и солью. Я даже не могла предположить, что мне будет оказан такой теплый прием. Как это славно, Эдмунд! Теперь я чувствую себя как дома!
До своего приезда в Лондон София не знала, что ее ждет здесь и как ее встретят, но этот жест маленькой девочки окончательно ее покорил, и теперь она с оптимизмом смотрела в будущее.
Что касается Айрин, то она полюбила Софию с первого взгляда, и теперь Россия ассоциировалась у нее с солнечным светом, а не со снегом и холодом, как раньше. Впервые в жизни у них в доме появился человек, с которым она могла поговорить и посмеяться, а в трудные минуты пожаловаться и поплакаться. Айрин радовалась, что теперь обедает вместе с Софией. Днем Эдмунд редко бывал дома, и они с удовольствием проводили время вместе. К сожалению, это продолжалось недолго, потому что София быстро включилась в светскую жизнь, завела знакомства со своими соотечественниками и постоянно общалась с друзьями мужа.
Но и при такой бурной жизни София никогда не забывала о падчерице. Когда они с мужем уходили по вечерам, она всегда заглядывала в спальню Айрин, чтобы пожелать ей спокойной ночи. Она любила посидеть у постели девочки, поболтать с ней, зная, что с самых ранних лет она проявляла необычайный интерес к камням и ко всему, что было связано с ювелирным делом. Айрин восхищали драгоценные украшения Софии, и те, которые дарил ей Эдмунд, и те, что она привезла из России: тиары, ожерелья, роскошные серьги и браслеты. Айрин любила, когда София рассказывала ей историю этих украшений, о том, кому они принадлежали раньше, и прочие интересные подробности. Поцеловав падчерицу на прощание, София покидала ее спальню, оставляя за собой запах дорогих духов и блеск роскошных украшений.
София подолгу задерживалась в комнате Айрин, не ограничиваясь минутным общением, но вскоре почувствовала, что Эдмунд не одобряет ее беседы с падчерицей: он с недовольным видом ожидал, когда она наконец выйдет из спальни. Он никогда открыто не выказывал своего раздражения, но, выходя от Айрин, София часто видела, как Эдмунд, открыв крышку карманных часов, держит их на ладони, а при ее появлении быстро захлопывает крышку. Ее удивляла и огорчала ревность не только к родной дочери, но и ко всем другим, кто хотя бы ненадолго отвлекал ее внимание от его персоны. Она научилась как можно чаще смотреть в его сторону, чтобы постоянно напоминать ему, что не забывает о нем ни на минуту. Она знала, что он постоянно ждет этого взгляда.
Эдмунд был страстным супругом, и София надеялась, что она может зачать ребенка. Однако прошел год после свадьбы, и разочарованная София начала подозревать, что ее новый брак окажется таким же бесплодным, как и предыдущий. Всю свою нерастраченную материнскую любовь она старалась излить на Айрин.
Первой ее мыслью после приезда в Лондон было полностью обновить гардероб Айрин. Она накупила ей множество новых ярких платьев с веселыми оборочками, рюшами и лентами, и Айрин втайне догадывалась, что мачеха и отец серьезно спорят из-за этого. Правда, в присутствии девочки он не подавал виду, но однажды Айрин увидела красные опухшие глаза Софии и догадалась, что она плакала. Когда на следующий день они вместе отправились покупать новое платье, Айрин обратила внимание, что София попросила продавщицу показать им не слишком яркие и броские вещи, а что-нибудь поскромнее.
— У тебя и так много нарядных платьев, — словно отвечая на ее невысказанный вопрос, сказала София, — в этот раз купим тебе что-нибудь из повседневной одежды. Ты согласна?
С тех пор Айрин стала носить добротные, но скромные наряды сдержанных тонов. Однако, словно компенсируя скромность верхней одежды, София покупала для Айрин нижнее белье с пышными кружевами, отделанное яркой тесьмой. Это была их маленькая тайна — невинная, без нарушения внешних приличий, за которыми отец бдительно следил. Айрин считала, что сам Бог послал ей такую мачеху, которая тонко чувствовала ее желание быть нежной и женственной.
Постепенно София произвела в доме ряд изменений по своему вкусу. Не встречая сопротивления со стороны мужа, она могла свободно переделывать одну комнату за другой, ощущая, что утверждается в роли полноправной хозяйки. При этом она старалась не нарушать того, что оскорбило бы его память о покойной Дениз, свято хранимую Эдмундом в сердце. София выписала из России кое-что из принадлежащей ей старинной дорогой мебели, никогда не выходящей из моды, вместо громоздких буфетов, книжных шкафов и угловых витрин. Чтобы вынести их из дома, потребовалось полдюжины крепких грузчиков.
Она часто заходила в «Либерти» на Риджент-стрит, в котором заказала элегантные шторы изысканных пастельных цветов взамен старых уродливых плюшевых гардин, которыми были увешаны все окна в доме. Она часами бродила по антикварным магазинам, тщательно подбирая старинные вещи, создающие в доме уют: антикварные безделушки, восковые фрукты под стеклом, бурые медвежьи шкуры с головами и желтыми вставными стеклянными глазами. Одним из самых удачных ее приобретений был комплект из двенадцати стульев от Макмердок к длинному обеденному столу — с высокими спинками в стиле ар-нуво, с характерными для него извилистыми линиями, напоминающими колышущийся на ветру тростник. Эта мебель придала совершенно новый облик просторной столовой, когда из комнаты убрали старый тяжеловесный хлам. Стены были заново оклеены обоями от Уильяма Морриса с его излюбленными цветочными мотивами в стиле пимпернель.
Занимаясь ремонтом дома, София обычно брала с собой Айрин, предварительно выдержав борьбу с гувернанткой, которая считала, что это время разумнее уделить занятиям, и, разумеется, регулярно докладывала обо всем хозяину. Однако Айрин не только получала удовольствие от этих походов по магазинам, но и училась у Софии хорошему вкусу, тонкостям дизайна. София объясняла ей множество интересных подробностей, касающихся истории моды, особенностей стилей разных эпох, влияния природных форм на характер орнамента. И все это присутствовало в интерьере их дома. Она воспитывала у девочки вкус к художественным ценностям, объясняла, что эпоха и мода находят выражение не только в живописи и скульптуре, но и во всех предметах домашнего обихода — от простой кастрюли до каминной решетки. Каждый предмет, учила ее София, независимо от своего назначения, должен иметь красивые пропорции, линии и цвет — будь он фабричного, массового производства или сделан мастером в единственном экземпляре. В таких беседах Айрин начала понимать основные принципы взаимосвязи стилей, например японского средневекового искусства или искусства эпохи поздних кельтов с современными художественными направлениями.
Эти посещения магазинов обычно оканчивались чаепитием с пирожными в арабской кофейне на первом этаже салона «Либерти», поэтому впечатления от них навсегда сохранились в памяти Айрин. Сознательно не ставя перед собой такой задачи, София невольно прививала падчерице чувство прекрасного, которое могло впоследствии стать необходимым качеством в ее будущей профессии. Айрин словно была рождена для того, чтобы посвятить себя новому искусству.
"Сокровища любви" отзывы
Отзывы читателей о книге "Сокровища любви". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Сокровища любви" друзьям в соцсетях.