Сьюзен Джонсон - Снова и снова

– Кажется, сказала. – Он промокнул полотенцем её живот.

– Это хорошо, – довольно улыбнулась она, – потому что я хочу ещё раз!

– Ты, наверное, надеешься, что завтра проспишься и все забудешь? – усмехнулся Саймон.

– Опять будешь обзываться? – Она резко села и отняла у него полотенце.

– Ненасытная шлюха! – Но его голос звенел от сдерживаемого смеха.

– Насколько мне известно, это самый любимый тобой тип женщин. – И она медленно, со вкусом принялась снимать чулок вместе с подвязкой, нисколько не сомневаясь, что Саймон караулит каждое её движение.

Она действительно была сильно пьяна, и на какой-то краткий момент Саймон разозлился. Не из-за её теперешнего состояния, но из-за возможности таких эпизодов в прошлом, когда Каро так же неистово хотела секса. Он положил руки ей на плечи и вынудил остановиться.

– Ты соображаешь, где находишься? – тихо спросил он.

– В том смысле, понимаю ли я, кто со мной?

– Да, это я и имел в виду. – Его пальцы с силой впились в её плечо.

– Я обожаю, когда ты начинаешь меня ревновать, Саймон Блэр из Монксхуда! Удовлетворён?

Он молча отпустил её.

А она как ни в чём не бывало снова взялась за чулок, словно разговор шёл о плохой погоде. Каро сняла один чулок, потом второй, потом скинула нижнюю юбку, и все это под критическим взглядом Саймона. Наконец она повернулась к нему и подняла руки:

– Будь душкой и помоги мне снять платье. Это не так уж трудно. – Ей пришлось добавить: – Пожалуйста! – потому что Саймон и не подумал пошевелиться. – Ты единственный мужчина, с которым я делила постель! – произнесла она вызывающим тоном.

– Провались ты к чёрту! – с чувством вырвалось у Саймона. Но он всё-таки выполнил её просьбу.

– Ну вот. – Она довольно вздохнула, сидя перед ним совершенно голая, божественно прекрасная и неотразимая в своём бесстыдстве, как благоуханная орхидея. – По-моему, теперь твоя очередь раздеться.

– Если я не ошибаюсь, сегодня ты решила извести меня своей ненасытностью?

– Да, это очень похоже на правду. Ты ведь не прочь мне поспособствовать? – Не дожидаясь ответа, она опрокинула его на спину, заставила выпрямить ноги и погладила напряжённое копьё со словами: – И кто-то ещё говорит о ненасытности…

Она мигом оказалась на нём верхом. Медленно двигая бёдрами в древнем колдовском ритме, Каро протянула руку, чтобы ослабить узел его галстука. Иногда ей нравилось изображать из себя опытную соблазнительницу и медленно раздевать его, по-прежнему оставаясь наверху и завораживая размеренными движениями прекрасного тела. Она сама задавала ритм и нарочно не позволяла ему к себе прикасаться.

Он заставил себя покориться её желанию, хотя всё ещё был возбуждён настолько, что в любую минуту мог сорвать с себя маску подчинения. Вдобавок она сделала ошибку, когда сказала:

– Я никогда не позволяла прикасаться к себе другим мужчинам.

Столь грубая ложь, даже в виде игры, моментально разбудила дремавшую ревность, и вместо того чтобы покорно внимать её желаниям, он сжал в руках пышные груди.

– Тебе не позволено, – заявила она с холодной надменностью.

– А ты попробуй мне помешать! – прошептал он, лаская нежную упругую плоть.

– Я настаиваю!

Он не обращал внимания.

– Саймон! Перестань!

Мало того, что он не подчинился, – сильные руки легли ей на талию и заставили подняться, так что теперь она едва доставала до кончика влажного копья. И тогда Саймон вкрадчиво прошептал:

– А этому парню ты позволишь к себе прикоснуться, не так ли?

Её груди приподнялись, умоляя о новых ласках, а спина выгнулась под его горячими пальцами.

– Да… да…

– И если ты будешь вести себя очень хорошо. – Он ещё немного приподнял её, и Каро жалобно застонала, окончательно расставшись с его чудесным копьём. – Я позволю тебе кончить ещё разок.

– Я буду хорошей! – задыхаясь, пообещала она, сосредоточившись на том, как влажное копьё щекочет её лоно. – Честное слово, буду!

Вспышка ревности была такой сильной, что ему стало трудно дышать. Сколько ещё мужчин могли довести её до такого исступления?

– Бесстыжая шлюха! – воскликнул он, больно вонзая пальцы в податливую плоть.

Она закричала в ответ, но не от боли, а от отчаяния, потому что никак не могла снова опуститься на его копьё.

Ему следовало оттолкнуть от себя эту женщину.

И он бы непременно так и поступил, если бы их соитие не было столь безупречным.

– Пожалуйста! – прошептала она, посылая ему томный взгляд.

И он опрокинул её на спину с особенной жестокостью и овладел ею грубо и безжалостно, не в силах подавить душную, жгучую ревность, от которой впору было сойти с ума.

И она отдавалась ему, принимая каждый рывок с такой же дикой грубостью и жадностью. И Саймону ничего не оставалось, как мысленно поблагодарить тех неведомых добрых духов, что вернули ему эту великолепную страстную женщину, приведя их обоих под своды замка Незертон.

Никто не любил его с такой страстью, как Каро.

Никто не был столь же ненасытен.

Или откровенен в своих желаниях.

Она была так же неутомима, как Саймон, и не уступала ему в этом удивительном состязании.

До сих пор он сам не понимал, как тосковал все эти годы по своей Каро и по тому, что мог получить только у неё.

И не осознавал, как они были похожи.

Солнце уже поднималось на небосвод, но он лишь прижал её к себе ещё теснее, не в силах расстаться, приходя в отчаяние от необходимости изображать просто знакомых, когда они встретятся на людях внизу.

Невозможность быть вместе с Каро сводила его с ума, тем более что до сих пор он ни в чём не знал отказа и мог удовлетворять даже самые дикие прихоти, У него не укладывалось в голове, почему Каро должна служить гувернанткой у чужих людей. Господь свидетель, он мог содержать на свои деньги сотню гувернанток, даже тысячу, если захочет. Не то чтобы она интересовала его в качестве воспитательницы, конечно. Он невольно поёжился, вспомнив некоторые минуты минувшей ночи. Ему надоело изображать из себя пай-мальчика перед Йеном и Джейн ради каких-то дурацких приличий. Всё равно он рано или поздно покинет замок Незертон. Он и так загостился. Но при этом он хотел, чтобы утром с ним в постели была его Каро: в точности как сейчас. А в том, что она должна согревать его кровать по ночам, не было никаких сомнений. Решение созрело само собой и выглядело вполне естественным.

– Переезжай и живи у меня, – предложил он.

Приятной дрёмы как не бывало; она моментально пришла в себя и посмотрела на него, как на ненормального.

– Жить у тебя?!

– Вот именно, – кивнул он.

– С какой стати?

– Как с какой? С такой, что нам хорошо вдвоём.

– Если я буду жить у тебя, – глухо проговорила она, – то кем же я тогда стану?

– Вечно ты все испортишь, Каро!

– Я ещё не опустилась до того, чтобы стать содержанкой, – холодно процедила она.

– Помилуй, у меня и в мыслях не было ничего подобного! Я куплю тебе дом, и ты будешь в нём полной хозяйкой. Ты можешь оставаться совершенно независимой. Разве не об этом ты мечтала? Зато нам не придётся прятаться по тёмным углам, как будто мы что-то украли.

Она села.

– Ты предлагаешь мне независимость в награду за сексуальные услуги? И нечего убивать меня взглядом! Разве я сказала неправду? И к тому же у меня нет денег, чтобы содержать собственный дом, даже если ты сдержишь слово и купишь его на моё имя.

– Ну вот, опять у тебя всё выходит шиворот-навыворот! – проворчал он с досадой.

– Тебе вовсе ни к чему что-то покупать, Саймон! Я не хочу, чтобы ты что-то покупал. Я вполне могу сама себя обеспечить.

– С такой ценой за свои услуги – нисколько не сомневаюсь, – в тон ей ответил Саймон.

– Этот список и эта цена должны были лишь отпугнуть тебя!

– Да ты, оказывается, совсем не разбираешься в мужчинах! – Его взгляд был полон откровенного цинизма.

– Или в мужчинах такого пошиба, готовых на всё ради удовлетворения своих капризов!

– Что-то непохоже, чтобы ты приняла моё предложение. По-моему, это как раз и говорит о том, что мой каприз останется неудовлетворённым!

– Ах, бедняжка! А может, этот урок пойдёт тебе на пользу?

– Так, значит, ты отказываешься?

– Ты потрясён? Ты никогда не встречал женщину, способную от тебя отказаться? Полагаю, до сих пор у твоего дома стояла очередь из желающих сделаться твоими любовницами! – Её голос заледенел от ядовитого сарказма.

– Пропади ты пропадом, Каро! Речь идёт вовсе не о том, чтобы стать моей любовницей! – Если уж быть точным, он всегда следил за собой и ни разу не сделал столь далеко идущего предложения ни одной женщине.

– Вот и хорошо. Значит, я могу со спокойной душой вежливо поблагодарить тебя за щедрое предложение, а ты вежливо уберёшься отсюда в Лондон.

– А если я не захочу убраться?

– Это уже не мои трудности. – Она стала подниматься с их импровизированного ложа. – С твоего позволения, я бы хотела одеться. Мне уже пора вставать.

– Нет, ещё рано. – Он поймал её за руку.

– Отпусти меня. – Её голос был холоден как лёд.

– Ты хочешь, чтобы я ушёл?

– Я очень хочу, чтобы ты ушёл. – Она попыталась вырвать руку.

– И ты совсем не заинтересовалась моим предложением?

– Если мне когда-нибудь захочется стать шлюхой, я непременно поставлю тебя об этом в известность. Но на данный момент я не испытываю такого желания.

– Но всё-таки это не исключено? – многозначительно спросил он.

Она напряглась всем телом и вперила в Саймона убийственный взгляд.

– Возможно, в тот день, когда реки потекут вспять. Но и тогда это вряд ли случится.

– В таком случае почему бы не назвать это прощальной вздрючкой? – Он дёрнул её за руку, опрокинув на пол.