— Что, прости? — В полтона произнесла Лиза, чтобы не привлекать особого к себе внимания со стороны.

— Ты ведь стащила мобильник? — Я тоже старалась, говорить как можно тише.

— Давай не сейчас, пожалуйста.

— Это ты или нет? Хотя я и так знаю, просто хотелось услышать это от тебя.

— Тебе не кажется, что мы привлекаем внимание? Давай не будем выносить сор из избы?

— Издеваешься? — Фыркнула я.

— Да.

— Что?

— Да, это я взяла твой мобильник, у меня не было выхода.

— Выход есть всегда.

— Не уверена.

— Здравствуйте группа! — В кабинет вошел преподаватель, нудный Виктор Сергеевич Черпаченко, преподаватель философии, с голосом надоедливого комара, за который я еще больше ненавидела данный предмет.

— Поговорим позже. — Сказала Лиза.

— Я думаю, это уже не важно. — После этих слов из кармана джинсов раздался телефонный звонок. Не знакомый номер.

— Виктор Сергеевич, можно выйти, пожалуйста? Срочный звонок.

— Да, пожалуйста. — О Боже, ну и голос, такое ощущение, что у него фасоль в носу застрял.

Выбежав за дверь, я быстро взяла трубку.

— Алло.

— Здравствуйте, Валерия?

— Эмм… Здравствуйте, да.

— Волгоградская клиническая больница. — В этот момент внутри меня что-то оборвалось, я сразу вспомнила Кирилла, который сейчас находился в этой больнице. А вдруг что-то случилось?

— Я слушаю. — Протянула я, после некоторой паузы.

Странно, откуда у них мой номер? Я не оставляла.

— Ваш брат пришел в себя.

— Брат?

А Кирилл, вот черт. Они думают, что он мой брат, отлично.

— Это значит, его выписывают? Нам можно его забрать домой?

— Нет, это значит, вы можете его навестить. Часы приема 8:30 до 13:00, потом перерыв.

— Хорошо спасибо. Извините, а откуда у вас мой номер?

— Взяла у вашего брата.

— И он согласился, чтобы вы позвонили мне?

— На самом деле, он попросил, чтобы я позвонила именно вам, только тсс… я обещала, что не скажу этого.

— Хорошо, спасибо вам.

— Всего доброго.

Невероятно, не верю своим ушам. Он попросил, чтобы позвонили именно мне? Кирилл? Романов Кирилл попросил, чтобы позвонили мне? Наверное, он ударился головой, когда падал. Постояв несколько минут в коридоре, я решила не возвращаться в аудиторию и, вызвав такси, поехала в больницу, навестить Кирилла. Сказать, что я нервничала, не сказать ничего, чем ближе я подъезжала к ВОКБ, тем сильнее меня колотило изнутри, думаю это связано с тем, что я не знала, как Романов отреагирует на меня. И как мне на него реагировать? О чем разговаривать? Подойдя к палате, я не спешила входить, "вдох, выдох, вдох, выдох Лера, отлично".

— Привет. — Скованно сказала я, открыв дверь и войдя в помещение.

Кирилл находился на кровати, в полу сидячем положении и что-то печатал на своем лэптопе. Когда я вошла, он резко закрыл компьютер и перевел взгляд на меня.

— Привет. Чего стоишь там? Проходи, коль пришла. — Жестом он указал на стул, стоящий у кровати.

— Неплохо выглядишь.

Романов действительно выглядел достаточно хорошо, особенно для человека с огнестрельным ранением. Волосы, как всегда были взъерошены, оголенный торс, даже перемотанный бинтами, выглядел сексуально.

— Это комплимент?

— Мм. думаю, да. — Ответила я, присаживаясь на стул.

— Ну что ж, спасибо.

— Ты опоздал на самолет.

— Знаешь, я как то и без тебя об этом догадался. Если ты хочешь узнать, полечу ли я после того как меня выпишут, то, да, я полечу.

— Понятно. И когда тебя выпишут?

— Не знаю, сказали еще нужно побыть здесь какое-то время, пока я не стану чувствовать себя лучше и шов начнет затягиваться.

— Ясно. Зачем ты меня позвал?

— Что?

— Ты слышал. Зачем ты меня позвал?

— Я не звал тебя, Ермакова.

— Да, а врач по телефону сказал, что ты попросил позвонить мне.

— А, Лариса, это медсестра.

— Это не важно, просто ответь на вопрос. — Я говорила абсолютно серьезно и уверенно, потому что я ожидала, что на этой встрече мы, в конце концов, расставим все точки над "i". Я конечно, безумно рада видеть Кирилла живым и здоровым, но мне не нравился его настрой и манера разговора. По его тону было заметно, что он совершенно не намерен разговаривать, тогда зачем звал? У меня появилась надежда, что после того случая с Андреем, мы с Кириллом наконец найдем точки соприкосновения, и даже если мы не вернем былую дружбу, то хотя бы сможем перестать быть врагами.

— Ладно, я просто хотел узнать как у тебя дела.

— Ты мог позвонить, раз уж все еще хранишь мой номер.

— Так как у тебя дела?

— Все хорошо, как всегда.

Кирилл, вздохнул и перевел взгляд с меня на окно, по другую сторону от кровати.

— Это плохо.

— Что?

— Ты слышала.

— Прекрати.

— Ты же ответила тоже самое, когда я переспросил, так что, не выпендривайся. Что там с твоим экс-бойфрендом?

— Каким еще бойфрендом?

— Кравцовым.

— Аа… он мне не бойфренд и никогда не был им.

— Не важно, что о нем слышно? Он больше не угрожал тебе?

— Нет, я думаю, и не станет, наверняка, засел на дно.

— Понятно.

— Хочешь узнать как твоя экс-подружка?

— О, не начинай.

— Почему же? Может быть, ты за этим меня позвал?

— Ты идиотка.

— Может быть.

— Я не спрашиваю, я это знаю.

— Почему ты раньше не говорил мне о ней?

— А нужно было?

— Издеваешься? Если бы я знала, я никогда бы не подружилась с ней и возможно, сейчас ты бы не лежал на этой больничной койке.

— Сомневаюсь.

— И все же нужно было сказать мне.

— Нужно заметить, мы с тобой не в лучших отношениях, ни тогда, ни сейчас. И может быть, мне было это на руку, ты не подумала?

— Не подумала, потому что знаю, что это не правда.

— Думай, как хочешь.

— Слушай, Романов, почему ты думаешь, что весь мир крутится вокруг тебя? Сидишь здесь весь из себя, важный, как гусь, а я вытаскиваю из тебя по слову. У тебя помутнение рассудка? Зачем ты хотел меня видеть? Если не хочешь, говорить, то я ухожу, у меня есть дела поважнее, чем просиживать время с тобой. — Я встала со стула и направилась к выходу, с явным видом огорчения и разочарования.

— Тебе не приходила в голову мысль, что я просто хотел, чтобы ты пришла?

Я остановилась у двери, а потом медленно обернулась в сторону Кирилла.

— Не думала о том, что я просто захотел увидеть тебя, узнать в порядке ли ты? Не думала, что мне просто достаточно взглянуть тебе в глаза, чтобы понять, как ты? Мне не нужны тысячи глупых вопросов, ответы на которые я знаю и сам, так же, как и ты. Ты всегда все портишь, Ермакова. Думаешь, что такая хорошая, а все вокруг тебя дерьмо.

— Я никогда так не думаю. — В полтона буркнула я.

Слова Кирилла застали меня врасплох, я даже толком не знала, что ответить, было так не привычно, слышать все это из его уст.

— Да?

— Да.

— Мне кажется, ты уже сама не знаешь, о чем думаешь. Сейчас ты уходишь. А знаешь почему?

Я сглотнула, и продолжила слушать, глядя в изумрудные глаза Кирилла, излучающие, на данный момент искренность и доброту, как давно я не видела этого, казалось, передо мной сейчас совершенно другой человек, не такой, каким я его видела пару дней назад.

— Ты эгоистка, ты никогда не думаешь о чувствах других людей. Всегда думаешь о том, чтобы тебе было хорошо.

— Это не правда. — Я чувствовала, что к горлу подбивается ком горечи, который я должна сдерживать изо всех сил. Только бы не заплакать, только бы не заплакать. Пусть говорит, что угодно, наверняка это очередная попытка досадить мне. Я должна уйти отсюда.

— Помнишь Бьянку?

— Конечно, помню, а это тут причем?

Бьянка — так звали котенка, которого мы с Кириллом нашли у реки, в поселке, убедившись, что он бездомный, я решила, что оставлю его себе, но мама не разрешила, сказав, что за ним некому приглядывать.

— Ты тогда убежала из дома, показывая свое "я", я знал, что ты вернешься, точнее я так думал, пока не наступила ночь. Ты знаешь, как волновались твои родители?

— Ты сдал меня, сказал, где я нахожусь? Конечно ты. — С ухмылкой произнесла я. — Но причем тут это? Зачем вспоминать то, что уже прошло?

— За тем, что люди не меняются. Ты осталась такой же. Ты помнишь, что произошло с Бьянкой?

После того, как я в обиде сбежала из дома, мама позволила мне оставить котенка, но ясно дала понять, что присматривать за ним ей некогда, и вся ответственность будет лежать на мне. Первые несколько дней я души не чаяла в этом маленьком пушистом комочке, а потом все вернулось на круги своя. Я абсолютно не хотела присматривать за шкодливым животным, а иногда Бьянка и вовсе меня раздражала. Кирюха хотел взять ее себе, а в городе отдать кому-то в хорошие руки, но я отпиралась, и, в конце концов, через несколько дней я нашла Бьянку мертвой, раздавленной одним из капканов, которые стояли у нас в саду.

— Хватит! — Крикнула я. — Это был всего лишь котенок, ясно?

— Он был живой, Лера. И дело не в нем, а в тебе, в том, как ты относишься к другим, тебе плевать на всех. Ты захотела котенка, ты его получила и неважно каким путем и не важно, что этот котенок потом умер, потому что кто-то безответственный не захотел передавать его в другие руки.