Лиз Карлайл - Соблазнить дьявола

Джордж Кембл плохо воспринял ее отказ:

– Вздор! Эта женщина твоя компаньонка. Роль ее кухарки вряд ли тебе подходит.

– Джордж! – с упреком ответила Сидони. – Миссис Таттл больна, Мег ушла. Я не могу оставить ее голодной. – Она подтянула ему и без того безупречно завязанный галстук. – Теперь все в порядке. Увидимся в пятницу, как обычно, Джордж.

Тот сдержанно поклонился:

– Тогда желаю вам обоим приятного дня.

Маркиз с неприязнью глядел ему вслед. Он уже знал, что Сидони увидит брата намного раньше пятницы, хотела она того или нет.

– Лук, – сказала она, будто намереваясь отвести его в сторону, противоположную той, куда пошел брат. – Еще нужен лук. И яйца.

Девеллин снова взял ее под руку.

– Хорошо, дорогая. Стоит ли мне и дальше верить, что вы сами выбираете друзей?

– Что вы хотите этим сказать?

– Возможно, я не так понял, – натянуто улыбнулся маркиз. – Но мне показалось, что их выбирает для вас брат. Наверное, мне лучше уйти.

– Нет. Пожалуйста.

– Мне очень жаль, – тихо сказал он.

Она лишь кивнула в ответ и пошла дальше. Когда маркиз обернулся, Сидони уже исчезла за углом следующего ряда.

Вконец расстроенный, Девеллин уныло побрел назад, мысленно упрекая себя за то, что поставил Сидони в неловкое положение, и, желая Джорджу Кемблу отправиться к дьяволу.

Но вместо того чтобы отправиться к дьяволу, Кембл стоял в дальнем конце ряда, почти закрывая проход, и клал в корзину пучки трав. Когда Девеллин проходил мимо, он бросил на него взгляд, дерзко шагнул назад и преградил ему дорогу.

– Один момент, приятель, – сказал он. – Не советую вам играть с моей сестрой.

Резко остановившись, Девеллин с высоты своего роста сердито взглянул на него. Тем не менее, Кембл не отступил, хотя был ниже маркиза. Наоборот, он упрямо наклонил голову и стал исподлобья смотреть на маркиза.

– У вас что, есть какие-то проблемы, Кембл? – наконец спросил Девеллин.

– Никаких проблем. – Джордж насмешливо скривил губы. – Пока, во всяком случае. Зато у меня есть множество решений. Держитесь подальше от моей сестры, или я найду какое-нибудь для вас.

Девеллин покраснел от ярости.

– Кажется, вы угрожаете.

– Значит, вы не такой глупец, каким выглядите. Однако я без колебаний пущу вам пулю в голову, если она у вас имеется.

– Вы, расфранченный выскочка! – Девеллин схватил его за локоть, но Кембл сбросил его руку.

Они уже начали привлекать маленькую толпу, и женщина, торговавшая зеленью, предусмотрительно откатила свою тележку.

– Вы понятия не имеете, кто мы, ведь так? И не знаете, что тут происходит. Вы даже больший глупец, чем я ожидал, Девеллин.

Второй раз за день маркиз начал стягивать перчатку, но Кембл только засмеялся:

– Не утруждайте себя. Я не приму вызов. А теперь уходите. Займитесь карточной игрой или найдите себе шлюху для постели. Что хотите, любое занятие, которое отвлечет вас от моей сестры.

Девеллин стоял онемевший, с наполовину стянутой перчаткой. А Джордж Кембл бросил на край тележки несколько монет и спокойно ушел.

Заведение мамаши Люси было очень неопрятным борделем, расположенным в очень неопрятном закоулке Сохо. Вино здесь было терпимым, женщины радушными, а сама Люси настолько безобразной, что по сравнению с ней ее девочки казались лебедями.

В тот вечер лорд Девеллин согласился пойти туда с Аласдэром и Куином Хьюиттом, чтобы, по их словам, «хорошенько встряхнуться». В конце концов, что у него за причина для отказа? Он свободный, богатый и холостой мужчина.

Они пришли в десять, обозрели товар, и спустя четверть часа Куин уже выбрал себе очень энергичную на вид блондинку, которую повел наверх – «развеяться на скорую руку». Но близилась полночь, а Куин все еще не появлялся.

– Дев, ты как считаешь, она съела его живьем? – спросил Аласдэр.

– Зависит от того, сколько он ей заплатил.

Маркиз апатично отхлебнул вина, которое сегодня отнюдь не выглядело терпимым. Его до сих пор волновала перебранка с Джорджем Кемблом. Они сидели, развалясь, на жестких диванах, обитых какой-то причудливой, изобилующей рисунком тканью, и наблюдали за Ингой с Илзой. Близнецы Карлссон развлекали небольшую толпу легкомысленных джентльменов своим знаменитым песенно-танцевальным представлением, состоявшим из множества прыжков, визга и акробатических трюков. Сестры выглядели почти голыми, ибо все, чем их наградил Бог, – проглядывало сквозь разрезы или малозаметные клочки чего-то. Это было дешевое, пошлое, но довольно веселое зрелище. А голые ягодицы Илзы даже мертвого подняли бы из могилы.

Илзас Ингой, намеревавшиеся сделать карьеру в театре, были такой редкостью, что мамаша Люси преподносила их как закуску к основному блюду. Или, возможно, как редкостную приманку. Только самые богатые джентльмены могли заплатить непомерную сумму, которую Люси запрашивала за удовольствие общения с близнецами. Она сажала Илзу с Ингой на маленький помост в гостиной как своего рода афи-шуразвлечений, которая привлекала толпу клиентов. А когда клиент, налюбовавшись, доходил до безрассудства, он или платил нужную цену, или брал что-нибудь подешевле. У Люси были и такие.

– Знаешь, я сегодня не склонен к дешевизне, – сказал Аласдэр, избегая смотреть на друга. – Возьмем Илзу с Ингой. Претендентов нет, а мы вполне можем себе это позволить.

– Хорошо, – согласился маркиз, поднимаясь со своего дивана. – Пойду, заплачу.

– И слышать не хочу об этом. Позволь мне, старина.

Знающего человека всегда настораживает, если шотландец добровольно предлагает что-то оплатить, но Девеллин сейчас был слишком расстроен, чтобы вспомнить об этом. Аласдэр подошел к мамаше Люси, которая выглядела так, будто забыла утром побриться, и долго болтал с нею. Затем Девеллин оказался в темной душной комнате наверху наедине с Ингой и Илзой.

Девеллин был мужчиной, а девочки потрясающе красивыми. Хихикнув, Илза встала за спинкой его стула, голые тяжелые груди коснулись его тела, когда она наклонилась и взяла губами мочку его уха.

Черт бы побрал Аласдэра за его благотворительность!

Девочки мамаши Люси были такими же поношенными, как вчерашние чулки. Пока Илза развязывала ему галстук, Инга наклонилась вперед и ловко погладила кончиками пальцев его плоть.

– Возьми его, Инга, – подзадоривала сестра. – Ты можешь.

Внезапно Девеллин представил себе поношенный чулок, посмотрел вниз на то, что делала Инга, и ему стало тошно. Не оттого, что она делала с ним. А оттого, что он платил за свое удовольствие. Ни разу, ни одна женщина не выказывала готовности сделать это лишь потому, что хотела его. Фактически до сегодняшнего дня в Крвент-Гардене он ни разу не подходил к женщине без того, чтобы не держать наготове кошелек. Но Сидони не та женщина, которой предлагают деньги.

Инга действовала энергично и напористо.

– Это хорошо бодрит, да? – шептала Илза, прижимаясь грудью к его щеке.

Увы, это было не очень хорошо. Если что и взбодрилось, так малая часть его тела. Это совсем не то, чего бы он хотел. А желаемого Девеллин получить не мог. Протянув руку, он запустил пальцы в светлые волосы Инги.

– Прости, дорогая. На меня это не действует. Впервые в жизни Девеллин осознал, что его тело может хотеть одного, а душа совсем другого. И что его душа, если бы он дал ей волю, победила бы. Всегда. Может, именно потому он так часто и неумеренно пил. Истина дошла до него столь внезапно и отчетливо, что Девеллин уже заправлял рубашку, когда Инга встала, с благодарностью глядя на него. Однако Илза была не столь довольна. Она вышла из-за стула и начала торопливо надевать скудные клочки материи, которые только что сбросила.

– Проклятие! – сказала она, явно расстроенная, недостаточное, отчего знание английского стало еще заметнее. – Живей, Инга. Мы идем танцевать.

– Никаких больше танцев, – устало ответила сестра. – У меня болят ноги. Теперь я хочу работать только на спине.

– О танцах не беспокойтесь, – сказал Девеллин, застегнув последнюю пуговицу. – Я незаметно выйду с заднего хода. А вы обе поскрипите немного пружинами, устройте из этого хорошее выступление, потом заприте дверь и… поспите или делайте что-нибудь еще.

– Правда? – недоверчиво спросила Инга.

– Да, – сказала Илза. – По мне, спать очень хорошо.

– Тогда я этого требую, моя дорогая. – Маркиз бросил Инге дополнительную купюру в десять фунтов.

Сестры недоверчиво посмотрели друг на друга, будто не могли поверить неожиданному счастью. Или просто сомневались, в здравом ли он уме. Но в любом случае, когда Девеллин завязал галстук, Илза уже подпрыгивала на кровати, а Инга, сидя в кресле, стонала и кричала:

– Да! О! Да, да!

Маркиз глядел на них с восхищением. Может быть, Илзу с Ингой действительно ожидало хорошее будущее в театре? Покачав головой, он под аккомпанемент криков экстаза бесшумно выскользнул из комнаты.

На следующий день в Лондон вернулся дождь, теперь с густым туманом, пахнувшим угольным дымом и тухлой рыбой. Утром миссис Таттл заставила себя выйти на кухню, чтобы приготовить завтрак, но от ее беспрерывного кашля дребезжали стекла. Уже было ясно, что не шерри уложило бедную женщину в постель, и Сидони чувствовала вину за свои неоправданные подозрения. Из-за сырости на рынок отправили Мег, что заняло у нее вдвое больше времени, поскольку она всегда слонялась у дома Девеллина в надежде, часто вполне оправданной, увидеть Генри Полка, который выйдет, чтобы строить ей глазки.

Когда прошел целый час, Сидони хотела уже позвать ее с улицы, но тут дверь внизу хлопнула. Значит, Мег вернулась. Как раз вовремя, чтобы услышать очередной приступ кашля миссис Таттл.

Встревоженная Сидони отправилась в гостиную к Джулии.

– Ты можешь еще вынести омлет вместо обеда? Джулия оторвалась от шитья.