— А почему вы сами не можете позвонить своему… мужу, — закинула я удочку. Правда, язык до последнего не слушался, не желая называть Руслана ее мужем. Кто бы знал, как близка я была к бесполезной истерике. Но держалась лишь из-за того, что прекрасно понимала: вцепись я в волосы блондинки (к сожалению, очень густые и красивые), ничего не изменится. Совершенно.

— Насмешила. Очень мне интересно, на ком такие, как он, женятся. — Девушка поджала пухлые, судя по всему натуральные губы и сложила руки на не менее пышной груди. Уж не знаю, была ли и она натуральной, не видно, но, скорее всего, именно так и было. И от этого становилось тяжелее в разы. Лучше бы она оказалась безвкусной надутой дешевкой! — Я и не рассчитывала на брак. Но на нее бы посмотрела.

— Прости, о ком ты? — Я совсем сбилась с нити разговора, но, отметив, что она обращается ко мне на «ты», тоже перешла на более упрощенное обращение.

— О жене его будущей. Ой, все. — Девушка взмахнула рукой. — В общем, — она огляделась, — хорошее время было. Отлично, что я достаточно успела накопить за эти полтора года. Так что ты бы тоже занималась тем же самым.

Она оглядела меня с ног до головы, и до меня дошло. Она приняла меня за такую же, как и она. Такую — это какую? Встречающуюся за деньги с мужчинами? Стало тошно.

— Но он сказал мне съезжать, — продолжила блондинка, — чуть больше недели назад, а я все никак квартиру найти не могла, так что прости, но звони ему сама насчет машинки. А то еще узнает, что я все еще здесь, и карту отберет, а там лимит дневной на снятие, я за неделю не успела снять все, что там оставалось.

Я кивнула и начала пятиться назад. По плечам прошел холодок. И вроде я понимала, что, оказывается, ничего страшного не случилось. У Руслана не было в данный момент любовницы, он действительно сказал мне правду. Но все же смотреть на такую глупую, хоть и красивую девушку, с которой спал мой муж (пусть и бывший) целых полтора года, было больно. Не только на душевном уровне, но и на физическом. В животе все подрагивало и горело огнем. А может, это все-таки была моя душа? И ревность ее сейчас разъедала, словно серной кислотой.

— Слушай, а я тебя нигде не могла видеть? — протянула блондинка с сомнением.

— Я же живу этажом ниже, — выдала я словно очевидный факт. Если она признает во мне ту самую жену, ради которой ее бросили, боюсь, ситуация только обострится.

— Нет, нет… — Она приложила палец к губам и постучала по ним, а я начала топтаться на месте, подумывая о том, чтобы просто взять и сбежать. — Ты была помоложе…  Точно! — воскликнула девушка, и я, вцепившись в ручку сумки сильнее, приготовилась к тому, что сейчас она на меня набросится, потому что узнала. Но блондинка выдала совершенно неожиданное: — Ты училась вместе с Максом. Я тебя хорошо помню, он еще показывал твою фотографию и говорил: «Ей ты должна быть благодарна за свое будущее», — довольно улыбнулась она, спародировав серьезный мужской голос.

— Прости? — кажется, это словно осталось единственным в моем лексиконе. Потому что я совершенно ничего не понимала.

— Максим мой старший брат. Максим Крайгородов. Ты же вспомнила его? Это же ты, правильно? Извини, не помню, как тебя зовут. Но ты тогда развелась, да?

— Допустим, — кивнула я, сложив руки на груди.

Выходила какая-то долбаная Санта-Барбара, в которую мне не хотелось даже лезть. Но какая связь между Максом, моим разводом, мной и деньгами на учебу этой пустышки?

— Максу заплатил твой бывший муж, что бы он за тобой приглядел. Так много, что Максим оплатил мне институт. На бесплатное поступить у меня не получилось.

— Приглядеть, говоришь, — качнула я головой.

— Ага. Нежадный какой. Почему ты с ним развелась? Или сейчас лучше нашла?

— О да… Определенно лучше, — выдала я кривую улыбку, умела бы — оскалилась, ей-богу.

— Во-о-от, а Востров жмот, — поникшим голосом произнесла она.

А я поняла, что больше не ревную его. И не из-за новых подробностей, а просто оттого, что грех к такой ревновать. Кукла, как есть кукла. Красивая, но безмозглая. Только и остается, что на полку ее поставить да любоваться.

— Ну подумай сама, — простодушно продолжила она, — он в эту квартиру что, жену, что ли, приведет? У него и дом, и еще одна квартира есть. Он, правда, меня ни разу в них не пускал, но и здесь мог оставить на какое-то время. Пожить.

— И не говори. Жмот, такой жмот. — Я на мгновение вспомнила свою новую машину и сегодняшний огромный светлый зал для макияжа. — Жуткий просто. Слушай, а ты не могла бы дать мне еще и номер своего брата? Я была бы рада спустя столько лет с ним пообщаться.

Максима я набрала, как села в машину. Ответил мужчина сразу, только вот встречаться он со мной не захотел.

— Вострова, ну надо же. А я слышал, что ты без вести пропавшая.

— Числилась недолго. Вот воскресла, встретиться захотела. Я же тебя другом считала.

— Ну прости, у меня жена ревнивая. Да и мало ли. Встречусь еще с тобой, и будут у меня проблемы.

— А оттого, что твоя сестра младшая с Востровым спит полтора года, от этого у тебя не будет проблем?

— Какая из? — кашлянул он удивленно в трубку, а я истерически засмеялась.

— Прости, она не представилась, столько всего мне наболтала, а вот представиться забыла.

— Лия, чего ты хочешь?

— Это правда, что ты за мной следил за деньги?

— Да. — Мне понадобилась целая секунда на то, что бы выдохнуть, и Максим заговорил опять: — Только не строй из себя обиженку.

— Да мне пофиг на тебя, Максим. Просто эта новость многое меняет…

— Что? То, что тебя выкинули на помойку, но решили напоследок приглядеть за тобой?

— Замолчи! — Я стукнула ладонью по рулю, хотя хотелось по роже Макса, а следом и по породистому лицу Руса. — Ты прекрасно понимаешь, что все было не так, потому и бесишься. Но не сказал мне ничего.

— Мне нужны были деньги.

— А что же ты тогда не сказал ему о моей беременности, а? Мог же стрясти с него куда большую сумму?

— Не догадываешься сама? — хмыкнул он, а я опять рассмеялась. — Он бы тебя раздавил, а так пожила бы сама. Выросла.

— Что-то ты сестер не сильно-то воспитал и вырастил. Вон даже деньги на учебу не помогли, безмозглая какая.

— Это, должно быть, Катька, — с досадой произнес он. — Маша бы сначала позвонила мне и спросила, о чем можно болтать с неизвестными дамочками, а о чем нет.

— А! То есть спят с богатыми мужиками за деньги они обе? Определенно, хорошо вырастил.

— Рот свой закрой. Сама не лучше.

Я скинула вызов и повернула ключ зажигания, заводя машину.

— Ошибаешься, — шепнула я, глядя на погасший экран телефона, — лучше, намного лучше. Я спала с ним только по любви. И не собираюсь это менять.

Резко вытащила папку с документами, нашла на дне сумки ручку и не глядя, ничего не читая, начала расписываться на каждой странице. Что интересно, подписей Руслана тут еще не было.

Но ничего, это недолго исправить.

Закрыла папку и шумно выдохнула, на душе немного полегчало. Словно специально для этого я и спрятала контракт в сумке. Хотя я, напротив, хотела убрать эту раздражающую меня гадость с глаз долой. У меня словно упала глыба с плеч. Все стало так кристально ясно, просто и понятно. Человек сам творец своего счастья. Своего и своих детей. И в данный момент только от нас с Русланом зависело какое будущее ждало нас с ним и Алешку.

Сын начнет ходить в муниципальную школу, я продолжу делать макияж, засыпая каждый день в одиночестве, потому что не хочу видеть и чувствовать рядом с собой ни одного другого мужчину, а Руслан продолжить спускать свою мужскую нужду на красивых куклах, не желая искренне проникаться к ним. Или мы можем просто немного потрудиться над отношениями и стать счастливыми.

Домой я не поехала, позвонила по дороге Яне Юрьевне и узнала у нее о тот самом доме. Уже два раза эта новость проскальзывала мимо меня. Сначала на семейном ужине, теперь вот от Екатерины. Хотя Руслан обещал мне все рассказать, а в итоге сделал вид, что забыл. А может, и правда забыл.

Залесская-Вострова была очень рада моему звонку. Не дело это — жить в перенаселенном городе, когда целый дом простаивает, да еще и рядом с ней. И, конечно же, у моей бывшей, а теперь уже и будущей свекрови были ключи.

Когда я наконец-то добралась до нужного мне адреса, время близилось к вечеру. Яна Юрьевна заболтала меня на целую четверть часа, словно совершенно не замечая моего нетерпения. Хотя я прекрасно понимала, что делала она это неспроста и Рус был уже оповещен о моем интересе.

Ворота я открыть не смогла, там был какой-то код, потому пришлось припарковать машину и зайти в отдельный вход, к которому подошел один из ключей. Придомовая территория сразу же выдавала бесхозность. Здесь были аккуратные подъездные дорожки, газон, какие-то заросшие клубы и деревья, посаженные, возможно, лет десять назад, а может, и меньше. Но в целом все выглядело очень одиноко и уныло.

Центральный вход в огромный дом в стиле модерн был не заперт, а темные панорамные окна, которые, скорее, выполняли функцию стен, смотрелись зловеще. Я все же поднялась по ступенькам и вздохнула с облегчением, нащупав выключатель у самой двери. И как же хорошо, что он заработал, потому что внутри все было также заброшено и поросло, наверное, метровой пылью.

Я бродила по бесконечному числу комнат, казалось, нескончаемое количество времени. Тут была и своя мини-студия звукозаписи, и две детские для малышей. Розовая и голубая. Словно на выбор. А еще помимо пяти гостевых комнат на втором этаже была огромная спальня с выходом на террасу, а с той самой террасы была лестница, ведущая вниз, к находящемуся за домом бассейну. А еще здесь не было ни одной коричневой детали. Ни одной! В гостиной на первом этаже и в спальне над кроватью висели наши с Русланом свадебные портреты, а на прикроватной тумбе, той, что ближе к панорамным окнам, лежал, погрязший в пыли, мой кулон кнопки и ключи — без брелоков, но с розовым лаком на одном из них.