— Дя Рус, чего темнишь?

Так она меня всегда называла. Даже когда она повзрослела и научилась говорить слово «дядя», я все равно оставался для неё Дя. Правда, любимым. Олег был всего лишь Дя. Но сейчас не об этом.

— Мамин пароль от телефона знаешь? Мне очень-очень надо.

— Бабушкин?

— Нет, твоей мамы, а не моей, — усмехнулся я, ничуть не удивившись тому, что она знала и мамин пароль. Возможно, ей был известен и мой. Лиса хитрая. Племяшка как-то нехорошо прищурилась. И я понял, к чему все идет. — Новый телефон. — Уля лишь хмыкнула. — Хорошо, я куплю тебе те туфли. Но! — перебил я ее до того, как она начала визжать, радуясь. — Маме не показывать их. А то она меня, кхм…

Я закашлялся, представляя, что Рори сделает мне за туфли на огромной шпильке для девятилетней девочки. И я даже понимал всю тяжесть своего поступка, но сейчас у меня не было другого выхода. Все равно дальше своей комнаты Уля в этих туфлях не выйдет.

— Три-пять-ноль-ноль-пять-три. Ссылку на туфли сейчас отправлю.

Уля ангельски улыбнулась и скинула вызов. А я в который раз понял, что в нашей семье растёт настоящий демоненок под стать Авроре. Но почти сразу же обо всем на свете забыл. Потому что пароль Уля сказала точный. И сообщение от Лии действительно было:

«Не смей ничего говорить Руслану о нас. Помни, что когда-то мне обещала. Я тоже тебе обещала, но, Рори, ты оказалась права. Я его совсем не знала. А сейчас понимаю, что он такой же, как и его отец. Он не простит, когда узнает, и если появится в нашей жизни, то попросту ее разрушит. P.S. Надеюсь, что с Богданом все будет хорошо».

Я дрожащими пальцами набрал Лиин номер. Естественно, он был недоступен. Чего я еще мог ожидать?  Черт же. Она опять от меня сбежала.

Конечно, я сразу же поехал домой, особо ни на что не надеясь. Хотя это я так думал, что не надеялся, но, переступив порог и поняв, что в квартире нет не только Лии, но и Снежка, почувствовал себя окончательно плохо.

Покушение на отца, попытка избавиться от Авроры, плачущая мама, разговор с отцом — и тут это… Лия ушла. Сбежала. Именно в тот момент, когда так сильно была нужна мне. И она знала об этом. Знала, черт ее побери, и все равно сбежала.

Да ещё и к кому-то, судя по сообщению.

Захотелось разнести квартиру на щепки, но я лишь совершенно ровными и плавными движениями, абсолютно не соответствующими моему внутреннему настрою, дошёл до кухни и увидел там записку, на которой лежала сломанная сим-карта. Я отчего-то знал, что записка будет. Это было в Лиином стиле.

Так же как и кулон кнопки когда-то.

Теперь на том же месте лежала ее сим-карта и еще одно послание, на этот раз не Авроре, а мне.

«Ты мне соврал, когда говорил о непричастности к гибели той семьи. Я уверена в этом. Но даже если это и не так, то все равно я не хочу быть с тобой. Рано или поздно ты превратишься в своего отца. Если уже не стал им.

P.S. Надеюсь, Богдан выкарабкается. Очень надеюсь. А Сергей Семёнович все же понесёт заслуженное наказание».

Вот же лицемерка. Я разорвал ее записку на клочки. Ведь ни слова. Ни единого слова о том, что у неё кто-то есть. А пафоса-то сколько развела, правды же побоялась. Чудовищем меня выставила.

— Да пошла она!

Хотя не-е-ет.

Все равно найду. Теперь это будет сделать проще, симку она хоть и поломала, но по номеру телефона все же можно вычислить, на кого он оформлен и многое-многое другое.

После этого я абсолютно равнодушно (все равно каждое слово отпечаталось на подкорке) удалил Лиино сообщение на Рорином телефоне. А затем отвез телефон и ключи от машины обратно. Пусть сама забирает. Брата навещать не стал, а отправился первым делом в офис. Нужно было скорее уладить все окончательно с оставшимися бумагами. А ещё заняться воскрешением Богдана. Официальным, но без сильной шумихи. Нужно было выбрать людей из органов, которые бы все замяли и грамотно обставили.

Рори появилась в моем офисе рано утром. Чем крайне меня удивила. Я думал, она пробудет в палате Богдана, пока тот не придет в себя. А тут…

С трудом погасил зарождающуюся где-то внутри злость на нее. Наверное, у нее все же были причины молчать о Лие. Но осознание того, что все это время Рори знала, где живет моя жена, отдавало горечью. А иначе зачем еще Лия стала бы ей писать?

— Как тебе все удалось? — Невестка присела в кресло напротив, закинув ногу на ногу и деловито вздернув бровь. На ее скуле красовался синяк. Я крепче сжал кулаки от досады. Кожа Авроры была настолько бледной, что даже цвет гематомы виделся ярко-фиолетовым, а не синим.

— Все сложно, — я вздохнул, провел пятерней по волосам, — но ты сделала то, на что не решался сначала брат, а потом и я. Я… я недавно узнал о причастности отца, потом предположил, что в смерти Богдана тоже виноват он. Тогда я и помыслить не мог, что Бо жив.

— Но ты все равно молчал? — хмыкнула она.

— Я просто зашел с другой стороны. Я люблю отца, Рори, и все это для меня тяжело. Да, люблю меньше, чем мать, и не буду скрывать этого, но также меньше, чем братьев. Гибель Богдана я ему не простил. — Так же как и обман с Максимовыми и Лию. Виноват в том, что упустил ее, был лишь я. Но так просто было скинуть это на кого-то… ведь если бы не идиотские условия отца… — А потому начал работать над его отстранением от дела. Месяц за месяцем лишая его поддержки влиятельных знакомых, переманивая на свою сторону его личных бойцов.

— Где он сейчас?

— В клинике.

— И?

— Мне есть за что его посадить, не за смерть первого мужа матери. И даже не за вчерашнюю попытку убийства, там уже все концы в воду. Мужчины, которого ты вчера видела, нет в живых…

— Откуда ты? Я же тебе не гово…

— Мама сказала. Так вот, я могу его посадить, но, честно признаюсь, не хочу. Потому надеюсь, что он выберет другой вариант.

— Какой?

— Закрытая клиника, из которой его просто так не выпустят.

— Господи, — она растерла лицо ладонями, — как же у вас все… — она осеклась, часто задышала, а затем и вовсе меня огорошила: — Я уеду.

— Что?

— Ты забыл? У меня отпуск. Ты сам меня в него отправил и обещал не запустить мои рестораны. Так что разбирайтесь тут сами. Все, что могла, я сделала. Яне Юрьевне вроде лучше. Хотя… я даже не хочу представлять, каково ей…

Аврора резко поднялась со стула и крутанулась на пятках.

— А как же Богдан? — на этот раз вздернул брови я, взглянув на невестку по-новому.

Лию она от меня скрывала. Теперь и от воскресшего Богдана сбегает.

— С Богданом все хорошо, ну или будет хорошо. — Она пожала плечами. — У вас сейчас, наверное, много бумажных проволочек будет по его воскрешению, но я уверена, уж ты-то придумаешь что-нибудь. Только одна просьба. Оформи нам с ним развод.

— Ты уверена?

— Как никогда, — серьезно произнесла она и быстро направилась к выходу.

Если бы не моя злость на нее, я бы не послушал ее, ратуя за счастье брата, да и ее самой. Ведь знал же, как она его любила, но… Но именно сегодня я мстительно пожелал ей удачи и решил: пускай разбираются сами. Мне найти Лию никто не помог. И это грызло. Чертовски грызло меня изнутри.

— Хотя… — я усмехнулся и потер глаза.

Слишком хотелось спать.  Ведь это именно Аврора натолкнула меня и на то, что Лия жива, и потом на ее фотографию в сети. Вот же шпионка доморощенная. Как же легко искать, когда знаешь кого и где.

В итоге Аврора улетела в Китай. Я удивился, что не в Антарктиду, ведь понятно же, что она хотела быть как можно дальше от Богдана. Сам же брат, когда мы восстановили ему все права и документы, придумав идиотскую сказочку с работой на органы, переписал почти все свое имущество на Аврору. Точнее, свои акции в семейном ресторанном бизнесе, что достались ему от отца.

Не знаю, надеялся он произвести этим впечатление на свою бывшую жену или же просто окончательно лишился мозгов, но ничего у него не вышло. Аврора просидела в Китае больше месяца и, кажется, не собиралась возвращаться даже на работу, тогда брат сам отчалил в азиатскую страну следом за ней.

Поиски Лии за это время замерли на мертвой точке. Сим-карта оказалась зарегистрирована на какую-то бабульку из провинциального городка. Естественно, Антон отправился туда вместе со своими людьми, но на Лию так и не вышел. Та бабулька понятия не имела, как у кого-то могла оказаться ее сим-карта, да еще и такая малюсенькая. Видимо, женщина до этого если и видела сим-карты, то только большого формата, для старых кнопочных телефонов.

С отцом же оставался один непроясненный вопрос, а именно его личные счета, о паре из которых я только недавно узнал. И это был минус мне. Так что отец все еще мог кого-нибудь подкупить, но пока он боялся компромата. Все же в тюрьму попасть он не горел желанием. Но и мне навстречу идти не хотел.

— Сначала приведи ко мне Яну, — артачился он. — А потом проси, что хочешь.

Я бы не пошел у него на поводу, если бы не сама мама. Она тоже хотела с ним встретиться. А потому я впервые воспользовался камерой, находящейся в его палате. Лишь для того, чтобы не бояться за маму, потому что отец был слишком спокоен в последнее время. Словно сдался. И в это совершенно не верилось, а скорее, наоборот, напоминало затишье перед бурей.

Запись выводилась мне на телефон, и я даже звук включать не стал, стараясь не переходить черту. Все же это их личное дело, их отношения. Но когда мама начала кричать, а затем размахивать руками, я все же включил звук. И то, что я услышал, разнесло меня на ошметки.

Они говорили о Лие. Мама подбежала к отцу, начала затыкать ему рот, он же валил ее правдой о том, как нанял каких-то хачей изнасиловать и избить мою Кнопку, чтобы я ее больше никогда не захотел, а она осознала раз и навсегда свое место, а затем отец отправил уже своих людей, чтобы не осталось свидетелей. Он отшвырнул маму и грубо произнес: