Девушка вскинула руки в защитном жесте, округлив глаза.

 — Если я глупость сморозила, прости.

 — Еще какую, — пробубнила я, все еще хмурясь.

Я бы и дальше распиналась  в том, что не ревную, бла-бла-бла, если бы не мой телефон, который как раз в это время зазвонил. Номер был неопределенным — это оказался Марк, парень, с которым мы одно время встречались в школе.

С Марком нас связывало богатое прошлое: он был моим первым парнем в сексе, и с ним же меня впервые арестовали, когда мы залезли на склад заброшенной фабрики, где устроили небольшую частную вечеринку.

Но ладно, это уже другая история. Сейчас я была рада услышать его голос, спустя шесть лет после расставания. Расстались мы мирно и легко, без претензий друг к другу.

 — Встретил твою маму на днях, она дала твой номер, — радостным голосом говорил Марк, после того, как мы обменялись приветствиями. — Я сказал ей, что буду по делам в Лос-Анджелесе на этой неделе, и она сказала, что ты тоже здесь.

 — Эм (я вспомнила старое прозвище, которым Марка называли в школе), я очень рада, что ты позвонил, — заверила я, улыбаясь во весь рот.

 — Тогда, может, встретимся? — с надеждой произнес он. — Я сто лет не видел Крутую Рей.

Марк вернул мне должное, назвав меня старым прозвищем. Моя школьная подружка Либби придумала Крутую Рей после того, как я сломала нос Эндрю Флину, когда он ущипнул меня за задницу в школьном бассейне. Все четыре года старшей школы я так и пробыла Крутой Рей. У меня были и другие прозвища,  но менее лестные.

 — Да, конечно, с радостью! — я стала быстро соображать, когда мы с Марком могли бы встретиться, но, когда он сказал, что пробудет в городе только до воскресенья, приуныла. Чертов график! — Послушай, я занята завтра весь день, вплоть до позднего вечера. У парня, на которого я сейчас работаю, завтра вечером презентация в клубе The Sayers Сlub, но я могу внести тебя в список гостей, и после мы можем сходить на поздний ужин, — предложила я, надеясь, что такой вариант устроит Марка.

Парень был вовсе не против, и мы условились встретиться завтра вечером, после чего еще немного поболтали, вспоминая старые добрые времена.

***

 Весь следующий день я с нетерпением и возбуждённым восторгом ожидаю вечера. Мои дни полностью расписаны, если я не выполняю поручения Кейда, то нахожусь дома, восстанавливая силы, или в лучшем случае гуляю на пляже. Иногда я так устаю за неделю, что уже не остается ни сил, ни желания идти с Кесседи в клуб. К тому же, часто и в выходные Кейд подкидывает мне работенку.

В общем, встреча с Марком должна была стать приятным разнообразием в моих трудовых буднях.


–– Ты сегодня какая-то странная.

Я обернулась, собираясь спросить, что Фостер имеет в виду и на мгновение остолбенела — он стоял позади меня, только что выйдя из ванной, с полотенцем вокруг бедер. Не то, чтобы я не привыкла к подобному зрелищу — такое случалось не первый раз и даже не второй. Кейд не смущался моего присутствия, но… Нет, я никогда к этому не привыкну! Каждый раз, когда это случалось, мой пульс пускался вскачь. Не облегчало задачу и наличие его многочисленных татуировок, которые мне хотелось рассмотреть как следует, но для этого надо было подойти вплотную и пялиться в течение часа.

 — Тебе показалось, — улыбнувшись (заставив себя улыбнуться)  с принужденной легкостью ответила я.

Кейд с сомнением выгнул брови.

 — Нет, не показалось. Ты рассеянная, думаешь о чем-то, — он прошел к комоду, вынув пару синих боксеров, и я отвернулась — не думаю, что  у него была проблема с переодеванием при зрителях, но я не хотела видеть его полностью голым. Хватало и того, что в последнее время я все чаще фантазировала о нем. — Сегодня я сказал, что, если будешь есть пончики, твоя задница сама станет как пончик, а ты будто и не услышала.

Я нахмурилась, пытаясь припомнить то, о чем он говорил, и не смогла. Или я уже настолько привыкла к его выходкам, или он прав — я рассеянная и невнимательная.

 — Ты грубиян, это я давно усвоила, — кисло пробормотала я, на что Фостер лишь ухмыльнулся. — Сегодня у меня встреча со старым другом, потому я такая отвлеченная.

Я несколько раз перепроверила в списке приглашенных имя Марка, чтобы его фамилия была записана верно и у него не возникло проблем со входом.

 — «Старый друг» — это более культурная версия «Бывший хахаль»? — без тени иронии уточнил он, застегивая ремень из коричневой кожи.

Старательно игнорируя его полуобнаженный вид, я кивнула.

 — Ну надо же, — присвистнул Кейд. — Видно, и правда волнуешься — спрятала все свои колючки.

Я одарила его унылым взглядом, показывая, что сейчас мне  действительно не до конфронтаций с ним.

 — Так что, старый огонь все еще горит? — он как-то слишком пристально посмотрел на меня, забирая у меня футболку, которую я протягивала ему. — Что собой представляет этот парень?

Голос у него был скучающе-любопытный, правда, я все равно насторожилась его интересом. Может быть, и глупо с моей стороны, но мне показалось, что в словах Фостера промелькнули ревностные нотки.

«Что, конечно же, неправда и лишь твое больное воображение», — тут же отозвался противный голос разума.

 — Мы давно не виделись, — я немного растерянно пожала плечами (что можно сказать о человеке, которого шесть лет не видел?) — Марк – классный парень, таким я его запомнила. Но это не встреча двух влюбленных — мы остались в хороших, приятельских отношениях, не больше.

Я и сама не знала, отчего вдруг ударилась в оправдания. Мне просто хотелось, чтобы Кейд не делал ошибочных выводов.

 — Ну, не знаю, Ло, — он подошел к зеркалу, набрасывая поверх футболки — она была такой тонкой, что виднелись силуэты его татуировок — дизайнерский пиджак, за которым мне пришлось недавно съездить в мастерскую. — Знаешь, как бывает: встретились после долгой разлуки, и страсть  вспыхнула с новой силой, — Кейд обернулся через плечо и быстро добавил: — Потрахались и разбежались – тоже не самый плохой расклад. Подумай.

Я издала смешок, пытаясь скрыть то, насколько меня уязвили его слова. Неожиданно. Почему я так нелепо реагирую на его слова? Почему они ранят?

В этом нет никакого смысла. Чего еще можно ожидать от Фостера?

 — Учту твое замечание, — пряча руки в задних карманах джинсов, пробормотала я.

Кажется, Фостер и не заметил, что я вдруг как-то сникла и мой взгляд потускнел.

Он правда предложил мне не ограничиваться обычной встречей с Марком, а заняться с ним ни к чему не обязывающим сексом?

Сказал бы уже тогда: «Эй, Ло, иди и хорошенько потрахайся со своим старым дружком. Держу за тебя кулаки».

Вот урод!

У меня было около двух часов, чтобы съездить домой, переодеться  и подготовиться к вечеру. Всю дорогу в машине я снова и снова думала над его словами. То есть, если бы ему было не все равно, и если бы он правда хоть немного ревновал, разве стал бы он предлагать мне то, что так явственно предложил?

Идиотка! Какая я же я идиотка! Напридумывала себе Бог весть что! А на деле — это всего лишь мои фантазии, и не больше.

Сама виновата! Собиралась же не поддаваться его чертовому обаянию, его магнетизму, чарующей улыбке, от которой в животе порхали долбанные бабочки! И вот, снова здорово!

 «Ничему тебя жизнь не учит!» — гневно взглянула на себя в зеркало заднего вида.

К тому моменту, как я добралась до дома, я была взвинчена до предела. Что ж, воспользуюсь советом звездного умника. Только боюсь, ему это не понравится.

Входя в квартиру, я злорадно усмехнулась — в голове зрел коварный план. Вечер обещал быть интересным.

***

 Первое, о чем следует подумать, желая нарушить мужское равновесие — это боевое снаряжение. В данном случае — то, в чем я собиралась отправиться в клуб.

Это платье давно висело в моем шкафу, и я хотела его надеть, да только все повода не было.  Голубое платье с плиссированной юбкой, которое приготовила сегодня утром, я, не раздумывая, отправила назад в шкаф.

Не сегодня, дружочек. Сегодня нам требуется тяжелая артиллерия.

Быстро приняв душ, высушив волосы феном и уложив их сверкающей волной — волосы были моей гордостью, наследством, которое досталось от прабабушки, как говорила мама, — я смазала все тело лосьоном с ароматом манго и приступила к самому главному — платью.

Чтобы вы понимали, отчего я возлагала такие большие надежды на это платье. Оно было черным и коротким, открывая большую часть загорелых бедер, но суть не в этом. По бокам шли две широкие вставки из черного кружева, открывая приличную часть тела. Подобное платье не предполагало нижнего белья, а потому я надела маленькие стринги — кусочки материи соединялись силиконовыми ремешками. В сочетании с этим платьем создавалась иллюзия, что я и вовсе без белья.

Скорее всего, я поступаю очень непрофессионально. Более чем уверена, что еще буду жалеть после. У меня нет четкого ответа, чего же я хочу всем этим добиться: ревности Кейда? Хоть какой-то реакции на меня?

Я не знаю. Да, иногда он делает некие намеки, после которых я начинаю накручивать себя, предаваться фантазиям. Но вот уже неделю, как это прекратилось. Деловые отношения и обычные подколы в стиле Фостера — вот и все. Я думаю, не связано ли это с моим вопросом о Софии — Кейду это не понравилось, очень сильно.

«Самолюбие Лорен Рейнольдс задето, вот для чего я делаю все это», — садясь в машину, понимаю я.

Народу возле входа в клуб немерено — большинство не сможет попасть внутрь, но они тут для того, чтобы поглазеть на звезд. Презентация нового клипа Broken lines собрала много знаменитых персон. Внутри царит оживленная раскованная атмосфера — гости пьют, угощаются закусками и общаются.