— Маргарет.

Его экипаж, который оказался именно таким роскошным, как она и представляла, мчался по дороге в Лондон. Снабженная полированными медными ручками, с мягкой желтовато-коричневой обивкой и рессорами, такими податливыми, что даже большие выбоины на дороге едва ощущались, карета выглядела самой комфортной из всех, что ей доводилось когда-либо видеть. Определенно гораздо лучше тех, в которых она ездила.

— Боюсь, нет, — отозвалась она, наслаждаясь комфортом.

Он в безмолвном размышлении потер пальцем подбородок.

— Джейн.

Она послала ему лукавую улыбку.

— Полноте, милорд, неужели вам кажется, что я похожа на Джейн?

— Вы похожи на дерзкую девчонку, которая считает себя очень умной. Ну хватит уже, говорите, как ваше имя?

— О нет, вам не удастся так легко отгадать. Моя задача — сохранить этот секрет, а ваша — раскрыть его.

— Я вот уже полчаса высказываю догадки и уверяю вас, что это далеко не так просто. — Он пригвоздил ее оценивающим взглядом. — Берта.

— Берта! — Смех сорвался с ее губ. — Вижу, вы впадаете в отчаяние.

— Ну уж нет! Можете не верить, но я знавал нескольких Берт, и ни одна из них не любила своего имени. Тогда Брунгильда.

— А теперь вы просто смеетесь.

— Ничуть. Я знаю некоего Принни,[2] у которого есть по крайней мере одна кузина Брунгильда, прозябающая в каком-то отдаленном ганноверском княжестве. Бог мой, подумать только! Неужели у вас одно из этих невозможных, ломающих язык латинских имен вроде Агриппины или Домитиллы? Такое имечко я бы уж точно старался скрывать.

— Нет, мое имя на самом деле вполне обычное и очень легко произносимое.

— Ага! Наконец-то подсказка! Надеюсь, я угадаю его, в конце концов.

«Вполне возможно», — подумала Лили, недоумевая, зачем выдала даже такую незначительную информацию. Она едва его знает, однако чувствует себя так хорошо и спокойно в его присутствии, как не было у нее никогда ни с одним мужчиной. Ей с ним, конечно, легко, но если она не поостережется, то может совершить еще одну ужасную ошибку, вроде той, что допустила в отношении лондонской почтовой кареты.

«Как легко пасть жертвой его обаяния, — подумала девушка. — То, чего я должна остерегаться, и как следует остерегаться!»

Тем не менее вряд ли она могла отрицать его мужскую привлекательность. От одного лишь его вида ее бросало в трепет, пульс частил, дыхание становилось прерывистым, словно она никак не могла вдохнуть достаточно воздуха. Пусть она и невинна, но волнение и трепет тела ей знакомы.

Находясь в тесном пространстве кареты — всего в каких-то двух футах от него, — она испытывала странное чувство, будто внутри ее все размягчается и тает, словно масло на солнце. И хотя она старалась не замечать этого, но не могла не ощущать его обаяния, когда он сидел, растянувшись с небрежным изяществом, на сиденье напротив.

Широкие, мощные и крепкие плечи маркиза были обтянуты безупречно сшитым сюртуком шоколадного оттенка, не оставляя необходимости прибегать к набивке, которую используют некоторые мужчины, дабы скрыть свои природные недостатки. Все остальное в нем — каждый дюйм от макушки до стоп — было великолепно: сильные руки, мощная грудь, мускулистые ноги, затянутые в кожаные панталоны, которые ловко облегали крепкие бедра и икры.

В сущности, насколько она могла судить, лорд Весси не имел никаких изъянов, во всяком случае, видимых. От волнистых светлых волос до обутых в ботфорты ног он был само воплощенное совершенство.

Она проглотила внезапный ком, вставший в горле, гадая, сколько еще миль до Лондона.

— Роуз.

Его голос, приятный и бархатистый, как глоток пунша, прервал ее размышления.

— Что? — не поняла она.

— Ваше имя? Быть может, Роуз? Вы сказали, оно обычное и легко произносимое, и все же, я уверен, оно еще и красивое. Такое же красивое, как и вы.

Ее сердце екнуло.

«Какая удачная догадка, — подумала она. — Если он пойдет по этому логическому пути и продолжит перечислять цветочные имена, то непременно назовет и мое имя».

— Нет, не Роуз, — заявила она безапелляционным тоном. — Однако это хорошая попытка. А сейчас, если вы не возражаете, я немного устала и хотела бы поспать.

Он склонил голову.

— Разумеется, пожалуйста, отдыхайте. Обещаю разбудить вас, когда мы приедем в город.

Мельком улыбнувшись ему, она оперлась плечом о ближайший угол кареты и закрыла глаза. Вскоре девушка поняла, что не в состоянии найти подходящее положение, несмотря на удобства.

— Почему бы вам не вытянуться? — предложил он, сознавая ее затруднения. — Если ляжете на бок, то вполне удобно разместитесь на сиденье.

Будь она в платье, никогда б даже мысли такой не допустила, заставила бы себя спать сидя, невзирая на обстоятельства. Но в последние несколько дней она начала ощущать удовольствие от ношения брюк, оценив, какую они предоставляют свободу движений.

«Почему бы и не воспользоваться преимуществом мужской одежды?» — рассудила она.

Завтра, после того как устроится в гостинице, она вынуждена будет снова превратиться в женщину. Больше никаких сюртуков и брюк.

Решив, что нормы вежливости в общении с маркизом соблюдены, Лили решила вести себя проще и благодарно кивнула. Сдвинувшись на середину сиденья, Лили прилегла и свернулась калачиком на боку. Мгновенное ощущение расслабленности окутало ее, а мягкое покачивание кареты отгоняло прочь все тревоги. Не прошло и пары минут, как она погрузилась в сон.

Итан наблюдал за ней, обводя взглядом тонкие и изящные черты лица и россыпь крошечных веснушек, усеивающих переносицу. «Прелестные веснушки, — подумал он, — у столь же прелестной девушки». То, что она осмелилась путешествовать в мужском обличье, до сих пор не переставало изумлять его.

Люди, решил он, воистину слепы.

Хотел бы он знать, кто она такая. До сих пор ей прекрасно удавалось хранить в тайне сведения о себе, хотя, следовало признать, он получал удовольствие от игры в угадывание имени, несмотря на явную тщетность своих попыток. Когда она проснется, можно будет попытаться еще раз. В конце концов, как он может позволить девушке уйти, даже не узнав, как ее зовут?

Эта мысль беспокоила его. Он все больше сознавал, что нельзя дать ей исчезнуть из его жизни насовсем. Готов ли он отпустить ее, довольствуясь впоследствии лишь воспоминаниями о ней как о дерзкой, смелой и привлекательной девушке? Забавной авантюристке, которая ненадолго вошла в его жизнь, а потом так же быстро исчезла из нее?

Она глубоко вздохнула во сне, и этот звук взволновал его. Внезапно Весси почувствовал возбуждение под тесно облегающими панталонами, томясь от болезненного желания так, словно девушка на самом деле прикасалась к нему, а не просто ласкала слух своим сонным вздохом.

Решив не обращать внимания на свою неожиданную физическую реакцию, он устремил взгляд в окно на проплывающий пейзаж. Эта уловка не помогла. Вскоре глаза его вновь устремились к ней, в точности как это было в таверне, когда он впервые заметил ее и уже не смог отвести взгляда.

Он не вполне понимал природу этого влечения, особенно если учесть, что ее основные женские прелести скрывались под мужской одеждой. Хотя не все, должен был признать он. Во сне она невольно демонстрировала очертания круглой попки, обтянутой шерстяной тканью брюк.

Как будто тело ее прочло его мысли и оценило мужское внимание, она зашевелилась, перевернувшись на другой бок и выставив эту часть тела ему на обозрение.

Он тихонько застонал. Руки так и чесались прикоснуться к этой девичьей округлости.

«Вот почему, — подумал он, — женщины не должны носить брюк. Слишком велик соблазн для душевного равновесия любого мужчины».

Откинувшись головой на мягкое сиденье, Итан закрыл глаза и усилием воли заставил себя думать о скучных вещах. Севооборот. Латинские склонения. Гольф.

Около часа спустя на горизонте показались городские ворота, дорожное движение становилось оживленнее. Уровень шума тоже повысился, улицы были полны людей, лошадиные копыта цокали по булыжным мостовым, время от времени чей-то крик или лай собаки доносились сквозь этот неумолчный гул. Пора будить по-прежнему спящую попутчицу, решил он. Девушка еще раз пошевелилась во сне и теперь лежала на спине, одна нога подогнута под себя, а другая наполовину свешивается с сиденья в еще одной неосознанно провокационной позе.

— Джек, — позвал он.

Нет ответа.

— Джек, — повторил Итан, повысив голос.

Она не подавала никаких признаков того, что услышала его зов.

«Да и с чего бы, — подумал он, — ведь ее зовут вовсе не так».

Чтобы не кричать и не перепугать ее до полусмерти, он встал, удерживая равновесие в покачивающемся экипаже, наклонился над ее распростертым на сиденье телом. Протянув руку, дотронулся до плеча и легонько потряс.

— Мисс Бейн, — позвал он, не сомневаясь, что фамилия, которую она назвала, такая же выдуманная, как и имя. — Пора просыпаться.

Она застонала и пробормотала что-то себе под нос, веки слегка затрепетали.

— Мы уже почти приехали. Очнитесь, моя спящая красавица.


Густой и обволакивающий, словно горячий шоколад, голос вошел в сон Лили. Открыв глаза, она увидела красивое лицо мужчины, с которым только что танцевала во сне, и глаза его оказались даже еще более яркого оттенка, чем в ее воображении. Губы ее приоткрылись в безмолвном возгласе, грудь вздымалась и опускалась под хлопковой тканью рубашки.

Какой-то странный свет замерцал в его взгляде, веки отяжелели, когда этот взгляд заскользил по ее лицу, задержавшись на губах, прежде чем двинуться ниже.

Внезапно осознав, какой растрепанной, должно быть, выглядит в глазах мужчины, она одернула полы сюртука и медленно села. Остатки сонного тумана рассеялись.