Сьюзен Джонсон - Снова и снова

Йоркшир, ноябрь 1821 года

Метель началась с самого утра, но кучер упорно погонял лошадей, заставляя их тащиться по заснеженной дороге, пока они не встали, окончательно выбившись из сил, на окраине Шиптона. В отличие от большинства пассажиров, громко сетовавших на задержку, Кэролайн Морроу была только рада возможности покинуть тесный промёрзший экипаж и на затёкших ногах неловко доковылять до ближайшей таверны, обещавшей уют и тепло.

Оказавшись внутри, она первым делом отряхнула от снега свою пелерину, сняла капюшон и вместе с толпой нетерпеливых пассажиров протолкалась в общий зал, где встала как можно ближе к потрескивавшему в очаге пламени. Протянула вперёд озябшие руки и прикрыла глаза, наслаждаясь блаженным теплом. При мысли о том, что эту ночь она сможет провести в настоящей постели, у неё сразу поднялось настроение.

Её так увлекли мысли о горячем обеде, мягкой удобной кровати и прочих благах цивилизации, которые будут доступны ей в этот вечер, что она не сразу обратила внимание, услышав смутно знакомый голос. Но низкий раскатистый бас заставил подсознательно насторожиться, едва коснулся её слуха. Она встрепенулась, захваченная врасплох, не желая верить в столь дикое совпадение. Но в этот миг в таверну вошли ещё несколько человек, в зале поднялся оживлённый гомон и быстро вытеснил из её головы странный голос из прошлого.

Она не стала обращать внимания на шаги у себя за спиной – кто бы это ни был, Кэролайн не нуждалась в компании, – пока не почувствовала запаха туалетной воды. Острый аромат хвои моментально вырвал её из дремотной расслабленности.

Она резко обернулась.

– Так я и знал, что это ты!

Он стоял всего в каком-то футе от Кэролайн: рослый, сильный, намного более красивый, чем она его помнила. Его тёмные волосы повлажнели от набившегося в них снега, его накидка для верховой езды была такой же чёрной, как его глаза – и как его сердце.

Несмотря на участившееся, неровное дыхание, она сумела ответить на его взгляд с непередаваемым холодом.

– Как жаль, что наш мир так тесен, – презрительно процедила Кэролайн.

– Могу только порадоваться такой удаче.

– Позволь мне не согласиться.

– Как всегда! – Его улыбка поражала своим бесстыдством. – Что ты делаешь в этой дыре?

– Собираюсь переждать пургу, как и ты. – Теперь, когда первый шок от их встречи прошёл, она могла отвечать ему в тон.

– Я хотел спросить: куда ты едешь?

– Не твоё дело.

– Что, вовсе по мне не соскучилась? – игриво поинтересовался он.

– Ни капельки.

– А я вот, напротив, совсем истосковался!

– С трудом в это верится – при твоей вечной занятости. Ты ведь по-прежнему получаешь по двадцать приглашений в день? Или это число удвоилось, поскольку ты на законном основании получил герцогский титул?

– Кто тебе об этом сказал?

– Или ты женился?

– Нет.

Её неприятно поразило, что при этом сообщении она втайне испытала облегчение.

– Значит, ты с полным правом продолжаешь вкушать плоды своей безалаберной жизни, – ехидно уточнила она.

– Нечего цепляться ко мне, дорогая. Кажется, из нас двоих именно ты сбежала, чтобы тайком обвенчаться.

– Я не твоя дорогая, и я не сбежала. Я просто решила, что глупо терять время попусту, дожидаясь, пока тебе самому не надоест пьянствовать и развратничать.

Его ноздри заметно дрогнули, но его голос звучал совершенно спокойно:

– Ты довольна семейной жизнью?

– Я в разводе.

Он широко раскрыл глаза от удивления: в то время разводы были большой редкостью и стоили немалых денег. Он знал бедственное положение её семьи и помнил о том, что муж – эмигрант из Франции – потерял фамильное состояние во время революции.

– Мне жаль. – Хотя на самом деле он не ощущал ни малейшей жалости. Скорее его охватило радостное возбуждение. Ничего подобного он не испытывал на протяжении долгих пяти лет.

– Совершенно напрасно. Я вполне довольна жизнью.

– Ты исчезла пять лет назад. И никто не знал, где тебя искать.

– Я уехала на континент.

– А теперь ты живёшь в Йоркшире?

– Да. – Это пока не было чистой правдой, но будет, как только она доберётся до замка своих новых хозяев.

– Могу я тебя навестить?

– Нет. – Она не хотела посвящать его в подробности своих финансовых затруднений и в то, что собирается работать гувернанткой.

– Неужели я так тебе противен?

– Ты не противен мне, Саймон. – У неё вырвался громкий вздох, а щеки порозовели, и вовсе не от жаркого пламени в очаге. – Мы никогда не подходили друг другу, вот и все.

– Я не согласен. Насколько мне помнится, мы подходили друг другу очень даже неплохо. – Его низкий голос стал бархатным и вкрадчивым.

– Секс – это ещё не все.

Неосторожно брошенное слово приковало к ней внимание десятка пар глаз, и Кэролайн залилась краской ещё пуще.

Саймон Блэр мигом остудил не в меру любопытных путешественников, окатив их презрительным взглядом настоящего аристократа.

– Это личная беседа! – с угрозой зарокотал его бас, как будто где-то неподалёку вступили в бой пушки. Зеваки постарались сделать вид, будто он их совершенно не интересует. Тогда Саймон с лёгкой улыбкой снова повернулся к своей знакомой: – Ты что-то сказала?

– Меня так легко не запутаешь.

– Ну, если мне не изменяет память, тебя вообще невозможно запугать. И хотя секс – это ещё не все, для начала это чертовски неплохо. И ты, Каро, тоже это знаешь. Тебе не следовало убегать.

– Терпение – не моя добродетель.

– Разве я просил тебя подождать?

– Почему-то у меня осталось именно такое ощущение. А после того как я застала тебя в постели у своей горничной, – чопорно добавила она, – ждать мне совсем расхотелось.

– Ты так и не дала мне объясниться!

– Я не сомневаюсь, что это была бы самая душещипательная история на свете.

– Ты тоже не страдала от недостатка кавалеров! – На его щеке забилась едва заметная жилка.

– Но я не приглашала их к себе в постель. По-моему, это большая разница.

– Это было не то, о чём ты подумала.

– Какое теперь это имеет значение, Саймон? – Она равнодушно пожала плечами. – С тех пор прошло целых пять лет. И я желаю тебе долгой и счастливой жизни. – Она шагнула в сторону, чтобы его обойти, но не тут-то было: Саймон поймал её за руку. Он держал её осторожно, но крепко.

– Пообедай со мной. – Он посмотрел на заледеневшие окна, и глухое завывание бурана снова напомнило о том, что привело их сюда. – Сегодня никто не покинет эту таверну. Ты расскажешь, чем занималась и как жила все эти пять лет. Подари мне этот вечер. – Его вкрадчивый голос проникал в самую душу, а тёмные глаза смотрели ласково и умиротворяюще. – Ради старой дружбы. Ты ведь не станешь отрицать, что когда-то мы были друзьями…

Она не смогла бы отрицать это, даже если бы захотела. Ведь они знали друг друга с самого детства. Они подружились задолго до того, как выросли и стали любовниками.

– Это же просто обед!

Но Кэролайн все ещё не могла решиться: слишком много тяжёлых воспоминаний навевало его общество.

– Если тебе надоест, ты вольна покинуть меня в любую минуту. В этой таверне полно народу. Но даже и без этих людей тебе не следует меня опасаться! – продолжал уговаривать он.

Она давно уже не была наивной беспомощной девочкой. Годы, проведённые с мужем, быстро научили её борьбе за существование. Так неужели она испугается пообедать с Саймоном?

– Вообще-то я проголодалась. Так и быть – только друзья.

– Как пожелаешь.

– Именно этого я и желаю.

– Отлично! – При виде его знакомой мальчишеской улыбки у Кэролайн сладко защемило сердце. – Присядь пока здесь, у огня. – Он пододвинул ей кресло. – А я договорюсь, чтобы нам подали обед. Ты всё ещё любишь белый кларет?

– Сойдёт любое вино.

– А если бы у тебя был выбор?

– Белый кларет был бы очень кстати.

Он умудрился договориться не только о роскошном обеде, но и об отдельном номере с жарко пылавшим камином и серебряными канделябрами на столе. На полке красовалась целая батарея винных бутылок, а стол ломился от еды. Оказавшись в тёплой, на славу протопленной небольшой комнате с деревянными панелями на стенах, она посмотрела на Саймона с невесёлой улыбкой:

– Вижу, ты по-прежнему умеешь договариваться с людьми!

– Хозяйка хорошо помнит моего отца, – просто ответил он, устраивая Кэролайн в кресле поближе к огню.

– Так вот почему нам одним достался отдельный номер? – Она смотрела на Саймона, не скрывая подозрительности.

– Полагаю, она осталась вполне довольна. – Его безмятежная улыбка сделала бы честь самому невинному херувиму на небесах.

– Не надейся, что я дам себя соблазнить!

– Согласен. – Он кивнул и занял место напротив. – Я просто хотел бы поболтать с тобой без помех, подальше от лишних ушей, которых слишком много в общем зале. – Он ловко распечатал бутылку и налил немного вина в её бокал. – У хозяйки нашлась бутылка настоящего кларета «Шато-де-ла-Брид». Помнишь, как мы пили его в тот день на Темзе? Надеюсь, за пять лет оно не утратило своего аромата!

Она не сразу нашла в себе силы, чтобы ответить: воспоминания об их давнем пикнике в окрестностях Ричмонда породили бурю чувств. Кэролайн поднесла бокал к глазам и полюбовалась игрой золотистой влаги, прежде чем пригубила вино. Это дало ей время совладать с собой и сказать совершенно равнодушно:

– Оно превосходно, как всегда.

– Буду считать это хорошим предзнаменованием! – Он с улыбкой наполнил свой бокал и провозгласил: – За нашу будущую дружбу!

– А ты как здесь оказался? – поспешно спросила она, не желая развивать дальше эту щекотливую тему. Пусть не надеется, что Кэролайн все так же наивна и покорна его воле, как была когда-то!