– Рейес…

– Не пытайся ослушаться меня, Жасмин. Я не хочу отягощать свою совесть еще одной разрушенной жизнью.

Они оба застыли в шоке.

– Что… что ты хочешь этим сказать? – срывающимся голосом спросила она.

Он отмахнулся:

– Не важно. – Рейес сделал глубокий вдох, пытаясь вернуть самообладание, которого он, похоже, легко лишался рядом с ней. – Я позову советников, а ты воздержишься от упоминаний о том, что случилось в Рио. Я ясно выразился?

Впервые за все время, что они были знакомы, Жасмин с готовностью кивнула.

Мужчины сели за стол, переговариваясь между собой. Рейес сжал кулаки:

– Господа, нам нужно обсудить вопрос о моей невесте.

Жасмин снова не сдержала протестующий возглас, но Рейес сделал вид, что не обратил на это внимания.

– Что ж, ваши визиты в разные страны, связанные с торговыми вопросами, предоставляют хорошую возможность взглянуть на перспективных кандидаток, но… – Альварес прочистил горло. – Но вам не помешает большая открытость, ваше высочество.

– Поясните.

– Полагаю, ваши дальнейшие поездки не должны быть тайными. Люди хотят видеть своего принца увлеченным жизнью. Покажите им, что вы человек из плоти и крови, а не обитаете в башне из слоновой кости.

Рейес ущипнул себя за переносицу.

– Вы хотите сказать, что мое желание никого не впускать в свою личную жизнь – порок?

– Я всего лишь хочу сказать, что ваши подданные вас не знают. Вы взяли в свои руки переговоры с Вальдеррой после того, как ваш отец заболел, однако финишная черта так и не была пересечена. И люди не знают, как к этому относиться.

Рейес почувствовал, как в нем забурлила ярость.

– Исходя из ваших слов, что бы я ни делал, мои подданные не будут удовлетворены, пока я не начну вести себя фамильярно, целовать детей и обещать скорую королевскую свадьбу с перспективой появления в ближайшем будущем наследника?

Рейес не смог удержаться от насмешки. При мысли, что его личную жизнь будут рассматривать под микроскопом, что за ним по пятам будут следовать репортеры, у него все сжалось внутри.

Альваресу была известна подоплека истории, тем не менее он осторожно проговорил:

– Это способ обнадежить людей.

Чувствуя, как его покидает уверенность, Рейес повернулся к советникам спиной.

– Может, нам удастся спасти ситуацию, если мы сыграем на помолвке Изабеллы и… – сделал он последнюю попытку.

Констанцо покачал головой:

– Жених объявил, что не желает иметь ничего общего с ее высочеством. Нам пришлось выплатить его семье компенсацию за отмену свадьбы.

– Дьявол!

Рейес повернулся к Жасмин. На ее лице застыло выражение беспокойства и сожаления. Его взгляд опустился на ее слегка приоткрытый чувственный рот. Он заметил, как поднимается и опускается грудь Жасмин в такт дыханию.

Ему хотелось забыть, что во всем этом хаосе виновата именно она. Забыть, что он начал сомневаться, так ли уж черна ее душа.

Желание становилось все сильнее, и наконец его тело оказалось во власти требования плоти, которой он не мог противиться.

Да что с ним творится?!

Самый молодой советник откашлялся:

– Ваше высочество, мы предлагаем вам заключить кратковременный брачный союз до тех пор, пока экономическая ситуация в королевстве не стабилизируется. – Он принялся что-то искать в планшете. Рейес барабанил пальцами по столу. Наконец советник поднял глаза. – И думаю, мисс Николс права. Она может помочь.

– Она не предложила решения проблем Санта-Сиерры.

– Нет, но она способна организовать для вас кратковременный брак.

– Прошу прощения? – вмешалась Жасмин.

– Согласно имеющейся у меня информации, вам удалось добиться быстрого развода сенатора США с женой, в браке с которой он состоял тридцать лет.

– Вообще-то это конфиденциальная информация.

– Похоже, нет конца твоим сомнительным талантам, – негромко произнес разгневанный Рейес.

Ее лицо вспыхнуло.

– Не моя вина, что он ушел от жены. Я лишь способствовала оперативному решению финансовых вопросов и позаботилась, чтобы обе стороны остались довольны.

Жасмин обвела взглядом мужчин за столом. Заинтригованный, Рейес смотрел, как она скрестила руки и сузила глаза, чтобы придать себе внушительности.

– Для решения проблемы Ре… его высочества вам нужна профессиональная сваха. Это не моя специализация. Когда я говорила о помощи, то имела в виду экономическую сторону вопроса.

– А это и есть экономическая сторона, причем вопрос нужно решать немедленно, – парировал Альварес. – Мы должны предоставить людям что-нибудь, что поддержало бы их веру в королевскую власть.

В висках у Рейеса застучало. Ему очень хотелось возразить своему советнику, но в глубине души он понимал, что людям необходимы оптимистичные новости. Он и так разрушил их надежды на королевский брак пять лет назад, когда вычеркнул Анаис из своей жизни.

Вот уже четыре года – с тех пор как его мать погибла в автокатастрофе вместе с любовником, а отец тяжело заболел, – народ Санта-Сиерры жил надеждами на ратификацию договора и на свадьбу Изабеллы.

Обе надежды не оправдались.

Но брак…

Единственное, что Рейес знал о браке, – это то, что он связан с обманом и горечью. Принц не желал повторить судьбу родителей. Если он женится, то навсегда. Две половины должны составить целое.

– Брак должен быть настоящим. Моя жизнь – не реалити-шоу.

Констанцо просиял от удовольствия:

– Конечно, ваше высочество. Это очень мудрое решение. Мы немедленно начнем…

Рейес поднял руку:

– Встретимся через три дня.

– Но, ваше высочество…

– Распорядитесь, чтобы королевский пресс-секретарь добавил этот пункт в список моих дел в Париже. – Рейес повернулся к Жасмин, подмечая, что она снова побледнела: – Мисс Николс подберет пять кандидатур. Пусть они прилетят в Париж для собеседования. Я проведу его после деловых переговоров.

– Вы собираетесь это сделать? – Ее лицо ничего не выражало, но глаза стали огромными.

Почему-то это не давало ему покоя. Рейес заставил себя отмахнуться от непонятного ощущения.

– Ради своего народа? Да.

Жасмин глубоко вздохнула и взглянула на свои скрещенные руки.

Рейес вскочил. Ему казалось, что его осудили и сочли виновным, а вокруг его шеи обвилась петля.

– Три дня, господа.

– Да, ваше высочество.

В этот момент Рейес ненавидел свой титул. Ненавидел ответственность, лежавшую на его плечах. Но, несмотря на противоречивые эмоции, он не мог забыть, что обязан подарить людям надежду на лучшую жизнь. И он исправит свои ошибки.


– Ты разделался бы со мной, если бы сказал им?

Вопросы крутились в голове Жасмин уже несколько часов. Особенно один, но она не решалась задать его прямо.

Рейес взглянул на нее:

– Что сказал?

– Что я виновата…

– В исчезновении договора?

Жасмин вскинула голову. Она все еще не пришла в себя от удивления, когда Рейес присоединился к ней за ужином, более того, остался на террасе после того, как они отведали изысканные закуски. Хотя ужин прошел в молчании, собственная судьба почему-то волновала ее уже меньше.

Она сжала бокал с красным вином и взглянула на заходящее солнце, чтобы не смотреть на чеканный профиль Рейеса Наварре.

– Если бы я сказал, ты уже была бы на пути в тюрьму с самим строгим режимом. В моем королевстве подобное преступление считается государственной изменой.

Сердце ее остановилось, ладони вспотели.

– Разве я не отправлюсь туда рано или поздно? Чтобы получить постоянный загар.

– Может быть. Но ты в силах отсрочить заточение. До приезда в Рио я пытался провести в совете закон, запрещающий содержание мужчин и женщин в одной тюрьме. Этот закон не утвердили.

– У вас мужчины и женщины содержатся в одной тюрьме?

Рейес пожал плечами:

– Прежний совет считал, что все преступники одинаковы.

По спине Жасмин пробежал холодок.

– Но это… варварство!

– Они не понимали, что превращают людей, которых можно перевоспитать, в монстров. Так ты жалеешь, что я умолчал о тебе?

Она покачала головой:

– Нет. – Их взгляды встретились. То, что Рейес увидел в глазах Жасмин, заставило его поднять бровь. Она быстро отвернулась. – Я… Спасибо.

– Я не нуждаюсь в твоей благодарности и не принимаю ее. Тебе еще предстоит ответить за то, что ты совершила.

Его предупреждение вызвало очередную холодную волну страха. Жасмин разрывалась от двух желаний. Ей хотелось заставить Рейеса сказать, что ее ждет, и одновременно хотелось молить о пощаде.

Напомнив себе, что этот человек готов жениться, чтобы угодить своим подданным, Жасмин призналась:

– Моего отчима похитили.

– Что?

– Сначала шантажировали меня, затем похитили его. У Стивена… были проблемы с азартными играми. Он боролся с этим почти двадцать лет. Он растратил государственные средства, а это были немалые деньги.

Если бы его вина была доказана, ему грозило бы длительное тюремное заключение, поэтому он взял взаймы у ростовщика.

– Который потребовал вернуть больше, чем они договаривались?

Жасмин кивнула:

– Он пригрозил, что, если я не добуду договор, моему отчиму не поздоровится.

Его холодные серые глаза сузились.

– Кто этот ростовщик?

– Его зовут Хоакин Эстебан. Я не знаю, настоящее это имя или нет…

– Не волнуйся, я его найду. Значит, он похитил твоего отчима? – спросил Рейес.

– Да. Ночью. На глазах моей матери. Они грубо обошлись с ним, сломали руку.

– Они навредили тебе?

– Нет. Это случилось, когда я была… с тобой на яхте.

Рейес прищурился:

– Не помню, чтобы тебе звонили.

– Ты спал, когда позвонила мама. Она места себе не находила. Я не хотела это делать, Рейес, пожалуйста, поверь мне, но не могла оставить его в руках бандитов.

Если она ожидала сочувствия, то жестоко ошиблась.