Анна Грейси - Случайная свадьба

— Тогда я ударю его по голове этой сковородкой, — сердито заявила Мэдци.

Первые три раза их мучитель приходил ночью, и она не могла пошевелиться от ужаса. Она ждала, что он вломится в дом, и собиралась с силами, чтобы защищаться.

Это был его четвертый ночной визит, но в дом он ни разу не врывался. И ей было не так страшно.

В окне потемнело, и в дом заглянула голова. Дети завизжали. Это было ужасно. Он — или оно? — не имел лица. На нем было какое-то одеяние с капюшоном, как у монаха, но там, где должно было находиться лицо, ничего не было. Пустота, белая пустота. Существо стонало, словно из могилы, и царапало когтями стекло.

— Это просто такой трюк, — возмущенно сказала Мэдди. — Он спрятал лицо под марлей и пользуется потайным фонариком. Джон, помнишь, как однажды ты делал то же самое на Хеллоуин, спрятав свечу в тыкве? Он никакое не привидение, а просто негодяй, который думает, что может запугать нас. Ну что ж, меня ему запугать не удастся! — крикнула она в сторону окна.

Это была ложь. Она дрожала.

— В моей сумке есть пистолет, — сказал мистер Райдер. — Достаньте его.

Она удивленно взглянула на него.

— Пистолет?

— Пока он думает, что вы одиноки и беззащитны и не имеете иного оружия, кроме скалок и сковородок, он не остановится. Но если он узнает, что у вас есть пистолет...

Она бросилась доставать пистолет.

— Возьмите детей и ждите наверху, — сказал он.

— Нет, это моя проблема.

Она не собиралась прятаться и позволять больному человеку защищать их.

— Пуля может попасть в вас рикошетом.

— A-а, понятно. — Она чуть помедлила. — Я не возражаю, если вы его раните, но не хочу, чтобы его убивали.

— Это еще почему?

— Потому что я хочу узнать, зачем он это делает. А если вы разобьете оконное стекло, мы все замерзнем.

Он пожал плечами.

— Ладно. Только сделайте так, чтобы дети не путались под ногами.

Она схватила одеяло и собрала всех ребятишек вместе. Они сидели на лестничной площадке, завернутые в одеяло, и затаив дыхание наблюдали за происходящим.

Безликое существо снова прижалось к оконному стеклу. Оно вызывало отвращение. Мэдди покрепче обняла маленькое дрожащее тельце Люси.

Мистер Райдер выстрелил в дрова, лежавшие возле камина. Звук выстрела был такой громкий, что Мэдди вздрогнула. Настала тишина, потом послышался топот убегающих ног.

— Он ушел, Мэдди? — всхлипнула Люси.

Мэдди сбежала вниз по лестнице, распахнула дверь и выглянула в темноту. Но она увидела лишь фигуру человека в длинном одеянии, удирающего в лунном свете вверх по склону холма.

Она закрыла дверь и снова заперла на задвижку.

Дети спустились вниз: им надо было убедиться, что ужас остался позади. Джон и Генри тщательно осматривали вязанку дров. Джейн, Сьюзен и Люси, закутавшись в одеяло, сидели перед огнем, а Мэдди отправилась подогреть немного молока. Мистер Райдер спокойно чистил свой пистолет и наблюдал за происходящим.

Дети пили молоко, засыпая ее вопросами, на которые она не знала ответов. Правда, как и все дети, они вполне удовлетворились тем, что это был какой-то «плохой человек». Однако самой Мэдди такого объяснения было мало.

— Не могу представить себе, для чего он это делает, мистер Райдер, — сказала она, снова ложась на кровать. — Как видно, вламываться в дом он не хочет. Когда он появился в первый раз, на двери даже настоящего запора не была — всего лишь деревянная щеколда: Толкни ее хорошенько — и она откроется. Но он даже не попытался.

Он натянул одеяло на ее плечи.

— Должно быть, он чего-то хочет.

— Да, но чего? У нас нет денег и очень мало вещей. Даже коттедж нам не принадлежит. Какую выгоду он может получить, запугав женщину и пятерых детей?

— Возможно, удовлетворение? — предположил он. — Существуют на свете мерзавцы, которым это доставляет удовольствие.

Она обдумала сказанное и продолжила:

— Не могу припомнить, чтобы я кого-то оскорбила.

Кроме мистера Харриса, управляющего поместьем, вдруг подумала она, хотя всего лишь напомнила ему о соглашении об оплате аренды, которое существовало между ней и сэром Джаспером.

— Сколько раз такое случалось?

— Это уже четвертый случай за последние две недели, — сказала она, вспомнив, что именно в это время приезжал мистер Харрис, требуя заплатить повышенную арендную плату.

— Сейчас ничего нельзя предпринять, так что закройте глаза и постарайтесь немного поспать, — сказал он, снова придвигая ее к себе. Над тем, что нам с этим делать, мы подумаем утром.

«Это его «мы» очень успокаивает», — подумала она, мало-помалу расслабляясь и засыпая. Как и тепло его тела, прижавшегося к ней.

Он понял, что так плотно прижался к ее телу, что его колено лежит между ее мягкими бедрами.

Его тело было крайне возбуждено. Оно изнывало от желания.

Ему следовало бы отпустить ее и отвернуться. Ведь он дал ей слово джентльмена.

Однако их тела улеглись так сами, во сне, так что это нельзя считать умышленной попыткой соблазнения. И он не мог заставить себя пошевелиться.

К тому же ему хотелось посмотреть, как она на это отреагирует. Может быть, она, подобно ему, разрывается между искушением и здравым смыслом?

Что касается его, то, по его мнению, правила приличия тут вообще ни при чем.

Здравый смысл — совсем иное дело.

Здравый смысл требовал, чтобы ни один из них не предпринимал действий, которые могут иметь нежелательные последствия. Здравый смысл напоминал ему, что он не знает, кто он такой. А вдруг он женат? Он был бы дураком, если бы стал действовать, не зная, чем рискует.

А она? Ей было бы уж совсем глупо позволить соблазнить себя. Репутация репутацией, но забеременеть, будучи незамужней...

Теперь вопрос о браке. Владельцы замков не сочетаются браком с обитателями коттеджей. Он потерял память, но во время редких проблесков воспоминаний о детстве возникала картина, если не замка, то большого, весьма впечатляющего дома.

Он играл с огнем, но не мог остановиться.

Он притворился спящим, предвкушая момент, когда она осознает, где лежит его колено и что за штука настойчиво толкает ее в бедро.

Может, она вскочит с кровати как ошпаренная кошка? Или останется и уютно прижмется к нему?

Она сонно потянулась и тут же замерла, испуганно охнув, потом какое-то время лежала не двигаясь...

Ее ночная сорочка задралась до бедер. Он мысленно усмехнулся, когда она принялась украдкой натягивать ее вниз, потом едва подавила стон, наткнувшись тыльной стороной руки на его возбужденный орган. Она затаила дыхание, и рука ее замерла на месте.

Что за адская пытка находиться на пороге рая и быть вынужденным не двигаться и следить за равномерным ритмом дыхания! Может быть, уже пора «проснуться» и положить конец этой изощренной пытке?

Каждая клеточка тела умоляла его овладеть ею, соблазнить, пока она тепленькая, сонная и податливая.

Но если он сделает это, то никогда не узнает, что сделает она по собственной инициативе. А ему отчаянно хотелось это узнать.

Она пошевелилась, и он чуть не застонал, но сдержался, а она подняла обнимавшую ее руку и, откинув одеяло, уложила ее вдоль его тела.

Он ждал, что она сразу же встанет с кровати, но она осталась, и теперь ее лицо находилось в нескольких дюймах от его лица. Он чувствовал ее близость. Что она делает? На что смотрит? Ему хотелось открыть глаза и посмотреть, но еще больше хотелось узнать, что она будет делать.

Зашуршали простыни, и он вздрогнул, почувствовав, как она пригладила его волосы, выбившиеся из-под повязки. Каждый дюйм его тела жаждал ее прикосновений, а она ласкала его лоб!

Он старательно поддерживал ритмичное дыхание, губы его слегка приоткрылись. Едва прикасаясь к нему, она обвела пальчиком его рот, на мгновение задержалась на шраме в уголке губ, потом провела пальцами по линии подбородка. Может быть, ему пора снова побриться?

Она немного сдвинула вниз одеяло. «Еще!» — беззвучно умолял он. Надетая на нем ночная рубаха викария была расстегнута, и он сожалел, что не снял ее ночью.

Она приподняла одеяло чуть повыше, и он почувствовал струю холодного воздуха. Это было весьма кстати. Его тело, особенно одна его часть, — пылало.

Ей было любопытно. «Выше, — беззвучно умолял он. — Сбрось одеяло совсем».

Глупо разглядывать его сейчас, сказала себе Мэдди. Он мог проснуться в любой момент и увидеть, что она ведет себя как... распутница.

Она взглянула на его лицо. Длинные густые ресницы даже не шевельнулись. Грудь его поднималась и опускалась равномерно. Он крепко спал.

Не надо так нервничать.

Ее взгляд вернулся к глубокому треугольному вырезу на его ночной рубахе. Все пуговицы на ней были расстегнуты, и его могучая мужская грудь с кудряшками черных волос буквально заворожила ее. Что было по меньшей мере смехотворно.

Она не раз видела его абсолютно голым, когда обтирала каждый дюйм его тела. В его теле для нее больше не было никаких загадок.

Однако она не могла отвести от него глаз.

Что же касается того, что она почувствовала, когда пыталась опустить подол своей рубахи до более приличного уровня...

Она приподняла одеяло еще выше. Но ткань его рубахи прикрывала именно то место, которое ей хотелось увидеть больше всего. Она взяла складку ткани двумя пальчиками и легонько потянула. Рубаха скользнула вверх. Она потянула сильнее...

— Не смущайтесь, поднимите ее до конца, — предложил, забавляясь происходящим, глубокий сонный голос.

Она выпустила из руки одеяло.