Кира Шарм - Собственник

Дверь с грохотом отлетает, и….

- Слава, СТОЯТЬ!!! – Глеб с Андрюхой орут, как ненормальные, моментально повисая на моих руках.

- Да еб же вашу мать! – реву диким хрипом, пытаясь их с себя сбросить. Моя девочка затравленно вжимается в стенку кровати, а профессор, уже без рубашки и с расстегнутым ремнем на штанах, поворачивается к нам. Мой взгляд цепляется за голую грудь Леры, и глаза окончательно заливает красной пеленой.

- Блядь, Слава, он не стоит того, чтобы ты сел за убийство, – шипит мне в ухо Глеб.

И он совершенно прав. Сейчас я бы замочил эту суку, даже не думая. И ебашил бы по ней со всей силой, даже после того, как эта мразь бы уже сдохла.

Но в этом обостренном состоянии хорошо то, что оно дает возможность сгруппироваться и реагировать на все практически мгновенно.

Несколько секунд, – и я уже понимаю, что убивать урода – не вариант.

Вдох-выдох, и, главное, даже не смотреть сейчас в сторону Леры, а то меня тут же снова накроет, да так, что уже никто не поможет. Если я снова увижу ее глаза, полные ужаса и эту, еб жеж ваш мать, открытую грудь!

- Все нормально, – хриплю в ответ. – Отпустите.

Парни несколько секунд внимательно смотрят на меня, а после кивают, отпуская мои плечи.

Подхожу к мрази вплотную и одним броском отшвыриваю на хрен через всю комнату к стене.

- Что он успел, Лера? – голос звучит, как не мой и неживой. Даже не поворачиваюсь к ней, стоя спиной и надвигаясь на этого урода.

- Лера! ЧТО? ЭТОТ УЕБОК? УСПЕЛ?

Краем сознания прекрасно понимаю, что мы могли попасть на момент не начала, а окончания всего. И он вполне мог уже одеваться. Но об этом стараюсь даже не думать, потому что иначе здесь сейчас будут реки крови. Но выяснить я обязан, а осознавать буду потом.

- Да что вы себе позволяете? – начинает орать профессор. – Как вы посмели сюда вот так ворваться? Я сообщу в администрацию! Сюда сейчас соберется вся служба охраны, а вы сядете за хулиганство!

- ЛЕРА!!!

- Ничего… – на грани слышимости выдыхает моя девочка, и я очень надеюсь, что это правда, что она не врет ради того, чтобы тут сейчас не замочили одну гниду.

- Сука, – я с размаху херачу кулаком по профессорской морде. Голова дергается, из носа и губы тут же начинает идти кровь. Это я еще так, легко, для профилактики.

- Да что вы… – оно снова пытается возмутиться, но на этот раз уже зарабатывает кулаком в челюсть. Судя по хрусту, я ее таки подпортил.

- Слава, – Шиманский таки слегка оттесняет меня в сторону. – Охрану вызывать тебе не резон, – теперь уже он нависает на Шимовым. – Если мужики, – нормальные мужики, – узнают, что ты тут студентку насиловать собирался, они же тебя сами и прибьют. А потом в пояснениях напишем, что защищали девушку, на которую ты напал. Так что лучше не рыпайся и заткнись!

- Я? Напал? Вы что, совсем свихнулись на своей наркоте, или что вы там употребляете? Да эта шалава сама пришла! Сама себя предлагала! Ну, а я просто не отказался!

- Заткнись, – мы с Глебом одновременно пинаем его по ребрам.

- Просто заткнись сейчас, – шиплю я, наклоняясь к его лицу. – А то меня ничего не удержит.

- Шиманский! Вы понимаете, что на своей должности ассистента кафедры и будущей карьере сейчас поставите жирный крест?

- Понимаю, – кивает Глеб. – Можешь подтереться своими щедрыми возможностями.

Я снова заношу кулак, но Глеб перехватывает мою руку.

- Подожди. Не так. Будем разговаривать.

Я киваю, понимая, что Глеб прав.

- Значит так, – он заносит ногу и становится так, что профессор остается лежать между его ногами. – Мы не даем этому делу ход, а ты закрываешь свою пасть и убираешься на хрен из универа. Одну мы сегодня спасли, а сколько еще таких студенток было и может быть? Близко тебя к обучению подпускать нельзя.

- Что? Да вы с ума сошли! Горстка обдолбанных студентов избила уважаемого профессора! Из-за дряни, которая решила навязаться ему в постель ради оценок! Это, по-вашему, я уберусь из университета? Это вы вылетите оттуда со свистом и больше никуда не поступите! Я уж постараюсь! И за избиение вам тоже еще придется отвечать! Я вам не шпана, которую вы можете прессовать! Не с тем вы связываетесь, соплячье!

- Слава! – я рефлекторно снова дергаюсь, но Глеб меня ловит за руку. Я просто понимаю, что все это – реально правда. Виноват-то он, но подаст все так, что нам еще и отвечать придется. Так хотя бы хорошенько приложусь к нему еще пару раз напоследок, чтобы он по-настоящему ощутил ответственность. Мне, кажется, терять уже нечего. – Иди лучше к Лере, ты там сейчас нужнее.

– А ты, – он наклоняется над Шимовым, – слушай меня внимательно. – Ты же понимаешь, что в каждом номере установлены камеры. Один из наших сейчас копирует запись из этого номера. Администрация в курсе, и все они готовы дать показания. Или ты думаешь, что мы просто так, ни с того, ни с сего ворвались в номер, а? – голос Глеба звучал спокойно, но при этом звенел металлом. Он дал Шимову несколько секунд, чтобы переварить услышанное.

- Ты же понимаешь, – сначала мы посмотрели запись, в которой ты напал на девушку, и только после этого поднялись.

- Да? – прохрипел Шимов, кривя окровавленные губы. Нет, все-таки врезал я ему неплохо. Хотя и все равно мало. – А что ж тогда он спрашивал, что я успел, а? И почему тогда не охрана пришла открывать дверь своим ключом, а вы ворвались?

Н-да. Некоторые способны очень даже неплохо соображать, даже в экстремальных ситуациях. Шимов, конечно, последняя гнида, но мозги у него работают охренительно, надо признать.

- Потому что это девушка Бурина. И он, в отличие от службы безопасности гостиницы не собирался смотреть и ждать, чем все это закончится. И правильно сделал, – мог бы не успеть. Ну, а спрашивал потому, что не знал, что здесь ты успел сделать, пока мы поднимались наверх.

Хм… Я начинаю смотреть на Глеба так, как будто впервые его вижу. Вот же голова!

- Все равно, – это все незаконно. Начиная с видеозаписи. Они не имеют права следить за постояльцами, а после шантажировать их тем, что увидели. Мало ли, кто каких любовниц в гостинницы приводит!

- Не переживай. Мы скажем, что запись была сделана по чистой случайности. Горничная убирала и забыла включенную камеру, – на лице Глеба появляется такая же улыбка, как у профессора.

- Ну и что? Эта запись ничего не доказывает! Сопляки! Да у нас за изнасилования практически невозможно посадить, не то, что за невинный поцелуй!

- Кто сказал – посадить? – так же невозмутимо отвечает Глеб. – Сажать тебя не за что по кодексу, это я прекрасно понимаю. А вот показать всем, чего ты стоишь, – это как раз то, что нужно. Процесс будет громким, мы привлечем всех журналистов, оповестим всех в соц. сетях, выложим запись в интернете. Найдем студенток, которые пострадали от твоей похоти, – конечно, те, кто еще учатся, будут молчать, но те, которые уже закончили учебу, нам с радостью помогут привлечь тебя к ответу. Думаю, ректору не очень понравится такая реклама универа, который держит марку лучшего, а? Да и клиенты твои тоже наверняка будут в восторге! Так что подумай, – на чьей карьере, да и, в общем, жизни, сегодня может быть поставлен жирный крест?

- Есть! – в номер ворвался Тоха, помахивая ключиком. – О…

Краем глаза замечаю, как Андрюха наступает ему на ногу, чтобы не ляпнул лишнего. Он же, по идее, с видеозаписью должен был придти!

- Вот видишь, – усмехается Шиманский. – Наш друг же подоспел с записью. И, если ты не в курсе, он ведет утреннюю программу на радио. Представь себе, – эта запись будет прокручиваться каждое утро и под нее люди будут завтракать и собираться на работу. Картинки не видно, но достаточно и звука. Как ты думаешь, – сколько родителей студентов поднимут шум и придут к ректору, требуя тебя уволить? И это – далеко не самые простые люди столицы, как ты понимаешь.

- Чего ты хочешь, – усмешка Шимова исчезает, как и не было. Голос звучит устало, – мозгов хватило осознать, что проиграл.

- Уйди из универа и вообще не преподавай больше. Тебя к студенкам на пушечный выстрел подпускать нельзя!

- Это все? – холодно уточняет Шимов.

- Все, – кивает Глеб. – Просить прошения девушки у тебя не требую, – ты все равно ничего так и не понял. А выбитые извинения никому на хрен не нужны.

- Ты мог бы далеко пойти с такими мозгами, Шиманский, – бормочет Шимов. – Не зря ты был моим любимым студентом. Но теперь понимаешь, – путь во все, что даже близко связано с финансовым правом, тебе заказан. Уж я об этом позабочусь.

- Даже не сомневаюсь, – холодно кивает Глеб. – Но позаботься пока о себе. Чтобы завтра тебя в универе больше не было.

Глеб разворачивается и медленно идет к выходу. Шимов так и остается лежать, не поднимаясь. Что ж, – здесь нам делать реально больше нечего. Я подхватываю Леру на руки и несу на выход. Вообще, – ее нужно было убирать отсюда в первую очередь. Но я просто не мог даже глянуть в ее сторону, – убил бы профессора на хрен. А парни как-то не догадались.

Лера даже не дрожит, – просто замерла. И как котенок прижалась к моей груди. Все потом, – иначе сейчас совсем сорвусь. Сейчас главное, – просто убраться нам всем отсюда.

А еще я понимаю, что Глеб сейчас реально загубил свое очень блестящее будущее.

- Глеб, – у меня просто нет слов, и я только протягиваю ему руку, как только мы выходим на воздух из этого гадюшника.

- Я бы все равно с этим гадом не сработался, – лицо того, кто отныне всегда будет для меня Другом и Человеком с огромной буквы, мрачно, как никогда. – Рано или поздно что-нибудь подобное все равно бы случилось, так что не бери в голову.

Я крепко пожимаю руку Друга. Любое слово сейчас будет звучать слишком жалко. Мне не передать, что я сейчас чувствую. И как благодарен. Фактически, Глеб вытянул сегодня нас всех. И не дал прибить этого урода, и спас нас от позорного вылета из универа да еще с уголовным разбирательством впридачу.