Франческа сверкнула глазами, глядя на Харта, и крикнула Раулю:
— Угол Пятьдесят седьмой и Лексингтон, Рауль, бывший особняк Рэндлов! — И обратилась к Харту: — Не смей осуждать себя за происходящее!
— А кого мне обвинять? Сару, нарисовавшую этот чертов портрет? Тебя, согласившуюся позировать? Миссис Чаннинг, в доме которой не запирают двери?
— Да, да и еще раз да!
Внезапно Харт потянулся к ней и взял за руку, отчего у нее задрожали колени.
— Я не люблю, когда ты подвергаешь себя опасности.
Но еще больше ненавижу себя за то, что в опасности ты оказываешься из-за меня. — Он отпустил ее.
Сможет ли она когда-либо убедить его в непричастности ко всему, что с ней произошло? Возможно, если бы Харт не пришел к этому выводу на основании прошлого опыта, все было бы сейчас по-другому — проще.
— Ты полагаешь, мы уже близко подобрались к вору? — неуверенно спросила Франческа.
— Нет, это он подобрался слишком близко к нам.
Франческа отвернулась к окну, с горечью в душе осознавая, что того счастливого окончания истории, на которое она так надеялась, не будет. Она опять посмотрела на Харта. Ей показалось, что он, человек крупный и занимающий много места на диване кареты, неуловимо сжался, словно уменьшился в размерах. И сегодняшний вечер ей не придется провести рядом с ним. Казалось, вор поставил себе задачу окончательно отдалить их друг от друга, и ему это с успехом удается.
— После того как побываем в доме Рэндлов, надо поговорить с Даниэлем Муром, — сказала она. — Джоэл выяснил, что в субботу утром он был в галерее с каким-то мужчиной. Кроме того, после моего ухода кто-то же запер дверь — в противном случае разбивать стекло бессмысленно.
— Интрига закручивается.
— Мур, скорее всего, имеет отношение к тому, что меня заманили в галерею и заперли.
— Несомненно, но он не вор, которого мы ищем, и не шантажист. Если бы он знал, где портрет, картина уже была бы у нас. Он отчаянно нуждается в средствах, несмотря на ту сумму, которую недавно положил на счет в Ист-Ривер Банк.
Франческа заинтересованно наклонила голову.
— Я проверил финансовое положение Мура. У него долги по аренде и галереи, и квартиры, однако в прошлый четверг он положил на сберегательный счет в банке тысячу долларов.
— Деньги, полученные от нашего вора за использование галереи?
— Полагаю, да, — кивнул Харт.
Карета выехала на Лексингтон. Движение на этой улице всегда было оживленным, огромные фургоны, груженные различными товарами со складов, лавировали между трамваями с полупустыми вагонами, соперничая за право проехать быстрее. Франческа заметила лишь один частный экипаж.
Мур должен знать человека, которого они ищут. Остается лишь поговорить с ним и заставить признаться.
— Вот мы и на месте, — сказал Харт, когда они вышли из кареты, и положил руку Джоэлу на плечо. — Кстати, я был горд тобой, когда ты бросился защищать Франческу от велосипедиста.
Джоэл просиял от счастья:
— Я видел, как он сворачивает, и понял, что он решил сбить мисс Кэхил.
— У тебя хорошее чутье, Джоэл, но еще важнее, что ты чрезвычайно храбрый парень. Франческе очень повезло, что рядом с ней ты.
Джоэл покраснел от удовольствия.
— Нам нужно отыскать любые улики, — заговорила Франческа, пряча улыбку, — имеющие отношение к записке шантажиста, похитителю портрета или тому, что Билл Рэндл был тогда в городе. Джоэл, тебе лучше исследовать верхний этаж, а мы с Хартом поищем на первом.
Они направились к большому особняку красного кирпича, стоящему чуть в глубине на Лексингтон-авеню. Первое, что бросилось всем в глаза, — это огромная вывеска «Продается» на чугунных воротах.
— Ты знал, что дом выставлен на продажу? — спросила Франческа Харта.
— Нет, не знал.
Голос его звучал грустно, и она решила, что это связано с воспоминаниями о доме. Харт был здесь всего несколько раз, но и эти визиты были очень неприятными. Сердце Франчески сжалось при мысли, что Харт был отвергнут родным отцом, и она непроизвольно сжала его руку. Он позволил ей задержать ладонь на несколько мгновений, но потом все же осторожно высвободил руку.
— Мне нет никакого дела до Пола Рэндла, — проворчал он.
«Интересно, Харт верит в то, что говорит?» — подумала Франческа и толкнула дверь. Конечно, она была заперта.
Джоэл принялся копаться в замке в надежде его открыть, а Харт решил обойти вокруг дома и посмотреть, не открыто ли где окно. Франческа придала лицу равнодушное выражение и усиленно делала вид, что все происходящее в порядке нормы; все же несколько девушек, прошедших по улице, покосились на них с подозрением, а уличный торговец на углу Пятьдесят седьмой улицы принялся разглядывать их с откровенным любопытством. Казалось, он даже позабыл о своем лотке со свечами и с интересом следил за стараниями Джоэла.
Вскоре входная дверь отворилась, и перед ними предстал Харт.
— Черный ход был открыт, — объяснил он. Франческа поспешила войти.
— Лоточник может вызвать полицейского.
Харт пожал плечами:
— Я вошел через гостиную, можешь проверить.
Он взял ее за руку и повел в небольшой салон, где в прошлом феврале она опрашивала всех членов семьи после убийства Пола Рэндла. Джоэл побежал наверх.
Франческа медлила, она вспомнила несчастную Генриетту в роли безусловного главы семьи и ту, какой она видела ее в работном доме. Бедная женщина в одночасье лишилась мужа, семьи и спокойной жизни.
Гостиная показалась Франческе мрачной, словно убранной в траур. Бордовые гардины, стены в кремовую и темно-красную полоску. Буфет, уставленный безделушками и фотографиями, в том числе и Билла, канделябры, небольшая картина над камином, напротив которого стоит обитый темно-зеленой тканью диван и два красных кресла. На низком столике забытый кем-то пустой стакан и несколько газет. Конечно, стакан мог быть оставлен и три месяца назад — или позже, агентом по недвижимости например. Франческа бросилась к столику и схватила газету. «Нью-Йорк таймс»: «Закон о забастовках сегодня вступает в силу». Может ли эта статья иметь отношение к вполне ожидаемой забастовке в «Юнион пасифик» в Омахе? Франческа посмотрела на дату. Понедельник, 30 июня.
— Сегодняшняя газета.
Харт поднял брови.
Франческа быстро просмотрела два других издания, оказавшиеся вчерашними.
— Билл единственный, кто может заниматься продажей дома. Но сегодня здесь мог быть и агент, и покупатель.
— Да, но мог и сам Билл, — заметила Франческа, направляясь в кухню.
Харт пошел следом, было заметно, что настроение его улучшилось.
Франческа стояла в том самом месте, где, сбежав от Билла, ударила его сковородкой. Оглядевшись, она увидела на столе тарелку с хлебными крошками, нож и вилку. Она подошла ближе и потрогала пальцами несколько крошек — они не успели засохнуть. Кто-то был здесь совсем недавно. В раковине находилось еще несколько грязных тарелок.
— Нет, агент не оставил бы после себя беспорядок.
Харт не успел открыть рот, как в кухню вбежал Джоэл:
— Там кто-то спит! Наверху, в мужской спальне!
Франческа повернулась к Харту. Глаза его потемнели от неприятного предчувствия. Она и сама была теперь почти уверена, что Билл Рэндл решил пожить в родном доме. Однако, как бы она ни хотела его задержать, все же надеялась, что он не появится сейчас в кухне. Харту Франческа не очень доверяла.
— И в другой спальне кто-то есть, — сообщил Джоэл.
— Ты уверен?
— Пойдемте, — хмыкнул тот.
Они осторожно поднялись по узкой лестнице и прошли за Джоэлом в обставленную по-спартански комнату Мэри. С тех пор как Франческа провела здесь взаперти некоторое время, в спальне ничего не изменилось. Однако кровать не была убрана, подушка примята, будто на ней кто-то спал. Единственное окно было распахнуто.
Франческа посмотрела на Харта.
— Комнатой определенно пользовались, — отозвался тот.
— Джоэл, где мужская спальня? — нетерпеливо спросила Франческа.
Он махнул им и повел в коридор. В этой комнате кровать была убрана, но на туалетном столике разбросаны всякие мелочи, рядом лежал номер «Харперс» двухнедельной давности. Франческа подошла ближе к кровати и сразу почувствовала аромат одеколона, который вызвал мгновенную тошноту. Она узнала запах, он напоминал ей о Рэндле.
— Несомненно, Билл живет именно здесь, — сказал Харт. — Уже поздно. Отвезем домой Джоэла, а потом я отвезу тебя. Ты на ногах с самого рассвета.
Колдер настолько заботлив, что желает ей скорее попасть домой и отдохнуть?
— Надо, чтобы Брэг поставил у дома наблюдение.
— Я позвоню ему, как только вернусь домой. Франческа удивилась, может быть, Харт оговорился?
— Полагаю, нам стоит заехать в Бельвью и поговорить с Мэри. Если Билл навещает мать, вполне возможно, он наведывается и к сестре.
— Мне бы не хотелось, — недовольно произнес Харт.
Только спустившись вниз, Франческа поняла, как сильно устала. Мэри Рэндл была последним человеком, с которым ей хотелось бы вести беседу. Она в жизни не встречала более язвительного и злобного создания.
— У меня был трудный день, — сказала Франческа, надеясь на сочувствие со стороны Харта, и посмотрела на него долгим взглядом, который он постарался не заметить.
Они заперли входную дверь и вышли из дома через гостиную.
— Я не только встала рано, но и плохо спала ночью, — добавила Франческа.
Ей показалось, или Харт поджал губы? Он предложил ей свою руку и повел через двор к выходу на Пятьдесят седьмую улицу. Джоэл шел следом.
— Чего ты хочешь, Франческа?
Она улыбнулась и посмотрела на него с нежностью.
— Сейчас я мечтаю о стаканчике хорошего скотча.
"Смертельные обеты" отзывы
Отзывы читателей о книге "Смертельные обеты". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Смертельные обеты" друзьям в соцсетях.