— Кровь доставляет удовольствие плебеям, — сказал Ас-пар сухо. — Посмотри один бой, Кейлин. Может быть, это покажется не таким ужасным, как ты думаешь. Если же зрелище действительно не понравится тебе, можешь уйти, но сделать это надо осмотрительно, любовь моя. Мы не можем оскорбить нашего презренного хозяина.

Кейлин отправила послание Касии в то же утро, приглашая ее завтра прийти к ним в ложу, когда начнутся состязания. Касия с восторгом приняла приглашение.

На следующий день Кейлин встала рано, потому что состязания начинались в девять часов утра, а скачки проводились до полудня. Она тщательно обдумала свой наряд. Ее стола с круглым низким вырезом и длинными узкими рукавами была сшита из прекрасного мягкого белого льняного полотна. Нижняя треть рукавов, широкая кайма, а также широкая полоса на верхней части юбки были сотканы из золотых и изумрудно-зеленых шелковых ниток. Стола плотно подпоясывалась на талии широким кожаным ремнем с золотой чеканкой, украшенной изумрудами, которые гармонировали с золотисто-зеленым воротником вокруг шеи и искусно сделанной парой сережек. В соответствии с временем года Кейлин считала необходимым взять какую-нибудь верхнюю одежду, но ей не хотелось закрывать свой наряд. Она выбрала ярко-зеленый плащ, который закрепила на правом плече заколкой с овальным изумрудом в золотой оправе. На ноги надела позолоченные туфельки; костюм прекрасно завершали украшенная драгоценными камнями лента вокруг головы и золотистая вуаль.

Аспар, в пурпурно-золотистой вышитой парадной одежде из белого шелка, которую он надевал с тогой из прекрасной, расшитой золотом пурпурной шерсти, одобрительно кивнул, увидев Кейлин:

— Сегодня ты заставишь многих чесать языки, любовь моя. Выглядишь великолепно!

— Как и ты, мой господин, — ответила она. — Ты уверен, что мы не вызовем зависти? Я видела императора; у тебя, мой господин, гораздо более царственный вид, чем у него.

— Ты не должна делиться такими мыслями ни с кем, кроме меня, — произнес Аспар серьезно. — Лев хороший император. Он как раз тот, кто нужен Византии.

— Лев может быть императором Византии, — сказала Кейлин искренне, — но правитель моего сердца — ты, Флавий Аспар. Это все, что меня волнует, мой дорогой господин. — Она нежно поцеловала его.

Он засмеялся:

— О, Кейлин, боюсь, ты правишь не только моим сердцем, но и душой. Какая ты милая кокетка, любовь моя!

Касия и Василий уже ожидали их на ипподроме. Когда Аспар и Кейлин вошли в отделанную щелком ложу первого патриция, толпа, увидев генерала, начала скандировать:

— Аспар! Аспар! Аспар!

Он вышел вперед и, приветствуя их, поблагодарил со скромной улыбкой. Затем отступил назад, и люди постепенно успокоились. Справа от ложи императора сидел патриарх со своими фаворитами, обозревая все вокруг.

— Он не поощряет их, — заметил секретарь патриарха.

— Пока нет, — ответил патриарх. — Но, думаю, когда-нибудь он сделает это. Все-таки он странный человек, не так ли?

Внезапно ипподром взорвался бурей аплодисментов: император и императрица в сопровождении организатора состязаний и их гостей вошли в императорскую ложу. Лев и Вера восприняли восторг толпы со снисходительной улыбкой, а затем представили собравшимся Джастина Габраса. Ему громко аплодировали, а Габрас вяло помахал рукой.

Под звуки фанфар Лев выступил вперед и исполнил ритуал открытия. Когда маппа затрепетала в его пальцах, двери конюшни ипподрома распахнулись и колесницы первого заезда устремились вперед. Толпы криками поддерживали свои команды.

— Ты только посмотри на это! — злилась Флацилла. — Как Аспар и Василий осмелились привести своих шлюх на наши игры?

— Состязания для всех, моя дорогая, — ответил Джастин Габрас, жадно поглядывая на Кейлин. «Какое великолепное создание, — подумал он. — Как бы я хотел, чтобы она оказалась в моей власти хоть на несколько минут».

— Не думаю, что первый патриций империи должен выставлять напоказ свою любовницу, — упорствовала Флацилла.

— О, Флацилла, — сказала императрица, — твоя зависть просто изумляет, особенно учитывая тот факт, что вы с Аспаром оба не могли терпеть друг друга.

— Это не важно, — ответила Флацилла. — Аспар не должен показываться на людях с этой женщиной.

— Так вот почему он никогда не показывался с тобой, моя дорогая! — пошутил Лев и вместе с Верой засмеялся над обиженной Флациллой.

Она начала плакать.

— О Боже! — воскликнул Джастин Габрас. — Избавь меня от избытка эмоций. — Он вытащил белый шелковый платок и протянул его жене. — Вытри глаза, Флацилла, и не будь дурочкой.

— Вы ждете ребенка? — поинтересовалась Вера. — Что ж, тогда понятно, почему Флацилла располнела в последнее время. Флацилла кивнула и засопела.

— Уже более четырех месяцев, — призналась она.

Со всех сторон посыпались поздравления Джастину Габрасу.

— Могло быть хуже, — заметил Лев. — Что, если бы девочка оставалась женой Аспара, моя дорогая? Она взяла бы верх над тобой. В ее настоящем положении она вполне безвредна.

Вера не могла противиться искушению. Она улыбнулась с притворной любезностью Флацилле:

— Боюсь, что слухи подтвердились. Император и патриарх дали разрешение Аспару жениться на Кейлин Друзас. Флацилла побледнела.

— Вы не можете допустить этого! — Она задохнулась от возмущения. — Она ведь не более чем проститутка!

— О, Флацилла, — ответила Вера спокойно, — тебе нечего расстраиваться. Конечно, вступление девушки в наше общество необычно, признаю, но она лишь недолгое время пробыла на вилле Максима. Ее происхождение достаточно высокое, выше, чем у многих из нас. Она ведет себя очень скромно, так что заслужила похвалу даже твоего дядюшки-патриарха. Она будет хорошей женой Аспару, и, поверь мне, через некоторое время все остальное забудется, особенно если ты по-прежнему будешь вызывать скандалы, как случилось прошлой весной. Ты гораздо более распутна, как и половина женщин двора, по сравнению с малышкой Кейлин Друзас. — Императрица улыбнулась и взяла предложенный служанкой бокал вина.

Прежде чем Флацилла попыталась ответить, муж сильно ущипнул ее за руку.

— Молчи, глупая женщина! — прошипел он. — Это не имеет значения.

— Для тебя! — сердито огрызнулась Флацилла. — Я никогда не уступлю Кейлин. Никогда!

— О, Флацилла, — повторила императрица, — не расстраивайся. Посмотри! Зеленые выиграли подряд две гонки на этот раз. — Она повернулась к мужу. — Ты должен мне новое золотое ожерелье, мой господин, и браслет!

— О, я ненавижу ее! — пробормотала Флацилла глухо. — Как мне хочется отомстить ей за ее нахальство!

— Хорошо, но сейчас нельзя, моя дорогая, — ответил муж тихо. — Как любовница Аспара она неуязвима, а в качестве жены Аспара она пока чиста. Посмотри на нее, Флацилла! Скромная. Красивая. Скоро, готов спорить, она прославится своими добрыми делами. Она станет образцовой матерью, не сомневаюсь. Я не вижу у нее недостатков. Если бы они были, мы нашли бы способ испортить жизнь Аспару, но у нее их нет. Ты должна учитывать ситуацию. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась попусту, иначе потеряешь моего ребенка. Если это случится, я убью тебя своими руками. Ты поняла?

— Ребенок значит для тебя больше, чем я, мой господин?

— Да! Я никогда не имел законного сына, — сказал он.

— А я, мой господин? Я для тебя совсем ничего не значу, я для тебя просто кобыла, которая вынашивает твоего наследника?

— Ты моя единственная женщина, Флацилла. Я говорил тебе об этом много раз, но если ты хочешь снова услышать это, очень хорошо. Я никогда прежде не просил женщину выйти замуж за меня. Только тебя, но я хочу также ребенка, моя дорогая. Неужели твое плохое настроение испортит наши прекрасные отношения?

Она посмотрела на беговой круг, зная, что он прав, и ненавидя его за это. Она не решалась больше смотреть в сторону ложи Аспара, потому что не могла выносить вида своего бывшего мужа и Кейлин.

Состязания колесниц наконец закончились. Перерыв между скачками и боями гладиаторов длился целый час. Во всех трех ложах слуги подали легкий завтрак для своих хозяев. Когда они заканчивали есть, в ложе Аспара появился императорский стражник.

— Император и императрица хотят, чтобы вы и ваша госпожа почтили их своим присутствием, — сказал он, вежливо кланяясь.

— Ты не предупредил меня, — обратилась Кейлин к Аспару, давая знак Зиновию, чтобы тот принес тазик с душистой водой для мытья рук, и потом быстро вытерла их льняным полотенцем, которое Зиновий протянул ей.

— Я не знал, что они пригласят нас сегодня, — удивился Аспар. — Это большая честь, любовь моя. Таким образом они признают наши отношения! Назад нет пути, Кейлин!

— Ты прекрасно выглядишь, — прошептала Касия подруге. — Я наблюдала за Флациллой. Ее гложет зависть. Это твоя большая победа. Радуйся!

Аспар и Кейлин последовали за стражником в императорскую ложу. Там чета преклонила колени перед императором и императрицей. «Они так прекрасны! — подумала Вера, пока ее муж приветствовал гостей. — Я никогда не видела такой хорошей пары. Я почти завидую их любви друг к другу». Вера вернулась к действительности, услышав голос Льва:

— Моя жена тоже приветствует вас, госпожа Кейлин, не так ли, Вера?

— Разумеется, мой господин, — ответила императрица. — Вы можете добавить еще больше блеска нашему двору, госпожа. Мне говорили, вы из Британии, бывшей провинции. Это мрачная страна, по крайней мере мне так рассказывали.

— Это зеленая, плодородная страна, ваше величество, хотя там не столько солнца и света, как в Византии. У вас весна приходит раньше, а осень позже, чем в Британии.

— И вы соскучились по вашей зеленой и плодородной стране? — вежливо спросила императрица. — Осталась ли у вас там семья?

— Да, — ответила Кейлин. — Я иногда скучаю по Британии, ваше величество. Я была счастлива там, но… — добавила она с милой улыбкой, — теперь я счастлива здесь с моим дорогим господином Аспаром. Там, где он, — там мой дом.