— Я тебе так сочувствую, — «пожалела» Ника. — Его в шикарный ресторан позвали, с множеством смен блюд, с прекрасной обстановкой и красивыми официантками, а у него несварение желудка, понимаешь.

— Да официантки там так себе, — отмахнулся Алекс и рассмеялся, когда Ника на него злой взгляд скосила. — Ладно-ладно, красивые там официантки были.

В следующий миг в него полетела конфета, которую он ловко поймал и вернул на место. Нике нравилось это его озорство во взгляде. Нравились их частые шуточки по поводу и без. Главное, что все было беззлобным и без обид. Да и она сама перестала на многое остро реагировать. Она заметно успокоилась с того момента, когда они окончательно примирились. Успокоился и Алекс. Ей даже было «позволено» называть его Лешей. Но почему-то теперь, когда это было можно, она придерживалась сокращения Алекс или полной версий имени.

— Эрик с Леной прислали пригласительные. Они наконец-то решились расписаться и отпраздновать это дело.

Алекс кинул, он был в курсе, коллеги все-таки.

— Николай говорил, ты у него про договор узнавала. Что, все еще считаешь дни, когда можно будет на прощание помахать и свалить? — Алексей прищурился. Говорил он серьезно, но голос был не злой. Интересовался как, между прочим.

Ника встала загадочно улыбнувшись и встала у него за спиной, обняла за шею склонившись к уху.

— Нет, — тихо пробормотала она, — просила внести некоторые поправки.

Он прищурился, пытаясь повернуть голову в ее сторону.

— Какие-же?

— Просила внести поправку, чтоб даже если тебе очень-очень захотелось, назад пути не было бы.

Он все же перетащил ее к себе и усадил на колени.

— А у тебя?

— Ну я могу ведь и передумать, мало-ли. Так что да, у меня возможность сбежать — остаётся!

— Я тебе сбегу! — прорычал он ей на ухо, и Ника рассмеялась под давлением щекотки.

— Ладно-ладно, сдаюсь! Я не спрашивала его про договор, просто интересовалась, как его сын с учебой справляется. Все же, он мой бывший ученик. И предлагала услуги репетиторства, если нужно.

— Дома так скучно? — пробормотал он, нежно покусывая ее кожу в вырезе футболки отодвигая материю назад обнажая грудь.

Дыхание стало прерывистым и Ника почувствовала попкой его возбуждение.

— А я думала, ты насытился…

Он хмыкнул, подняв на нее глаза.

— Тобой, никогда, — и он поцеловал ее, так, как только он умел. Так, что Ника забывала обо все кроме наслаждения, которое ощущала всем своим существом.

------------------------------------------

Может кому-то этот эпилог покажется и лишним. Но мне было трудно отпустить этих героев. Все еще трудно.