Вика Лонер - Собирая осколки

— Шерлок юный. Да, секретарша. Она хорошо знает свою работу и обладает редким качеством…

Ника догадалась, что он специально выдержал паузу, чтобы заставить ее проявить интерес. Она не стала разочаровывать мужа и оторвав голову от его плеча, вопросительно взглянула на мужа.

— Каким-же?

— Не смешивать личную жизнь с работай. Да и мужчины ее абсолютно не интересуют. Ни в каком плане.

— Хорошая секретарша, — согласно кивнула Ника, отвечая на его широкую улыбку и склонившись к его шее прихватила губами.

— Ну вот зачем, — тихо проворчал он, когда она оторвавшись еще раз лизнула темнеющее пятнышко. — Следов от твоих ногтей на спине, мне мало?

— Будешь знать, как уезжая в командировку оставлять на мне засосы, которые даже на замазать. Знаешь, как мне жарко было ходить в свитере с высоким воротником на работу?

Дьявольский блеск его глаз и такая же улыбка навели ее на мысль, что она хочет утащить его отсюда подальше, обратно в их номер и не выпускать долго-долго.

— Серебряков, хорош развратничать! У вас своя комната есть, не показывай плохой пример! — твердо потребовал вошедший Николай. Нике оставалось только порадоваться, что он не зашел пяти минутами раньше. Она попыталась встать, но Алексей ее не пустил, продолжая самодовольно ухмыляться и придерживать ее.

— Накажу, — строгим голосом прорычала она, глядя ему прямо в глаза. Он рассмеялся, отпустив ее.

Ника быстро вышла, чтобы не встречаться с взглядами с его начальником и с удовольствием пошла остужаться под прохладный душ.

— Ты ей уже про Макаренко рассказывал? — спокойно спросил Николай, усевшись на скамье и прикрыв глаза.

Улыбка Алексея тут же пропала, взгляд стал суровым.

— Нет.

— Не затягивай, — тихо посоветовал Николай и Серебряков вздохнул.

— Привет котенок! Я так соскучилась, — почти пропела Вероника, отпуская руку Алексея и тайком утерла слезы. — Как ты, почему так давно не звонил? Ну рассказывай солнце.

Она незаметно прибавила шаг, чтобы немного уединиться.

Алекс молча отстал, даже свернул на уже протоптанную дорожку ближе к морю предоставив Нике возможность спокойно поговорить.

Слушая собеседника, она внимательно следила за мужем. Спрятав руки в карманах, он молча шел к морю. Вчера, после того, как они с Николаем вернулся с бани, его словно подменили. Ни злорадства, ни ехидства, ничего. Какой-то отрешенный взгляд. Он не поддавался на провокации, спокойно реагировал на разного рода намеки со стороны коллег. Время от времени одаривая их тяжелым взглядом. А то и вообще сквозь них смотрел.

С ней он был нежен. И целовал, и обнимал и за руку держал. Ночь они провели в долгих ласках и под душем не разделялись. Но все ее попытки понять, что произошло игнорировались. Он просто переводил тему или отвлекал действиями.

Ника решила сильно не доставать его. Кто знает, о чем у него с начальством был разговор и почему ему так не хотелось разговаривать.

Вот и сейчас он стоял, уставившись на водную гладь. Легкий ветерок трепал волосы. Его щеки заросли еще сильнее, и при его таком отстраненном взгляде, облик становился еще мрачней.

Закончив разговор, она не спеша нагнала его и обняла со спины, просунув ладони ему в карман в поисках тепла. Так они простояли еще минут пять.

— Не хочешь узнать, кто звонил?

— Нет.

— А если все равно скажу?

Он покачал головой не оборачиваясь.

— Не надо.

— Почему?

— Потому, что тогда придётся еще кучу вопросов задать и самому на некоторые ответить.

Ей не нравилось, что у него такой глухой и безразличный голос. Ника обошла его встав перед ним и вновь обняла за талию.

— Мне Макс звонил, мой племянник. Мы с ним очень дружны, он мне как родной…

— Ника…

Она быстро зажала ему ладошкой рот и продолжа игнорировать его тяжелый взгляд.

— Он звонил, чтобы порадовать. Они с его мамой уехали в другой город. Он уже нашел себе там друзей и начал по ночам нормально спать. Ира устроилась на работу и через суд требует развода.

И я не поощряла Андрея вчера. Это его самоуверенность, что я просто упрямлюсь. Наташа была уверена, что я вся такая довольная всю неделю ходила, потому, что у меня любовник. Ведь не до замужества ни после я такой не была. А мне до чертиков обидно и больно было все произошедшее. И то, что квартиру всю переломали. И то, что ты даже не потрудился хоть одним словом ободрить и успокоить, когда я тебе позвонила…

Он отвел ее ладонь, но продолжил молчать.

— Я не злюсь из-за Лидий. Ты как-то обмолвился, что тебе не нравиться нетрезвые женщины. Значит, вряд ли подавался на ее соблазнения в тот момент.

— А может это я ее соблазнял?

— Не думаю, что у тебя настолько низкая самооценка…

Он безрадостно усмехнулся.

— Не надо Ника, давай сегодня без анализа. Ты меня не знаешь.

— Так расскажи, — Ника выдержала его взгляд.

— Как например, что?

— Как например, какие ты татуировки скрываешь по этой огненной? Татуировку своей группировки? Или имена возлюбленных? Скорее всего, портрет Анны! Нет, не угадала?

Он долго и молча смотрел на нее, потом поднял взгляд поверх ее головы и Ника отчетливо видела тень, что набежала на глаза. Она чувствовала кожей, что ему почему-то очень тяжело, но он никак не желал делиться.

— Алекс, нам с тобой еще минимум пять лет вместе быть. Может поделишься, что такого произошло, что ты сам не свой? Помоги мне тебя понять, — осторожно попросила она.

Так и не взглянув на нее, он приобнял ее за плечи и повел в сторону гостиницы.

— Пора возвращаться.

Кажется, она проснулась от собственного крика. Мокрая, в спутавшихся простынях. Она с трудом выбралась из плена постельного белья, не совсем понимая, где находиться и закончился ли сон. Но чувства подкатывающего к горлу комка заставил бежать в туалет.

Когда перед ней вдруг возник Алекс, она резко оттолкнула его в сторону и в последнею секунду подбежала к унитазу, чтобы опустошить желудок. Рвало ее сильно, Ника была уверена, что сейчас и все внутренности тут отставит, настолько плохо ей было. Когда спазм прекратился она еще несколько секунд прижималась к холодному кафелю туалета лбом.

— Ника…

— Уйди… уйди от сюда, — сипела Ника так как горло жутко болело.

Алекс не послушал, почти на руках вытащил ее из туалета и отнес в ванную. Ника вздрогнула всем телом, когда он плеснул в нее холодной водой. Через несколько минут, когда ей удалось отбиться от мужа, Ника села на пол в ванной прислонившись спиной к стене подтянув ноги. Алекс тяжело дышал напротив у стенки подтянув к себе одно колено обхватив руками.

— Что с тобой? — хрипло спросил он.

Ничего язвительного или остроумного на ум не приходило. А так хотелось послать и не чувствовать на себе этого внимательного взгляда.

Она запрокинула голову прикрыв глаза. Видок у нее сейчас должно быть то надо. Ночнушка задралась, волосы спутаны и скорее всего бледная как поганка.

— Просто что-то приснилось.

Что-то ужасное, настолько, что все еще перед глазами витала картинка.

— Тебе к врачу нужно обратиться.

— Не нужно, — Ника с трудом открыла глаза, но при этом старалась избегать смотреть на Алексея. — Просто плохой сон, пройдет.

— Тебя не первый раз так трясет после ночного кошмара. И мне ты рассказать не хочешь. Так может чужому человеку расскажешь.

«Ну да, ты то мне родной,» — чуть не ляпнула Ника, но вовремя сдержалась.

— Слышишь меня? — его голос стал напряжённым.

— Что мне ответить, чтобы ты оставил меня в покое? — едва слышно просипела она. Горло саднило.

На секунду поймав его взгляд, она тут же отвела свой. Она от сна то еще не отошла, а после этого взгляда ей вообще не по себе стало.

Алекс молча поднялся и ушел. Ника инстинктивно прислушалась к его шагам по лестнице, а потом тишина. После возвращения в воскресение, он очень сильно замкнулся в себе. Почти не разговаривал, отвечал односложно. При этом, он вроде и не избегал ее присутствия. Даже фильм приходил посмотреть вечером, когда она удобно во весь рост растянулась на диване. Сел перед диваном на пол, вытянув ноги и скрестив руки на груди. При этом, можно было поклясться, что содержание фильма он не уловил вообще. Слишком отрешенным был взгляд.

За эти пару дней, у Ники не однократно возникало желание чем-то его так задеть, чтобы наконец-то проявил нормальные, привычные ему эмоций. Да хоть пусть шипит и злиться, чем вот так. Глядя, как он молча ест, возникло желание ему туда по больше острого перцу насыпать или соли. А лучше сахара!

Еще возникала мысль, разбить к чертям его монитор. Вот сколько можно сидеть и что-то там строчить? И как-то не сильно волновало, что ей это потом как-то возмещать придётся.

Каких-то пару дней, а ей уже осточертели каникулы. Луше на работу ходить, чем днями на пролет сидеть грызть себя и анализировать, что же пошло не так.

Ремонт по страховке в ее квартире обещали начать делать только после новогодних праздников. А это значит, не менее двух недель рядом с живым трупом жить.

Скоро новый год, а ей даже домой не пойти было, чтобы в компании с интересными фильмами отпраздновать его. Может отправиться в какой-то ночной клуб, которые сейчас активно заманивали посетителей у них встречу такого праздника отметить? А что, отличная идея, когда она в последний раз напивалась до беспамятства?