Я сую палец в горло, отчаянно пытаясь от него избавиться. Я нажимаю и давлюсь, пока у меня не начинает кровоточить горло, а слезы текут по щекам. Плечи трясутся, когда я гляжу на кровавый след на полу и слушаю смех детей, снаружи играющих в прятки.
Я хватаю ртом воздух, впиваясь ногтями в шею.
— Уходи. Уходи, — шепчу я, и Сет издает громкий храп.
Я спрыгиваю с кровати и ищу на полу свои ботинки, мне нужно избавиться от чувства, всплывающего на поверхность. Но я не могу найти обувь. Слишком темно. Я дергаю себя за волосы, желая их вырвать, и вскрикиваю.
В конце концов, я сдаюсь и выскальзываю за дверь босиком. В коридоре свободно, и я бегу до конца туда, где находятся уборные. Закрывшись в самой дальней кабинке, я опускаюсь на колени на холодную твердую плитку, склоняю голову над унитазом и засовываю палец в горло.
Когда меня вырывает, мне становится лучше. Я продолжаю нажимать, пока не дохожу до предела, а желудок опустошается. Стоит мне обрести контроль, как меня накрывает спокойствие.
Кайден
На следующее утро после того, как мы с Кэлли целовались в «джунглях», я просыпаюсь с головой, забитой кучей ерунды. Я вылезаю из постели и начинаю собирать сумку, засовывая несколько футболок и дополнительную пару джинсов. Потом я ее застегиваю и перекидываю ручку через плечо.
Люк лежит на своей постели лицом вниз, поэтому я трясу его за плечо. Он резко переворачивается с кулаками наготове, чтобы набить мне морду.
— Какого черта?
— Привет, мне нужна услуга. — Я забираю с комода свой кошелек и телефон.
Он расслабляется.
— Что за услуга? И зачем ты собрал сумку?
— Мне нужно одолжить у тебя грузовик. — Я поправляю сумку на плече. — На два дня.
Он снова моргает, все еще не придя в себя, и тянется к тумбочке за часами.
— Который час? — Он трет глаза, а потом изумленно смотрит на меня. — Шесть гребаных часов утра! Ты сошел с ума?
— Мне надо на какое-то время убраться отсюда, — говорю я. — Нужно прочистить голову.
Вздыхая, он поднимается и садится.
— Куда поедешь?
— Домой, — отвечаю я, зная, что глупо возвращаться, но это все, что я понимаю. Мне некуда податься, а если останусь, то придется разбираться со всей этой фигней, с которой разбираться мне не хочется, а Кэлли заслуживает лучшего. — Я подумал навестить маму и убедиться, что там все в порядке.
Он трет лоб и глядит на поднимающееся из-за гор солнце.
— Ты же знаешь, что я застряну без грузовика? Что я буду делать? Останусь здесь на все выходные?
— Ты можешь еще у кого-нибудь позаимствовать машину. — Я разворачиваюсь, ища его ключи, и поднимаю их со стола.
— Думаю, я могу попросить Сета подвезти меня. — Он хмурится. — Проклятье! Лучше бы это было что-то важное.
У меня скручивает живот.
— Так оно и есть. На самом деле, это вопрос жизни и смерти.
Не говоря ни слова, я выхожу за дверь, повязки под футболкой не видны, но я чувствую боль. И больше ничего.
***
Поездка домой не принесет ничего хорошо, но если я буду крутиться вокруг кампуса, то мне захочется быть рядом с Кэлли, а это опасно для нас обоих. Я поступаю так, как считаю нужным. Я возвращаюсь домой, надеясь выкинуть ее из головы.
Я паркую грузовик напротив двухэтажного дома, и ко мне вдруг возвращается каждое воспоминание. Кулаки, избиения, крики, кровь. Все это связано со мной, как вены под кожей и шрамы на теле, а также этот дом и все внутри него — это все, что у меня есть.
Мне требуется секунда, чтобы набраться смелости и открыть дверцу грузовика. Ботинки приземляются в лужу, когда я выхожу. Снова наклонившись внутрь, я забираю сумку с пассажирского сиденья и захлопываю дверь. Закинув ремешок на плечо, я иду по дорожке, вдоль которой выстроились красно-зеленые венерины мухоловки[7]. Листья с деревьев опали, поэтому соседский сынишка сгребает их в кучу на траве.
Каждый год мама платит кому-то, чтобы их убрали, потому что отец ненавидит, когда они лежат во дворе. Он говорит, что они мертвые, бессмысленные и выглядят дерьмово.
Я машу соседу, взбегая по ступеням к парадному крыльцу. Я делаю глубокий вдох и захожу внутрь. Все точно так же, как и когда я уехал. На фотографиях в холле или перилах, ведущих наверх, не лежит пыль. Пол отполирован, стекла в окнах протерты до блеска. Я подхожу к семейному портрету, висящему на дальней стене, и искоса гляжу на него.
Мама с отцом сидят по центру, два моих старших брата и я стоим вокруг них. Мы улыбаемся и кажемся счастливой семьей. Но у Тайлера нет зуба там, где он ударился лицом о стол, когда отец гнался за ним. У Дилана на запястье повязка из-за того, что он упал с дерева, когда забирался на него, чтобы спрятаться от отца. И хотя на фотографии этого не видно, но у меня на голени синяк размером с бейсбольный мяч — отец пнул меня туда из-за того, что я случайно просыпал хлопья на пол.
Странно, почему же никто не интересовался нашими травмами? Наверно, потому что мы все время занимались спортом. Как только мы достигли нужного возраста, родители отдали нас в футбол, бейсбол для детей, а когда мы стали постарше — в баскетбол и американский футбол. Поэтому мама с радостью пользовалась этими удачными отговорками.
Когда я подрос, и мой мозг смог все осознать, несколько раз я думал о том, чтобы кому-нибудь рассказать, но страх и смущение останавливали меня. И вдобавок в раннем возрасте я закрылся. В конце концов, боль — это всего лишь боль. Это самое простое в жизни. А вот все остальное: счастье, смех, любовь, — чертовски сложная штука.
Кэлли
— Я нервничаю из-за встречи с Кайденом, — признаюсь я Сету, когда мы идем к моей комнате. Сегодня утром у нас нет лекций, поэтому мы решили сходить позавтракать, только я и он, чтобы можно было поговорить.
К счастью, шарфа на ручке двери нет, и когда я открываю дверь, то и Виолетты — тоже нет в комнате. Хотя она и оставила после себя разбросанные повсюду банки из-под содовой, а на столе лежит противный на вид сэндвич.
— Можно мне внести предложение? — спрашивает Сет, окидывая взглядом неубранную постель Виолетты. — Пожалуйста, побрызгай везде дезинфицирующим средством.
— Предложение принято. — Я достаю из комода клетчатую рубашку и джинсы. — Ты не мог бы выйти, чтобы я переоделась?
Кивая, он выходит за дверь.
— Поторопись, я умираю от голода.
Когда он закрывает дверь, я снимаю с себя рубашку, которая пахнет сахарной ватой и сигаретным дымом. Я вдыхаю аромат, вспоминая ощущения, когда Кайден целовал меня, потом бросаю рубашку на кровать и просовываю руки в рукава клетчатой рубашки. Я надеваю джинсы и расческой поднимаю волосы, но останавливаюсь, задумавшись о страхах и том, что сегодня утром говорил мне Сет: послать их к чертям.
После случившегося вчера ночью перед тем, как вернуться в комнату Сета и снова лечь в постель, я пообещала себе, что этого больше не произойдет. И проснувшись утром, я чувствовала себя лучше.
Я стянула резинку и распустила волосы по плечам.
— Ты можешь это сделать, — пробормотала я, беря сумку. — Ты же целовалась с парнем, в конце концов.
Я выхожу за дверь с улыбкой на лице, но мое счастье испаряется, когда я вижу Сета, разговаривающего с Люком, и ни один из них радостным не выглядит. На Люке черные джинсы и черная облегающая футболка. Слишком много черного, но ему идет.
Когда Сет ловит мой взгляд, на его лице читается сострадание и жалость.
Нахмурив брови, я шагаю к ним.
— Что случилось?
У Люка виноватое лицо, когда он поворачивается.
— Привет, Кэлли, как дела?
Я вожусь с прядями волос, убирая их за ухо.
— Ничего особенного. Мы с Сетом собираемся позавтракать.
— Ага, мы как раз об этом только что говорили. — Люк пятится по коридору, будто ему отчаянно хочется сбежать от меня. — Я спрашивал у Сета, можно ли позаимствовать у него машину, но я тогда попрошу у кого-нибудь другого.
— Зачем? А где твой грузовик? — спрашиваю я, и его плечи напрягаются, когда он замирает посреди коридора.
— На нем Кайден куда-то уехал. — Он машет мне, затем разворачивается на каблуках и торопливо удаляется. — Пересечемся с вами позже. — Он исчезает между группой чирлидерш, одетых в свою форму.
Сбитая с толку я поворачиваюсь к Сету.
— Что это сейчас было?
Он задумчиво смотрит на меня, потом вздыхает и берет меня под руку.
— Нам нужно поговорить.
Мы выходим на свежий осенний воздух, над нашими головами расстилается пасмурное небо. Нас окружает оживленный двор кампуса, желтые и оранжевые листья разбросаны на засыхающей траве.
— Ты мне расскажешь, почему смотришь на меня так, словно хочешь сказать, что у меня умерла собака? — интересуюсь я, когда мы спускаемся с тротуара и идем по асфальту парковки.
Он смотрит влево, потом вправо, и мы торопливо подходим к его машине.
— Мне нужно тебе кое-что сказать, но я не знаю, как ты это воспримешь. — Он выпускает мою руку, и мы идем к противоположным сторонам машины.
Мы садимся внутрь и захлопываем двери, он поворачивает ключ зажигания и замирает, пролистывая свой плейлист на айподе.
— Кайден взял у Люка грузовик. — Включается песня, и Сет ставит айпод обратно на подставку на приборной панели. — Чтобы вернуться домой на несколько дней.
Я пристегиваю ремень безопасности.
— Ясно, а почему ты так странно себя ведешь?
"Случайная встреча Кэлли и Кайдена" отзывы
Отзывы читателей о книге "Случайная встреча Кэлли и Кайдена". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Случайная встреча Кэлли и Кайдена" друзьям в соцсетях.