«Теперь у меня нет берега, до которого нужно лишь доплыть, и тогда все станет лучше… Тим, я тоже хотела быть для тебя таким берегом… Что ты сейчас делаешь? Счастлив ли?..»

Где-то далеко, в глубине души, раздалось эхо, но я не разобрала слов. Сердце заметалось, заныло, забарабанило и стихло. Память вернула меня в ту ночь, когда тело отказалось двигаться, шел дождь и…

«Клим на нее постоянно смотрит! Я не верю в этот кошмар!» – пришла третья эсэмэска от Леры. Прочитав ее, я отключила мобильник и дала себе слово забыть о нем до завтрашнего утра. Зачем мне знать, что делает Клим? Гораздо лучше, когда между нами образовывается огромная, бездонная пропасть… Кружите, вороны, кружите…

Нет, вороны – это из другой истории, это бабушкины друзья.

Я шла мимо столиков и мысленно твердила: «Не поворачивайся, не поворачивайся, не смотри…» Сила воли иногда творит чудеса, ни в коем случае нельзя забывать об этом.

– Если бы не ты, я бы умерла здесь от скуки, Клим, – донесся хрустальный голос Лизы. – Мама просила передать тебе привет, завтра она устраивает обед и приглашает тебя в гости.

В спине появилась ноющая боль, та самая, почти позабытая. Топ-топ-топ – зашагала она по позвонкам, вновь празднуя победу. Она шла, высоко поднимая колени, отпуская вверх воздушные шары, напевая, размахивая руками. Я уже знала, что произойдет через секунду… Бубух! Сила воли с чудовищным грохотом рухнула вниз, превратилась в пыль, растворилась в воздухе. Да, я посмотрела на столик Шелаева и сразу же встретила спокойный, уверенный взгляд серых глаз. Улыбка Клима резанула отточенной бритвой по моему истощенному самолюбию, я вздрогнула, возненавидела себя до кончиков ногтей и резко отвернулась.

– Обязательно приеду, – долетел ответ Шелаева. – И буду рад провести с тобой все воскресенье.

* * *

Кора, откинувшись на спинку стула, положив ногу на ногу, с улыбкой Снежной королевы разглядывала молодых мужчин, сидящих за соседним столиком. Ее стул был несколько отодвинут от стола, и смелый разрез платья демонстрировал то, что Семен Германович с удовольствием бы прикрыл ватным одеялом. Дядя находился в состоянии тихого бешенства и еле справлялся с эмоциями – Кора дразнила его назло, получая удовольствие, зная о безнаказанности.

Что мог сделать Семен Германович? Ничего. Они были связаны на веки вечные и при этом ненавидели друг друга.

– Бабушка, я тоже пересяду к Матвееву, – решительно заявила Лера, как только я приблизилась. – Ты же не считаешь, что ему может понравиться Настя? Глупости! Почему ты думаешь, что она вообще может кому-нибудь понравиться? И к тому же Матвеев предпочитает женщин постарше. Мечты, мечты… Ха-ха-ха.

– Нет, – ответила Эдита Павловна. – Ты пока побудешь рядом со мной.

– Здесь невыносимо скучно! Вся жизнь кипит там, – Лера махнула рукой в сторону Клима, осеклась, поджала губы и насупилась. Увидев, как Матвеев и Симка выходят для танца на середину зала, она гневно сверкнула глазами и обратилась уже ко мне: – Почему Максим пригласил на день рождения твою подругу? Кому она здесь нужна? За тем столом должна сидеть я. Платье у твоей Серафимы, – она скривилась, – совершенно дурацкое. Где она его взяла? Стащила у прабабки?

Я с облегчением опустилась на стул и пожалела, что не выпила лишнюю таблетку, хотя в «зельях и снадобьях» Бриля не разбиралась. Симка была прекрасна, Матвеев – хорош, и все взгляды устремились в их сторону. Наверное, многие гадали, кто эта девушка в бело-черном платье и почему Максим танцует с ней. Улыбку я сдержать не смогла – это Симка, моя Симка!

– Что ты молчишь и чему радуешься? – прошипела Лера. – Посмотри на Акимову. Как я ее ненавижу… Ну посмотри же!

Я могла посмотреть на Лизу, но мне ни за что на свете нельзя было смотреть на Шелаева.

– Я ее сто раз видела.

– Она пожирает Клима глазами и извивается, как змея.

– Лера, что-то случилось? – спросила Эдита Павловна, оглядывая зал. – Ты можешь посидеть спокойно хотя бы пять минут?

– Бабушка, у меня плохое настроение.

– И с чем это связано? Вечер прекрасный, нет ни одного повода для уныния, – в голосе бабушки звучала ирония. – Если ты сядешь ровно, расправишь плечи и перестанешь шептаться с Анастасией, может, тебя кто-нибудь пригласит на танец.

– Ты меня совершенно не любишь. – Лера скрестила руки на груди, надулась, выдержала лишь несколько секунд и опять прошипела в мою сторону: – Посмотри же на них…

Я и не знала, что в организме человека есть мышцы, не подчиняющиеся разуму, воюющие с ним. Моя голова медленно стала поворачиваться влево, и это при том, что несколько минут назад я отругала себя за подобное. Лиза вовсе не извивалась, как змея, она сидела спокойно, уверенно и пила шампанское, обмениваясь фразами с Шелаевым. К ним подошел молодой человек в сером костюме, они посмеялись над чем-то втроем, и молодой человек отправился к другому столику. Лиза небрежным жестом поправила волосы, кому-то кивнула, вновь протянула руку к бокалу… Теперь мне захотелось, чтобы Клим посмотрел на меня, я даже почувствовала острую необходимость в этом – почти болезненную, отчаянную…

– Видишь, она лезет к нему, – прошипела Лера.

– Настя, сядь, пожалуйста, рядом со мной, – сказала Эдита Павловна, – я хочу поговорить с тобой.

– Здесь хорошо, – вынесла вердикт Кора, – но народу маловато. Пожалуй, я пойду пообщаюсь с друзьями… Несут десерт, я бы съела сейчас тирамису или мороженое.

Семен Германович ничего не ответил, выпив залпом виски, он крякнул, вытер рот салфеткой, смял ее и бросил на тарелку. Меня дядя окатил таким взглядом, словно именно я была виновата во всех его проблемах.

Пересев на соседний стул, я приготовилась выслушать Эдиту Павловну. Симка очень хорошо смотрелась с Матвеевым, и они уже танцевали второй медленный танец, интуиция подсказывала, что это бабушке категорически не нравится.

– Ты напряжена, – с осуждением произнесла Эдита Павловна. – В чем дело? И не отрицай, отсюда хорошо видно все, что происходит за столом Максима.

– Спина болит, – предъявила я козырную карту, которая могла меня спасти при любых обстоятельствах – не придерешься! У меня бы получилось соврать и себе, но в глубине души я знала, что чувствую себя неуютно, потому что рядом Клим. То есть он бывал рядом со мной и раньше, а совсем недавно я провела ночь в его квартире… Запутавшись, я постаралась сосредоточиться на Симке.

– Иногда нужно потерпеть, моя дорогая. – Бабушка сделала глоток воды и продолжила: – Серафима прекрасно выглядит… Запомни, нельзя доверять даже подругам, часто они пользуются дружбой для достижения своих целей. Я достаточно наблюдала подобных ситуаций в своей жизни. И нередко это так очевидно…

– Прилипла как банный лист, – фыркнула Лера, видимо, еще надеясь получить разрешение перебраться за стол Матвеева.

– Сима – моя лучшая подруга, и я ей верю, – просто ответила я, не собираясь погружаться в спор. К чему клонила Эдита Павловна, было ясно.

– У Максима день рождения, не стоит портить ему праздник кислым настроением, Анастасия. Возвращайся и будь весела.

Семен Германович долил виски в бокал и получил продолжительный презрительный взгляд от Коры. Тетя отвернулась от мужа, посмотрела на Шелаева и с иронией произнесла:

– А Акимова зря времени не теряет – молодец. У нее есть все шансы заполучить Шелаева, пока это еще никому не удавалось.

– Она ему не нужна, – отрезала Лера.

– Он ей нужен, – усмехнулась Кора, – а иногда этого оказывается вполне достаточно, и потом, никто не знает, что на уме у Клима, многие не отказались бы прочитать его мысли.

– Довольно, – сухо произнесла Эдита Павловна. – Ты достаточно уделила внимания этому человеку, меня совершенно не интересуют его действия и планы. Я сомневаюсь, что он посмеет приблизиться к нам, но, на всякий случай, хочу сказать… Мы не рады Шелаеву, и он это должен почувствовать.

– Если он пригласит меня на танец, то я пойду, – выпалила Лера, упрямо сверкнув глазами.

Лицо бабушки превратилось в серую устрашающую маску, местами потрескавшуюся, обещающую все ужасы мира, бесконечные мучения и всепожирающее пламя. Точно древний каменный идол смотрел на нас и вот-вот собирался ожить и раскидать свой гнев во все стороны… Слова уже не требовались (Лера закусила губу и замерла), но Эдита Павловна поставила последнюю точку.

– Только попробуй… – произнесла она и прищурилась, «наводя прицел» сначала на Леру, а затем на меня. – Только попробуй…

Бабушка, бесспорно, врала – ее интересовали планы Шелаева, и она ожидала каких-либо выпадов с его стороны, наверное, именно поэтому Эдита Павловна, как и я, находилась в напряжении (только умело контролировала себя). О, уверена, она бы многое отдала за возможность хотя бы однажды заглянуть в его мозг, душу и сердце. Бабушка хотела всегда оказываться на шаг впереди Шелаева, но пока у нее это не очень получалось. В своих злодеяниях Клим никогда не повторялся, и он умел быть равнодушным. Равнодушным к дому Ланье, что глубоко ранило Эдиту Павловну. Я знала, как нелегко дается безразличие, поэтому тихо вздохнула, поднялась и отправилась в обратный путь – к столу Максима.

– Возвращайся через час, – догнали меня слова Эдиты Павловны.

Наверное, бабушка хотела дать мне еще несколько советов, которые обязательно помогут заполучить Матвеева.

* * *

Симка имела оглушительный успех – ее приглашали на танец и молодые, и зрелые мужчины. Она никому не отказывала, веселилась от души, подмигивала мне и улыбалась. Я тоже танцевала и с Максимом, и с молодым человеком по имени Алексей, и еще с одним из знакомых Эдиты Павловны – крепким мужчиной пятидесяти лет. Когда принесли десерты и мороженое, мы с Симкой превратились в двух самых настоящих жадин – нетерпеливых, не знающих слова «хватит». Мы перепробовали все и, объевшись, откинулись на спинки стульев и застонали.

– Это было прекрасно, – выдохнула Симка.