Сьюзен Джонсон - Снова и снова

Пусть себе вопит сколько влезет. Рыцарь резко взял с места в карьер, с каждым скачком удаляясь от замка.

И никому не пришло в голову пускаться за ними в погоню в ночь на Крещение.

Скачка до Кеттлстон-Холла была недолгой и на удивление молчаливой. Как только Кэролайн вывезли из замка, она осознала бесполезность своих криков. С таким же успехом она могла бы выть на луну. У неё и так саднило в горле от первого вопля, выпущенного во всю силу лёгких, – и какая от него была польза? И во всём, во всём был виноват Саймон, и только он. Ну кто ещё мог бы додуматься до этого смешного, бессмысленного, жестокого и чудовищно оскорбительного похищения?! Почему он не в состоянии вести себя так, как ведёт себя нормальный, воспитанный человек, когда ухаживает за дамой? Хотя, конечно, она хочет слишком многого от такого типа, как Саймон. В любом случае отныне только от неё зависит, скоро ли ей удастся вернуть свободу, и с этой целью она затихла в руках у Саймона, обдумывая свои плачевные возможности, если уж на то пошло.

Саймон уже получил то, что хотел, и его больше не волновало, будет Кэролайн кричать или нет. Но всё же ему стало значительно легче, когда она заткнулась. Он едва не потерял терпение, пока старался выдержать эти леденящие душу вопли. Учитывая обстоятельства их прибытия в Кеттлстон-Холл и её несравненное упрямство, он немного изменил расписание на этот день. Оставалось лишь надеяться, что все его приказания выполнены в точности, а Обри не составит труда догнать жеребца, идущего под двойным грузом. Как только они доберутся до дома, нужно ещё раз напомнить Обри, что придётся сократить венчание до самых необходимых пределов. Кэролайн слишком непредсказуема. Вот как сейчас. Он даже постарался заглянуть ей в лицо: уж не заснула ли его прекрасная пленница?

– Я составляю церемонию твоей казни, – проворковала она, наградив его томным взглядом из-под ресниц.

Ну да, безусловно, в определённом смысле её можно всё-таки считать предсказуемой.

Оставалось лишь уповать на то, что она сама пойдёт под венец, и её не потащат волоком.

Даже с учётом всех поворотов прихотливой горной дороги путь до Кеттлстон-Холла не занял много времени. Подъезжая к воротам, Саймон обратил внимание на свежие следы колёс и довольно улыбнулся. Отлично. Всё необходимое уже доставлено из Лондона.

Перед парадной дверью пылали яркие факелы, и весь дом был освещён в честь праздника. Саймон мельком взглянул на фасад: он сам впервые видел своё недавнее приобретение и с удовлетворением отметил, что особняк отличается изысканной чистотой и строгостью линий. Многие провинциальные архитекторы портили свои творения из самых лучших побуждений, украшая их сверх всякой меры. Но это квадратное здание из красного кирпича с двумя изящными крыльями производило впечатление элегантности и простоты. Саймон быстро пробежался взглядом по окнам трёх этажей, в каждом из которых мерцал свет от множества канделябров, и попытался угадать, на котором из них расположены господские покои.

Он не забыл приказать, чтобы всё в них было наготове.

Так же, как и в часовне.

Он посмотрел сверху вниз на Каро и улыбнулся. На этот раз её глаза были закрыты. Она наверняка дуется. Но кому, как не Саймону, лучше всех известны способы заставить эти милые губки улыбаться! Он изучил их ещё много-много лет назад!

Услышав стук копыт, из парадного им навстречу выбежали слуги. Знакомые лица, из его особняка в Лондоне. Он заранее отправил на север нескольких своих лакеев.

Ловко соскочив на землю с Каро на руках, он строго заглянул ей в лицо. Не хватало ещё, чтобы она устроила сейчас сцену! Впрочем, со сценами или нет, он всё равно на ней женится, С той минуты как Саймон покинул парижский особняк Лувуа, он ни разу не поколебался в принятом решении. И уж если ему действительно невдомёк, что такое настоящая любовь, с безумной страстью он знаком отлично. Бешеное желание обладать ею поглотило все его мысли, лишило его душевного покоя и чуть не заставило окончательно спиться.

Итак, он провёл в седле трое суток, он мёрз и страдал на этих жутких зимних дорогах.

Он распинался, как дурак, в замке Незертон.

И все ради женщины, которая воротит от него нос.

В некотором смысле ему повезло, что Каро забралась так далеко от Лондона.

Друзья без малейшего сожаления подняли бы его на смех, пронюхай они о таком успешном сватовстве.

Тогда как во всех городских клубах стали бы заключаться пари по поводу предполагаемой даты рождения их первенца, а охочие до сплетен кумушки не поленились бы по пять раз пересчитать сроки на пальцах: зачали ребёнка до брака или после? Впрочем, эту возможность у них всё равно никто не отнимет. Он с досадой поморщился, утомившись от этих неприятных мыслей.

Парадная дверь распахнулась, и на крыльцо торопливо вышел дворецкий, положив конец его размышлениям.

Приблизившись к ним, этот пожилой мужчина с неподдельной тревогой спросил:

– Леди нездорова, милорд?

Саймон и сам был бы не прочь это узнать: его насторожила непривычная молчаливость Кэролайн. Она даже перестала вырываться.

– Она просто слишком устала, – сказал Саймон, втихомолку надеясь, что она не опровергнет его слова каким-нибудь сногсшибательным заявлением.

– Да, я устала, – подтвердила Кэролайн. Она по-прежнему пылала жаждой мести, но понимала, что старый дворецкий ни в чём не виноват, и не хотела ставить в неловкое положение прислугу.

– Пожалуй, нам стоит войти внутрь и согреться, – заметил Саймон, направляясь к парадной двери. – Кстати, я – Харгрейв, – добавил он, обращаясь к дворецкому, семенившему рядом.

– Так мы и поняли, милорд. Ваша светлость, позвольте представиться: я – Итон, а вот это моя жена, миссис Хоппер, – проговорил он на ходу, кивая в сторону женщины, замешкавшейся у входа. – Она служила экономкой у виконта Мэнли более двадцати лет.

Саймон на миг задержался у двери и ободряюще улыбнулся полной женщине, присевшей в низком реверансе.

– Надеюсь, вы и мне послужите верой и правдой. Полагаю, все прежние слуги остались на местах?

– Да, сэр. – Из голоса Итона волшебным образом улетучились испуганные дрожащие нотки.

– Хорошо. Превосходно. Ну что ж, показывай дорогу. – Саймон улыбнулся ещё раз, с удовольствием обратив внимание на то, какое облегчение читалось на лицах экономки и дворецкого. Ему следовало с самого начала предупредить Гора, чтобы он успокоил слуг и пообещал, что все они останутся на своих местах. На миг Саймону даже стало неловко за свою беспечность.

– Да, сэр, вот сюда, сэр. Мы выполнили все, как вы приказали. Соблаговолите следовать за мной, сэр.

Кэролайн чувствовала себя безвольной куклой, а скорее просто частью багажа, чьё мнение никого не интересует. Если она попытается сейчас поставить Саймона на место, разразится жуткая сцена, и от этого всем станет ещё хуже. Слуги их совершенно не знают. Судя по всему, Саймон вообще явился сюда впервые. Вряд ли Кэролайн может рассчитывать на чью-то помощь: она видела, как важно было для дворецкого сохранить за собой это место. Наверняка старик прослужил в этом доме всю свою жизнь.

И кому, как не ей, судить о том, что чувствует человек, лишённый крыши над головой и вынужденный искать новую службу.

Но разве она, Кэролайн, обязана жертвовать своей свободой и становиться женой их хозяина ради того, чтобы им не пришлось сниматься с обжитого места? Или, если уж на то пошло, могут ли повлиять её поступки на авторитет Саймона перед его челядью? Помешает ли это задуманной им свадьбе?

Увы, ответ напрашивался сам собой.

Стараясь сохранять рассудительность и не поддаваться панике, Кэролайн прикинула про себя, что она могла бы предпринять.

– Ты будешь вести себя прилично? – шёпотом спросил Саймон, перенеся её через порог своего нового дома.

– А у меня есть выбор? – ответила она таким же шёпотом.

– Хорошая девочка. – И он опустил её на пол с таким видом, будто нисколько не сомневался в её покорности.

– Размечтался! – прошипела она, а вслух капризно произнесла: – Я ужасно проголодалась!

Саймон покосился на неё, не скрывая подозрения, но получил в ответ ослепительную улыбку.

– Чего тебе угодно, моя радость? – Его голос мог показаться мягче шелка, но в тёмных глазах затаилась тревога.

– Кексов, – сказала она. – И горячего чаю – для начала.

Столь откровенный намёк на то, что предвидится некое загадочное продолжение, только усугубил его тревогу.

– Мы выпьем чаю в моих покоях. – Пожалуй, будет нелишним затащить её подальше в дом. – А мне подайте бренди!

– Да, сэр, пожалуйте сюда! – Дворецкий с низким поклоном повёл Саймона и Кэролайн к широкой лестнице.

Хозяйские покои состояли из нескольких просторных комнат, в каждой из которых жарко пылал камин. Здесь недавно поменяли обстановку; вся мебель была совершенно новая. Возможно, это – помимо карточных долгов виконта Мэнли – также стало причиной его финансовых затруднений. Итон провёл господ по всем комнатам, попутно закрыл шторы на окнах, низко поклонился и оставил их вдвоём, пообещав, что чай будет подан в самое ближайшее время.

Кэролайн так и стояла посреди гостиной, закутанная в его дорожную накидку, свисавшую до самого пола. Саймон медленно подошёл к ней, раздвинул складки тяжёлого влажного сукна и снял накидку с её плеч. Осторожно провёл пальцем по бледной щеке и заметил:

– У тебя усталый вид.

– Ничего удивительного – после двух недель непрерывных балов и вечеринок. – Это дерзкое признание явно было рассчитано на то, чтобы спровоцировать его гнев. Удар попал в цель, но Саймон ответил не сразу. Он бросил накидку на стул и только после этого повернулся к ней:

– Возможно, я буду не так требователен, как твой смазливый любитель оперы. – Его взгляд налился холодной яростью. – Или он тоже способен дрючить тебя всю ночь напролёт?