Лиза Громова - Смертельно влюблён

— Будут тебе твои деньги, угомонись только.

— Ладно, надеюсь на твою порядочность. Пожелай мне счастливого шпионажа, он мне понадобится. А то ведь шёл в школу, попал в штаб секретных агентов. Подстава, конечно, но прибыльная.

Джоеп хлопнул дверью, и так же растворился, как до него это сделала Полин. Мне оставалось только смирено ждать. То, что я так сильно ненавижу. Эта беспомощность против времени. Нужно чем-то убить его. Поработать. Разгрести бумаги. Их накопилась целая куча. И всё нужно разобрать, перечитать по несколько раз, чтобы не ошибиться. И как я могу сосредоточиться на бумажках, когда все мысли заполнены ею? Хорошо, что она появилась в моей жизни только сейчас, а то бы я и часть своего состояния не заработал.

Я заехал в офис, перебрал часть бумаг, которую даже нельзя назвать половиной. Моя голова кипела. Пытаюсь сосредоточиться. Что-то получается, назначаю встречи, снова пытаюсь выкинуть Полин из головы хоть на пару часов, но всё тщетно. Еду пообедать. Минуты так долго длятся, когда ты выжидаешь. Как будто насмехаются над тобой.

Наконец-то до конца занятий остался час. Купив кофе, еду на то же место, где был с утра. Пусть раньше. Буду ждать. Что мне ещё остаётся?

Вот-вот — и я готов уже было сойти с ума, полностью съехать с катушек, если такое ещё возможно. Но он настигающего безумия меня спас мужской силуэт, в котором я узнал Джоепа. Парень спокойно шёл к моей машине, а я был готов выбежать из неё и затащить его сюда силой, лишь бы поскорее услышать, что весь день в школе она провела в одиночестве, или в компании девочек, да пусть даже Хелин, но чтобы никто из парней даже в сторону её не смотрел.

— Могу я составить вам компанию в столь дивный денёк? — посмеялся он, как только я приоткрыл окно с пассажирской стороны.

— Давай без прелюдий. Садись и рассказывай.

— Ладно, без прелюдий, так без прелюдий. Хотя, если бы ты знал, что я собираюсь тебе рассказать, ты бы даже попросил меня оттянуть этот момент, — говорит он, и моё сердце замирает, а глаза перестают моргать.

— Что? Что ты видел? К ней подходил кто-то?

— Подходил, разговаривал, даже в кафе подсаживался, чуть ли не в щёчку целовал, — рассказывает он, а моё воображение воспроизводит всё это. — Ладно, про поцелуи в щёчку я, конечно, загнул. Или приукрасил, как тебе нравится. Но всё остальное было.

Нервно сглотнул.

Вот почему так сильно в школу хотела? Чтобы наставить мне рогов с таким же малолеткой, как и она сама? Да она даже не представляет, что я сделаю с ней. Я и сам с трудом представляю такое.

— Эй, ты в порядке? Надеюсь, ты не убьёшь его? Или её? А то вид у тебя не очень, так сказать, адекватный сейчас, — слушая это, понимаю, что парень прав, он считывает с меня всё.

Но я слишком люблю свою маленькую девочку, чтобы остаться без неё.

— Кто это?

— В смысле?

— Что «в смысле»? Кто этот парень, что околачивался весь день возле неё? Он ваш одноклассник?

— А, нет. Нет, нет и ещё раз нет. Он не из нашего класса. Может, из параллели. Но я точно не знаю его.

— А можешь узнать?

— Да без проблем. Но так как эта процедура не входила финалу начальную сделку...

— Да-да, конечно, — я не дал ему закончить и достал из бумажника несколько бумажек. — Держи, надеюсь, не обидел.

— Более чем, — произнёс он и положил деньги в карман.

— Так что, узнаешь?

— Уж постараюсь, только это, не выдавай меня и не убивай её. И калечить тоже нежелательно. А я домой. Что-нибудь узнаю — наберу.

Второй раз за день он выходит из моей машины и оставляет меня наедине со своих чувствами.

Пытаюсь успокоиться, нервно постукивая пальцами по рулю.

Сука! Маленькая конченная идиотка! Она думает, что я не узнаю об этом! Она думает, что я шутил с ней, когда говорил, что не посмею терпеть с ней рядом хоть кого-то!

Да я в нормальном состоянии доводил её до истерик, что я сейчас с ней сделаю.

Она же не может забыть, кто её мужчина, единственный и главный мужчина в её жизни. А если может, то я ей напомню.

Может, я сам виноват, что не сделал этого раньше? Но как лишить невинности ту, которую полностью из неё и состоит, и души во мне не чает, когда я готов превратить её в калеку, лишь бы удовлетворить свои потребности в том, чтобы она не имела возможно существовать без меня в прямом смысле слова? И я сделаю это, раз по-другому моя милая не может понять меня и моей нужды в ней.

Занятия закончились, и я мог наблюдать издалека, как одноклассники Полин расходятся кто куда. Наконец я увидел и её. Одна. Где же твой герой любовник? Такая маленькая и немощная. Я сделаю тебя ещё более немощной.

Я не мог подъехать к ней. Не мог выйти. Боялся непредвиденных встреч. И только увидев, как Ксандра зашла далеко за пределы школьного двора, сразу же подъехал, остановившись в нескольких метрах от неё.

Не дожидаясь никакой её реакции, выхожу и быстрыми шагами иду к ней.

Господи, помоги мне не прикончить мою милую прямо здесь и не изнасиловать её труп в машине.

Подхожу к ней. Она стоит, улыбаясь мне.

Какая милая. Манящая. Прелесть. Инсулин для диабетика. Доза для наркомана. Моя Полин для меня.

— Привет, — радостно произносит она, беря меня за руку.

— Привет, принцесса. Иди в машину.

— Почему? А ты?

— Я покурю и тоже за тобой.

— Но ты ведь бросаешь.

— Иди в машину, — повторил я, проигнорировав её слова.

Она беспрекословно выполнила то, что было велено. И, достав из пачки сигарету, я закурил. Только это мне поможет помочь успокоится хотя бы ненадолго. До следующего приступа. А там — опять сигарета. Пока я не решусь сделать с ней, что задумал.

Выкидываю окурок и возвращаюсь в машину, к ней. Отпиваю немного кофе, чтобы промочить просохшее горло и убрать вкус тяжёлых сигарет.

— Стаас, — произнесла Полин.

Ладоши вспотели. Всё нормально. Она сейчас здесь, со мной.

— Да?

— Всё в порядке? Ты немного взволнован?

Если бы ты знала как немного, уже бежала от меня в приступе паники.

— Нет, всё хорошо, — лгу я, отпивая ещё глоток кофе, чтобы какие-то секунды дали мне ещё один шанс собраться и успокоиться окончательно. — Полин?

— Да, Стаас?

— Ты знаешь, как я тебя люблю, милая? Скоро ты заживешь по-новой. Я об этом позабочусь.

— Что ты делаешь? — спросил я, увидев её так важно сидящую в кресле в моём кабинете.

— Уроки, — спокойно и сосредоточено ответила она, убрав учебник в сторону. — Ты же не против, что я села здесь?

— Нет, конечно же, — я против того, что ты делаешь уроки, ходишь в школу, общаешься с каким-то неспособным за тобой ухаживать уродом. — Здесь всё твоё, и ты можешь делать всё, что хочешь и где хочешь.

Присаживаюсь напротив неё. Нас разделяет только стол, по которому разбросаны мои старые и новые бумаги.

Тяжело. Так невыносимо тяжело знать, что в школе общается с ней какой-то хлюпик, и ничего не предпринимать. Джоеп заболел, и уже третий день я не могу узнать имя парня, кто он, какого чёрта околачивается возле моей принцессы! Уж точно не домашнее задание обсуждают.

Но я устал ждать объяснений. Больше не могу терпеть.

— Какой предмет ты делаешь? — поинтересовался я, чтобы хоть немного отвлечь себя от этих беспокойных мыслях.

— Литературу, — её голос такой ангельский и непринуждённый, внимая его, меня разрывает на части.

Мне хочется узнать, что происходит, кто это, донести до её головы, что единственный, кто должен быть возле неё — я. Но я не могу решиться на всё это. Если начну, не остановлюсь.

— И что вам задала Хелин? — снова интересуясь я, в очередной раз отгоняя от себя эти мысли.

— Выучить один любовный сонет Шекспира и рассказать, как мы понимаем его, — проговорила Полина, и я представил, как на неё будут глядеть все её одноклассники, слушать, как она читает любовный сонет.

Я единственный, кому она должна читать это! Только я должен слушать её!

— Вот тут в учебники есть двадцать штук, надо выбрать один, — объяснила Полин и снова уткнулась личиком в книгу.

— И какой же ты выбрала? Можно мне послушать?

— Можно, но только я ещё не выбрала, какой хочу выучить.

— Я могу просмотреть? — спросил я, и Полин протянула мне свой учебник.

Поцеловав маленькую ладошку, беру книгу. Глаза быстро пробегают по текстам, пока не останавливаются на одних строчках.

«Но счастья нет на свете без пятна. Кто скажет мне, что ты сейчас верна?»

Затем меня привлекли ещё одни.

«Я не могу забыться сном, пока

ты — от меня вдали — к другим близка».

С минуту смотрел на эти строчки, опять представляя, как к ней близко какой-то недоделанный парень. Как ходит с ней рядом. Сидит. Носит рюкзак. Когда она должна только жить мыслью, что скоро увидит меня.

Просто успокойся, пока не сделал с ней ничего.

— Может, попробуешь шестьдесят первый? Или девяносто второй? — предлагаю я, протягивая учебник обратно в её нежные ручки. — Выбери, какой тебе больше понравится. Они оба подойдут тебе. А объяснение я расскажу тебе потом, когда ты выучишь его.

— Хорошо, — согласилась Полин, сразу же заглянув в учебник. — Они понравились тебе?

— Да, ты даже не представляешь, как. Учи, милая, не буду тебе мешать. Если хочешь, я принесу тебе чай с пирожными, чтобы учить было приятнее.