Сьюзен Джонсон - Снова и снова

Это было так соблазнительно… Она слишком долго боролась в одиночку.

Но суровая реальность рано или поздно все равно вторглась бы в её жизнь, а ведь она, как никто другой, успела изучить повадки Саймона и его ветреный нрав.

Ни то ни другое не могло внушить ей уверенность в будущем.

Она знала это ещё пять лет назад и будет напрасно морочить себе голову, пытаясь высмотреть в нём хотя бы малейшие перемены к лучшему.

Какая жалость, что он так жаден до любовных утех!

Вдобавок он отлично знает о своих способностях и не стесняется пускать их в ход.

Кратким минутам блаженных грёз был положен конец возвращением к суровой правде, и она отошла от окна, готовясь снова бороться за жизнь с этим жестоким миром.

Итак, что она может противопоставить настырности Саймона? Хотя ей неоднократно приходилось охлаждать пыл чересчур самоуверенных мужчин, распалённый до безумия Саймон, волею судьбы оказавшийся под самым боком, грозил превратиться в настоящее проклятие. Особенно в этой комнате, которую нельзя запереть изнутри. Кэролайн рассеянно уставилась на злополучную дверь без ключа и вспомнила слова отца. «Никогда не показывай, что тебе страшно! – твердил он. – Милая, помни: игрок должен владеть своим лицом! Это первое правило!» Впрочем, Саймона даже самый строгий холодный взгляд смутит не более чем на пару секунд. Такого, как он, одними взглядами не проймёшь.

Но внезапно ей на память пришло ещё одно наставление, полученное от отца, и в измученном сердце проснулась искра надежды. «Делай ставку на то, в чём ты уверена!» Это было его второе правило. А если Кэролайн и могла быть в чём-то уверенной, так это в том, что с минуты на минуту Саймон явится сюда, чтобы предъявить на неё свои права.

Значит, если она правильно разыграет свои карты, то сумеет добиться преимущества. Она метнулась к небольшому рабочему столу, зажгла свечку, уселась, достала листок бумаги и стала что-то писать.

Когда через некоторое время за ней прислали лакея, Кэролайн спустилась в кабинет за детьми в совершенно ином настроении. Не то чтобы она чувствовала себя спокойно, но по крайней мере теперь она знала, что делать, и могла черпать силы в этой уверенности. У дверей кабинета она на миг задержалась, собираясь с духом, как будто ей предстояло выйти на сцену перед строгими зрителями.

Глубоко вздохнув, она постучала.

Саймон затруднялся предсказать, как он отреагирует на следующую встречу с Кэролайн, поскольку существовало великое множество вариантов. Однако он искренне хотел бы соблюсти приличия, чтобы не оскорблять своих хозяев, а потому решил отложить свою расправу над коварной беглянкой до более подходящего момента.

Но стоило Джейн дёрнуть за шнурок колокольчика, чтобы вызвать лакея, как все его чувства обострились. Он с трепетом выслушал приказание привести в кабинет гувернантку и затаился в ожидании Кэролайн. Наконец она постучала в дверь, и Саймон предусмотрительно избавился от бокала с виски, чтобы не облиться ещё раз при её появлении.

Кэролайн шагнула в комнату.

Саймон с шумом вздохнул: оказывается, до сих пор он боялся дышать.

Йен сурово нахмурился.

Джейн послала Саймону предупреждающий взгляд и только после этого посмотрела на Кэролайн.

– Дети съели так много сладкого, что могут не дожидаться ужина, – сдержанно сообщила она. – Позже я загляну к ним наверх, чтобы поцеловать перед сном. – Она улыбнулась детям. – Ну, теперь с вами будет заниматься мисс Морроу или леди Кэролайн? – Джейн посмотрела на гувернантку, вопросительно приподняв брови.

– Мисс Морроу вполне подойдёт.

– Мы ещё поговорим об этом завтра, – кивнула Джейн.

– Очень хорошо, мэм. – Это обещание не сулило ничего хорошего, однако Кэролайн не подала виду, что обмирает от страха. – Идёмте, дети. – Она выпроводила своих подопечных в коридор, ни разу не взглянув в сторону Саймона.

Как только за ними захлопнулась дверь, в кабинете воцарилось зловещее молчание.

Джейн не спускала с Саймона такого уничижительного взгляда, что под конец он даже почувствовал что-то вроде вины.

– Надеюсь, тебе не требуется напоминать о правилах в моём доме?

– Нет, не требуется.

– Очень хотелось бы в это верить, – язвительно ответила она.

В этот вечер обед с хозяевами превратился для Саймона в настоящую пытку. Одно блюдо сменяло другое, и этой череде не было видно конца. Он ел, не замечая вкуса, пил, не помня что, отвечал на вопросы, не понимая их смысла. Наконец, когда за столом осушили последний бокал портвейна и мужчины вышли с Джейн в гостиную, где был накрыт поздний чай, часы на каминной полке пробили одиннадцать. Слава Богу, сами хозяева спохватились, что час уже поздний, и предложили улечься пораньше, чтобы успеть набраться сил перед завтрашней охотой.

Саймон без промедления вернулся к себе в спальню, где стал метаться из угла в угол, дожидаясь, пока все в доме угомонятся. Он не мог допустить, чтобы его заметили, особенно после разговора с Джейн и данного ей обещания. Терзаясь от нетерпения, разъярённый этими бесконечными отсрочками, он кружил по комнате, как раненый зверь, не выпуская из рук карманных часов. Стрелки двигались так медленно, что хотелось кого-то убить. Но вот наконец в доме всё затихло. Он отважился выглянуть в коридор и убедился, что там нет ни души. Благословенная, долгожданная тишина! Саймон выскользнул из своей комнаты, аккуратно притворил дверь и направился к лестнице на третий этаж. На площадке он замер и прислушался. Ни звука. Он улыбнулся. Даже Джейн, его строгая дуэнья, успела заснуть. Саймон единым духом взлетел по лестнице и снова остановился: куда идти? В коридор выходило слишком много дверей. Две по правую руку и три по левую: детские спальни, игровая комната, комната няньки и гувернантки. В какой из них поселили Кэролайн?

Она подняла глаза, как только он вошёл в комнату. Отложила в сторону книгу, с которой коротала ночные часы, и окинула незваного гостя холодным взглядом.

– Что так долго?

Это было не приветствие, это была откровенная издёвка.

– Ты оказалась в самой дальней комнате по коридору. Нянька храпит, дети спят как убитые, и даже кошка дрыхнет. А кроме того, я обещал Джейн, что не стану к тебе приставать, – пояснил он, закрывая за собой дверь. – Вот и пришлось ждать, пока она тоже заснёт.

– Это делает тебе честь!

– Я ещё ни разу в жизни не нарушил данное слово. – Он остановился возле дверей.

Даже в неверном свете свечи она успела заметить, как в его глазах промелькнула лукавая искра, и не могла решить, нравится ей это или нет. Ну что ж, старина Саймон верен себе. Или она ждала чего-то иного? Кэролайн взяла с ночного столика исписанный листок бумаги и протянула Саймону:

– Вот.

– Это ещё что? – Он удивился, но не двинулся с места.

– Правила игры.

– В смысле?

– Прости, разве я неверно истолковала твои намерения? И ты явился сюда, чтобы предложить мне руку и сердце?

– А почему бы и нет?

– Смотри, ты ведь сам сказал, что ни разу в жизни не нарушил данное слово!

– Я уже совсем забыл, какая ты мелкая злючка!

– Нет, не забыл. Мы оба слишком хорошо знаем друг друга. Вот, читай. – И она снова протянула ему бумагу.

На сей раз он подошёл поближе, забрал у неё листок, присел на край кровати, наклонился так, чтобы свет свечи падал на бумагу, и стал читать. Его губы то и дело кривились в брезгливой ухмылке, а на скуле ожила и стала биться знакомая жилка, однако он не произнёс ни слова, пока не прочитал бумагу до конца. Только на последней строчке Саймон с шумом выдохнул.

– И с чего ты взяла, будто я соглашусь играть по твоим правилам?

– Если ты не согласишься, я могу внезапно скрыться из замка: скажем, пока ты будешь на охоте.

– Ты блефуешь!

– Ты не можешь знать, так это или нет.

Он на миг задумался.

– Ты слишком много на себя берёшь. Не боишься ходить по лезвию ножа? – Саймон кивнул на бумагу и окинул Кэролайн оценивающим взглядом. – Могла бы по этому случаю принарядиться во что-то более весёленькое. Дамы, которые не стесняются выставлять такие требования, обычно не прячут свои прелести под тёплыми ночными рубашками. Они надевают…

– Замолчи, не то пожалеешь, – прошептала Кэролайн с вкрадчивой угрозой.

Он мигом заткнулся.

– А ты не так глуп! – снисходительно улыбнулась она. Он чуть не лопнул от ярости, но в следующий миг овладел собой. Мрачной гримасы как не бывало. Его никогда не пугала необходимость перешагнуть порог внешних приличий. Тем более когда его снедало такое нетерпение. А как же иначе после трёх дней бесплодных метаний? Чёрт побери, он гонялся за ней по всей стране, как какой-то ошалелый от любви раненый лебедь! Все нежные чувства к этой особе были давно уничтожены этой дурацкой погоней. Так что в каком-то смысле они с ней оказались на одной доске – и буквально, и иносказательно. И хотя у профессиональных куртизанок принято выдвигать свои требования в более обтекаемом виде, наглость и откровенность этих строчек можно было приписать несносному нраву этой маленькой злючки. Леди Кэролайн в полной красе.

– Очень хорошо. – Он поднял голову и выдержал её взгляд, не моргнув глазом. – Я принимаю твои правила.

В зелёных глазах вспыхнуло торжество, и, как ни краток был этот миг, Саймон его заметил.

– Не думай, что тебе и дальше будет так везти, крошка. Запомни: тот, кто выигрывает, в следующий раз может проиграть.

– Тут не может быть ни выигравших, ни проигравших, Саймон. Это лишь поможет мне сохранить своё положение, а тебя заставит с ним считаться.

– Ну, с такими расценками тебе недолго придётся служить гувернанткой. – Он отложил бумагу в сторону и вынул из внутреннего кармана своего смокинга несколько крупных банкнот. – Кажется, ты требуешь пятьсот фунтов?

– Это просто сделка. Не думаю, что тебе приходится заключать такую сделку впервые в жизни.