Коста Портиа да - Случайная девушка по вызову

Его слова успокоили ее, поцелуи на коже опьяняли куда сильнее джина. Она целиком отдалась его рукам и ощущению жара и наполненности, распространявшимся по телу и разжигавшим желание. Интересно, использовал ли он весь тюбик? Похоже, что так.

Она слегка переменила позу, и, кажется, внутри что-то хлюпнуло.

– Не шевелись, милая, – пробормотал он, прежде чем выпрямиться. Она представила, как он смотрит на нее, довольный своей работой и видом Лиззи, покорной, готовой ко всему: бедра раздвинуты, анальная дырочка блестит от смазки. Послышался звук разрываемой упаковки. Затем короткая пауза, в течение которой он надевал резинку. Она не оглядывалась. Боялась, что увиденное ошеломит ее и окончательно лишит воли. А так… она в безопасности за густыми занавесками свисавших на лицо волос.

«Дыши… Дыши…»

Опасения снова пробудились в ней, но она вынудила их отступить, считая вдохи и выдохи и не пытаясь отдаваться дурным предчувствиям. Лучше не стоит забегать вперед, не думать о том, что случится сейчас. О часах днях, неделях, годах, которые предстоит прожить после этого дня.

Она всего лишь тело, готовое к обладанию. К его обладанию.

– Откройся мне.

Она едва не застонала, но поспешно стиснула губы и прижалась лбом к горке полотенец.

Судя по звукам, он шлепал большие комки мази на затянутый в резину член. Сердце Лиззи билось так сильно, что все тело подрагивало. Она сама раздвинула ягодицы, почти не замечая боли.

Какой непристойный снимок мог бы получиться! Абсолютно порнографический! И все же она не чувствовала стыда. Наоборот, все было прекрасно, великолепно… еще немного, и она кончит.

«Киска» пульсировала, словно он в нее вошел.

– Черт, Лиззи… ты великолепна… самая лучшая… классная… – шептал он прерывающимся голосом. Джон явно старается держать себя в руках, но при мысли о том, что может не вынести напряжения, восторг охватил ее. Несмотря на свою неопытность, она хотела, чтобы он потерял контроль над собой. Раздвинув ягодицы еще шире, она вильнула попкой, чтобы окончательно его завести.

– Лиззи, – прорычал он, ища входа.

Скользкая головка нажала на дырочку. Лиззи. Она охнула. Но прежде чем сумела струсить, подалась назад, ободряя его. Он вводил «петушок» одной рукой, а другой ласкал ее «киску».

– О… о, боже, – простонала она, когда он нашел ее клитор.

– Расслабься, милая, – прошептал он снова. И хотя входил медленно, она чувствовала, как он преодолевает сопротивление ее мышечного кольца, сопротивление, которого она не желала, но тело словно обрело собственную волю.

– Знаю, любимая, сначала будет немного неприятно, но не сопротивляйся. Я не причиню тебе боли. Никогда. Доверься мне.

Он нажал сильнее. Толстая головка растягивала ее, растягивала, растягивала… Нет, это невозможно…

Она заливалась потом. Капельки собрались на проборе, между грудью и в складках промежности. Еще один толчок, и головка оказалась внутри. Странный, мяукающий звук вырвался у Лиззи.

Неприятные и одновременно чудесные ощущения распространялись по всему телу, и она отняла руки: ведь он уже внутри, сложила под головой и уткнулась в них лицом.

– Вот так… Вот так… спокойнее, милая девочка…

Его голос. Волшебный, тихий, любимый голос был бальзамом, пролившимся на ее страхи, растекшимся по телу, утихомирившим панику….

– Моя дорогая, милая девочка… великолепно… ты великолепна… вот так… расслабься… ты прекрасно держишься.

Тревоги рассеялись, как туман, унося с собой неприятные ощущения, страх, сменившиеся мощной, всепоглощающей чувственностью. Она полностью в его власти. Под его защитой.

Теперь горячий «петушок» Джона легко скользнул в нее. Все сопротивление куда-то подевалось. Он казался огромным и могущественным и сумел отыскать чувствительные местечки, о существовании которых она не подозревала. Он не в «киске», но кажется, что вошел и туда, и в душу и сердце тоже. Его пальцы играли с ее клитором, встречая волну давления, исходившую изнутри, усиливая божественные ощущения. Теперь он сжимал ее бедро, и большой палец впивался в ноющую плоть, добавляя лишнюю ноту в симфонию чувственности.

– О, боже… боже… – стонал он, пока ее тело сжималось и трепетало вокруг его плоти.

Лиззи потеряла дар речи и только ворковала и стонала, пока жаркое наслаждение гигантскими волнами окутывало ее лоно. Пустое влагалище стискивало воздух, призрак его члена, владевшего попкой. Клитор пульсировал и вздрагивал под его нежными, настойчивыми пальцами.

Слезы брызнули из глаз, вызванные эмоциями столь острыми, что в этот момент для них нельзя было найти названия. Радость. Экстаз. Как бы люди это ни называли, когда оказывались в том эфемерном месте, где их ждет наслаждение и которого могут больше не достичь никогда.

Она услышала, как Джон громко вскрикнул, перед тем как кончить. Его тело тряслось, сталкиваясь с ее телом. И поняла, что любит его безмерно и безгранично. И всегда будет любить.

Потом Джон завернул ее в махровую простыню, подхватил на руки, отнес в спальню, где она попросила оставить ее ненадолго. Пережитое так потрясло ее, что нужно было очистить душу… хотя она действительно желала того, что случилось сейчас. Но ей необходимо было некое эмоциональное пространство, чтобы прийти в себя.

Если они останутся вместе, Лиззи боялась, что он будет добр и чувствителен к ее переживаниям, и тогда она не выдержит и выложит ему все свои дурацкие чувства. Невозможные глупые чувства, на которые он не сможет ответить. Ведь это она назвала их «временными сексуальными партнерами». И Джон, не колеблясь, согласился. Это вполне подходило его нуждам. Она всего лишь мимолетное развлечение, независимо от того, платят ей, как проститутке, или нет.

Но это не означает, что он дурной человек. Хороший человек, который не желает ни привязанностей, ни долгих отношений.

И чем скорее она смирится с этим, тем лучше для них обоих.

– Итак, скажи, Лиззи, чем ты зарабатываешь на жизнь?

Вечером они ужинали в ресторане отеля. Лиззи воспользовалась возможностью уйти из номера, когда Джон предложил ей поесть. Атмосфера в люксе была слишком напряженной, слишком удушливой, несмотря на большие, просторные комнаты. Там она погружалась в абсурдные надежды и желания, словно в осязаемую среду. Джон, похоже, был рад избегать чувствительных тем, так что оба говорили исключительно о пустяках.

Как она и ожидала, он был заботлив и нежен. Насколько было бы легче, окажись он эгоистичным альфа-ублюдком!

– Ну, как ты знаешь, я посменно работаю в конторе по найму секретарей. Немного скучно, но платят мне хорошо, и я не привязана к одному офису и боссу, который может и не понравиться.

Она опустила глаза в тарелку. Обычный цыпленок был приготовлен так превосходно, что вкуснее она еще не ела. Но аппетита почти не было.

– Я еще немного шью. Мне нравится самой шить себе одежду, тем более что купить готовую в стиле Бетти Пейдж не так легко. Кроме того, я шью для друзей и друзей друзей. Это не бизнес. Они сами покупают ткани для себя и меня, это что-то вроде платы.

Окончательно сдавшись, она отложила нож и вилку.

– Не уверена, как на это посмотрят налоговики, но меньше знаешь – крепче спишь. Надеюсь, ты на меня не донесешь?

Джон улыбнулся. Сейчас лицо казалось почти любящим, но тут же стало серьезным.

– Конечно, нет, не волнуйся. Но если тебе понадобится стартовый капитал, чтобы открыть дом моделей, мои деньги к твоим услугам. Не задумываясь, обращайся ко мне.

Она могла представить, как это будет. Написать ему. Получить официальный ответ от его драгоценного помощника Уиллиса. Джон, вне всякого сомнения, будет осмотрительным, но щедрым спонсором. Но общаться им вряд ли придется. А это еще хуже, чем вообще не иметь с ним дела.

– Невероятно щедрое предложение, но какой из меня дизайнер? Я всего лишь пользуюсь готовыми выкройками, немного их изменяя.

– Но все равно, это искусство. И ты заработаешь больше, занимаясь чем-то творческим и используя свое дарование, вместо того чтобы скучать в офисе.

– Верно. И я не слишком хороший секретарь. Возможно, из меня выйдет прекрасная девушка по вызову.

Лицо Джона засветилось, и в глазах заплясали знакомые лукавые искорки. Лиззи неожиданно успокоилась. На душе стало легче. Секс и извращения оказались куда менее опасной территорией, чем разговор о жизненных целях и эмоциях.

– Да, у тебя и к этому определенный дар. Если действительно готова пойти по этой дороге, стала бы самой востребованной в стране куртизанкой.

Он выпил воды и многозначительно повел бровями.

– Я с радостью дал бы тебе наилучшие рекомендации.

«Да, эта почва куда безопаснее. Эротический флирт».

Она ответила зовущим чувственным взглядом.

– Счастлива это слышать. Я честно пыталась отработать деньги, которые ты мне дал.

Она погладила лежавшую на столе его руку. Теплую, с длинными красивыми пальцами. Лиззи сразу вспомнила, как они касались ее. Ласкали.

– Хотя, переменись ситуация, я оценила бы твои услуги в два раза дороже.

«Сердце на секунду сжалось. Он же говорил, что тоже продавался!»

Джон прищурился, словно прочитав ее мысли.

– Мне платили не только за тело. И куда больше.

Они снова оказались на опасной сомнительной территории, но ее уже распирало любопытство.

– О чем ты? Можешь рассказать? Если нет, я не обижусь. Я просто назойливая корова, сующая нос в чужие дела.