Он промокнул слезинку на ее щеке.

– Думаю, он лишь хочет получить от нас определенную сумму.

– Я так и знала! – Ли Анна сжала руки. – Дай ему все, что потребует. Эти двое должны исчезнуть из нашей жизни.

Рик мечтал прижать ее к груди и успокоить, но боялся, что его порыв вызовет осуждение.

– Мы решили удочерить девочек, и это обязательно произойдет. Мы нужны им – они нужны нам.

– Я так их люблю, – прошептала Ли Анна, и слезы полились с новой силой. – О, Рик, мне так страшно. Кейти испугалась этого человека – я видела собственными глазами.

– Он причинил много вреда ее матери. Не беспокойся, я со всем справлюсь. Да, я отправил письмо Фингольду, надеюсь, завтра получу ответ.

Ли Анна кивнула и подняла на него растерянный взгляд.

– Ли Анна, – произнес Рик, – я комиссар полиции. О’Доннел негодяй, но он не идиот и прекрасно понимает, чем ему грозит это противостояние.

– Ты точно рассказал мне все? – прошептала Ли Анна.

– Да, – солгал Рик.

Она отвела взгляд, но потом опять повернулась к нему.

– Рик? А что, если он не обманывает нас? Может быть, он действительно обрел Бога? Что будет, если?.. – Она замолчала, не в силах продолжить мысль.

– О чем ты хотела спросить? – Рик напряженно ждал. Его жена умная женщина и вполне способна догадаться, что он от нее скрыл.

– Что будет, если он захочет забрать девочек? Он ведь их дядя. Судья может решить, что кровь не вода!

Он обязан разогнать ее страхи. Рик обнял ладонями ее лицо.

– Он не обрел веру в Бога, и ему не нужны девочки. Поверь мне.

Ли Анна закрыла глаза и глубоко вздохнула. А когда их открыла, уверенно произнесла:

– Да, верю.

– Франческа! – воскликнула Конни. Она вышла в холл и взволнованно оглядела новых гостей.

Франческа не шелохнулась, в то время как Эван поспешно пересек холл и скрылся за дверями салона. Она не могла пошевелиться после той простой и короткой фразы, произнесенной братом. Разумеется, она все поняла, однако, неплохо зная Бартоллу Бенвенте, была уверена, что все произошедшее далеко не случайно.

Франческа постаралась улыбнуться приближающейся сестре. Конни выглядела божественно в платье цвета лунного света, ожерелье из трех нитей жемчуга на шее и очень оригинальных длинных серьгах.

Конни была одной из самых элегантных женщин, из всех, кого знала Франческа. Окружающие нередко отмечали, что сестры были похожи, как близнецы, Конни отличала лишь более хрупкая фигура и более светлый цвет волос. Если у Конни они были платиновыми, то у Франчески золотистыми.

– Я не вовремя? – спросила Франческа.

Конни взяла сестру за руку.

– У нас гости, но это не имеет значения. – В голубых глазах ее читалась тревога. – Мама рассказала мне о Дейзи. С тобой все в порядке?

Несмотря на то что у сестер было мало общего в характерах, Конни была лучшей подругой Франчески. Когда Конни блистала на своем первом балу, Франческа уже была студенткой колледжа Барнарда. Конни быстро стала яркой светской дамой, блестящей хозяйкой приемов, матерью и супругой. Франческу в обществе считали особой оригинальной, ставшей впоследствии еще и сыщиком, что добавило ее образу чудаковатости. Однако сестры всегда были в близких отношениях. Франческа в любую минуту могла обратиться к Конни за помощью и всегда была рада в свою очередь дать хороший совет.

– Кажется, начинаю приходить в себя после этого сумасшедшего дня.

Конни взяла ее за руку, и они быстро прошли по коридору мимо гостиной, где Франческа заметила одного из лидеров Прогрессивного движения, и остановились в библиотеке.

Конни закрыла двери, а Франческа спешно собиралась с мыслями, готовясь к разговору.

– Ты стараешься казаться сильной, Фрэн, но я чувствую, как ты взволнована.

Франческа расправила плечи.

– Да, я взволнована, но мне гораздо лучше, чем час или два назад.

Она вспомнила о том часе, что провела в объятиях Харта, вспомнила, как сильно она влюблена и как уверена в своем желании быть рядом с ним, как в единственно верном. Наедине с Колдером она почти физически ощущала, что они навеки связаны магическими нитями. В такие моменты Франческа была уверена, что Харт очень ее любит.

Сейчас она особенно ему нужна. Он сбросил, наконец, свою маску, и она увидела, как он страдает из-за смерти своего нерожденного ребенка. После их близости он вновь вернулся к холодному и несколько официальному тону в общении. Причиной такого поведения стала, несомненно, охватившая его тоска, но Франческа понимала, что Харт вступил в войну с самим собой. Чувство вины за скандал с Дейзи – когда она сообщила ему о беременности – и невероятное горе от потери – все это было отражено в его глазах, и это трудно было не заметить. Кроме того, она полагала, что Харта угнетала мысль, что лучшим для нее будет разорвать с ним отношения.

Конни предложила сестре присесть на диван, обитый золотистым бархатом, и опустилась рядом. В камине с изящной отделкой резным деревом плясал робкий огонь, подсвечивая великолепный зал австрийского особняка шестнадцатого века.

Конни взяла сестру за руку.

– Я так тебе сочувствую, Франческа. Как это ужасно! Но расскажи, что же произошло? Ты знаешь, кто убил Дейзи? Только не говори, что подозревают вас с Хартом!

– Значит, мама уже сообщила, что мы с Колдером подозреваемые?

– Да, и уже пошли слухи. Я слышала в «Лорд и Тейлор», как две дамы сплетничали об убийстве и интересовались, мог ли Харт его совершить.

– Он невиновен, – уверенно сказала Франческа, – но, к сожалению, его подозревают. У меня, как известно, есть алиби.

– Слава богу! Франческа, но ведь Харт не способен никого убить. – Конни произнесла фразу таким тоном, что Франческа занервничала.

– Конни, он невиновен, и я докажу это. Надеюсь, смогу найти убийцу, прежде чем разразится скандал.

Конни с подозрением посмотрела на сестру:

– Что ты от меня скрываешь?

Франческа и приехала сюда, потому что могла быть откровенной с Конни.

– Не сомневаюсь, что когда-то об этом будет известно всем и каждому, но сейчас ты должна дать мне слово, что не поделишься ни с кем, даже с Нейлом, а уже тем более с мамой.

– Разумеется, но ты заставляешь меня нервничать. Какая еще бомба может взорваться?

– Дейзи была беременна от Харта, когда ее убили.

Конни прикрыла рот рукой и побледнела:

– Франческа!

Она опустила глаза, отмечая, что эта новость все еще доставляет ей боль.

– Бог мой! И полиция считает, что Харт убил любовницу и нерожденного ребенка?

Франческа посмотрела на нее очень серьезно:

– Колдер не убивал Дейзи. Кроме того, есть еще один подозреваемый – женщина, Роуз Купер.

Конни долго не могла вымолвить ни слова.

– Что ты намерена делать? – наконец, произнесла она.

Франческа прекрасно поняла, что сестра имеет в виду.

– Прежде всего найти настоящего убийцу. Я уже ухватилась за одну ниточку и завтра еду в Олбани.

Конни сцепила руки.

– Я говорю совсем не об этом, и ты меня прекрасно поняла.

– Сначала я была просто убита этой новостью. Чувствовала себя преданной, было очень больно. Но, дорогая, Дейзи забеременела в феврале, до того, как мы с Хартом стали парой – до нашей помолвки!

– Франческа, мне нет никакого дела до временных исчислений. Любой женщине будет больно узнать, что у любимого мужчины есть ребенок от другой женщины.

– Но в данном случае время имеет значение. Конни, Харт никогда не скрывал от меня своего прошлого. Мы стали с ним друзьями, я знала о нем все! Он никогда не пытался представить себя безупречным джентльменом. Он даже предупреждал меня, что он еще хуже, чем я думаю. – Она грустно рассмеялась. – Разумеется, такого я не ожидала.

– Сомнительное успокоение. – Конни многозначительно взглянула на сестру. – И ничего смешного в этом нет.

– О Дейзи я тоже знала, когда принимала его предложение. Для меня самое важное то, что Харт никогда не лгал мне. Я согласилась стать его женой, зная обо всех его романах. Беременность Дейзи – случайность. И, Конни, я так нужна сейчас Харту. Он страдает из-за смерти ребенка, несмотря на то что не хотел его. Я нужна ему, чтобы доказать непричастность к убийству.

– Фрэн, ты никогда не думала расстаться с ним?

– Я люблю его, – напряженно ответила Франческа.

– Дорогая, он причастен к убийству любовницы и ребенка! Это очень серьезно. Даже если его признают невиновным, общество никогда не примет его вновь.

Франческа посмотрела на нее с сомнением:

– Ни меня, ни Харта никогда не интересовало мнение света. Конни, я нужна ему, а мне нужна ты больше, чем когда-либо!

Конни обняла сестру.

– Я знаю. – Из глаз ее полились слезы. – Но это недопустимо, Фрэн. Общество могло делать вид, что не обращает внимания на его разврат, но сейчас о нем будет сплетничать весь город. Представь, люди будут обсуждать, убил он свою беременную любовницу или нет!

Франческа понимала, что сестра права.

– Харту нет до этого никакого дела.

– Правда? А тебе? Тебе безразлично, о чем будут шептаться у тебя за спиной?

Франческа внутренне съежилась.

– Безразлично. – На этот раз уверенности в голосе не было. Она мечтала быть сильной и не придавать значения тому, что о ней говорят, но правда заключалась в том, что ей действительно было не все равно.

Конни встала.

– Я тебе не верю. Я помню, как всего несколько месяцев назад ты стояла на балу или на благотворительном вечере в стороне, в полном одиночестве, потому что остальные молодые леди считали тебя странной и неинтересной. Эти слухи огорчают тебя, Фрэн, и ты сама это знаешь.

Она была вынуждена признать правоту сестры:

– Да, огорчали, но я справилась с болью.

– Значит, ты собираешься отстаивать честь Харта и выйти за него замуж?

– Но он этого не делал, – прошептала Франческа, глядя сестре в глаза. – Я не смогу бросить его в беде. Я найду настоящего преступника, и скандал уляжется.