— Ну, — Сергей Петрович почесал затылок. — Не остается другого выхода, кроме как попросить помощи у Дани…

Женщины просияли, но слишком рано.

— Сынок, — обратился к Даниилу Сергей Петрович, — дашь машину свою? Всю жизнь мечтал на лексусе показаться! Заодно девочек подкину к их магазинам.

Удивление, вспыхнувшее в глазах Дани, моментально сменилось довольной улыбкой. Он взглянул на отца, и Котовский-старший, правильно истолковав этот жест, только украдкой подмигнул Даниилу, показывая: он всегда на стороне своего сына. Тем более, если старшая дочь устраивает такие коварные козни и упрямо хочет внести коррективы в жизнь своего брата.

— Но Даня, наверное, не доверит тебе свою машину. Она же бешено дорогая… — начала Дана, но Котовский уверенно перебил её.

— Почему это не доверю? Это ж не бог весть кому, а родному папе. Сейчас, пап, дам ключи, — Котовский уже сунул руку в карман.

Понятия не имею, какого черта у него в домашних джинсах оказались ключи от автомобиля, но уже спустя секунду Даниил протянул их отцу.

— Погоди! — остановила его Богдана. — Отец — старый человек… Как он будет ходить за нами, молодыми, по магазинам?

На этот раз первым нашелся сам Сергей Петрович.

— Ну вы же не Аня и Яна, — улыбнулся он. — Мне ж не надо помогать вам одеваться и сторожить, в самом же деле… Поставлю машину на парковку, посижу в ней, книжку почитаю, мне как раз Лена подарила…

— Да что ты, папа, — запротестовала Богдана. — Там же холодно!..

— Где холодно? В лексусе холодно? Даночка, для такого там уже давно придумали систему кондиционирования и обогрева, — рассмеялся Сергей Петрович. — Так что, Даня и Оля присмотрят за детьми. А вы собирайтесь, девочки. Я жду в машине.

Не оставляя больше возможности возражать, Сергей Петрович забрал у сына ключи от машины и уверенно направился к ступенькам.

— Через пятнадцать минут будьте готовы, а то сам уеду, показаться! — донеслось уже откуда-то с лестницы.

Дана и Витася переглянулись и одновременно сердито уставились на Котовского.

— Ты заставляешь нашего пожилого отца таскаться по магазинам, — обвинительно заявила Богдана, — вместо того, чтобы помочь нам самому и оставить папу дома.

— С четырьмя маленькими детьми? — усмехнулся Котовский. — Какой-то не очень хороший отдых. К тому же, папа сам проявил инициативу. Он давно у меня просил машину, я всё отнекивался, а тут такой повод! Так что, девочки, удачной вам поездки. А за детьми мы с Олей присмотрим. Правда, любимая?

— Правда, — ответила я и, не сдержавшись, дополнила, — любимый.

— Оденься хотя бы, — прошипела Витася. — А не дефилируй перед детьми и посторонними мужчинами в одном халате.

— Так я вдохновляюсь примером зрелой женщины, — не удержалась я. — И хорошо, что остаюсь дома… Надо ведь ещё собрать вещи, которые Дана перенесла в другую комнату, вернуть их на место, — я скрестила руки на груди, — а то я от Дани переезжать никуда не собираюсь. Прости, Богдана, — я взглянула на неё, — жаль, что такие старания оказались бессмысленными…

Тяжелый вздох с моей стороны выглядел не то чтобы очень естественно, но Богдана только смерила меня злым взглядом и бросилась прочь по коридору. Витася задержалась на пару секунд, взглянула на Котовского, чтобы убедиться в том, что он о вчерашних приключениях ничего не знает, но Котовский демонстративно обнял меня на плечи и ласково улыбнулся Виталине.

— Как хорошо, — протянул он, — что у меня такая понимающая невеста, которая не устраивает сцен ревности на пустом месте. А то мог случиться скандал… Было бы обидно, учитывая, что я тут ни при чем.

Виталина заметно побледнела, фыркнула, демонстративно повернулась к Котовскому спиной и поспешила удалиться прочь. Кажется, осознание того, что Даниилу известны её вечерние приключения, Витасю нисколечко не порадовали. Или она ожидала, что Даня, представив, что в его постели лежала неприятная ему женщина в одном нижнем белье, моментально воспылает к ней любовью и помчится к ней, согревать её своей страстью?

Учитывая то, какой у Котовского обширный выбор в столице и сколько к нему, я уверена, клеится девушек, если б он хотел себе найти любовницу на ночь, он бы уже давно это сделал. На любой вкус, получше Витаси! Нет, неужели можно быть такой глупой, чтобы ловить взрослого, состоявшегося мужчину на секс? Он же не мальчишка какой-нибудь и не старик, для которого женщина в постели — это праздник, а уж если она изображает восторг от всего происходящего, так сразу и жениться можно. Мне всегда казалось, что самодостаточный молодой мужчина на такое не клюнет.

И, вероятно, я не ошиблась.

— Какие у них потрясающие методы твоего соблазнения, — протянула я, всё-таки не удержавшись. Витася этого уже услышать не могла, зато Даниил мягко рассмеялся, обнимая меня чуть крепче прежнего.

— Так не действуют же, — протянул он. — Не понимаю, на что они рассчитывают? Я что, с голодного края?

— Ну, Витася — привлекательная женщина, — неуверенно протянула я.

— Ты знаешь, сколько можно в городе найти привлекательных женщин? — подтверждая мои подозрения, промолвил Котовский. — Извини за откровение, но для удовлетворения физических потребностей можно найти менее проблемный вариант, если вдруг будет желание. А когда есть чувства, то изменять я как-то не приучен. И не думаю, что стоит заводить такую привычку.

— Не стоит, — я вывернулась в его руках, поворачиваясь к Даниилу лицом. — Верность — это вообще хорошее качество.

— Рад слышать, — усмехнулся Котовский, склоняясь ко мне.

Он уже почти поцеловал меня — и, право слово, я была бы не против, — если б не донесшийся откуда-то со ступенек детский визг.

— Боюсь, — вздохнула я, — все твои попытки соблазнить свою "невесту" придется отложить.

— Почему же?

— Потому что избавиться от двух женщин на шоппинге куда проще, чем от четверых детей в одном большом доме, — усмехнулась я. — И Витася права, мне б одеться.

И хотя Котовский, судя по всему, был бы не против созерцать меня в халате, я всё-таки высвободилась из его объятий, предвкушая ещё один далеко не самый приятный день в компании детского шума, крика и обязательной вечерней усталости.

Нет, всё же, в одном Виталина права. К четверым детям точно пока что не готова.

Глава девятнадцатая

После вчерашнего бурного дня, когда нам с Даниилом пришлось вдвоем управляться с детьми, в доме оказалось удивительно шумно и тесно. За прошедшие сутки я уже даже как-то привыкла, что никто, кроме ребят, не может заглянуть в комнату, ляпнуть какую-нибудь глупость, а тех, что специально приходил бы и пытался язвить, вообще не осталось. Елена Владимировна задержалась на своей встрече с подругами до позднего вечера; Витася и Богдана мучили Сергея Петровича поездками по магазинам тоже довольно долго, да ещё и ничего при этом не ели, только мужчина, по привычке прихвативший с собой бутерброды, не сказать, что очень пострадал от этого; Василий вернулся с работы к шести и избавил нас с Котовским от детской компании хотя бы на два часа, позволив наконец-то отдохнуть, но этого было слишком мало. К тому же, Даниил все равно уселся за проект, и я тоже не смогла оставаться в стороне, вспомнив, что забыла исправить часть расчетов.

Сегодня утром дома были все, за исключением разве что Василия, вновь уехавшего на работу. Елена Владимировна, заметно повеселевшая после вчерашнего общения с подругами, с удовольствием накрыла на стол, и я поразилась, как она успевает столько всего готовить, и это в её-то возрасте! А мы с Котовским, вроде бы молодые же люди, после двух дней общения с детьми едва держимся на ногах!

— Это вы с непривычки, — поймав мой утомленный взгляд, хмыкнула Елена Владимировна. — Вот и умаялись, оно и неудивительно. Я когда молодая была, за Даной тоже уследить не могла, и Данечка был не очень послушным ребенком, — она улыбнулась, вспоминая свои молодые годы. — Но с опытом всё приходит, и дети слушаться тоже начинают. Вы ж им дядя и тетя, вот и вылезли на головы и ножки свесили. А бабушка — это власть! Бабушку надо слушать! Правда, девочки?

— Да-а-а! — хором отозвались довольные донельзя Анечка и Яночка.

С тем, что бабушку надо слушать, не спорил, впрочем, даже десятилетний Андрей. Для него Елена Владимировна и Сергей Петрович, кажется, были куда большими авторитетами, чем родные родители, но я уже не удивлялась этому — не забыла о том, как Богдана периодически вела себя с родными детьми.

— У меня просто гиперактивные дети, — отметила она. — Их надо держать в постоянной строгости, и тогда они не станут вылезать на голову. Но женщине без опыта этого, разумеется, не понять! Прежде чем лезть воспитывать чужих, надо сначала своих вырастить!

— Хорошо сказано, Дана, — усмехнулась Елена Владимировна, — если позабыть о том, что ты сама вчера детей на Олю оставила. Да и что дурного в том, что они играли? Повеселились немного. Зато сегодня будут послушными, правда, девочки?

Судя по тому, как хитро переглянулись Аня и Яна, ни о каком послушании и речи не шло, но бабушке своей они об этом, разумеется, не сообщили. Елена Владимировна каким-то чудесным образом умудрялась находить рычаги давления и заставлять детей вести себя прилично, потому близняшки приучили себя к той мысли, что действовать надо, когда бабушка не видит.

А вот дяде, да и мне вылезти на голову можно запросто, не станем же противиться и спорить, чтобы дети донимать перестали! Да и девочки, как мне показалось, научились чувствовать перемены настроения у взрослых: они не трогали свою мать, особенно когда та была в дурном настроении (на моих глазах — почти всегда), зато не отставали от обожающего их Даниила, да и от меня тоже.

— Я вижу, — протянула тем временем Елена Владимировна, — Даня, ты всё-таки решил не запускать вновь ту свою ужасную бороду?