— Я Пикник, а это мои братья – Хос и Макс, — представился он.

Я посмотрела на Большого Парня.

«Хос?»

Что это за имя такое? И они совсем не выглядят как братья…

— Приятно познакомиться, мистер Пикник, — ответила я, сдерживая свои вопросы.

— Просто Пикник. Еще раз спасибо за ужин.

Хос встал.

— Я провожу тебя до машины, — произнес он низким рокочущим голосом.

Глаза Джеффа широко раскрылись, он дернул головой, затем замер. Пикник понимающе ухмыльнулся мне.

— Иди, мы можем подождать, — сказал он Хосу, вытаскивая мои ключи из кармана и бросая их мне.

Я вышла под теплое вечернее солнце, Хос следовал за мной. Он схватил меня за руку и повел к столу. Мое сердце ускорялось с каждым шагом. Я понятия не имела, что должно было произойти, но часть меня действительно хотела, чтобы он прикоснулся ко мне.

Наверное.

Или нет.

Черт.

Хос просунул руки мне под подмышки и усадил на стол. Затем он провел ладонями по моим бокам, вклинил их между моих ног и слегка развел те. После чего он встал между бедер и наклонился ко мне.

Я вполне уверена, что была близка к тому, чтобы прикоснуться к нему.

— Не думаю, что это хорошая идея, — сказала я, оглядываясь на дом, сердце стучало молотком.

Джеффу это не понравится. Хос был опасен. Он пропах опасностью. Серьезно. Под восхитительным запахом кожи, легкого пота и мужчины был резкий оттенок настоящих неприятностей.

— Я хочу сказать, все ведь ждут тебя, не так ли? Я пойду, и мы просто забудем об этом, хорошо?

Он ничего не сказал, просто изучал меня с холодным, ничего не выражающим лицом.

— Вот как ты хочешь поиграть, сладкая попка?

— Я тебе не сладкая попка, — огрызнулась я, сузив глаза.

Я ненавидела, когда меня называли чем-то подобным. Гэри делал это постоянно. И почему они продолжали так меня называть?

К черту его, и к черту Гэри.

«Мужчины».

— Отвали, — попросила я, смотря на него.

Хос издал хриплый смешок, этот звук был внезапным и громким в окружающей нас тишине, и он вернул меня к реальности. Руки Хоса обернулись вокруг моей талии, вжимая меня в свое тело так, что моя промежность тут же уперлась в то, что должно было быть здоровой эрекцией.

Он потерся своими бедрами о мои, медленно ведя ими прямо по моему клитору. Стыдно признаться, но, вместо того, чтобы как порядочной девушке ударить его по яйцам, я тут же намочила трусики. Он наклонился, и я затаила дыхание, ожидая, что он поцелует меня. Вместо этого он прошептал мне на ухо:

— Милая задница. Сладкая. Попка.

Мне не понравился его тон, так что я вдарила ему по уху. Сильно.

Он отпрыгнул назад, и я задумалась, не убьет ли он меня. Вместо этого он начал смеяться так громко, что я подумала, он надорвет живот. Я нахмурилась, а он поднял руки, признавая поражение.

— Я понял: руки прочь, — сказал он, качая головой, будто потрясенный. — Играй, как тебе нравится. И ты права, у нас дела. Покатайся часок, этого должно хватить.

Я слезла со стола и обошла его. Он плелся за мной, пока я шла к своей машине. Я открыла дверь и уже собиралась сесть, как снова взыгравшее любопытство – причина всех моих бед в жизни – напрочь отбило мое чувство самосохранения. Я остановилась в дверях, глядя на него через крышу.

— Хос ведь не твое настоящее имя?

Он улыбнулся мне, его зубы, словно волчьи, сверкнули в темноте.

— Байкерское имя, — пояснил он, прислонившись к крыше моего автомобиля. — Вот как обстоят дела в моем мире. Граждане имеют имена. Мы имеем байкерские имена.

— И что это значит?

— Люди дают их тебе, когда ты начинаешь ездить, — произнес он небрежно. — Они могут означать все что угодно. Пикник получил свое имя, потому что когда-то выложился по полной, спланировав один дерьмовый пикник для суки, которая вила из него узлы. Она ела его еду и пила его бухло, а затем позвонила своему мудаку парню, чтобы тот приехал и забрал ее, пока Пикник ходил отлить.

Я поморщилась от его грубости, пытаясь понять.

— Звучит... неприятно. Зачем ему помнить об этом?

— Потому что, когда этот мудак появился, Пикник проломил его головой стол для пикника.

У меня перехватило дыхание. Звучало не очень хорошо. Я хотела спросить, был ли парень в порядке, но решила, что, вероятно, не хотела бы знать ответ.

— А Макс?

— Когда он напьется, временами его зрачки расширяются, и он выглядит чертовски сумасшедшим, как Безумный Макс.

— Понятно, — сказала я, думая об этом мужчине.

Согласна, он действительно выглядел немного как Безумный Макс… Я решила, что не хочу видеть его пьяным.

Между нами повисла тяжелая тишина.

— Ну, ты разве не спросишь?

Я изучала его, сузив глаза. У меня было плохое предчувствие. Но слова сами вылетели из моего рта:

— Так почему тебя зовут Хос[5]?

— Потому что я такой же жеребец, — ответил он, ухмыляясь.

Я села в машину и захлопнула дверь. Я услышала его смех через открытое окно, как только съехала с подъездной дорожки.

Глава 2

17 сентября — Наши дни


— Прости, сестренка, — произнес Джефф приглушенно из-за распухших, окровавленных губ.

«Он потерял зуб?»

Я оглядела комнату, не в силах поверить, что эти люди — двум из которых я готовила, и с одним из которых я делала намного больше, чем просто ему готовила — серьезно угрожали убить моего брата. Неужели все это происходило на самом деле?

Пикник посмотрел на меня и подмигнул.

— Младший братишка был плохим мальчиком, — сказал он. — Он обворовал нас. Ты что-нибудь знаешь об этом?

Я быстро покачала головой. Пакет выпал из моей руки, и яблоки, подпрыгивая, покатились по полу. Одно из них ударилось о ногу Хоса. Он не взглянул вниз, просто сохранял это холодное, задумчивое выражение, которое я видела на его лице так много раз. Это раздражало меня. Мне захотелось накричать на него, чтобы он показал хоть немного гребаных эмоций. Я знала, они у него есть. Если только и они не были ложью.

О. Боже. Мой.

Мой брат стоял на коленях посреди нашей чертовой гостиной, истекая кровью, в ожидании казни, и все, о чем я могла думать, – это я и Хос. Какого черта с ним произошло?

— Я не понимаю, — произнесла я, глядя на распухающее и наливающееся синяками лицо Джеффа и молча умоляя его расхохотаться над этой нелепой шуткой, которую они надо мной разыграли.

Но Джефф не спешил смеяться. Более того, звук его тяжелого дыхания раздавался по комнате, словно спецэффект из фильма.

«Как сильно он пострадал?»

— Он должен был работать на нас, — пояснил Пикник. — Он довольно хорош в том, что касается его ноутбука. Но вместо того, чтобы работать, он играл в казино на наши гребаные деньги. И теперь у него появились яйца, чтобы сказать мне, что он проиграл деньги и не может вернуть их обратно, — он выделил последние пять слов, при этом тыча дулом своего пистолета в затылок Джеффа.

— Ты можешь достать пятьдесят штук? — холодно и небрежно спросил у меня Хос.

Я покачала головой, чувствуя головокружение. Вот черт, теперь понятно, почему Джефф хотел, чтобы я попросила у Гэри денег… Но пятьдесят штук?

«Пятьдесят штук?»

Я не могла в это поверить.

— Он украл пятьдесят тысяч долларов?

— Точно, — ответил Хос. — И если он не вернет их прямо сейчас, его возможности ограничены.

— Я думала, вы были друзьями, — прошептала я, переводя взгляд с него на Джеффа.

— Ты милое дитя, — произнес Пикник, — но ты не улавливаешь, кто мы такие. Это клуб, а все остальные и даже этот кусок дерьма – не часть нашего клуба. Ты кидаешь нас, мы кинем тебя в ответ. Сильнее. Всегда.

Губы Джеффа задрожали, и я увидела слезы в его глазах. Затем он обмочился, и темное, жалкое пятно расползлось между его ног.

— Черт, — сказал парень с ирокезом и татуированным черепом. — Я, бл*дь, ненавижу, когда они мочатся в штаны. — Он взглянул на Джеффа и покачал головой. — Ты же не видишь, что твоя сестра мочится в штаны? Что за сучка, — протянул он с отвращением.

— Ты собираешься нас убить? — спросила я у Пикника, собираясь с мыслями.

Мне нужно было, чтобы он посмотрел на меня как человек, так говорят во всех этих ТВ-шоу о серийных убийцах. У него были две дочки, я даже видела их фото. Я должна была напомнить ему о его семье, о том, что он был человеком, а не каким-то монстром, несущем смерть.

— Я имею в виду, ты бы на самом деле убил людей, с которыми делился фотографиями своих дочерей? Одна из них ведь примерно моего возраста. Разве мы не можем что-то придумать? Может, мы могли бы заплатить.

Хос фыркнул и покачал головой.

— Ты не понимаешь, милая, дело не только в деньгах, — заявил он. — Мы могли бы насрать на деньги. Дело в уважении и краже у клуба. Если мы позволим этому обоссанному мудаку выйти сухим из воды, все начнут поступать так же. Мы не оставляем такие вещи безнаказанными. Никогда. Он должен заплатить кровью.

Я закрыла глаза, почувствовав, как наворачиваются слезы.

— Джефф, как же так? — прошептала я дрожащим голосом.

— Я не рассчитывал проиграть, — ответил он надломленным, безжизненным голосом. — Я думал, что смогу отыграться, ну хоть как-нибудь. Или же, вполне возможно, я мог бы скрыть их с помощью электронного перевода…

— Заткнись, мать твою, — сказал Пикник, ударив Джеффа по голове свободной рукой. — Ты не должен говорить о делах клуба. Даже если скоро умрешь.

Я всхлипнула, чувствуя, что меня начинает трясти.

— Есть другой выход, — все так же небрежно произнес Хос, обратившись ко мне. — Платить кровью можно по-разному.