Сьюзен Джонсон - Снова и снова

– Спасибо. Я обещаю вам быть осторожной.

– Значит, мой долг можно считать выполненным. – Джейн с облегчением перевела дух. – Ни один мужчина в Лондоне не разбил столько женских сердец, сколько лорд Блэр. К сожалению, при всём его внешнем лоске и обаянии на самом деле он совершенно лишён сочувствия к нашему полу. Его отношения с женщинами сводятся исключительно к чисто… э…

– Физическим?

– Вот именно. Честно говоря, его последняя пассия была буквально шокирована, когда он вдруг покинул её, не попрощавшись, и умчался на север. Моя сестра описала мне это событие. Весь Лондон потрясён этим скандалом. Судя по всему, леди Блессингтон поставила лорда Блэра в известность о том, что у неё будет ребёнок и что этот ребёнок от него. Лорд Блэр, с которым она в этот момент лежала в кровати, тут же встал, пожелал ей доброй ночи и покинул город.

Так вот что погнало его на север в самый буран!

– Похоже, он и правда совершенно бесчувственный тип, – заметила Кэролайн, сурово поджав губы.

– Его вообще не волнует ничто, кроме собственных удовольствий. И это довольно грустно. Лорд Блэр – выдающаяся личность и при желании может стать настоящим другом. – Джейн виновато улыбнулась Кэролайн. – Вы можете счесть меня предательницей за такие речи, но во всём, что не касается женщин, Саймон – самый лучший из мужчин.

– Я понимаю. – Уж кому, как не Кэролайн, была известна та неистовость, с которой Саймон гонялся за новыми приключениями. – Я благодарна вам за заботу. Став вдовой, я быстро научилась не поддаваться чарам слишком обаятельных мужчин. Но вы великодушно побеспокоились обо мне.

– Я сделала то, что считала должным, и отныне нам больше нет нужды вдаваться в эти низменные материи. – Джейн снова взялась за чашку и улыбнулась. – Мне гораздо больше нравится обсуждать с вами моих детей, лошадей и собак. Полагаю, вы не большая поклонница охоты.

– Я уже забыла, когда охотилась в последний раз.

– Не желаете присоединиться к нам? – Она усмехнулась. – После того как вас предупредили?

– Нет, спасибо. – Кэролайн достаточно было взглянуть на зимний пейзаж за окном, чтобы вздрогнуть при мысли о том, как там холодно. – Горящий очаг в комнате для занятий привлекает меня гораздо больше.

– Мы с Йеном кажемся вам ненормальными, не так ли? – рассмеялась Джейн. – Но нам действительно нет жизни без этих прогулок. Тому, кто сам не почувствовал прелесть погони за зверем, этого не объяснишь.

– Главное, чтобы вы сами были довольны своей жизнью. И вовсе ни к чему объяснять это всем и каждому.

– Это верно. Я действительно довольна своей жизнью. Ну что ж… – Графиня поправила у себя на коленях салфетку. – На этом закончим. Вы свободны. Скажите детям, что мы увидимся с ними за чаем.

Всё, о чём могла думать Кэролайн, возвращаясь по коридору в свою комнату, это в каких выражениях она задаст вопрос о леди Блессингтон, как только снова повстречается с Саймоном. И пусть будет проклята навек его чёрная, гнусная душа!

Последняя выходка Саймона всё не шла у Кэролайн из головы, совершенно лишая её возможности сосредоточиться на свойствах французских глаголов. Это моментально заметили дети.

– Каро, я уже два раза спрягал aller! – пожаловался Хью, не спуская с неё внимательного взгляда. – Ты что, не слышишь?

– И я тоже! – заныла Джоанна. – Я тоже два раза! Ты заболела, что ли?

– Нет, милая. Я просто задумалась о посторонних вещах. Простите меня.

Но это повторялось снова, и Кэролайн стало ясно, что в таком состоянии лучше оставить французский язык в покое. Она предложила своим воспитанникам провести остаток утра за рисованием. Пусть изобразят костюмы, в которых они будут встречать Рождество. Теперь ей не требовалось следить за ними так внимательно, достаточно было время от времени подавать одобрительные реплики. Но даже на это у неё не хватило выдержки.

– Нет, Каро, ты и правда сегодня заболела! – решительно заявила Джоанна, после того как гувернантка в очередной раз назвала её костюм ангела нарядом феи. – На Рождество феев не бывает!

– У тебя глаза смотрят в разные стороны, – авторитетно подтвердил Хью. – Это от болезни.

Кэролайн не могла не заметить, какой надеждой было проникнуто это утверждение.

– Полагаю, нас не станут ругать, если мы возьмём и прогуляем один день?

– Мама говорит, что, если много читать, вокруг глаз появятся морщинки! – с торжеством сообщила Джоанна.

– А папе вообще всё равно, – кивнул Хью.

– Но сегодня не очень подходящая погода для прогулок, – с сомнением проговорила Кэролайн, выглянув в окно.

– Подходящая, подходящая! Мой пони любит дождик! – заверещала Джоанна. Она уже выскочила из-за стола.

– Нас может отвезти Чарли, – сказал Хью. – А мы привезём тебе из деревни гостинец.

Ну разве можно было устоять перед такой щедростью?

– Буду очень рада, – сказала Кэролайн.

Дети вихрем понеслись одеваться потеплее, чтобы не бояться промозглой сырости, а Кэролайн наконец-то осталась наедине со своими мыслями. Ей вдруг стало интересно: можно ли уловить, когда наступает роковой час и добродушные, милые мальчики превращаются в опасных, эгоистичных мужчин?

Впрочем, как бы она ни сердилась на Саймона за его распутство, как бы ни ломала голову над загадками человеческой природы, это не более чем пустая трата времени. Она может мечтать о чём угодно – он всё равно будет поступать по-своему. Он всегда так делал.

Она встала из-за стола, вернулась к себе в комнату и на миг застыла неподвижно, охваченная тревогой и растерянностью: чем же занять себя на протяжении этих часов? Ей на пользу пошло бы любое занятие, способное отвлечь от мрачных мыслей, а ещё лучше – новая жизнь. Эта идея вызвала у Кэролайн грустную улыбку. Если всё-таки допустить невозможное хотя бы в мечтах, сегодняшний день вполне подходил для того, чтобы снова взяться за отложенную в долгий ящик рукопись. Она не прикасалась к своей книге, с тех пор как вернулась из Франции. Роман, которым она занималась урывками на протяжении последних двух лет, стал своеобразным способом спасения от реальности. А в этот мрачный, одинокий день ей, как никогда прежде, хотелось отгородиться от тягот и несправедливостей внешнего мира.

Пока Кэролайн перелистывала страницы рукописи, пестревшие множеством поправок и дополнений, и время от времени добродушно посмеивалась над выходками своих персонажей, разговор за ленчем, накрытым прямо в поле для высокородных охотников, сделался весьма напряжённым и грозил превратиться в ссору.

– Коль скоро леди Кэролайн не чужда нашему кругу, почему бы нам не пригласить её на обед? – говорил Саймон. – В качестве дружеской поддержки. Ты же сама сказала, что она недавно овдовела.

– Когда речь шла о женщинах, ты всегда отличался довольно оригинальными представлениями о том, что значит дружба, не так ли? – заметил Йен, не скрывая иронии.

– Я не в восторге от этой идеи, – подхватила Джейн.

– Почему? – Саймон сделал вид, будто не заметил её сурового тона.

– Честно говоря, я даже не постеснялась предостеречь её насчёт тебя, если угодно знать. И скорее всего она сама откажется от приглашения.

А вчера Каро не обмолвилась об этом ни словом!

– Когда ты успела её предупредить? – Всем своим видом он дал понять, что интересуется из чистого любопытства: Джейн – хозяйка в своём доме и имеет полное право говорить со своей гувернанткой о чём угодно.

– Я побеседовала с ней сегодня утром. За тобой тянется скандальный хвост от самого Лондона. И я подумала, что ей следует об этом знать.

– Ты рассказала ей и об этом? – насторожился Саймон.

– Ну… не совсем так. – Джейн соврала, испуганная вспышкой его гнева. – Я просто сказала, что твои чары могут оказаться опасными.

Он не спускал глаз с её раскрасневшегося лица и прикидывал про себя, как много она успела выболтать на самом деле. Ну что ж, скоро это выяснится. Если ей известно о скандале с леди Блессингтон, то уж Каро не станет этого скрывать.

– Надеюсь, ты хотя бы ради справедливости упомянула и о том, что я чертовски хорошо воспитан, – мрачно процедил он, стараясь вернуть своим манерам былую учтивость. До вечера ещё достаточно времени. Он успеет придумать для Кэролайн подходящее объяснение.

– Да, конечно. Я сказала, что во многих отношениях ты можешь считаться образцом джентльмена.

– Ara. – Он отлично уловил предательскую дрожь в её голосе. Так же, как и то, с какой осторожностью Джейн подбирает слова. – Если я пообещаю быть за обедом образцом джентльмена, ты позволишь леди Кэролайн присоединиться? Не забывай, когда-то мы жили по соседству и дружили семьями, и было бы верхом неучтивости держать её где-то наверху, со слугами.

У Джейн вырвался тяжёлый вздох.

– Будь ты хоть трижды джентльмен, Саймон, ты все равно заморочишь ей голову, и у меня на руках останется гувернантка, очумевшая от любви.

«Если не от чего-то похуже!» – мрачно подумал Йен. А вслух сказал:

– Джейн говорила, что Кэролайн ищет уединения и тишины. Это одна из причин, по которой она выбрала Йоркшир. Вряд ли ей захочется терпеть наше общество за обедом.

– Вам что, трудно спросить? – не сдавался Саймон. – Всё равно через день-другой я избавлю вас от своего присутствия. Я решил купить Кеттлстон-Холл.

– И когда же ты успел принять такое решение? – с подозрением спросил Йен.

– Нынче утром. Я отправил письмо виконту Мэнли и немедленно получил ответ. Судя по всему, вы были правы, когда сказали, что ему до зарезу нужны деньги. Он с готовностью принял моё предложение.

– Но ты даже не взглянул на его поместье.

– Ты же сам говорил, что это превосходное место. Я готов положиться на твоё мнение. В каком направлении оно отсюда?

– Из нашей башни ты можешь увидеть господский дом, – сказал Йен, махнув рукой. – По прямой до него не больше мили, хотя дорога сильно петляет. Не хочешь туда прокатиться?