— Почему? Чего ты боишься?

— Гордились бы они тем выбором, который я делал? Или пожалели бы, что дали мне формулу?

— Я знаю, скольким ты пожертвовал, сняв маску, — произношу я. — И также знаю, что это было нелегко.

— Ты пропустила самое худшее. Недели после прекращения инъекций превратились для моего тела в ад. Даже сейчас иногда бывают моменты, когда я думаю, что мне нужна инъекция. Моменты, когда я представляю жизнь без тебя.

— Но ты теперь лучше, Кельвин.

— Лучше? А что насчёт того, как я поступил с тобой пару ночей назад?

— Было неправильно, когда я сказала, что К-36 делала тебя плохим. Она всего лишь подкармливала то, что и так уже было там, — я прижимаю ладонь к его груди. — В тебе есть что-то тёмное, и даже я не буду этого отрицать. Теперь я думаю, что оно есть и у меня.

Он ловит мою руку своей. Адамово яблоко на его горле подпрыгивает, когда он сглатывает:

— Почему тебя это не пугает?

Честно говоря, даже не знаю, пойму ли я когда-нибудь, как мне существовать с Кельвином без страха. Но этого недостаточно, чтобы удержать меня вдали от него.

— Даже если это сложно для тебя, однажды ты увидишь, что тебе лучше без формулы. Я делаю тебя счастливой?

— Очень.

— Тогда чего ещё они хотели бы для тебя? — спрашиваю я, и он слегка кивает.

Позже я провожаю его, но мы оба задерживаемся в дверях. Мы одинаково улыбаемся, когда я говорю, что буду скучать по нему, и в конечном итоге он дарит мне поцелуй на ночь.

Сон неспокойный, а на следующий день работа полностью поглощает меня. Когда солнце в зените, я беру фотоаппарат и выхожу. Я расцветаю под его нежным теплом, хотя до этого, каждый день наблюдая восход и закат, абсолютно не ощущала на себе его лучей.

Витрина магазина очень хорошо укомплектована владельцем. Она чистая и поблёскивает, приветствуя посетителей. Позади здания мусорные баки, почти заполненная парковка и кучи оранжевых листьев. Вот где я сниму свои фото. Меня привлекает такое уродство, особенно сегодня.

Спустя полчаса, когда за несколько мгновений небо становится серым, я опускаю камеру и оглядываюсь на пустой парковке. Интересно, чем занят Кельвин: на работе ли он и думает ли обо мне?

Когда мой желудок сообщает мне о том, что уже время обеда, я возвращаюсь назад к фасаду здания. Капот полицейской машины заставляет моё сердце пропустить несколько ударов. Выше и ниже по кварталу есть ещё несколько предприятий, но она паркуется прямо перед моим зданием. И что-то подсказывает мне, что они здесь совсем не для дружественного визита.

 

Глава 9.

Кельвин.

Мои ноги отказываются двигаться быстрее, и это является ещё одним доказательством того, что я больше не тот, кем был. Пока шагаю к галерее, я воспроизвожу слова Мелинды из разговора в офисе, ища скрытый смысл.

— Это Кельвин?

— Кто это?

— Это Мелинда, сотрудница Кэт.

— Что случилось?

— Надеюсь, ничего страшного, что я позвонила сюда? Помню, она говорила, что у вас своя медиа-компания, поэтому я нашла номер и…

— Мелинда, — шиплю я. — Зачем вы звоните?

— Оу, я хотела узнать, не с вами ли она? Здесь полиция, и они спрашивают о ней.

— Полиция? — повторяю я. — А её нет?

— Она была здесь, но исчезла в районе обеда. Я думала, может, она встречается с вами.

— Я сейчас буду.

Мой мозг работает с утроенной активностью, обдумывая всевозможные причины, по которым её может не быть на работе. Наше прошлое, наполненное ошибками и плачевными деталями, встаёт перед глазами. Мне нужно было согласовать с ней историю её исчезновения на несколько месяцев.

К тому времени, как добираюсь до галереи, я уже бегу; замечаю патрульную машину перед зданием и дёргаю дверь на себя.

— Где они? — спрашиваю я женщину за первым столом.

— Кэт вернулась сразу после того, как я вам позвонила, — отвечает она. — Они увели её в заднюю комнату, но она выглядела взволнованной. Может, вам стоит…

Я не ждал продолжения её реплики и направился прямиком в офис галереи. Я вхожу в комнату без стука, заставляя всех подпрыгнуть, а копов ещё и схватиться за пистолеты.

Кейтлин поднимается из своего кресла:

— Что ты здесь делаешь?

— Мелинда позвонила мне, — я смотрю мимо неё и вижу, что на столе разбросаны файлы и бумаги. — Что случилось?

— Ничего, Кель…

— Я её парень, — говорю я офицерам.

— Кельвин Пэриш?

Я прочищаю горло. То, как он произносит моё имя, заставляет меня задуматься о том, что его предложение может продолжиться словами «Вы арестованы…»

— Да. Это я.

Кейтлин внезапно бросается в мои объятия, обвивая мою шею руками.

— Пожалуйста, позволь мне самой всё здесь уладить. Пожалуйста, Кельвин.

Я хватаю её за предплечье и прячу за своей спиной.

— Что здесь происходит?

— Нет причины для тревоги, мистер Пэриш. Нам всего лишь нужно проверить заявление мисс Форд.

— Заявление?

— После того, как картель меня отпустил, мне пришлось подать заявление, — произносит Кейтлин. — Ты же знаешь.

Киваю на её слова, хоть я и не знал.

— Почему важно проверять его сейчас?

— Ну, мистер Пэриш, не знаю, насколько вы осведомлены, но вернёмся ко времени, когда Кейтлин была… Эм… Похищена. Герой вывел из игры нескольких членов картеля, включая их лидера.

— Правильно, — подтверждаю я.

— В основном он ударил по их самому больному месту и выбил тем самым почву из-под ног. Несмотря на это…

— Они вернулись, — заканчивает Кейтлин.

— Новый лидер занял место Карлоса. Мы пока не уверены в деталях, лишь знаем, что они вновь формируются. Но теперь нет причин переживать. От них нет ни единого намёка на возвращение в Нью-Роун. ФБР уведомило нас, что все, кто был вовлечён в дело, должны быть осведомлены и нам нужно проверить их заявления на тот случай, если появилась новая информация.

— Которой у меня нет, — отвечает Кейтлин. Она наклоняется и собирает бумаги, но я ловлю её за руку. Она смотрит на меня снизу большими синими глазами. — Ты не захочешь знать, Кельвин. Просто отпусти это.

Я вытягиваю верхний лист за уголок.

— Сэр, если она не хочет, чтобы вы…

Я затыкаю его одним взглядом и смотрю на Кейтлин:

— Как бы там ни было, мне нужно это прочесть. Понимаешь?

Она сглатывает, кивает и отворачивается.

— Это выписка из моего заявления.

Офицеры выглядят встревоженными, но все умолкают, когда я начинаю читать. Заявление резко начинается объяснением Кейтлин, где говорится о том, что большую часть времени она была накачана наркотиками и это было одно из немногих событий, которое получается вспомнить в деталях:

— Гай Фаулер застегнул наручники на моих запястьях, приковал к стене и стегал, пока Карлос смотрел, после он спустил мои джинсы.

— Разъясните, пожалуйста. Вы идентифицируете Гая Фаулера и Карлоса Ривьеру как ваших похитителей. Нам нужен словесный ответ, мисс Форд, пожалуйста.

— Да.

— Они были злы на вас? За чем они охотились?

— Я точно не знала. Знала лишь то, что я была наживкой для Героя.

— У них были другие заложники?

— Если и были, я о них не знала. Они также задавали мне личные вопросы. Возможно, у них были на меня другие планы после того, как они бы убили Героя.

— Они сказали, почему хотели добраться до него?

— Нет.

— Хорошо. Давайте продолжим. Что случилось после того, как он спустил ваши джинсы?

Я хочу отвернуться, но мои глаза не отрываются от букв. С кем бы она ни говорила, они хотели подробностей. Я знаю из-за этих деталей и из-за ощущения нервозности Кейтлин позади меня, что там было нечто большее, чем подделанная ею история.

— Мистер Пэриш…

— Шшш, — произношу я. Мои пальцы чешутся от желания схватить Гая и вырвать ему руки. В итоге мне приходится остановиться. — Какого хера?

— Кельвин…

— Он… — я вцепляюсь руками себе в волосы. — Как ты могла скрывать это от меня?

— Прости. Я не хотела причинять тебе боль, — она хватает мою руку обеими ладонями и пытается оттащить меня от стола, но я не могу заставить себя посмотреть на неё. — Я думала о тебе всё то время, — произносит она.

Я сбрасываю её руку и выхожу из комнаты, хлопая дверью позади себя. Мои ноги с грохотом опускаются на тротуар по дороге в офис. Гай Фаулер? Я годами не думал об этом имени. Он был всего лишь мусором, подобранным картелем.

Ист-Сайд не так далеко от меня — факт, который я ненавидел до нынешнего момента. Я могу пойти туда и выплеснуть это на ком-то, кто того заслуживает. Могу. Кто угодно на расстоянии вытянутой руки сделал что-то, что заслуживает избиения или даже убийства. Кожа горит. Да. Я мог бы убить кого-то за это.

Когда добираюсь до офиса, хороню свои мысли в бумажной работе до тех пор, пока все не уходят. Я вздыхаю и зарываюсь руками в волосы. Напечатанные стерильные слова выписки как наждачная бумага для моего мозга. Кто-то должен заплатить сейчас, сию же секунду. Но потом я думаю о Кейтлин и о том, каково ей было тогда переживать это самой. Когда успокаиваюсь достаточно, чтобы доверять самому себе, я собираю вещи и еду в её квартиру.

Она медленно открывает дверь, когда я стучу.

— Где ключ?

— У меня. Не был уверен, захочешь ли ты меня видеть.

Она берёт меня за руку и тянет внутрь.

— Ты голоден?

Я мотаю головой.

— Всё ли из того, что я прочитал, на самом деле случилось, когда картель похитил тебя? Скажи мне правду.

— Может, лучше не надо?

— Я не потерплю секретов между нами.

— Это никогда не было секретом, — отвечает она.