— Слава Богу, что у тебя водостойкая тушь, — сказал я.

Она шмыгнула носом и слезы исчезли.

— Вот это моя девочка, — сказал я и поднял руку, этот жест относился исключительно к организаторам свадьбы. Мгновенно все огни погасли, остались только некоторые огоньки, мерцающие у черного потолка. Два прожектора начали шарить по помещению в поисках нас.

Она с удивлением взглянула на меня, потому что наш танец предполагался позже, но сейчас был идеальный момент. Я спокойно улыбнулся ей в ответ.

В полной темноте прозвучал медовый, глубокий баритон Барри Уайта, «Мы, наконец-то, соединили их вместе, не так ли?», и послышался его сексуальный смех, и Лана улыбнулась мне. Ее красивые заплаканные глаза блеснули, и мне от этого полегчало на душе. Я так любил ее, что чувствовал, как моя грудь расширилась от этого чувства.

— Люблю тебя, — произнесла она одними губами.

.

Когда послышался вибрирующий звук, отдававшийся эхом от стен, продолжил отдаваться в ушах, она поставила ноги в исходную позицию. Клавиши фортепиано и затем шелковистый безошибочный голос Рианны прорезался сквозь темноту «Shine bright like a diamond».

Внутри света от прожектора, я взял ее нежную маленькую ручку в свою, опустив вторую ей на талию, затем я начал кружить ее, так мы начали танцевать наш первый танец. Наши движения были настолько идеально совпадающими, что все вокруг замерло, ни один человек не был в состоянии пошевелиться.

Я знал, что мы неплохо смотрелись вместе, но под софитами, скорее всего мы смотрелись особенно. Я посмотрел в глаза Ланы, проникнутые духом танца, и весь остальной мир растворился вокруг нас, уйдя на второй план. Остались только я и она, моя девочка. Просто мы. Она быстро повела бедрами из стороны в сторону, один раз, второй, третий, затем позволила своему телу припасть к моему.

Я поймал ее и поднял высоко в воздух, держа на весу, и наши глаза встретились. И в этом моменте было что-то магическое, словно сверху опустилась переливающаяся волшебная пыль. Я вернул ее на землю, и мы выполнили большой изящный круг, который тренировали под руководством Плазаола. Я поднял ее руки высоко над ее головой и закружил так быстро, словно она вошла в глубокий штопор. Пока она была еще во вращении, я поймал ее и поцеловал самым длинным и глубоким поцелуем, наполненным чем-то, чего никогда раньше не было. Музыка смолкла, и завороженные зрители ожили, разразившись аплодисментами, они не могли противостоять такой красоте.

Она обернулась с удивленными глазами в сторону толпы, а мои глаза искали среди них Билли. Я встретился с ней глазами, она стояла в стороне, совершенно не улыбаясь, напряженно скрестив руки на груди. Я слегка кивнул ей головой, она тут же поняла мой знак, и начала пробираться к нам через толпу. Три прожектора одновременно осветили сцену, показав радостно хлопающую Рианну. Завидев знаменитость, которая соответствовала моему статусу, безрассудная толпа ахнула от удовольствия и удивления.

— Да, это я, — сказала звезда и засмеялась, указав рукой в нашу сторону. — Я зашла поздравить молодоженов. Давайте поприветствуем все мистера и миссис Блейк Лоу Баррингтон.

Я вежливо улыбнулся, посмотрев на Лану, которая стояла, прижав руки ко рту, чтобы не закричать от восторга. Для нее это тоже было сюрпризом. Все хлопали и выкрикивали поздравления. Я обнял ее за талию и смотрел на нее сверху-вниз с гордостью. Пусть все видят, что они ничего не смогут сделать, чтобы как-то навредить нам. Она находится под моей защитой, она мое достояние, моя собственность.

— Благодарю вас, — прокричала Рианна в микрофон. — Может нам стоит продолжить эту вечеринку?

— Да — ответили гости.

— Я не совсем расслышала вас.

— Даааа, — громче прокричали в ответ голоса более четко.

Танцоры уже появились на сцене рядом с ней и начали свой танец. Она уже начала свою следующую песню «Don’t Stop The Music».

Билли стояла рядом с нами, я убрал руку с Ланы, и она посмотрела на меня с улыбкой, наполненной благодарностью. Билли переплела с ней пальцы, нежно поцеловала ее в щеку и повела из шатра.

Тут же, пока я наблюдал за удаляющимися девочками, один из охранников подошел ко мне. Наклонив к нему голову, он сообщил мне, что Виктория использовала приглашение, адресованное некоей даме Фелим. Ярость бурлила во мне, разливаясь по моим конечностям, как только Лана скрылась из виду, я по мобильному позвонил Брайану, который сообщил, что они находятся в музыкальной гостиной в западном крыле.

Я направился через лужайку к дому. Мужчина охранник в костюме с Bluetooth, видневшимся в ухе, стоял у двери, как только я приблизился, он тут же открыл ее. Брайан и еще какой-то мужчина стояли по обе стороны дивана, на котором спокойно сидела Виктория, видно ожидая меня. Оду ногу она засунула под себя, а другой слегка покачивала, завидев меня она надменно улыбнулась.

— Ты отказался меня пригласить, поэтому я пригласила себя сама.

Я взглянул на стол, на который Брайан выложил четыре лезвия, затем перевел взгляд на ее руку, заклеенную лейкопластырем. Она намеревалась порезать Лану. Внутри меня поднялась такая волна ярости, что испугала даже меня самого, словно пронзительные и ужасные крики павлина, которые поражают тебя своим ужасом, но ты не можешь отказаться, чтобы не смотреть на него. Я посмотрел в ее спокойные, благовоспитанные глаза, в конце концов, я никогда своим врагам не доставлял такого удовольствия, показывая свои настоящие эмоции. И, естественно, я не собирался показывать сейчас.

— Я хотела сделать ей подарок, — сладко пояснила она.

Я опять взглянул на мерцающие лезвии, и почувствовал, как ярость только увеличивается во мне, мне хотелось задушить ее голыми руками.

— Ты можешь сесть в тюрьму, — жестко ответил я.

Она захихикала.

— Нет, я нет.

Я посмотрел на нее, недоумевая, пытаясь понять, смысл ее выражения. Она притворяется сумасшедшей?

— Давай сбежим. Машина уже готова?

— Ты черт побери с ума сошла? — зарычал я.

— Помоги мне, Блейк. Не позволяй им забрать меня у тебя. Они хотят из-за моей любви к тебе отправить меня к психиатру, — шепнула она вдруг, и ее выражение лица стало совершенно пустым, а в голосе послышались истерические нотки.

Я видел это ее выражение раньше. Уродливые воспоминания всплыли в голове, когда я вернулся в тот раз к ней, пришедшей в себя. Всего лишь секунду это выражение появилось на ее лице, но тогда я не хотел этому поверить.

Это была полностью моя ошибка, я стал слишком мягким. Даже в работе я перестал немедленно наносить удар по самому уязвимому месту. Это становилось интересным и даже захватывающим, разрастаясь в своеобразную игру для меня. Иногда, я одерживал верх, а мой противник даже не видел мою победу, потому что я как бы отступал и казался ослабленным.

Я подошел ближе, потрясенно разглядывая то состояния, в котором она находилась. Я не мог почувствовать ее душу, ее личность, как будто она ушла, и там осталась только эта пустая тварь, наблюдающая за мной. Как только я приблизился достаточно близко, ее глаза блеснули, и в них промелькнуло что-то темное, угнетающее, одурманенное, но тут же исчезло. И я понял, она была очень опасна, я даже никогда не представлял себе насколько.

Она относилась к одержимым и невменяемым преступникам.

Я продолжал стоять, потому что в некотором роде чувствовал себя ответственным, но пришел к выводу, что не в состоянии находиться с ней в одной комнате, не говоря уже о том, чтобы проявлять какое-то сочувствие. Я больше никогда не хотел ее видеть, поэтому стал поворачиваться к двери, но она молниеносно, словно пружина, подпрыгнула с дивана, и с глухим стуком приземлилась мне на ноги, крепко прижавшись к моей ноге, как обезьяна. Я посмотрел на нее вниз ошарашенно и брезгливо.

— Я первой выбрала тебя. Она не получит тебя, — зарычала она, как дикое животное.

Я испытывал непреодолимое желание пнуть ее по ребрам, и услышать их треск. Но она сказала то, от чего мое хладнокровие улетучилось полностью.

— Мы оба уродливые, — просипела она, и в ее глазах не было радости. Она стала такой сморщенной, маленькой, окружив себя, как это не печально, своей ядовитой ненавистью.

И вдруг мой гнев рассеялся, потому что я понял, что она права. Мы оба действительно уродливые, и единственно прекрасная вещь, которая присутствует в моей жизни — Лана и сын, которого она выносила в своем теле. Я снова посмотрел на Викторию, пытаясь вспомнить какие-то моменты, когда мы были обручены. Тогда в моей жизни ничто не пело и не плясало, но сейчас всплывали какие-то штрихи, дополняющие серость той картины, на которые я тогда даже не обращал внимание. Ее насмешки по поводу фаянса, ворчание на не соответствующее вино, она надменная в красном пальто и охотничьих сапогах, желающая поклонения и по существу видно озабоченная этим вопросом, при этом сама, по-видимому, ведет исключительно праздный образ жизни.

Лана изменила во мне все.

Я перевел взгляд на Брайана. Им потребовалось несколько минут, чтобы оттащить ее подальше от меня.

Она кричала ругательства и оскорбления, пока я выходил из комнаты. Все это было намного, намного более серьезно, чем я думал. Я выбрался на свежий вечерний воздух, достал свой телефон, просмотрел свою записную книжку. Вокруг пространство освещалось фонарями, из шатра доносились звуки музыки и празднование шло своим чередом.

Отец Виктории быстро снял трубку, его голос звучал удивлено.


Продолжение следует «Жертвоприношение любви» 5, заключительная кн и га.