– Разумеется. – Лидия сделала шаг назад, пропуская гостью.

Франческа оглядела элегантно отделанную гостиную. Никого. Вероятно, Марта находится в одной из спален.

Она подождала, пока девушка закроет дверь.

– Я виделась с вашим отцом.

Лидия взглянула на нее с некоторым волнением.

– Что вы хотели сказать, мисс Кэхил?

– Я выяснила, почему Дейзи ушла из дома. Что-то промелькнуло в глазах Лидии, она прошла в глубь комнаты.

– Может, вы поделитесь со мной этой информацией? Я бы хотела знать, почему сестра меня бросила.

Франческа медленно подошла к Лидии, мысленно подбирая слова. Пожалуй, ей стоит рискнуть.

– Он пытался забраться и в вашу постель?

Лидия вскрикнула:

– О чем вы говорите?

– Я знаю, что Дейзи совратил собственный отец, Лидия. Я в ужасе от услышанного.

Лидия замерла.

– Вам лучше уйти, – наконец произнесла она, вскинув голову.

– Понимаю, это слишком болезненно…

– Думаю, вы ничего не знаете, мисс Кэхил, ничего! – Лидия задрожала, но выражение лица ее при этом оставалось решительным, словно она готовилась к бою.

– Вы знали об этом? Вы жили в одной комнате с сестрой? Или у нее была своя спальня?

На глазах Лидии выступили слезы.

– Я не понимаю, о чем вы говорите! Какое имеет значение, жили мы в одной комнате или нет? – Голос ее срывался.

– У них были отдельные спальни, соединенные дверью.

Франческа вздрогнула и обернулась.

В дверях комнаты стояла Марта, одетая в утреннее платье, подчеркивающее ее бледность, глаза покраснели от слез.

– Мисс Кэхил собиралась уходить, – сказала Лидия.

Франческа посмотрела на нее, задаваясь вопросом, была ли это попытка оградить мать от неприятного разговора. Затем она перевела взгляд на Марту. Нет, она не могла убить Дейзи – Онору, – ведь она была ей родной дочерью. Почему же Лидия ведет себя как сторожевой пес, охраняющий покой хозяев? Что они все скрывают?

– У меня есть вопросы к вашей матери, – повторила Франческа, не сводя глаз с женщины.

– Моя мать в трауре! Разве вы не видите? Ей надо побыть одной! – Лидия почти срывалась на крик.

«Эта семья немало выстрадала», – подумала Франческа. Она не сможет причинить им еще больше горя. Но как бы она ни хотела задать им интересующий ее вопрос, способен ли, по их мнению, судья пойти на убийство, и проследить за их реакцией, чувство сострадания одержало верх.

– Примите мои соболезнования, я очень сочувствую вашей потере, – обратилась Франческа к миссис Гиллеспи.

Женщина кивнула, и пальцы ее побелели, когда она сжала платок.

– Прошу вас, мисс Кэхил. Сейчас не самое подходящее время, – вступилась Лидия.

Франческа переводила взгляд с матери на дочь.

– Я знаю, вы обе надеетесь, что убийца Оноры получит по заслугам, – начала она. – Для этого мне нужна ваша помощь, поэтому я прошу назначить время для встречи – удобное для вас, разумеется.

Марта Гиллеспи не произнесла ни слова. Она была подавлена.

– Прошу вас уйти! – воскликнула Лидия.

Франческа кивнула. Выйди из номера, она остановилась и приложила ухо к гладкой полированной поверхности двери. И была мгновенно вознаграждена.

– Она все узнает, – произнесла Марта дрожащим голосом.

Ей ответила Лидия:

– Нет, не узнает. Если ты ей ничего не расскажешь.

* * *

Брэг постучал в дверь квартиры О’Доннела. Этот негодяй не ждет его, остается надеяться, что он дома. Ожидая ответа, он сильнее сжимал кожаную ручку кейса, обжигавшую ладонь. Деньги казались тяжелой ношей, якорем тянувшей его ко дну.

Перед глазами возник образ Ли Анны, заплаканной и перепуганной, умоляющей его скорее покончить с этим, заплатив О’Доннелу, сколько он захочет, чтобы уехал навсегда и оставил их в покое. Затем он увидел улыбающуюся Дот, помахавшую ему пухлой ручкой, а рядом Кейти, обратившую на него взгляд умных и внимательных глаз.

«Я все делаю правильно», – сказал себе Брэг. Не имеет никакого значения, что он комиссар полиции и обязан всегда поступать в соответствии с законом, даже в мыслях не позволяя себе его нарушать. Он обязан защитить свою семью. В этом случае выбор очевиден. Ли Анна еще очень слаба. Каждый раз, глядя на жену, он видит в ее глазах страх. Как долго она может жить в этом кошмаре? Даже Франческа признала, что лучшим выходом из положения будет заплатить О’Доннелу и избавиться от него.

Брэг ждал. Перед глазами мелькали отвратительные картины – О’Доннел цепляется за жизнь, а он, Брэг, душит его безжалостно, уверенно и методично. У каждого человека есть темная сторона души, и его внутренний демон выбрал именно этот момент, чтобы заявить о себе. Он никогда ни к кому не испытывал такой ненависти – и никогда никого так не боялся.

Но он не должен поддаваться на столь примитивные провокации. Он разумный человек и способен себя контролировать.

За дверью послышались шаги. Брэг напрягся. Вот и хозяин дома.

Он поразился тому, как чувствует приближение О’Доннела, словно они близкие люди, словно он много раз встречался с ним в жизни. Этот человек принадлежит к отбросам общества и никогда не изменится, он будет возвращаться и доставлять проблемы снова и снова.

Однажды он может вернуться и опять потребовать денег.

По вискам стекал пот. Если бы он не был служителем закона, убийство оставалось бы самым верным способом избавиться от О’Доннела, давало бы надежду, что тот уже никогда не вернется.

– Кто? – Майк О’Доннел распахнул дверь.

Брэг не ответил.

Франческа стояла перед закрытой дверью дома Дейзи, ожидая, когда появится Гомер. Ее вновь охватила грусть, и переживания за Дейзи тяжким грузом навалились на плечи. Сможет ли она это вынести?

– Мисс Кэхил! – Гомер, наконец, открыл дверь.

Она удивилась, оглядев дворецкого – вместо строгого темного костюма на нем был повседневный наряд.

– Позвольте войти? Вы куда-то собрались?

– У нас сейчас нет работы. В доме идеальная чистота, учитывая, что нам запрещено входить в кабинет и покои мисс Джонс. Мистер Харт оставил необходимые инструкции. Я решил навестить дочь в Стейтен-Айленд.

– Уверена, мистер Харт не будет возражать. – Франческа заставила себя улыбнуться. – Не стоит задерживаться из-за меня, Гомер. Я пришла посидеть здесь и подумать.

– С вами все хорошо? – заволновался дворецкий.

– Не вполне.

– Но… мистера Харта отпустили. Он невиновен, правда?

Франческа слабо улыбнулась:

– Да, он невиновен. Но дело не в Харте. Я только что узнала очень печальные новости о Дейзи. Будь она жива, я бы никогда, никогда не сказала ей ни одного грубого слова.

Гомер смотрел на нее с удивлением, Франческа поспешила взять себя в руки и перестать трястись.

– Я хотела бы остаться одна. Сейчас я никого не хочу видеть.

Гомер колебался, и ей пришлось поторопить его заняться своими делами.

Наконец Франческа осталась одна в огромном холле и огляделась. Кремового цвета стены, до блеска отполированный пол. Внезапно из приоткрытых дверей первой гостиной выпорхнула Дейзи, элегантная и легкая, как прежде. Она весело улыбалась Франческе.

Та опустила голову и вздохнула. Как просто представить Дейзи живой, такой, какой она была всегда! Франческа смахнула слезу со щеки.

– Я сожалею, что не знала тебя лучше, – прошептала она, проходя в салон, где несколько раз принимала ее Дейзи. – Я бы так не боялась тебя, ведь ты очень красива, а я всегда была не уверена в себе.

В комнате словно замерла жизнь, интерьер казался Франческе нереальным, похожим на картину. Сама того не сознавая, она надеялась ощутить присутствие Дейзи, понимая, что это ничего уже не изменит. Однако гостиная была сейчас безлика.

Франческа вышла, едва сдерживая рыдания. Дейзи много страдала в детстве. Как человек мог поступить так жестоко с собственным ребенком? Почему никто не вмешался и не прекратил это? Франческа остановилась у входа в кабинет.

– Прости, что мы часто ругались, – прошептала она. – Теперь я все понимаю. Правда.

В кабинете было тихо и темно, когда-то, возможно, уютно, но не сейчас. Даже в сумраке были видны темные пятна крови на персидском ковре на полу.

– Кто это сделал? Дейзи, я найду убийцу, но сейчас я в растерянности. Тебя убил отец?

Разумеется, ей никто не ответил. Однако эта комната не казалось такой пугающе пустой, как гостиная.

Франческа напряглась. Она не одна в этом маленьком кабинете. По телу пробежали мурашки, и она обернулась.

За ее спиной стояла Марта Гиллеспи.

– Почему вы не оставите умерших в покое?

Прежде чем Франческа смогла ответить, перед ней возникло черное дуло пистолета, направленного на нее Мартой.

– Почему вы не оставите нас в покое?

Брэг смотрел на О’Доннела и сожалел, что он не такой, как его брат. Если бы, волею судеб, на его месте был Харт, которому необходимо было защитить Франческу, он не раздумывал бы, а избавился бы от О’Доннела раз и навсегда. Брэг был в этом уверен.

В глазах О’Доннела вспыхнул страх, потом удивление. Затем он обратил внимание на кейс в руках Брэга и явно испытал облегчение. Брэг прошел в комнату, думая лишь о том, что у него с собой пистолет, и о том, сколько тел скрывают воды Ист-Ривер. В душе закипала ненависть. Как получилось, что он отступил от обязанности соблюдать закон и приближается к тому, чтобы стать убийцей?

У кухонного стола он увидел Бет О’Брайен, не сводившую глаз с кейса в его руках. За спиной раздался звук закрывшейся двери. Брэг чувствовал, что и О’Доннел смотрит только на его кейс. К тяжести в душе добавилось отвращение.

– Полагаю, ваша очаровательная жена рассказала, как сложно нам жилось в последние месяцы, – начал О’Доннел, подходя к Брэгу.

Того переполняла ярость. О’Доннел посмел угрожать Ли Анне. Брэг решил ответить и сам поразился, как спокойно звучит его голос.

– Она сказала, что вы решили начать все сначала. На юге проще найти работу. – Он подошел к столу, даже не взглянув на стоящих рядом Бет и Майка, лишь мельком отметив их положение. Брэг положил кейс на стол и принялся расстегивать замки. Открыв крышку, он продемонстрировал им пачки банкнотов.