— Да какая разница? Он большой мальчик. Мне и так есть чем заниматься, нужно до утра продумать линию поведения с отцом и…

Я не дослушала. Нажала на отбой и схватила голову ладонями. Я была сегодня слишком импульсивна. С самого утра.

Один раз я уже поторопилась, приняв решение, и оставила Богдана. Потом долго об этом жалела, и пусть… Пусть он во многом виноват сам, но сейчас я поступала ровно так же, как и десять лет назад. Как импульсивная дурочка.

Да, мне не мешало бы избавиться от него в своей жизни. Но он отец моей дочери, и его проблемы — они ведь также и мои. По крайней мере сейчас. Прикусила губу, метнула взгляд в сторону телефона. Второй час ночи. Тринадцать процентов зарядки. Кивнула собственным мыслям и завела мотор, выезжая со двора, поворачивая в обратную сторону.

Вернувшись к жилому комплексу, еще минут пять ждала, пока охранник очухается и даст мне проехать. Припарковалась ближе к нужному лифту, сорвала телефон с зарядки, выдергивая вместе со шнуром, и практически бегом направилась в обратном направлении.

И вот они, превратности судьбы: насколько медленно лифт прошлый раз спускался, настолько же медленно он теперь и поднимался. Входную дверь Богдан закрыл. Я вдавила кнопку звонка, но никто не спешил мне открывать, и тогда новая волна паники буквально омыла меня с ног до головы, заставляя задыхаться от нехватки кислорода, словно я и правда была под водой.

Сначала я по привычки засунула ключ в верхнюю замочную скважину, но быстро поняла, что дверь закрыли на нижний внутренний замок, хорошо, что он был двухсторонним и его можно было отпереть снаружи. Но, господи, как же непривычно — этим ключом я не пользовалась почти десять лет.

Влетела в квартиру, в гостиную, и подавилась собственным всхлипом.

— Ну нет же! Нет!

Дрожащими руками разблокировала телефон, на таких же дрожащих ногах подходя к Богдану. Он был без сознания, с синюшным оттенком кожи и такими же синими губами, а около его правой ладони лежал шприц, будто бы он вывалился из ослабевших рук.

— Олег! — закричала я в трубку сразу же, как услышала сонный голос деверя. — Самую быструю скорую, которую ты знаешь, или неотложку на адрес квартиры Богдана. — Я пыталась мыслить трезво, но всхлипы мешали мне говорить. Приложила пальцы к шее Бо, пытаясь почувствовать пульс. Нужно было это сделать раньше. — Тут шприцы валяются, Олег, наверное, передозировка.

— Аврора…

Я не слышала голоса деверя, я не дышала и не жила, пока не почувствовала слабый удар, а потом еще один, но с таким жутким интервалом, что страх потери не отпустил. Ведь я только-только поверила, что Богдан действительно жив.

— Это Богдан! Пульс слабый, быстрее, господи! — прокричала я и выдернула мешающий шнур из телефона, отшвырнула его со всей дури, хоть как-то справляясь с паникой.

— Богдан, ну же. — Я хлопнула его по щеке, затем по второй, отложила телефон в сторону и приподняла голову мужа, но все было бесполезно. Он был в мертвецкой отключке. Попробовала потянуть его на себя, но он был до невозможного тяжелым. Сама дотащить до машины я его не смогу.

«Вызвать охранника?» — в голове проскользнула мысль, и я опять потянулась за телефоном, но, оказывается, на проводе до сих пор был Олег.

— Черт бы тебя побрал, — заорала я, — ты что, не вызвал скорую?

— Жена вызвала. Аврора, соберись и скажи, что происходит. Я уже одеваюсь. Если это действительно передозировка, они вколют Налоксон. Я предупредил. Главное, чтобы не было поздно. Положи ему голову набок и за ударами сердца следи, возможно понадобится искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, — мужчина говорил быстро, но максимально собранно и твердо, — а теперь расскажи, кто там с тобой и что происходит.

— Это Богдан. Правда Богдан. Наш Богдан, понимаешь?

Тут мой телефон издал звуковой сигнал, я отстранила трубку от уха и громко выругалась. Батарея опять садилась. Олег что-то начал говорить, но я его перебила:

— У меня садится батарея, сколько ждать врачей?

— Должны приехать быстро.

И он оказался прав. Я и не ожидала такой скорости. Успела лишь сбросить вызов, позвонить Русу и отсчитать еще восемь минут, при которых постоянно держала пальцы на шее Богдана, прощупывая пульс и прислушиваясь к его еле слышному дыханию. Пару раз пыталась вдохнуть ему воздух, приникнув губами к его рту, и постучать по груди в области сердца.

Но куда там… я была далека от методов первой помощи и очень об этом жалела. Это были самые быстрые и в то же время по-настоящему бесконечные восемь минут в моей жизни. Но все же скорая появилась действительно быстро.

Приехавшие медики проверили его зрачки, зачем-то открыли рот, заглядывая в него, а меня все сильнее начинало трясти. Олег говорил, они должны что-то вколоть.

Вот. Посмотрели изгиб локтя Богдана, шприц рядом, который второй медик положил в прозрачный пакет. А потом Богдану все же сделали какой-то укол и переложили на носилки. Это все было словно в замедленной съемке, словно не со мной.

Я механически двигалась за врачами, села в автомобиль скорой помощи, потом пыталась взять Богдана за руку, но мне не дали. Ему ставили капельницы и еще уколы, а я кусала свои губы, пытаясь прийти в себя. Но очнулась я намного позже, уже в больнице. После того, как меня оставили под дверями реанимации. После того, как мимо меня пробежал Олег и его, в отличие от меня, пропустили. После того, как он вышел и как умалишенный проговорил:

— Это и правда он…

Я промолчала, я все еще была не в себе. Смотрела на деверя, но ничего не могла осознать. И лишь на его следующих словах меня словно стукнули по голове, и даже не пыльным мешком, а сразу гранитной плитой.

— Мы его тут оплакивали, а он сидел под наркотой и скрывался.

— Он не наркоман! — заорала я, — Не наркоман он! Это подстроено. Подстроено все! Слышишь?

Приложила ладони к вискам и часто-часто задышала. Огляделась по сторонам, оценила испуганно-удивленный взгляд деверя и ровным тоном добавила:

— Я видела его, за полчаса до всего этого. Он не сам. Понимаешь? Кто-то ему вколол ему эту гадость насильно. И я даже знаю кто, — усмехнулась я и, резко развернувшись, побежала к выходу.

Моя машина осталась на подземной парковке в доме Богдана, севший телефон там же, только в квартире. Я еще не знала, как доберусь до Востровых. Но именно туда и направлялась, выбежав из клиники, куда нас привезла скорая.

— Эй, аккуратнее. — Я опять в кого-то врезалась, но на этот раз узнала мужчину по голосу. Рус меня мягко приобнял.

— Ключи от машины дай, — резко выбросила я и отстранилась.

— Успокойся, пойдем внутрь.

— Ключи дай. Там Олег, справитесь.

— Аврора.

— Ключи, — надавила я голосом. — Я в нормальном состоянии. Трезвая, если что.

— Аврора.

— Ключи.

И Руслан сдался на долю секунды, вытащил связку из кармана, а я выхватила ее у него из ладони быстрее, чем он смог бы пожалеть или передумать.

Глава 24

Я ехала, как и обещала, аккуратно, не превышая скорости и тщательно обдумывая свое дальнейшее поведение. Успокаивала себя. В который раз за сегодня понимая, что я слишком эмоциональна. Но стоило только охране пропустить на территорию дома машину Руслана, а потом удивленно поприветствовать уже меня, как меня накрыло. В который раз за сегодня накрыло.

Я, совершенно не думая об этике и прочей лабуде — какая в такой момент может быть этика? — пронеслась по лестнице и заколотила в дверь хозяйской спальни. Спустя пару секунд я поняла, что дверь и не заперта вовсе, потому вломилась в комнату до того, как меня остановила охрана. Нащупала дрожащими пальцами выключатель и заорала:

— Подъем!

Когда в комнате загорелся свет, Востров уже не спал, а стоял около кровати, видимо услышал стук в дверь и сразу же поднялся. Мужчина выглядел достаточно хорошо для своего возраста, подтянутый, в атласных пижамных штанах красивого янтарного цвета, но меня от него воротило так, что чуть не вырвало. Было бы желательно прямо на него.

— Аврора? — удивленно ахнула Яна Юрьевна и приподнялась на кровати. — Что случилось, милая? Когда ты успела приехать? — женщина с ощутимой тревогой во взгляде и голосе начала заваливать меня вопросами.

— У мужа своего не хотите спросить, Ян Юрьевна? — ехидно проговорила я и перевела взгляд на Вострова. Тот все понял. Сделал два решительных шага в мою сторону.

— Пошла вон, — сухо проговорил он, но я не сдвинулась с места, только почувствовала, как сзади меня кто-то встал.

Наверное, охранники. Пусть.

— Что? Изобьете меня в заброшенном доме так же, как и Богдана? Или накачаете непонятными препаратами?

— Милая, о чем ты? — Залесская-Вострова села, плотно прижимая одеяло к груди. — Максим, Владимир — выйдите вон и плотнее прикройте дверь с той стороны, — по всей видимости, она обратилась к охранникам, но, судя по тишине, они и не думали ее слушаться. — Сергей, как это понимать? — ахнула моя свекровь и удивленно посмотрела на мужа. — Какого черта они меня не слушают?

Мужчина недовольно сжал челюсти, но кивнул парням, и я услышала дверной хлопок.

— Давай тогда и твоя любимая протеже нас покинет.

— Только не говори мне, Сережа, что ты испугался Аврору и тебе понадобились парни для защиты…

— Яна!

— Да прекратите вы! — мы с Востровым заговорили одновременно, перебивая Яну Юрьевну. — Я вам давала шанс, хотя и не стоило, — скривилась я и на одном дыхании выпалила: — Это он убил вашего первого мужа.

— Что ты несешь? — Востров в два размашистых шага дошел до меня и схватил за шею, прижимая к стене.

— Сереженька, отпусти девочку…

Она мне не поверила, а вот Востров смотрел угрожающе, еще не до конца сжав пальцы на моей шее. Только вот я не боялась. Уже не боялась. Как минимум из-за того, что, если эта ситуация не разрешится, этот мужчина всегда будет рядом с моей дочерью.