Лиза Громова - Смертельно влюблён

— С каких пор тебя волнует моя личная жизнь, а не мои деньги?

— Меня и не волнует. Девочка — невинный ребёнок, Стаас. А я не такой изверг и гнусная скотина, как ты. Я бы не делал ей больно. Для этого есть партнёры по работе, верно? — с последней фразой он вышел за порог квартиры.

Наверное, если даже этот психопат говорит мне это, то я точно облажался перед ней. Какое облегчение от того, что эти чертовы снимки теперь у меня и Полин их никогда не увидит.

Я закрыл дверь и пошёл в гостиную, чтобы поднять снимки и порвать их к чёртовой матери.

Зайдя в гостиную, у меня застыло дыхание и сердце остановилось на мгновение. Полин стояла ровно передо мной у скомканных фотографий, лежащих на полу. Она присела на корточки и рукой потянулась к ним.

— Оставь это там.

— Что такое? — не понимая моей реакции, Полин встала с корточек и повернулась ко мне лицом. — Это валялось на полу. Я просто хотела поднять.

— Я же попросил тебя подождать меня в спальне или на кухне. Ты всё делаешь наоборот, Полин.

— Но что я сделала плохого сейчас? — Полин снова жутко покраснела от волнения, будто я действительно изверг, ругающий её за каждое движение.

— Всё в порядке, Поль. Просто этот мусор Адриаана. Его надо выбросить. — Я подошёл к ней совсем впритык и положил руку ей на спину.

Её кожу не отличить от шёлка.

— Я бы и выбросила, — Полин говорила уже с лёгкой полуулыбкой.

— Кажется, я запер Коди на кухне. Думаю, он ужа заждался тебя. Иди выпусти его, а я сейчас приду и приготовлю нам что-нибудь вкусное.

Только Полин вышла из гостиной, я сразу поднял фото и положил их себе в карман. В очередной раз мне стало ужасно стыдно перед ней и гадко от самого себя.

На кухне Полин игралась с собакой, сидя на плитке на коленях. Точнее, Полин игралась, чесала её и гладила, а Коди просто лежал.

— Он хочет немного покоя, — произнёс я, ухватившись ей подмышками и подняв её с пола.

— Это ты хочешь покоя. Покоя от меня, — встревоженно и взволнованно вскрикнула Полин, отвергая мои прикосновения и попытки обнять её.

— Что ты такое говоришь, малыш? Всё же было хорошо пять минут назад (РОВНО 5 МИНУС НАЗАД Я ТРАХАЛ СУКУ В МЕРСЕ, ССОРИ, ПРОРВАЛО).

— Я вижу и знаю, что происходит, — уныло сказала Полин и отошла от меня. — Ты постоянно кричишь на меня. Срываешься. Ты меня разлюбил и не признаешься в этом, — её голос пробивался на слёзы.

— Что ты такое говоришь? Да, Поль, я очень виноват перед тобой, я совсем себя не контролирую, кричу, срываюсь на тебе. Но я люблю тебя. Как вообще можно разлюбить такую принцессу? Объясни мне, Поль.

Она сразу же развеселилась после моих слов. Её щёчки приобрели естественный бледно-розоватый оттенок.

Когда Полин успокоилась окончательно, она предложила прогуляться в парке. Всё это время, что я нахожусь вместе с Полин, мне не хочется выходить с ней на люди. Мне постоянно кажется, что все мужчины смотрят на неё, хотят, чуть ли не уводят её у меня из под носа. Это не паранойя, просто Полин настолько прекрасна и невинна, что любой мужчина захочет её.

Я совсем не хотел сегодня думать и переживать об этом.

— Поль, я покормлю собаку, а ты иди поищи, что тебе надеть. Только переодеваться будешь при мне.

В поддоне я достал собачий корм. Миска Коди стояла в коридоре. Только прежде, чем насыпать ему еды, я хотел найти ещё кое-что. Мои старые самодельные косяки. Я не хотел, чтобы Полин видела во мне кроме веяно кричащего обезумевшего, ещё и наркомана. Хоть я им и не являлся. Поля восприняла бы всё по-другому. Мне нужен был дурман, чтобы хоть немного расслабиться и не испортить Поле настроение, не ревновать её к каждому случайному взгляду прохожих.

Я быстро открывал все шкафчики подряд, пока не нашёл серый футляр, где хранились мои самокрутки.

Взяв все нужные вещи, я прошёл в ванную, по дороге отвалив в собачью миску немного корма.

Закрыл дверь на замок и достал одну самокрутку с зажигалкой. Я задымил всю ванную. Мало того, что дым попадал в меня, я был полностью окружён им. Докуренный косяк я выкинул в унитаз, но никакого расслабления не почувствовал. Решив, что эффекта от одного косяка не будет, я выкурил ещё один. Не знаю, почему сейчас меня не берёт трава.

Я положил футляр с оставшимися косяками в шкафчик, открыл форточку, чтобы всё проветрилось и пошёл в спальню.

Полин сидела на кровати и что-то вырисовывала пальцем на покрывале. Она выжидающе взглянула на меня.

— Уже можно переодеться? — Полин игриво улыбнулась мне, накладывая на себя

— Конечно. Начинай.

Я стоял напротив Полин и наблюдал за ней сверху. Только Полин сняла майку, и я моментально засунул руки в карман, чтобы сжать кулаки до предела. Она много раз представала передо мной голой, но настолько откровенно обнаженной я увидел её только сейчас. Я обманываю себя каждый раз, думая, что я не хочу её и не изменю своим принципам.

Я просто был одурманен, черт возьми! И не выкуренной травой, а ею. Трава лишь медленно прибавляла мне смелости.

Я молча пытаюсь справиться со своим желанием, но трудно это сделать глядя на то, как она задумчиво натягивает на свою маленькую грудь мягкий розовый бюстгальтер с кружевами.

Неожиданно для себя я вспомнил, как увидел Полин в первый раз. Как ехал за ней на машине. Её протёртый джинсовый комбинезон. Как она смущалась. Боялась меня. Не понимала, что я могу хотеть от неё. Даже не могла себе представить, насколько я гнилой человек и как нечестно её добивался. Я был для неё хорошим всегда, несмотря ни на что. Но сейчас... Когда мне в голову ударил дурман. Я не думал, что это так подействует на меня.

Мне стало невыносимо жарко. Ладоши вспотели. Я не спеша подошёл к Полин и присел на корточки.

Я нервно начал прокручивать в голове снова и снова, что она только моя и принадлежит мне одному. Никому больше.

— Ни мамы, ни папы, — прошептал я, тщательно смотря в её большие кукольные глаза в виде двух изумрудов.

— Что?

— Совсем никого. — Я плавно пересел на кровать и усадил её себе на колени. — Только я один.

— Стаас, мне не по себе, когда ты так себя ведёшь.

Полин положила ладоши себе на грудь, не понимая, что происходит. Я сам не понимал этого. Она до сих пор немного стеснялась, когда я смотрю на неё обнаженную или в нижнем белье. Но не говорила об этом.

— Прекрати закрываться от меня. Я столько раз видел тебя без одежды.

Я приспустил ей одну бретельку бюстгальтера и сдержанно поцеловал её плечо.

— Пойми, Поль, я твой мужчина, я хочу тобой любоваться.

Взглядом я прошёл по каждому дюйму её тела. Оно пахло малиной с белым шоколадом. Я осознал, что сейчас она станет моей полностью. Целиком.

— Обещаю, я буду нежен, — прошептал я ей на ухо и уложил в кровать. — Мой маленький цветочек.

Я навис над ней и прижал её маленькие ручонки к кровати.

Она хотела что-то сказать, но губы настолько нервно дрожали, что она не могла произнести ничего.

— Ты хочешь этого? — Я жадно начал оставлять засосы на её шее, как будто сейчас её заберут у меня. — Скажи, что ты хочешь этого.

— Я не хочу, — дрожащим голосом произнесла она. — Ты обещал, Стаас, что этого не будет. Ты говорил, что любишь меня.

— Очень люблю тебя.

— Тогда почему тебе нужно это?

— Нетронутая девочка, — успевал шептать я между поцелуями. — Я буду первым, кому это позволено.

Полин пыталась скрестить ноги, но я разжимал их руками и наваливался всем телом на неё.

— Пожалуйста, перестань, Стаас. Мне страшно. Я не хочу это делать.

Я лишь молча попытался снять с неё кружевной цельный бюстгальтер, который она надела напрасно. Но Полин всеми своими усилиями не давала мне этого сделать.

— Расслабь ручки.

Полин начала дергаться ещё больше.

— Расслабь, или ты хочешь, чтобы я разорвал этот лифчик прямо на тебе?! Я сделаю это.

Она покорно расслабила руки и я снял с неё бюстгальтер. Я не контролировал свой гнев, эмоции и вообще себя, пока не взглянул на неё по-другому. Заплаканное дитё. Лежит снизу меня и пытается спрятать свой взгляд подальше от меня, чтобы этого всего не видеть. Каким бы омерзительным гадом я ни был, но я не способен сделать это с этой прелестью.

Я буду для неё самым лучшим мужчиной в этом мире, а не гнусным насильником маленькой девочки.

— Чего ты плачешь, глупышка? По-твоему я такой подонок, чтобы сделать такое с тобой?

Полин отрезвляет меня от всего, будь то алкоголь или что покрепче.

— Ты не сделаешь этого? — всё тем же неуверенным и дрожащим голосом спросила Полин.

— Никогда в жизни я не сделаю тебе больно. Ты всегда будешь моим сладеньким цветочком.

— Ты меня напугал. Очень сильно, — неловко произнесла Полин. — Я подумала, что ты хочешь со мной...

— Я хочу лишь чтобы ты понимала, что я твой единственный мужчина, который никогда не причинит тебе зла.

— Никогда? Правда?

— Никогда.

Если вовремя не одумается.

Как можно тише, чтобы не разбудить Полин, я закрываю входную дверь изнутри. Спускаю собаку с поводка, чтобы он смог попить воды после прогулки.

Вдруг в холле появляется силуэт, который должен ещё спать.

— Где ты был? — вяло и без настроения спросила она.

— Гулял с нашим Коди, — быстро и чётко ответил я, словно передо мной стоял следователь. Не хватало лишь ярко светящей лампы, чтобы слепила глаза.