Когда мачеха обернулась, чтобы попрощаться с леди Холкомб и леди Барнард, Темпера мельком увидела задержавшихся в холле джентльменов.

Герцога можно было узнать сразу. Он был выше всех гостей и отличался от них уверенными манерами.

Но тут леди Ротли вошла к себе, и Темпера больше не могла его видеть.

Утро уже подходило к концу, когда она снова появилась в спальне мачехи. Леди Ротли выглядела сонной, но явно была вне себя от своих успехов накануне.

— Десятки мужчин просто осаждали меня со своими комплиментами, — сказала она. — Скажу без ложной скромности, Темпера, я произвела сенсацию!

— Я счастлива, дорогая, но ешь, пожалуйста, пока завтрак не остыл. Повара шокировало, что дамы потребовали английский завтрак, хотя он уже привык готовить его для джентльменов.

— Ой, забыла! — воскликнула леди Ротли. — Я же выиграла вчера кучу денег!

— Сейчас посмотрю и посчитаю, сколько.

Она знала, что мачеха имеет самое смутное представление о французской валюте, а так как все монеты приблизительно одного размера, она уверена, что франк то же самое, что соверен.

— Они у меня в сумочке.

Темпера окинула взглядом комнату:

— Не могу вспомнить, была ли она при тебе, когда ты вернулась. Мне следовало бы быть внимательней.

— Если ее здесь нет, должно быть, я оставила ее внизу. Я помню, что в экипаже она была при мне, потому что я то и дело хваталась за нее, чтобы убедиться, что я ее не потеряла.

— Ты заходила в гостиную, когда вернулась?

— Да, мужчины выпили шампанского, а я — бокал лимонада.

— Значит, там ты ее и оставила.

— Беги скорее! — воскликнула леди Ротли. — Вот ужас, если ее украл кто-то из прислуги!

— Едва ли такое возможно. Французская прислуга здесь уже несколько лет, и полковник Анструзер им полностью доверяет.

Темпера была уверена, что в доме, полном художественных ценностей, которые стоят тысячи фунтов, мелких краж не бывает. Но поскольку мачеха так переживала, она спустилась в гостиную, надеясь не столкнуться там с герцогом.

В поле зрения никого не было, и она подумала, что гости уже, наверно, вышли на террасу.

Но стоило ей наконец обнаружить сумочку на маленьком столике возле дивана, как она услышала, что кто-то вошел в гостиную.

Темпера обернулась, ожидая увидеть герцога, но вместо него увидела джентльмена, тоже недурного собой, однако совсем не похожего на того, кого она ожидала.

Он посмотрел на нее и улыбнулся, что придало ему еще больше привлекательности.

— Кто вы? — спросил он. — Я вас, кажется, раньше не видел.

Темпера сделала почтительный реверанс:

— Я — камеристка леди Ротли, милорд.

Она поняла, что перед ней лорд Юстас.

Темпера заметила еще двух джентльменов на вокзале Виктория, выходя из поезда в Вильфранш.

Мисс Бриггс и мисс Смит рассказали ей историю лорда Юстаса. Он был очень недурен собой, но в его внешности было что-то, отражающее его беспутную натуру.

— Камеристка — и прехорошенькая! — сказал он. И то, как он это сказал, сразу же не понравилось Темпере.

С сумочкой мачехи в руках она направилась к двери, но он как-то незаметно преградил ей путь.

— Не спешите, — продолжал он. — Мне так хочется, чтобы вы рассказали о себе. Сколько у вас кавалеров, и как вам понравилось Средиземноморье?

— Очень понравилось, благодарю вас милорд, — холодно отвечала Темпера. — А теперь, с вашего разрешения, ее милость меня дожидается.

— Ее милость может и подождать! — отрезал лорд Юстас — Я нахожу вас столь же очаровательной, как ваша хозяйка. Вас это не удивляет?

Темпере показалось, что он продвинулся к ней еще ближе. Она выпрямилась и, глядя ему прямо в глаза, отчетливо проговорила:

— Это меня нисколько не удивляет, милорд. Это вполне соответствует тому, что я уже слышала о вашей милости.

Она увидела на его лице удивление и, прежде чем он успел ее остановить, поспешила к двери.

На лестнице до нее донесся его смех.

— Вот твоя сумочка, — сказала она, входя в комнату мачехи. — Я встретила в гостиной лорда Юстаса Тебе лучше держаться от него подальше, матушка. Другие камеристки рассказывают, что он — нехороший человек.

— Это всем известно, — возразила леди Ротли. — Но ведь он остроумный и забавный, а сэр Уильям со всеми его деньгами — зануда.

Темпера улыбнулась:

— В этой жизни невозможно обладать всем.

— Ну да, — согласилась леди Ротли. — Но должна признаться тебе, Темпера, что с герцогом мне беседовать трудновато.

Темпера присела на кровать.

— Матушка, выслушай, что я хотела тебе рассказать об этой картине.

Леди Ротли закрыла себе уши руками.

— И слышать ничего не хочу о картинах, — сказала она тоном обиженного ребенка — Я хотела рассказать тебе о себе, и какие мне вчера делали комплименты. Знаешь, что сказал граф?

Темпера встала.

— И слышать ничего не хочу ни о графе, и ни о каких других мужчинах, которых ты встречаешь в Монте-Карло. Мы здесь ради одной-единственной цели. И ты прекрасно знаешь, матушка, что мы уже истратили все деньги.

— Ну какая же ты нехорошая, — надулась леди Ротли. — Посмотри лучше, сколько я выиграла франков. Их было бы еще больше, но остальное герцог проиграл.

«Что толку сердиться», — подумала Темпера. Что бы она ни сказала, мачеха останется самой собой, и можно только надеяться, что с ее красотой ей все сойдет с рук.

Франков в ее маленькой атласной сумочке набралось на пятнадцать фунтов. «Не так уж много, но все же это полезный вклад в их сильно истощившиеся сбережения», — думала Темпера, убирая деньги в надежное место.

— Что ты сегодня делаешь? — спросила она, приготовив мачехе ванну.

— Нас ожидает ланч на вилле Ротшильдов… — начала было леди Ротли, но Темпера перебила ее, с восторгом воскликнув:

— Какое счастье, что ты побываешь там, матушка! Прошу тебя, ради меня, приглядись ко всему, что ты там увидишь. Папа просто говорить не мог ни о чем другом после своего визита туда. Он показывал мне репродукции тамошних картин и фотографии великолепной французской мебели.

Темпера тихонько вздохнула.

— Он рассказывал мне и про усадьбу Ротшильдов в Бэкингемшире. Там чудесные…

Она осеклась.

Какой смысл продолжать, когда мачеха ее не слушает!

— Я расскажу тебе одну забавную вещь, матушка. Это поможет тебе не забыть похвалить мисс Элис Ротшильд ее сад.

У леди Ротли сделался скучающий вид, но Темпера продолжала:

— Однажды виллу должна была посетить королева Виктория. Чтобы сделать королеве сюрприз, мисс Элис Ротшильд приказала выровнять и расширить горную дорогу. Можешь себе представить? И работы были закончены в три дня! А ведь пришлось убрать большие камни, засыпать рытвины щебенкой и изменить направление горного ручья!

Темпере показалось, что ей удалось завладеть вниманием мачехи.

— Восхищаясь садом, королева Виктория наступила на свежую клумбу. Мисс Ротшильд пришла в негодование. «Сойдите немедленно!» — потребовала она.

— Королева рассердилась? — спросила леди Ротли.

— Нет. Она тут же повиновалась, но впоследствии называла Элис Ротшильд «всемогущей».

— Забавно, — сказала леди Ротли, которую всегда занимали анекдоты из великосветской жизни. — Интересно, знает ли герцог эту историю?

— Наверно, знает. И если он станет тебе ее рассказывать, притворись, что ты никогда ее не слышала.

К тому времени, как мачеха оделась и лакей постучал в дверь и доложил, что экипаж подан, полдень уже давно миновал, и Темпере пора была присоединиться к другим камеристкам за ланчем.

Когда она вошла в маленькую гостиную, они уже почти заканчивали и вскоре ушли к себе отдыхать.

Темпера с удовольствием поела в спокойном одиночестве, наслаждаясь зрелым сыром, который мисс Бриггс назвала «отвратительным», и салатом, который обе не пожелали и попробовать.

«Нет на свете людей, более предубежденных и закосневших в своих привычках, чем английская прислуга», — подумала Темпера. Как жаль, что нельзя посмеяться над ними вместе с отцом! Как ей не хватало его, с его чувством юмора! Он всегда умел обнаружить комическую сторону любой, даже самой трагической ситуации. Много раз он рассказывал ей о промахах, допускавшихся гостями у Ротшильдов и в других подобных местах, когда гости притворялись более опытными в светской жизни, чем были на самом деле.

Вернувшись в свою маленькую комнату, она сразу же заметила на кровати большой сверток.

Она заранее знала, что в нем, и, вскрыв, не удивилась, увидев полдюжины холстов в рамках.

Они были небольшие, но прекрасно натянутые и из превосходного материала.

«Выходит, герцог не забыл», — подумала она.

Она со страхом вспомнила об условии, что он должен увидеть все написанные ею картины.

Вчера вечером ей казалось, что она уже закончила начатую работу. Но поднеся ее сегодня к окну, она увидела множество деталей, которые можно было изобразить более удачно.

«Пойду-ка я туда, где я была вчера, — решила она, — и посмотрю, насколько верно передала освещение».

Сегодня-то уж герцога там никак не могло быть. Ведь он тоже поехал со всеми на виллу «Виктория», названную так мисс Ротшильд в честь королевы.

Темпера не сомневалась, что превосходный ланч затянется. Ротшильды всегда славились своей кухней.

«Путь свободен, — решила она — Если герцогу суждено увидеть эту картину, она должна быть как можно более совершенна».

Взяв широкополую шляпу, она поспешила в сад, слишком поглощенная предстоящей задачей, чтобы обращать внимание на водопады или белеющие вдали вершины гор.

Цветы, которые она написала, уже совсем распустились, но Темпера подумала, что может усилить впечатление прозрачности лилий и сделать розы более яркими.