Кира Шарм - Собственник

А вот теперь руки таки начинают дрожать. Потому что понимаю, что я и близко всего этого бы не увидела… Это ж к каким потерям могло бы привести!

- Вы так забавно шевелите губами, Лерочка, – голос профессора раздается где-то над ухом, Надо же, а я и не заметила, когда он успел подсесть совсем вплотную на кожаный диванчик… Совсем ничего не замечаю, погрузившись в эту науку в действии! Да, в теории все выглядит просто и ясно, а здесь…

Мне в руки ложится бокал, который я, не глядя, выпиваю.

- Спасибо, – выдыхаю, потому что как-то слишком стало жарко. Нервы, – ничего не поделаешь. Ведь только сейчас осознала реальную важность того, чем собираюсь заниматься. Это тебе не задача по математике. Это несколько правильных строчек, от которых так многое зависит!

- Это что – шампанское? – до меня доходит только после того, как бокал уже пуст. – Вадим Андреевич! Так же нельзя! Сейчас ваши партнеры приедут!

- Ну, – что ты, Лерочка, какие партнеры? – улыбаясь, он вытягивает руку и наливает снова. – Я просто хотел посмотреть, как ты будешь себя вести, думая, что у нас настоящие переговоры. Как успеешь, как будешь выглядеть и разговаривать… Считай, что это что-то вроде маленькой тренировки, – он снова вкладывает мне в руки бокал, а я , ничего уже не понимая, растерянно смотрю на профессора, расстегивающего пуговицы на рубашке.

- Жарко, правда, – бормочет он, наливая себе конька.

- Простите, Вадим Андреевич, но я не понимаю. Зачем все это?

- Ну, как же, Лерочка? Мы ведь должны убедиться в том, что нам удастся с вами сработаться! Партнерство, – дело тонкое и важное, моя дорогая. В нем много граней… – он снова усаживается рядом, начиная поглаживать меня по плечу.

О, Боже, нет! Только не это! Только не так и не сейчас, когда все вроде бы стало налаживаться! Да он же после этого меня просто затравит в универе!

- Господин Шимов, – стараюсь говорить как можно более спокойно, медленно отодвигаясь. – Раз мы все выяснили, мне, наверное, пора…

Моргнуть не успеваю, как он подхватывает меня на руки.

- Ну, какой же я тебе господин, – шепчут мокрые от конька губы, впиваясь в мою шею, пока руки обхватывают просто в стальное кольцо. – Я не так стар, моя прекрасная девочка. Просто Вадим…

- Да пустите же, – я отчаянно выкручиваюсь, но его это, кажется, только забавляет. – Пустите! – молочу по груди кулаками, но он только запрокидывает голову и хохочет.

- Сладкая, – бормочет, прижимая к себе еще крепче. – Люблю таких, которые не бросаются сразу стягивать с меня т русы…

- Вадим Андреевич! – так, нужно просто успокоиться. Может, он просто решил, что и я, как остальные студентки, только и мечтаю о том, чтобы завести с ним интрижку. Нужно просто все объяснить. Не станет же он меня, в конце концов, насиловать? – Поймите, – очень трудно говорить, когда тебя не слушают и пытаются заткнуть рот губами. Мерзкими пухлыми мокрыми губами, от которых просто бросает в брезгливую дрожь.

- Просто Вадим, – переключившись, он пытается всунуть свой язык мне в ухо.

- Профессор! – я уже начинаю орать. – Да послушайте же вы! Я не собираюсь с вами спать!

Черт с ним, – на корректность уже нет сил.

- Правда? – кажется, до него доходит. По крайней мере, меня наконец-то отпускают на пол, правда, продолжая прижимать в себе за талию.

- Правда! – выдыхаю я, чувствуя, как все меня судорожно трясет. – Простите… Мы просто не поняли друг друга. Я думала, мы просто занимаемся…

- Какого ж хрена ты, дурочка, пошла к мужчине в номер? – он уже хрипит и сдавливает мои бедра так, что теперь наверняка останутся синяки.

- Как? Вы же сами сказали… Переговоры…

- Хватит ломаться, – зло выплевывает он слова мне в лицо. – Поиграли – и хватит.

Он жестко, резко, до боли и до крови впивается в мои губы. Больно прокусывая зубами .

А я… Изо всех сил надавливаю каблуком ему на мизинец. Этому меня еще давным-давно во дворе пацаны научили, – мизинец – очень болезненное место, и, если ты слабее, даже не пытайся отбиваться, – все равно не выйдет. А вот на мизинец наступить или песка в глаза бросить, – может стать выходом.

И действует! Не знаю, что будет завтра в универе, но сейчас главное, – бежать! Пока Шимов, слегка взвыв, выпускает меня, несусь в двери.

- Ничего не забыла? – дверь заперта, а он, поигрывая ключами, уже подбирается ко мне.

- Вадим Андреевич, – я делаю последнюю попытку. – Послушайте! Я не из тех, кто таким образом делает карьеру. Я не хочу с вами спать! Ведь вы же не пойдете на насилие! Я просто уверена, – на потоке полно студенток, которые с удовольствием разделят ваши желания. Но не я! Я не хочу!

- Да кто бы тебя спрашивал, – нависая надо мной, Шимов просто впечатывает меня в дверь, одним рывком дергая блузку. Пуговицы с жутким для меня стуком летят на пол. Наверное, этот звук я теперь буду помнить всю жизнь. Он будет догонять меня в кошмарах.

- Лера, давай по-хорошему, – шипит он, так больно стискивая мне грудь, второй рукой обхватывая мои руки, что я вскрикиваю. – Обещаю, – тебе понравится. Я умею быть очень, очень нежным. Давай я тебя сейчас отнесу на кроватку, аккуратно раздену, ты выпьешь шампанского, а потом расслабишься. Я все буду делать медленно и аккуратно, а назавтра мы либо обо всем забудем, либо продолжим наше сотрудничество. У тебя все равно нет выхода, – ты же не хочешь, чтобы я сделал тебе больно?

Тонкое кружево лифчика рвется под его руками и теперь его пальцы до пронзающей все тело боли сжимают мой сосок.

- Нет, – шепчу я, чувствуя, что и дышать могу с трудом.

- Будь хорошей ученицей, моя сладкая, – его рука начинает ползти по моему бедру, задирая юбку.

- Нет! – я начинаю орать, как резанная. Да, мы же в людном месте, в конце концов, – вдруг соображаю, что мир же не уменьшился до одного замкнутого пространства, в котором мы с ним вдвоем. – Нет! Пустите! – ору до срыва голоса, молотя ногами и кулаками в дверь. Кто-то же должен слышать и прийти на помощь, правда?

- Здесь звукоизоляция, дурочка, – он оттаскивает меня от двери, и, снова подхватив на руки, несет в комнату и просто швыряет на пост ель. – Успокойся. И сделай так, чтобы мне все понравилось. Все равно ты отсюда не выйдешь, пока я не буду доволен.

Кажется, выхода нет. Я замираю, глядя на то, как этот гад расстегивает рубашку, напялив на лицо отвратительную ухмылку…

*

- Успокойся, – Глеб хлопает меня по спине, а я только сжимаю и разжимаю кулаки. – У тебя разве что дым из ноздрей не идет.

В ответ я только стискиваю зубы.

- Слава, – лифт поднимается мучительно медленно. Это просто издевательство! Лучше бы мы пошли по лестнице, давно бы уже были на месте. – Скорее всего, это просто очередное недоразумение. Ты же уже знаешь, чего стоит Белова.

Знать-то я знаю, но мозги отказываются работать. Остается один оголенный нерв.

- Знаешь, брат, лучше я пойду первым, – Андрюха и в лифте пытается протиснуться вперед. – А дальше по обстоятельствам.

- Ага! – поддерживает Тоха, пытаясь меня отпихнуть к задней стенке. – Платить за восстановление номера мы не готовы ни морально, ни финансово.

Но им даже вчетвером не удастся меня сдвинуть с места.

Наконец-то этот лифт – гребаная улитка, доползает да шестого этажа. Тихий коридор. Отодвинув рукой неугомонного Андрюху, иду все-таки первым. Но рука Глеба, которую чувствую на плече, придает уверенности, что я все-таки в этот раз не накосячу.

- Кажется, там какой-то стук? – неуверенно говорит Эд, и я прибавляю шаг. Нечего вообще тянуть, нужно покончить с этим как можно скорее.

- Точно! В двери колотят! – теперь это слышно уже совсем громко. – Из того самого, кажется, номера! – соображает Антон.

Вот теперь во мне уже мало остается от человека. Как на ринге, – только инстинкты, только ощущение себе зверем, у которого обострены чутье и реакция, и весь он вытягивается в натянутую струну. В несколько секунд пролетаю коридор и оказываюсь у нужной двери. Никаких звуков не слышно, но я почему-то уверен, что грохот доносился именно оттуда.

Дергаю за ручку, пока Андрюха вежливо стучит в дверь, показывая мне второй рукой, что я идиот, – не хрен, мол, так сразу ломиться. Дверь заперта, на стук никто не отвечает. Продолжая насиловать дверную ручку, начинаю колотить в дверь кулаком. Ничего.

- Так, спокойно, – Антон становится между мной и дверью. – Сейчас я спущусь вниз и выспрошу у очаровательной администраторши, кто в этом номере, и вообще, занят ли он. И, если Лера правда там, попрошу ключ от номера. Вообще-то, по здравому смыслу с этого и надо было начинать.

- Он прав, Слав, – на плечо снова ложиться тяжелая рука Глеба.

Я на секунду останавливаюсь. Что-то у меня очень сейчас плохое ощущение. И всегда, когда я перехожу в такое состояние, мои ощущения не обманывают. Даже когда внешне кажется, что все хорошо.

Парни принимают мое молчание за согласие.

- Постараюсь как можно быстрее, – бросает Тоха и уже мчится по коридору к лестнице. – Ждите и ничего не делайте, пока я не вернусь!

Он прав, – в конце концов, в номере могут оказаться совсем посторонние люди, а мы испортим репутацию гостиницы, ворвавшись к ним. Прав. Я это понимаю. Но, блядь, сердце просто выскакивает из груди. Ощущение очень, очень чего –то плохого накатывает все сильнее, – как одурительная вонь, которая только усиливается. И я знаю : это не моя припадочная ревность. Это – то самое шестое чувство, которое еще в жизни меня не подводило.

- Простите, парни, но – нет, – я отталкиваюсь от стены напротив нужной двери, к которой прислонился, стараясь успокоиться, и луплю в дверь, срывая ее на хрен. Ничего, заплачу потом гостинице, даже если это будет стоить всего, что у меня есть.