«Чем-то он похож на Достоевского… – подумала Надя, поглядывая то на памятник, то на своего спутника. – У обоих одинаковое выражение лица!»
– Такси опаздывает, – мрачно констатировал Гюнтер по-немецки. – Надя, может быть, закажем другое?
– Минутку. – Надя достала сотовый и мерзнущими непослушными пальцами принялась набирать Райкин номер. – Раиса, ты где?
– Напротив вас. Только что подъехала… – сердито отозвалась Рая. – А рядом – он, твой дойчер?
– Рая! – Надя покосилась на Гюнтера, словно тот мог слышать их разговор, и нажала на кнопку отбоя. – Гюнтер, пора!
У дороги стояли белые «Жигули» с помятым крылом.
Они залезли на заднее сиденье.
– Познакомьтесь – Рая, моя подруга с детства… Гюнтер…
– Отшень приятно… Райя? О, так странно – ведь это значит… Эдем, да? Парадайз?
– Чего? – сказала Рая, сидя вполоборота и с подозрением разглядывая милицейскую ушанку Гюнтера.
– Рай, Гюнтер имеет в виду рай, – терпеливо пояснила Надя.
– А-а… Ну ладно, поехали, что ли?
Рая была в новой темно-синей дубленке, которую Надя видела в первый раз, в темно-синей песцовой шапке, из-под которой торчали ярко-малиновые пряди, извивавшиеся, точно змеи, а на шее – канареечно-желтый мохеровый платок. Косметики Рая тоже не пожалела.
«Вот чучело! – с досадой подумала Надя. – Не хватало еще, чтобы моему Клапке последние впечатления о его поездке испортили…» Она любила свою подругу и готова была простить той все ее чудачества, но Гюнтер Клапке вряд ли сможет оценить мадам Колесову по достоинству…
– Скажите, Гюнтер… – лихо крутя руль, спросила Рая. – Как вам Москва? Или скажете, что фуфло?..
У Раи были свои представления о светской беседе.
– Рая… – тихо застонала Надя. Поскольку она сидела непосредственно за водительским сиденьем, то попыталась коленом пихнуть кресло.
– Ой, Шелестова, не тряси меня! – огрызнулась Рая. – А то прямым путем в тот парадайз попадем!
– О нет, нет! – энергично затряс головой Гюнтер. – Совсем не есть фуфло… Этот город моей мечты. А какие люди… Вундербар!
– Чудесно, – тут же перевела Надя. – Раечка, все-таки не хотелось бы, чтобы ты отвлекалась от дороги…
– Шелестова, ты же знаешь – я ас из асов! – возмутилась Рая. – Гюнтер, а морозы у вас на родине такие же?
– Что вы, фройляйн, никакой сравнения!
– Гюнтер, Рая у нас не фройляйн, а фрау, – поправила Надя.
– Шелестова, не будь занудой… Гюнтер же сказал мне комплимент! Да, Гюнтер?
– Безусловн, безусловн! Вы, милая Райя… Райя… превосходн водиль машина! Я хочу поблагодарит вас, что вы согласиль на эту поездка.
Надя закрыла глаза и устроилась поудобнее. В конце концов, ничего уже не исправишь.
– Гюнтер, а тяжело быть писателем, признайтесь? Это я к тому, что вы все сами из головы придумываете? Я видела вашу книгу у Надьки – такой талмудище…
– Вас? – оживился Гюнтер. – То есть что вы имель в виду?..
– Ну, просто – гроссбух! Гроссбух – это по-немецки «большая книга», я знаю!
– О, да…
– Я, между прочим, бухгалтер – тоже какое-никакое отношение к книгам имею…
За окном мелькали черные деревья, автобусные остановки, заледеневшие витрины, качались на ветру новогодние гирлянды… Надя заснула.
Проснулась она только часа через полтора.
Рая и Гюнтер продолжали болтать и были уже на «ты». Вопреки всем Надиным опасениям, Рая не изнывала от тоски в обществе многомудрого писателя, а Гюнтер, судя по всему, был в восторге от ярких красок русской матроны. А ведь совсем недавно Надя была уверена в том, что герра Клапке интересуют исключительно модернизм, двойственность сознания и перспективы дуализма!
– Нет, на самом деле я свободная женщина, – разглагольствовала Рая. – Хотя, конечно, феминисткой меня тоже не назовешь. У меня есть муж, но его мнение не является для меня решающим. Словом, я сама себе голова…
Надя закашляла.
– А, Шелестова, ты проснулась! Меня тут Гюнтер спросил, как я смотрю на брак, а я ему отвечаю…
– Я слышала, что ты отвечаешь, – перебила ее Надя. – Ты мне лучше скажи, где это мы сейчас?
За окном тянулись бескрайние снежные поля – вид настолько унылый и мрачный, что ей стало немного не по себе.
Держа одной рукой руль, Рая зашуршала картой.
– Так, Сосенки мы уже проехали, сейчас будет железнодорожный переезд, затем река и наше Усольцево…
– Я потрясен этим просторами! – восхищенно и почтительно произнес Клапке.
Еще через полчаса Рая снова зашуршала картой.
– Черт, где же этот дурацкий переезд?.. Ну и карта!
– Ты заблудилась? – строго спросила Надя.
– Нет, у меня все под контролем, – самоуверенно произнесла Рая.
Из-под снега вдоль дороги торчала жухлая листва. Где-то бесконечно далеко, у горизонта, стлался по небу дым из какой-то трубы, очень напоминающей крематорий.
– Колесова! – еще через десять минут закричала Надя. – Признайся, что ты заблудилась!
Теперь они ехали вдоль военного полигона, обнесенного железной сеткой, на которой висели надписи: «Стой! Вход только по спецпропускам!», «Опасная зона!» и «Часовой стреляет без предупреждения!»
– Надья, что там написано, я не успеваю прочитать… – с благоговейным ужасом произнес Гюнтер.
– Да, я заблудилась! – неожиданно закричала Рая. – Я признаю! Теперь скажи, Шелестова, тебе легче от того, что я признаю свою ошибку?
– Все в порядке, Райя… – заерзал Гюнтер, беспокоясь не столько от того, что они оказались в незнакомом и даже опасном месте, сколько из-за того, что Рая нервничала. – Это настояшчий приключень… о, мне будет что вспомниль!
– Я есть хочу, – заявила Надя.
– А я что, нет? – возмутилась Рая. – И бензин скоро кончится, между прочим.
Наконец впереди показался небольшой населенный пункт. Надя вздохнула с облегчением.
Возле бензоколонки зашли в небольшое кафе, довольно приличное, заказали себе еды. Рая с Гюнтером отправились к бармену, для того чтобы выяснить, как проехать до нужного места, и Надю с собой не взяли.
– Райка, давай лучше я спрошу… Ты же не знаешь, что Гюнтеру надо, ведь некоторые вещи он может формулировать только на немецком!
– Шелестова, я Гюнтера и без перевода понимаю!
Когда принесли заказ с кухни, Рая с Гюнтером вернулись. Рая выглядела смущенной, а Клапке утешал ее.
– О, майн гот, Райя, – какие мелочи! Ну его, это Утсо… Усольцево… Я так думаль, что та старуха, Мария Ивановна, давно, уже отшень давно умираль…
– О чем это он? – подозрительно спросила Надя.
– Ты понимаешь, Шелестова, мы не туда заехали… Тут про Усольцево и знать никто не знает.
– Что, продолжим поиски? – вздохнула Надя.
– Найн! – энергично замотал головой Гюнтер. – Слишком, слишком большой просторы… Мы должны вернуться.
– Вот, Раечка, герр Клапке так и не увидел человека, с которым мечтал встретиться всю свою жизнь! – с укором произнесла Надя.
– Да заткнись ты, Шелестова, – прошептала Рая. – Станет Гюнтер из-за какой-то старухи убиваться! Ты сама на него посмотри…
В самом деле, на Гюнтера стоило посмотреть. Все мешочки и складочки на лице расправились, на его щеках играл здоровый румянец, и он с таким аппетитом хлебал щи из стальной миски, что можно было залюбоваться им.
– Ты, Гюнтер, еще моих щей не пробовал, – громко произнесла Рая. – Эти по сравнению с моими – просто бурда…
– Верую… то есть – я вериль тебе, Райя… – нежно произнес Гюнтер и, вытерев салфеткой губы, чмокнул у Раи ручку.
Рая нежно погладила его по голове.
– Шапка уж больно у тебя неприличная, – кивнула она на лежавшую на соседнем стуле милицейскую ушанку. – А ты, Шелестова, куда смотрела, когда человек себе эту дрянь покупал?..
«Вот это да! – ошеломленно подумала Надя. – Она еще меня критикует!»
– Гюнтер, милый, где ты тут еще не был? – ласково спросила Рая.
– В кино я не биль, – улыбнулся тот.
– Ну ничего, сводим тебя и в кино… – Рая снова погладила его по голове, а Гюнтер поймал ее руку и опять чмокнул.
– Да уж… – неопределенно произнесла Надя. – Стоило ехать четыре часа в мороз по каким-то степям, чтобы просто пообедать…
– Я передумал, – сказал Гюнтер, стоя возле окна в своем гостиничном номере. – Я никуда не еду.
Разговор велся на родном языке Гюнтера Клапке.
– Как это? – растерялась Надя. Она пришла с ним попрощаться и пожелать доброго пути, а тут такие заявления…
– Знаете, Надя, я тут еще не все успел осмотреть. Столько еще всего неизведанного и непознанного… – туманно ответил тот. – И самое главное – я мечтал встретить Новый год в России. В Москве. Так что я задержусь еще недели на две, на три…
– Ладно, дело ваше, – пожала плечами Надя. – Только учтите – сопровождать вас я больше не буду, у меня слишком много работы. Я, между прочим, должна в ближайшее время закончить перевод вашего же собственного романа.
– Вы превосходная переводчица, – галантно поклонился Клапке. – Я уже говорил вам, что очень доволен?
– Да, Гюнтер… Я вам еще позвоню – в романе есть пара трудных мест, которые мне не осилить без вашей помощи. Там, где вы рассуждаете о Заратустре и Нострадамусе и где ваш герой попадает в царство мертвых…
Гюнтер Клапке, обычно живо интересовавшийся Надиными успехами в переложении на русский его многомудрого романа, вдруг проявил неожиданное безразличие.
– Хорошо, Надя, звоните… Хотя, если честно, я уверен, вы справитесь и без моей помощи. Скажу даже больше – мне кажется, вы знаете мой текст лучше меня самого…
Надя вышла из гостиницы, перешла через дорогу и остановилась у набережной Москвы-реки. Падал снег и таял в черной воде. Потом она достала телефон и набрала номер Раи Колесовой.
– Алло!..
– Слушай, Колесова, в чем дело? Ты зачем человеку голову морочишь?
– Надька – ты, что ли? Кому я голову морочу? – невозмутимо произнесла та.
– Кому-кому… Гюнтеру, конечно!
"Слишком красивая, слишком своя" отзывы
Отзывы читателей о книге "Слишком красивая, слишком своя". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Слишком красивая, слишком своя" друзьям в соцсетях.