Прямо сейчас я могла самостоятельно выигрывать каждое дело, и Картер все равно бы ненавидел меня, но я все же одариваю Джастин улыбкой.

– Спасибо, детка, – вздыхаю я. – Я лучше пойду к нему.

– Фливз!

Я открываю дверь в свой кабинет, когда Картер издает еще один вопль.

– Я уже здесь, – стараюсь быть похожей на Джастин: уверенная в себе и в своих силах. Картер просто насмехается.

– Старик Эшкрофт в комнате заседаний B. У него есть вопросы.

Я в замешательстве останавливаюсь. – Это обычное дело, которое мы у нас на разработке. Интересно, в чем проблема.

– Мне насрать в чем его проблема, – говорит Картер. – Иди и разберись с этим. Старый пердун околачивается там, это заставляет меня хотеть на хрен взорвать свои мозги.

– Но вы сказали мне собрать досье для апелляции Мантгомери, – начинаю отвечать я. Я похоронена в работе подобно этой, но не только из-за Картера, но из-за трех других юристов тоже.

– И? Я не твоя чертова мать. Развивайся! – Картер хмурится. – Теперь не заставляй его ждать. Он важный клиент.

«Не самый важный для вас, чтобы оторвать свой толстый зад и для разнообразия поработать», говорю про себя. Но Картер уже кликает по своему компьютеру. Когда я поворачиваюсь чтобы уйти, я слышу из его динамиков стоны, что означает, что он снова смотрит порно.

– Закрой дверь! – он кричит. Я с содроганием закрываю ее за собой. Один раз я зашла к нему без стука и нашла одну из помощниц на коленях. Картер пользуется офисом, как личной комнатой... и потому, что его отец – босс, ему слишком все сходит с рук.

Но когда я сворачиваю по коридору в зал заседаний, мое настроение улучшается. Наш клиент – Чарльз Эшкрофт, отличный парень. Он сделал свое состояние на бумажном заводе и доставке, много лет тому назад. И ему, в его семьдесят лет теперь нужна круглосуточная медсестра, которая бы катила за ним кислородный резервуар везде, куда бы он ни пошел, и также он любит поболтать и рассказать забавные истории о своей юности.

– А вот и мой любимый будущий юрист, – встречает меня Эшкрофт, когда я захожу в комнату.

– Простите, я опоздала, – говорю я ему. – Могу ли я предложить вам чай, кофе, или что-нибудь из еды?

– Пфф.

Эшкрофт махнул на мое предложение, даже на его старом обветренном лице, голубые глаза были яркими и полными жизни.

– Ты не должна быть для всех очаровательной и заботливой.

– Вы говорите, как моя подруга – Джастин, – смеюсь я, пододвигая стул.

– Она права, ты знаешь, – кивает Эшкрофт. – Этот ум слишком хорош, чтобы тратить его на этих дураков.

– Я передам партнерам, что вы передавали им привет, – улыбаюсь я. – Готовы начать?

– Подожди минутку. Прежде чем мы приступим к делу, у меня есть кое-что для тебя.

Эшкрофт роется в кармане куртки.

– Для меня? – хмурюсь я. – Вам не стоило.

– Вот.

Он достает тонкую, прямоугольную шкатулку и передает ее мне. Я открываю ее, все еще пребывая в недоумении.

Срань Господня.

Это браслет. Антикварная на вид вещица, выложена сверкающими камнями, что должно быть...?

– Это бриллианты? – ошеломленно, спрашиваю я.

Эшкрофт хихикает: – Если бы они были без них, от этого не было никакой пользы. В знак моей благодарности за всю твою помощь по моему делу.

– Я не могу это принять.

Я с сожалением закрываю коробочку на замок и кладу ее обратно на стол. – Но спасибо, это так мило с вашей стороны.

– Почему нет? – Эшкрофт выглядит удивленным.

– Я не могу, – встревожившись, снова настаиваю я. – Вы клиент. И джентльмен. Но я чувствую, что это неправильно.

– Я каждое Рождество присылаю виски Картрайт, – утверждает он. – Я имею право дарить тебе подарки, если я хочу тебе угодить. Чем этот раз отличается?

– Просто так.

Я знаю, что он богатый и эксцентричный, но это слишком странно. Я не удивлюсь, если он потеряет его.

– Простите, – быстро говорю я. – Но мне будет некомфортно принять это. Оно похоже на семейную реликвию.

– Но ты должна принять его.

Глаза Эшкрофта стали водянистыми. – Ты должна взять его!

Он наклоняется, пытаясь толкнуть коробку обратно в мои руки. Я сопротивляюсь, но он настаивает. – Пожалуйста, – умоляет он, потом вдруг взрывается в кашель, из-за чего спазмы встряхивают его бренное тело.

– О Боже, вы в порядке? – я вскакиваю, чтобы схватить стакан с водой. – Вот, выпейте это.

Эшкрофт выпивает воду, и, медленно, его отдышка от кашля исчезает.

– Могу ли я вам что-нибудь принести? – переживая, верчусь я. – А где Джун?

Я осматриваюсь вокруг, медсестра обычно была рядом.

– Я послал ее выполнить поручение, – Эшкрофт качает головой, приходя в себя. – От старости нет лекарств, моя дорогая, – говорит он, его голос все еще хриплый. Он снова пьет воду, осматривая комнату, он выглядит смущенным. – Так о чем мы говорили?

– Ваше завещание, – говорю я ему, осторожно перемещая коробочку с браслетом с глаз долой. Я позже отдам его Джуне; если повезет, то он забудет о странном подарке.

– Ах, да, – Эшкрофт моргает. – Конечно.

Я сажусь снова, но на всякий случай не спускаю с него глаз.

– Это все довольно просто, – говорю я, обращаясь к его досье, над которым я работала весь месяц. – Мы уже повысили ваши активы, и вы составили список благотворительных организаций, – я делаю паузу, интересуясь насчет одной вещи.

– Вы уверены, что ни хотите указать ваших детей? Согласно этому документу, они ничего не получают.

Мистер Эшкрофт хмурится. – Они все избалованные и эгоистичные ублюдки. Потратили свою жизнь, используя мои деньги, и что из этого вышло? Даже ни разу не приехали на праздники, пока у меня не случился третий удар и я уже не выглядел таким могущественным. Тогда они не смогли быстро прилететь. Стервятники.

– Хорошо, – успокаиваю я его, переживая за его страшный кашель. – Я буду дорабатывать завещание.

– Я ставлю на то, что ты относишься к родителям лучше, чем моя «свора разочарования» ко мне, – мистер Эшкрофт бросает на меня взгляд.

Я делаю паузу.

– Мои родители погибли, – говорю я ему, чувствуя, как больно сжалось сердце.

Мистер Эшкрофт выглядит шокированным.

– Я сожалею, я не знал. Когда же это произошло?

– Автокатастрофа, пять лет назад, – отвечаю я.

– А у тебя остались еще родные? – спрашивает он.

– Неа. Только я.

– Ужасно. Ужасно, – Эшкрофт снова кашляет, выглядя еще более больным. Он по-прежнему смотрит на меня с грустными глазами, из-за чего я выдавливаю улыбку.

3 Глава

Келли

Я провожаю мистера Эшкрофта, а потом оставляю документы помощнику Картера.

– Ох, ему нужно больше «его» сока, – с превосходящей ухмылкой говорит мне Эрин. – С витаминами и листовой капустой. Это место находится за углом.

– Я как раз собиралась пойти на свой обеденный перерыв.

Эрин выгибает свою идеальную бровь.

– Извини, – воркует она, – я только передаю его сообщение. Оно казалось очень важным, – добавляет она. – Но я могу ему передать, что ты сказала ‘нет’.

– Нет, – я сглатываю, представляя реакцию Картера. – Я пойду.

Я забираю у нее остальные распоряжения и ухожу.

Отлично. Теперь я трачу свой драгоценный обеденный перерыв, бегая на побегушках, потому что Эрин удовлетворяет его, чего никогда не буду делать я.

Я надеюсь, что из-за драгоценных соков у него будет диарея.

Я чувствую себя подавленной, пока иду пешком три квартала в воображаемый магазин сока, и думаю обо всех препятствиях, которые мне нужно преодолеть, прежде чем мои мечты могут стать реальностью и я смогу послать прощальный воздушный поцелуй сумасшедшим требованиям Картера. Правда, несмотря на то, что я говорила Джастин и Эшкрофту о стоимости юридической школы, это только половина правды. Конечно, мне понадобятся деньги, чтобы заплатить за степень, но самая большая моя проблема – попасть в юридическую школу.

Потому что я туплю в тестах.

Я всегда была в этом плохой. В этом есть что-то – сидеть с вариантами ответов и двумя карандашами, что заставляло мой мозг замереть. Неважно, насколько усердно я учила, или насколько хорошо я знаю материал, шансы пятьдесят на пятьдесят. Смогу ли я пройти этот тест, не имея панической атаки и позабыв обо всем, чему я научилась. В колледже у меня была хорошая успеваемость, выбирая курсы, которые классифицировались на эссе и групповых работах, но когда дело доходило до написания LSATS…

Я проваливалась. Я полностью их заваливала – все три раза, которые я пробовала сдать. Я пыталась набраться мужественности, чтобы сдать четвертый раз, но часть меня задается вопросом, какой смысл? Я никогда не смогу это сделать.

И даже если бы я это сделала? Мне нужно, сначала окончить юридическую школу, и сдать после этого экзамен. Я могу сдаться и принять то, что собираюсь вечно оставаться на побегушках.

Я дохожу до магазина и заглядываю внутрь, но увидев длину очереди, я замираю.

– Ты, должно быть, шутишь! – шепчу я себе под нос.

Человек, который только что вошел за мной хмыкает. – Можно подумать, что настал конец света.

Я хихикнула, полностью соглашаясь. Тогда я замираю, всматриваясь в пару темно-синих глаз, и сразу забываю то, что собиралась сказать.

Это мужчина.

До смешного привлекательный мужчина, сексуальный как ад, в идеально скроенном дизайнерском костюме. У него квадратная челюсть, темно-русые волосы и игривая улыбка, что вдруг заставляет меня забыть собственное имя.

– Сейчас, я встал в очередь за хорошим гамбургером, – он небрежно продолжает. – Черт возьми, я буду стоять даже за ребрышками, если они будут хорошо прокопченными. Но за горьким зеленым соком, который застревает в желудке? Нет, Спасибо.

– Так что ты здесь делаешь? – Я, наконец, обретаю дар речи.