— Спасибо, — говорю я. За все: за то, что не позволила меня избивать, что вступилась.

— За что?

Я все равно не могу выговорить. Потому что не совсем уверен, что чувствую благодарность.

— За то, что принесла мне аптечку и лед.

— Не за что.

А потом она выходит за дверь, и снова воцаряется тишина.

***

На следующую неделю мою руку пришлось забинтовать, тренер постоянно пилил меня, потому что она мешала мне играть. Все складывалось не так хорошо, как я планировал. Я думал, что, наконец, убрался подальше от дома, что пережил овладевший мною мрак, но я ошибся.

Прошла неделя с тех пор, как Кэлли написала те прекрасные слова на скале. Они значили для меня гораздо больше, чем она сама осознавала. Или, может, она это понимала, и поэтому мне нужно было отступить. С такой эмоцией я не мог справиться.

К концу недели я чувствую себя совсем подавленным, и мое тело расплачивается за это. Я лежу в постели, собираюсь пойти на занятия, когда Дейзи присылает мне очень мутное сообщение.

Дейзи: «Привет, думаю, нам нужно встречаться с другими людьми».

Я: «Что? Ты пьяна, что ли?».

Дейзи: «Нет. Я абсолютно трезва. Просто мне скучно и уже надоело все время быть одной. Мне этого мало».

Я: «Пока я в колледже, я не могу дать тебе больше».

Дейзи: «Значит, ты не любишь меня так сильно, как я думала».

Я: «Что ты хочешь, чтобы я сделал? Бросил учебу?».

Дейзи: «Я не знаю, чего хочу, но не этого».

В этот же момент я получаю еще одно сообщение и переключаюсь на него.

Люк: «Я только что получил сообщение от Ди Мэна, и он написал, что, похоже, Дейзи изменила тебе с Ленни».

Я: «Ты вообще серьезно? Ленни?».

Люк: «Да, он сказал, что это произошло на вечеринке у Гэри по случаю нового учебного года, или как он там называет эту фигню».

Я: «Эта вечеринка была еще до того, как она приезжала ко мне».

Люк: «Ага... Знаю. Мне жаль, приятель».

Я: «Да. Пока».

Я выключаю телефон, даже не собираясь отвечать Дейзи. На самом деле, я не слишком-то расстроен, хотя и должен. Я должен быть зол, но я чувствую пустоту.

На паре по ораторскому искусству я слушаю, как девчонка выступает с речью о правах женщин. Я делаю кое-какие записи, но в основном пялюсь в окно. Я гляжу на футбольный стадион вдалеке, жалея, что не могу наворачивать круги и выпускать накопившуюся энергию.

Вдруг я вижу идущую по лужайке Кэлли с сумкой на плече. Она говорит по телефону, ее волосы распущены, а ноги движутся торопливо. На ней черные спортивные брюки и толстовка. Она пересекает парковку и что-то выкрикивает, когда на тротуаре появляется Люк и направляется к ней. Он прихрамывает и оглядывается по сторонам, будто делает что-то неправильное.

Они встречаются под большим дубом, где свалены листья. Кэлли что-то говорит, а потом протягивают Люку свой телефон. Она убирает прилипающие к губам волосы, а Люк жмет какие-то кнопки на телефоне. Когда он что-то говорит, она смеется, и я озадаченно почесываю голову.

Он возвращает ей телефон, они на прощание машут друг другу и расходятся в противоположные стороны. Кэлли исчезает между рядом машин на парковке, а Люк ковыляет к задней части школы. Он никогда не упоминал, что общается с ней. Почему он с ней общается? И какого фига меня это так беспокоит?

Потянувшись к карману, я достаю телефон и снова его включаю.

Я: «Почему ты только что разговаривал с Кэлли?»

Люк: «Ты вообще где? Я тебе писал, черт возьми, а потом ты вдруг вырубил телефон».

Я: «На паре... Я видел тебя в окно».

Люк: «Ладно... Какое вообще значение имеет, что мы делали?».

Я: «Никакое. Просто спрашиваю».

Люк: «Мы просто разговаривали. Мне пора. Урок уже начинается».

Меня это сводит с ума, хоть и не имеет смысла. Меня больше должен расстраивать тот факт, что спустя три года моя девушка бросила меня, но все это лишь небольшое затруднение по сравнению с тем, что Кэлли и Люк могли встречаться.

В конце концов, я устраиваю целое представление, выскочив из-за стола и вылетев из класса прямо посреди речи бедной девушки. Я вылетаю из дверей, и солнечный свет ослепляет меня, когда я направляюсь в сторону скамеек во дворе. Опустившись на одну из них, я обхватываю голову руками и делаю глубокий вдох. Я не могу так ни на кого реагировать. Никогда. Таково мое правило. Никого не втягивать в свои проблемы. И Кэлли — последний человек, на чьи плечи это нужно взваливать.

Чем дольше я сижу, тем в большее волнение прихожу. Единственный способ решить проблему — это разобраться в том, что происходит. Я пишу Люку и спрашиваю у него, можно ли одолжить его грузовик. Он отвечает согласием, но чтобы я вернул машину к двум часам, потому что ему нужно куда-то съездить, и сообщает, что ключи лежат на комоде.

Я еду к спортзалу, где Кэлли по ее словам занимается кикбоксингом. Она была одета как для занятий, так что я предполагаю, что она отправится туда, хотя по приезду не могу решить, хочу ли я оказаться правым насчет своего предположения.

Я выбираюсь из грузовика и гляжу на небольшое кирпичное здание.

— Какого черта я здесь делаю? — бормочу я себе под нос, возвращаясь к грузовику. И в этот момент несколькими рядами дальше из машины выскакивает Сет.

С озадаченным выражением лица он машет мне сигаретой в руке.

— Привет.

Я огибаю грузовик спереди и подхожу к нему.

— Ты занимаешься спортом?

Он оглядывает свои джинсы и застегнутую на все пуговицы рубашку.

— Не-а, просто пришел составить Кэлли компанию.

Я киваю, чувствуя себя полным идиотом, потому что пришел сюда. С каких это пор я бегаю за девчонками?

— Понятно.

Он кидает сигарету на асфальт и мыском ботинка тушит ее.

— А ты почему здесь? — Он осматривает мои темные джинсы и клетчатую рубашку.

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею. Правда.

Он указывает пальцем на стеклянные двери спортзала.

— Кэлли внутри. Уверен, она с удовольствием с тобой пообщается.

Я щелкаю костяшками пальцев, даже теми, что перевязаны. Больно, но так я успокаиваюсь.

— Ладно, зайду с тобой на минутку.

Он усмехается, мы обходим машины и направляемся к входу. В здание заходит крупный парень с сумкой на плече, и Сет придерживает для него дверь.

— Могу я спросить, что произошло? — он кивает головой в сторону моей руки, когда мы входим внутрь.

Я поднимаю перед собой забинтованную руку.

— Повредил на тренировке.

— Фигово.

Он ведет нас мимо беговых дорожек туда, где сложены маты. В помещении воняет солью и потом, и слышится лязг силовых тренажеров. Из колонок доносится бодренькая музычка, помогающая качаться.

Возле матов Кэлли пинает свисающую с потолка грушу. Мне не нравится та радость, которую я и мое тело излучают при встрече с ней. Эмоции и желание накрывают меня волной.

Без кофты она подпрыгивает на цыпочках. На ней майка, а волосы убраны назад. Самое большое количество кожи, которое я видел у нее, и мне нравится этот вид: веснушки на плечах, изгиб шеи, ключицы. Облегающие штаны позволяют мне лицезреть ее попу и ноги.

— Не сделай ей больно, — наклоняясь к моему лицу, говорит Сет. — Ты меня понял.

Я удивленно моргаю.

— Ты о чем?

Он поворачивается спиной к Кэлли.

— Не сделай ей больно, — повторяет он, а потом разворачивается уже ко мне спиной. Он бросается к Кэлли и что-то ей говорит.

На ее лице отображается множество эмоций, когда взгляд устремляет ко мне. Она робко машет мне рукой, и я подхожу к ней со спрятанными внутрь карманов ладонями.

Ее белый бюстгальтер просвечивает сквозь майку, так что она скрещивает руки на груди.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, водя мыском кроссовка по мату.

— Просто проезжал мимо и увидел снаружи машину Сета, — лгу я. — Так что решил зайти поздороваться.

— Привет.

Я качаю головой и усмехаюсь себе под нос. Обходя грушу, я слегка ее толкаю, а потом уворачиваюсь, когда та летит на меня.

— А ты не шутила насчет кикбоксинга.

Она подтягивает резинку на своем хвостике.

— Ты решил, что я сказала это, чтобы впечатлить тебя?

Отходя в сторону, она хлопает ресницами. Сомневаюсь, что она сделала это специально, чтобы пофлиртовать со мной. Не думаю. Я удивлюсь, если она знает, как флиртовать.

— Ну, я на это надеялся, — я бью по груше здоровой рукой.

Ее взгляд устремляется к Сету, который возится с маленькими гантелями, раскачивая бедрами и подпевая песне по радио.

— Не-а, этим я занимаюсь ради удовольствия.

— И хорошо получается? — я с сомнением оглядываю ее маленькую фигурку.

Влажные пряди волос обрамляют ее лицо, когда она кладет руки на бедра, пытаясь казаться сильной, но мои глаза прикованы только к ее просвечивающемуся бюстгальтеру.

— Хочешь узнать?

— Ого, хвастовство маленькой девочки. — Я флиртую с ней и знаю, что это неправильно по многим причинам, но впервые за последнее время чувствую себя живым. В углу мата я поднимаю одну из перчаток и надеваю ее, прежде чем вытянуть руку в сторону. — Покажи мне свой самый лучший удар.

Ее брови сдвигаются.

— Хочешь, чтобы я ударила тебя? Правда? А что, если я тебя покалечу?

— Я совершенно точно хочу, чтобы ты меня ударила, — говорю я, а потом, пытаясь вывести ее из себя, добавляю: — меня не волнует, если ты меня покалечишь.