Ух ты, какого хрена?

Грудью я ощущал биение ее сердца, но не по себе мне стало не из-за этого.

Не может быть. Почему, черт побери, мое подсознание именно сейчас решило выкинуть очередную шуточку? Я снова поцеловал ее под ушком – просто чтобы убедиться в своей адекватности, – и почувствовал, как она задрожала в моих объятьях. Вдохнув запах ее кожи, я зарылся носом в ее мягкие волосы.

Господь Всемогущий, я официально слетел с катушек. Как можно так пахнуть? Я стоял и просто дышал ею. Пять лет поисков этого запаха – и вот он. Прямо в моих объятьях. И сейчас я собирался превратиться в полнейшего извращенца, потому что неизвестность убивала меня. Мне было необходимо знать, что это за запах. Лосьон или еще какое дерьмо. Клэр по какому-то сумасшедшему стечению обстоятельств пользовалась аналогичной продукцией. Как только эта загадка разрешится, я смогу наконец-то раз и навсегда избавиться от этой чепухи.

– Возможно, дело во мне. Я всегда пахну шоколадом, – прошептала она. Ее руки скользнули по моим плечам и обвились вокруг шеи, а пальцы нежно погрузились в волосы на затылке. Что-то в этом жесте показалось мне настолько знакомым, что настал мой черед задрожать.

Ты только что процитировал «Смертельное влечение»? Это мой любимый фильм.

У меня своего рода бзик на странных, умных и темноволосых цыпочек.

На минуту, пока обрывки старались пробиться к центру моего разума, я забыл, как дышать. Держать ее в объятьях было настолько естественно – словно она была для этого предназначена или же бывала в них прежде...

Нет, не будь мудаком. Клэр – милая, красивая и приятная девушка. Не смущай ее своим воспоминаниями, особенно в этот момент.

Трахни меня нежно бензопилой.

Спроси насчет моего любимого фильма.

Прошлое, настоящее и глупые сны в борьбе за первенство кружились в моем подсознании. Внезапно я вспомнил, как плюхнулся на нее на той странной кровати. Ее тело в нужных местах было мягким, а кожа – гладкой, и мне не хватало прикосновений к ней. Она издавала самые потрясающие звуки, когда я ласкал языком местечко под ее ушком. Мне вспомнилось, как я вошел в нее и крепко зажмурился, потому что она была такой чертовски тугой и горячей, и я не хотел, чтобы все закончилось в самом начале. Мне вспомнилось, как я медленно двигался в ней и надеялся, что и ей так же хорошо, как и мне, потому что хотел заниматься этим целую вечность и только с ней. Мне вспомнилось, как, проснувшись наутро, я вдохнул еще витавший над простынями аромат шоколада и взмолился о том, чтобы когда-нибудь выяснить, кто она.

Чуть-чуть отодвинувшись, я заглянул ей в лицо. Я смотрел в ее глаза, мечтая, чтобы каждое из моих воспоминаний вернулось ко мне, чтобы я не чувствовал себя таким сбитым с толку. Ее пальцы все играли с моими волосами, и это вернуло меня в реальность.

– Какой твой любимый фильм? – прошептал я.

Затаив дыхание в отчаянном ожидании ответа, я смотрел, как выражение ее лица сменилось с довольного на озадаченное, а потом стало взволнованным. Почему она нервничает? Это же простой вопрос. Если только...

Ее взгляд заметался по моему лицу, и я увидел, как она сморгнула слезы. Ее глаза стали такими яркими и взволнованными, что в голове у меня всплыло еще одно воспоминание, и у меня перехватило дыхание. С абсолютной четкостью я увидел, как нависаю над нею, пристально глядя в ее глаза, а она обнимает меня ногами за бедра. Я вспомнил, как двигался в ней, и как заставил себя остановиться, когда увидел, как она быстро сморгнула слезы.

Я вспомнил ее стон, когда ей стало больно, и как спросил ее, все ли в порядке. Она так и не ответила на мой вопрос, просто взглянула на меня своими прекрасными яркими карими глазами, притянула мое лицо к себе и поцеловала. Лицо Клэр, глаза Клэр, тело Клэр...

– «Смертельное влечение», – прошептала она.

Когда я услышал ее тихое признание, мои мысли резко вернулись в настоящее, и я только и смог, что изумленно уставиться на нее. Ее тело в моих объятьях, ее дыхание на моем лице, звук ее смеха и ее румянец, когда она смущалась – я помнил все. Как мы заговорщицки подталкивали друг друга плечами, когда играли в пиво-понг, ощущение ее губ, когда я впервые поцеловал ее... это была она. Это была Клэр.

– Мой любимый фильм – «Смертельное влечение», – повторила Клэр, приняв мое изумленное молчание за тугоухость. Она смотрела на меня таким взглядом, словно умоляла о чем-то вспомнить. Словно надеялась, что до меня наконец-то дойдет, почему они с Лиз так странно вели себя в нашу первую встречу, и почему она так нервничала в тот вечер, когда мы оказались у Джима и Лиз в гостях, и почему старалась любой ценой избегать зрительного контакта. Почему у всех за столом было такое выражение лиц, будто они увидели привидение, когда Дрю ляпнул комментарий про девственницу. Почему она была так немногословна во время наших многочисленных разговоров в течение последних недель. Я уже знал о ней все. Она поделилась всем в ту самую ночь, несколько лет назад.

– Это ты, – прошептал я и взял ее лицо в руки. – Твою ж мать.

Она слабо усмехнулась и закрыла глаза, прижимаясь лбом к моему подбородку.

– Ох, ну слава тебе господи, – пробормотала себе под нос, но достаточно громко, чтобы я расслышал.

Я приподнял ее лицо.

– Но почему ты молчала? Наверное, считала меня полнейшим придурком.

Она хмыкнула.

– Так и было. Сначала. Лиз хотелось надрать тебе задницу.

– Думаю, ей все еще хочется, – невозмутимо произнес я. Она улыбнулась, и мои коленки ослабли.

– Честно говоря, я не знала, что и думать, когда увидела тебя, а ты ничего не сказал. Решила, ты оказался типичным придурком, у которого в колледже было полно секса на одну ночь. Но после того, как Джим поделился с нами твоей историей, до Лиз быстро дошло, что в ту ночь ты был слишком пьян, чтобы запомнить меня. Хотя я еще пытаюсь справиться с мыслью, что просто оказалась недостаточно запоминающейся.

Она рассмеялась над своей шуткой, но я понял, что это на самом деле ее тревожит.

– Не вздумай шутить на эту тему. Ты хоть представляешь, как долго я искал тебя? И каким шандарахнутым считает меня Дрю, потому что я до сих пор продолжаю искать лосьоны с запахом шоколада, ни один из которых и близко не стоит с тобой? Я уж было начал думать, что ты мне приснилась.

Я притянул ее ближе и прижался лбом к ее лбу – из опасения, что, если отпущу ее, то она снова исчезнет. Неужели все это происходит на самом деле? Дрю не поверит. Черт, я и сам до сих пор не верил.

– Либо ты той ночью напилась не так сильно, как я, либо у тебя чертовски хорошая память. Как, черт возьми, ты узнала меня? – спросил я, ощущая аромат ее кожи и улыбаясь.

Клэр открыла рот, собираясь ответить, но в этот самый момент дверь в магазин распахнулась. Когда мы оба повернулись ко входу, она внезапно высвободилась из моих объятий. В магазин влетел тот самый мальчонка, и я усмехнулся, предположив, что он вновь удрал от своего папаши.

– Мамочка! А у меня мороженое! – прокричал он, когда подбежал к нам.

Я разинул рот, потому что Клэр наклонилась и подхватила малыша на руки. А потом посмотрела на меня полным ужаса взглядом.

Твою ж мать. У нее есть ребенок. Я искал эту девушку пять лет, а у нее оказался ребенок. Мда. Что называется, конкретный пипец.

– Милая, я в паре шагов от того, чтобы купить твоему отпрыску детский поводок. Или ошейник с электрошокером. Интересно, на него нужно получать разрешение?

В магазин вошел папаша ребенка, с которым мы недавно пересеклись на улице, и я постарался не отшатнуться, когда тот приблизился к Клэр, которая присела на корточки, чтобы обнять ребенка с таким лицом, будто ее вот-вот стошнит.

У Клэр фетиш на стариков. Этому мужику, наверное, под полтинник. Да… Меня бы тоже стошнило. Гадость. Она трогала его старые, сморщенные яички. Держу пари, когда он кончает, из его престарелого члена вырывается дымок. Мужик, наконец, обратил на меня внимание и осмотрел с головы до пят.

– А ты кто такой? – спросил он, очевидно позабыв в связи с болезнью Альцгеймера нашу встречу пару минут назад.

– У вас старые яйца, – сердито проворчал я.

– Джордж! – воскликнула Лиз, выходя со своей части магазина к Клэр и помогая ей подняться на ноги. Пока я сверлил взглядом затылок мужика, Лиз подошла к нему, а он повернулся и заключил ее в объятья. Какого хрена у него лысина на голове? А на яйцах у него все еще растут волосы? Мне захотелось вдарить по его старым лысым яйцам.

Нервный взгляд Клэр метался между мной и Старичком-Снеговичком. Интересно, что он скажет о том, что было у нас Клэр. И о почти-поцелуе, чуть было не случившемся перед тем, как он вошел и помешал нам.

– Я спал с вашей женой, – заявил я и вызывающе сложил руки на груди.

Все трое в шоке разинули рот, а на их лицах отразилось замешательство.

– Ты спал с моей бабушкой? А она читала тебе сказку на ночь? Деда говорит, она храпит.

Джордж шагнул ко мне, и я нервно сглотнул. Если забыть о его старых яйцах, можно было не сомневаться, что он способен надрать мне задницу. Или убить меня, причем обстряпать мое убийство так, что все будет походить на несчастный случай.

– Пааап… – предостерегающе протянула Клэр.

Пап? Вот жеж... Я и в самом деле мудак. Мудак с синдромом Туретта. Клэр ни разу не упоминала его имени, когда говорила о нем. Именно этот мужик врезал кому-то по лицу за то, что его назвали дедулей. И я только что сказал в лицо этому человеку, что у него старые яйца. Он прямо сейчас убьет меня.

– О черт. Я не спал с вашей женой. Ошибочка вышла.

Он замер, и если бы у меня был мозг, то с этого момента я держал бы рот на замке. Но очевидно, в день раздачи мозгов я был пьян.