Тишина, затем шаги. Немного погодя ему под ноги легла вторая записка.

«Нет!»

Джек потерял терпение.

— Открой мне. Немедленно! — приказал он.

За дверью была тишина.

— Ладно. Если ты добиваешься именно этого, будь по-твоему.

Он повернулся и ушел.

Грейс стояла по другую сторону двери в окружении разбросанной обуви. Хорошо, что этот негодяй понял ее не слишком тонкий «намек» и убрался.

Хотя она удивилась такой легкой победе. Джек не из тех, кто отказывается от борьбы. Видимо, и предлагаемые им объяснения будут только вялой попыткой снова умиротворить ее. Скорее всего он рассчитывал, что сумеет успокоить наивную жену новой серией лживых уверений, а поняв, что хитрость не удалась, тут же ушел.

Он может попытаться сделать это завтра и наверняка предпримет новую атаку, но его усилия будут тщетными. Она видела собственными глазами, как он и Филиппа Стоктон слились в поцелуе. Грейс прижала руки к глазам, чтобы изгнать это воспоминание и сдержать подступающие слезы.

Нет, она не станет рыдать. Хватит! Надо взять себя в руки.

Прерывисто вздохнув, Грейс упала в кресло и тут обнаружила, что еще не сняла вечернее платье. Она была слишком расстроена, когда вернулась домой, и, чтобы не показывать своего настроения, отослала горничную. Совершенно напрасно, если учесть тот факт, что ей придется теперь спать одетой.

Хотя вряд ли она сможет заснуть.

Грейс обдумывала, как ей теперь одной справиться с пуговицами на спине, когда услышала поворот бронзовой ручки на их общей двери.

Она мгновенно насторожилась.

Джек пытается войти сюда из своей спальни? Его ждет большое разочарование. Она не только заперла двери, но и собрала все ключи, даже запасной, который муж хранил в туалетном шкафчике.

Ручка снова задергалась, потом раздались три удара.

— Открой дверь, Грейс! — приказал он.

Сначала она собралась написать ему очередную записку, Нет, повторение этой тактики не будет иметь успеха и к тому же потребует слишком много времени.

— Ни за что! — крикнула она отчаянно.

— Мы с тобой должны непременно поговорить. Даю тебе еще одну возможность открыть эту чертовую дверь!

— Не смей заставлять меня! Ты не можешь сказать ничего такого, что я хотела бы услышать. Лжец, прелюбодей!

— Я же едва прикоснулся к Филиппе, и ты это знаешь. Лучше уступи мне, Грейс. Иначе я за себя не ручаюсь.

— Иди к черту!

Полная тишина, затем яростный удар. Дверь содрогалась, замок трещал, пока он молотил по ней.

Грейс потрясенно наблюдала за происходящим. Что он делает? Собирается сломать дверь?

Словно подтверждая ее мысли, дерево с ужасным треском разлетелось в щепки. Джек, отряхиваясь, зашел в комнату и остановился у входа, тяжело дыша, уперев кулаки в бедра.

— А теперь мы все-таки будем разговаривать. Итак, сядь!

Несмотря на потрясение, Грейс совсем не испугалась. Она сложила руки на груди и гордо вскинула подбородок.

— Боже, какая ты упрямая. Прекрасно, тогда слушай стоя.

— Не представляю, о чем нам говорить.

— Да уж найдется! То, что ты сегодня видела, не имеет никакого значения.

— Неужели? То есть ты не целовал эту... эту... наглую особу?

— Нет! Это она целовала меня!

Грейс притворно засмеялась:

— Вот как? И это что-то меняет?

— Конечно, поскольку я не просил ее этого делать и не хотел, чтобы Филиппа продолжала свои домогательства. Когда ты вошла, я как раз собирался отстранить ее. Это пустяки, Грейс, не стоит обращать на них внимания.

— А я считаю иначе. Для мужчины, которого целуют против его воли, ты выглядел слишком довольным. И как долго ты продолжаешь связь с любовницей за моей спиной?

— Ложь! Если принять во внимание, сколько раз мы занимаемся любовью каждый день, откуда у меня время на это? Или силы? И леди Стоктон не моя любовница.

Грейс бросила на него презрительный взгляд. Джек вынужден был пояснить.

— Хорошо, мы встречались, но давным-давно все кончено. С тех пор как я начал ухаживать за тобой в Бате. У меня нет любовницы, Грейс. Ты моя единственная любовница. Единственная женщина, которую я хочу.

Сейчас, может быть. Но как долго это продлится? В глубине души она знала, что Джек верен ей, несмотря на этот инцидент с Филиппой Стоктон. Ну и что дальше? Сколько недель или месяцев осталось до того, как он действительно собьется с пути? И сколько еще других соблазнов встретится в его жизни?

— Грейс, ты же веришь мне? Ты ведь знаешь, никакой связи у нас с Филиппой нет. Мы только прощались. Она поцеловала меня раньше, чем я понял ее намерения. Я действительно хотел отстранить Филиппу, когда ты вошла.

— Да, я верю тебе.

Протянув к ней руки, он шагнул вперед. Грейс отступила.

Джек опустил руки.

— В чем дело?

— В нас. И нашем договоре.

— Я не пойму, о чем ты говоришь? — недоверчиво спросил он.

Грейс не могла смотреть на него, а пристально изучала картину, висевшую на стене.

— Наш брак... не думаю, что он возможен, — тихо произнесла она. — Ты говорил, что купишь мне дом.

— Дом? — повторил он.

— Да. Как часть нашего договора. Ты обещал сделать это и дать мне половину денег, которые выплатил тебе отец по условиям, вашей сделки. Что скажешь?

— Знаешь, мне показалось, это стало необязательно, учитывая наши отношения в последнее время. Я думал, ты счастлива.

Девушка покачала головой:

— Внешность часто бывает обманчивой. Сезон почти закончен, и я с лихвой выполнила свою часть договоренности. Теперь очередь за тобой.

Наступило продолжительное молчание. Лицо Джека ничего не выражало.

— Ты хочешь проживать со мной раздельно?

«Нет! Скажи, чтоб я замолчала и взяла свои слова назад».

— Думаю, это к лучшему, — услышала Грейс свой ответ.

— Ты считаешь? — жестко спросил он. — Из-за глупой случайности, из-за одного бессмысленного поцелуя с бывшей любовницей ты собираешься разорвать наши отношения?

— Не совсем. Мы вполне подходим друг другу в постели, иногда получаем удовольствие от общения. Но что касается постоянных взаимоотношений, то у нас их нет. И сегодня это подтвердилось.

Джек скрестил руки на груди.

— Ты настаиваешь на своих требованиях?

«Нет! Я не хочу расставаться с тобой. Скажи, что и ты не вынесешь разлуки. Скажи, что любишь меня!»

Но Джек не произнес этих слов. И она тоже не выразила своего желания вслух.

— Да, так будет лучше, — с вялой покорностью ответила Грейс.

Он смотрел на нее холодно и равнодушно.

— Ну что ж... Я распоряжусь, чтобы дом приготовили к твоему приезду. Деньги уже положены на твой личный счет. Мой стряпчий встретится с тобой и сообщит все подробности. Что-нибудь еще?

— Нет, благодарю, — прошептала она.

«Больше ничего. Теперь все кончено».

Джек коротко поклонился, словно она была посторонней, а не его женой, и подошел к дверному проему.

— Утром я распоряжусь, чтобы все починили.

Затем, подняв разбитую дверь, прикрыл, насколько мог, зияющую брешь и шагнул в свою комнату.

— Если понадоблюсь, я буду в кабинете.

В этот момент она поняла, что Джек не придет сегодня в ее постель. И вряд ли в какой-нибудь другой день тоже.

Грейс слышала, как он проходит через гостиную, потом по коридору. Когда его шаги стихли, она упала на кровать и лежала поперек стеганого одеяла, сжимая руками грудь, боясь, что сердце перестанет биться.

Горячие слезы текли у нее по щекам — неслышно и безутешно.


Неделю спустя они с Грейс покинули Лондон.

Чтобы не вызывать ненужных домыслов в свете, оба согласились, что будет разумнее отправиться вместе, а за пределами города каждый пойдет своим путем. Этот план имел и другую цель: избежать трудных вопросов их родных, по крайней мере, хоть на короткое время.

Они уже отвечали на довольно трудные вопросы сразу после бала у Петтигру. Что касается Грейс и ее необычного поведения, то, чтобы прекратить слухи, Байроны снизошли до заверения, что с ней все в порядке. Сама она сослалась на свое нездоровье, вызванное перенапряжением и усталостью. Джек поддержал ее, сообщив, что доктор уже осмотрел его жену и, по его заверению, ей требуется лишь хороший отдых.

Кажется, его семья, особенно мать, не были уверены, говорит ли он правду, однако неудобных вопросов не задавали, приняв это объяснение.

К счастью, им помогла новость о беременности Мег. Все были слишком заняты радостным известием, чтобы уделять много внимания возникшей напряженности между ним и Грейс.

Тем же объяснением Джек воспользовался, когда через несколько дней сообщил всем, что они уезжают за город намного раньше, чем планировали. Сезон заканчивался, многие семьи уже поменяли городскую жару на деревенскую прохладу, так что их ранний отъезд не вызвал особых толков.

Сейчас они ехали в Кент. Путешествие к дому, который он выбрал для Грейс, займет всего несколько часов, а там он проследит за ее размещением и уедет.

Куда именно, он еще не знал.

Вернуться в Лондон пока невозможно, если б даже Джек и хотел сделать это. Брэберн тоже исключался, поскольку туда вскоре переедет вся семья.

У Адама Грешема есть охотничий домик в Шотландии. Возможно, поездка в северную глушь — именно то, что ему требуется. Приятель — добрый малый и не станет возражать, если Джек проведет у него некоторое время. А что, если он с друзьями вдруг захочет присоединиться к нему? Естественно, они станут интересоваться Грейс, а он сейчас не имеет желания отвечать на их вопросы и предположения.

Краем глаза Джек заметил, как его жена слегка передвинулась на сиденье, и ему теперь был виден ее красивый профиль. Он вспомнил мягкость ее кожи, сладость ее рта при поцелуе и вдруг гневно отвернулся. Даже сейчас не мог поверить, что она покидает его. Не мог свыкнуться с мыслью, что позволяет ей уйти.

Может снова поговорить с ней, признаться ей в любви? Но Грейс ясно дала понять, что нежных чувств, которые она когда-то испытывала, больше не существует. Она сделала свой выбор.